Мы им мстим за предательство, что они рабы американские, но мы же де-факто приближаем Америку к нашим границам, так ведь? Мы же элементарно получили американское присутствие под Петербургом и Псковом, под Белгородом и Воронежем, под Брянском и Курском.
Америка же провоцирует наши ссоры и пользуется ими незамедлительно, в каждую щель американцы суют нос, в каждую приоткрытую дверь они суют свой ботинок, восстановить связи уже нельзя потом.
Мы опять обижаемся все больше, но и редуцируемся, сжимаемся все сильнее. Может, и хорошо сжиматься – сжимаясь, становимся тверже, прочнее. А потом распрямимся или нет? Назад Россия вернется в Прибалтику, например? Хоть через 100 лет? А в Польшу? А нам нужно туда? Но мы же должны выгнать оттуда Америку? А мы справимся с американцами? А если не справимся, то зачем задираться? Китайцы говорят – не дергай тигра за усы, сразу убей. Если не можем убить Америку, зачем дергаем за усы? Но вести себя тихо Америка нам не позволяет – они достают, нас и атакуют, нас и теснят. Мы 20 лет назад вывели армию из Восточной Германии, а теперь американцы совсем уже рядом.
Значит, если мы с Америкой по-хорошему – это не помогает, а если мы с Америкой по-плохому, то вот и проверим теперь, насколько это ужасно. Похоже, они будут нас теперь добивать. На их стороне как минимум 800 миллионов самых богатых людей в мире. А у нас 145 миллионов самых упрямых. Мы станем сопротивляться. И кто-то выиграет в конце. И мы знаем, что мы правы во всем, а кто выиграет – мы не знаем. Цена проигрыша для России – развал страны. Но война уже началась, и американцы уже точно нас станут добивать. Они добьют нас, либо мы заставим их попятиться и убраться с нашего горизонта лет на 50. Нам придется выиграть в этой войне. Пока непонятно, как.
Август, 2014 год.
Умереть за Крым
На радио «Говорит Москва» был проведен опрос: «Согласны ли вы с утверждением, что Россия должна применить ядерное оружие в случае внешнего вторжения в Крым?» У нас было всего два номера: по одному звонили те, кто согласен, а по другому – те, кто против. 62 % опрошенных ответили положительно: да, согласны на применение ядерного оружия. Как это понимать?
Есть некоторые вещи, которые имеют характер клятвы: «Лучше умереть, чем…» Это не значит, что вы умрете, но значит, что для вас есть вещи, которые никогда не должны происходить, и лучше умереть, чем допустить что-то. Когда люди воспринимают этот вопрос вот так, я удивлен, что не сто процентов готовы на ядерную войну за Крым. Я, безусловно, с этими 62 процентами опрошенных. Я считаю, что человек и даже некоторые животные в ряде ситуаций ставят некоторые вещи выше, чем жизнь. Человеческое достоинство – выше, чем жизнь. Жизнь родных, любимых – выше, чем твоя жизнь. Есть множество ситуаций, в которых человек с жизнью расстается легко. «Гвардия умирает, но не сдается».
Народ вполне понимает, о чем говорит, осознает реальность ядерной кнопки. Они точно представляют, чем владеет их страна. Они представляют, что, говоря о применении ядерного оружия, они говорят о смерти, в том числе и своей собственной. Более того, они понимают, что мир, по большому счету, на этой кнопке и держится – она и есть залог мира. И когда обложили со всех сторон, остается только взорваться и взорвать врага. Это вопрос чести, вопрос национального достоинства. А вопросы чести выше жизни. То есть да, за Крым мы готовы умереть. Умереть и убить. И 62 % опрошенных нами в этом не сомневаются. И, повторю, я с ними. Нет счастья в рабстве, счастье – в достоинстве.
Военное вторжение в Крым было более чем возможно. Более того, в марте прошлого года велись приготовления к нему. Нужна была только некая последовательность, объясняющая эти события для западных медиа. Нужно было, чтобы туда вторглись так называемые посланцы «революции достоинства», мясники из «Правого сектора»; нужно было столкновение и большая, хорошая кровь. После этого нужно было противостояние русскому гарнизону в Севастополе, после – высадка войск НАТО, которые пришли бы на помощь. Любая переброска наших сил вызвала бы возмущение НАТО, их слова о том, что мы нарушили правила, за чем последовало бы их появление на нашей территории. Вот и все. Год назад практически разыгралась мировая война, мы были на пороге. Но она не разыгралась: наши все аккуратно сделали. Сейчас уже всего этого произойти не может, поезд ушел.
Прошел год, и сегодня реальных угроз для Крыма скорее нет, но мы остаемся верны нашей клятве, и мы повторяем самые важные для нас клятвы, определяющие наши критерии человеческого и национального достоинства.
Ответили бы люди на наш вопрос с той же решительностью год назад, когда перспектива нажатия на ядерную кнопку была гораздо более угрожающей? А как же: люди не могут быть безэмоциональными. Иначе это были бы биохимические роботы, а не люди. В эмоциональности обвинять людей не надо, эмоциональность – это хорошо.
Ведь Крым – это символ. Как знамя. За знамя люди погибают. И, согласитесь, странно в этом случае ставить вопрос: «Стоит ли погибать за отрезок текстиля?» Крым – символ очень многого: русской истории, страдания, побед. Символ того, что мы воспряли и начинаем восполнять потерянное. Самая большая трагедия прошлого века для русского человека – это распад Советского Союза, и мы потихоньку преодолеваем эту трагедию. Немногие произносят это вслух, но кто-то говорит: «Господи, неужели мы восстанавливаемся? Неужели мы снова сильны?»
Сами крымчане коллективно ненавидят Киев и свою прежнюю принадлежность Украине. Более того, все украинцы это знают. Я говорю киевлянам: крымчане вас не любят, или ненавидят, или презирают. И я не нашел ни одного киевлянина, который бы со мной не согласился. Я – крымчанин. Я родился в Керчи в украинской семье, и для нас Крым все дни был русским. Даже больше того, я в детстве считал Кубань украинской. У моей бабушки, жившей в Керчи, были друзья в Темрюке, на Кубани. Мы с бабушкой иногда их навещали. И говор этих людей в Темрюке был самый для меня подозрительный. Они говорили непонятные мне слова, типа, кочет, ковун, щенков называли кутеня. Ну, злили меня своим запутыванием и нежеланием быть понятными. И я очень радовался всегда, когда с парома видел родную Керчь и родной Крым – понятную землю русской культуры. Мои отец, мать и бабки при нашей невероятной любви к Украине разводили руками, когда пытались объяснить мне, зачем Крым Украине подарили. Мы не могли придумать причины, по которой это отделение произошло. «Странно. Это, может, из-за удобства, потому что дорога идет через Украину?» – пожимал плечами мой отец. Ни одного дня и ни одной минуты никто из нас не считал тогдашнее положение Крыма нормальным. Но терпели. Потому что Украина самая была невозможно родная и братская. Тогда казалось, эти границы нелепы, но несущественны. Спросите любого советского человека, какая была разница, где проходили границы? Мы считали их фольклорной условностью. А сейчас украинцы предали наше прошлое и надругались над нашими, общими с ними могилами. Крым им отдать на поругание нельзя. Поэтому сегодня мы готовы терпеть многое, чтобы сохранить самоуважение. Ну, и красную кнопку нажать на ядерном чемоданчике готовы тоже.
Март, 2015 год.
Новый Крым – Новая Россия
Я так поставлю вопрос: за истекший год что именно Крым сделал для России?
Что он для нас для всех сделал? Я попросил бы отчитаться.
Для начала Крым позволил нам ощутить себя едиными. Крым сильно объединил все общество вокруг понятного идеала русского единства и русской взаимной ответственности. Стало понятно, что русские стоят за своих, что не бросают, что о русских нельзя вытирать ноги. За это спасибо Крыму и еще востоку Украины.
Еще Крым восполнил России недостаток в южных морях. Нам нужны южные берега и в военном смысле, и в развратно-оздоровительном. Прибавилось у нас южных берегов, получше стало.
Во всем остальном Крым принес нам кучу проблем. Снабжение, электричество, вода, газ, мост и связь с большой землей – все надо строить заново. А строить все это трудно, потому что кризис и экономика почти рушится.
Нет, мы, конечно, национальный подъем и национальное достоинство не променяем на мещанские рассуждения, но этот Крым, конечно, морока еще та. Хохлы его разграбили и опустили ниже некуда, все там убогое, старое, раздолбанное и на ладан дышит.
Там последние стройки инфраструктурные были еще при Брежневе, а потом только разруха и воровство украинского замеса.
А еще: мы национальное достоинство на мещанство не променяем, но строить нам надо не только новый Крым, но и новую Россию. Потому что Крым отсталый и убитый хохлами, но и внутренняя наша Россия отсталая и убитая нами самими. А строить и развивать мы не можем без технологий передовых. А значит, нам нужно догоняющее развитие, надо остальной мир догонять, а это хрена с два получится, потому что теперь у нас Европа и Штаты против нас, а где нам еще брать технологии. Европа и Штаты идут в будущее, в котором нет России. И, надо отдать им должное, пусть и с трудом и проблемами, они такое будущее без нас построить могут, а мы не можем.
Я не шучу, не верьте, что у нас может получиться в одиночку. Я бы хотел, чтобы существовала планета Россия, но нет такой планеты. Планета называется Земля. Чтобы мы тут, на Земле, построили отдельную квазипланету, нам нужна технологическая помощь развитых стран и население не меньше полумиллиарда для полноценного внутреннего рынка. Этого нет и не будет. Надо догонять. Тут как у Черной королевы в «Алисе в Зазеркалье»: быстро бежать – значит стоять на месте; а для того, чтобы двигаться, надо бежать еще быстрее. А мы стоим пока и мастурбируем перед зеркалом. Не осознали пока – необходим срочный пересмотр экономической политики. Нужны невиданные энергии невиданных масс на месте гнилой коррупции. Нужны современные производства. Ладно, что говорить – сами знаете без меня. Без интенсивного догоняющего развития мы загнемся, а догоняющее развитие возможно только с Европой, а нам это запрещено, пока что и надолго. Любое другое догоняющее развитие – это что? Бразилию будем догонять? Южную Африку будем догонять?
Реформ – ноль. Есть только довольные ухмылки меганачальников русской экономики и олигархов. Надежда у нас только на чудо. Чудо вот какое – мы должны перебодать Штаты, заставить Штаты сломаться и отдать нам контроль над Украиной. Не над востоком Украины, нет. Мы должны взять под контроль всю Украину, как это было веками. И только чудо и очень большое упрямство могут нам в этом помочь.
Пока мы тут ждем чуда и нападения армии ИГИЛ на Вашингтон, пока мы тут ждем извержения Йеллоустонского вулкана и мора в Америке, мир идет вперед без нас. Будущее без России может стать явью. Но отметем неприятные мысли, соотечественники, продолжим же, о, несравненнейшие, мастурбировать перед зеркалом!
Март, 2015 год.
Спасение России
У меня была знакомая англичанка в 90-е, Келли ее звали. Не моя женщина: она с одним русским демократом жила и дарила ему свое натовское тело в знак поддержки курса реформ.
Я однажды спросил ее по случаю, что вообще она делает в России, что ее привело к нам. Она четко и ясно сказала, что ее цель – спасти Россию. Она спасает Россию, и любой честный человек на нашей планете должен так же поступать.
Я застыдился тогда.
Смотрите, я удивился тогда: я банально хожу на работу, банально ремонтирую свою машину, тупо копаю грядки на даче, а англичанка спасает мою страну для меня, недотепы мелкотравчатого.
Я думаю, сейчас дело не изменилось. Иностранцы и эмигранты, и вообще все, кого раздражает непослушная Россия, непременно должны ее начать спасать. У Келли этой был богатый папа из «Де Бирс», семья владела неплохим домиком в Лондоне с собственным небольшим садиком. Келли была многолетней чемпионкой выпускного экзамена в школе – она набрала столько баллов, что никто потом еще десять лет не мог набрать столько же. И она блистала тут в обществе, и укоряла, и наставляла в порядке шефства над русской демократией всяких встреченных людей, меня в том числе. Я очень включался – у нее был прелестный акцент; я даже перенял у нее манеру сильно морщить лоб для выразительности.
Эта Келли пошла работать в одну редакцию и бросила работу через два месяца, с отвращением заявив, что русские абсолютно бессмысленные люди – анархичны и тоталитарны одновременно. Это, в общем, верное наблюдение заставило ее ненавидеть спасаемых русских. Она вновь устроилась на работу и вновь ушла, расплевавшись со всеми очень скоро.
А ведь умная была баба, я вот про что думаю. Она, патентованная умница, была и отличница всех времен и народов.
Выводов из этой истории два: один – про иностранцев, другой – про молодых женщин. Про иностранцев – часто встречаю иностранцев, решивших положить жизнь на спасение России. Иногда их хватает на год. Это влюбленность в Россию как в страну мистического постижения. Как в страну спонтанной самореализации вопреки правилам и формальной логике. Это влюбленность в страну настоящей боли и полупьяного смакования страдания. Ну, не без достоевщины же? Короче, они любят Россию за то, чего им там, в Европе, не хватает. А попадают сюда – пытаются Россию мгновенно загнать в свои рамки своих кастрированных умов. Им кажется, Россия слишком уж, недопустимо русская. Россия – гибельно русская, как им представляется. Это надо исправить, а никак не получается. Я смеюсь над ними обычно. Но иногда думаю, что они отчасти правы…
А про молодых женщин такое рассуждение: не первую уже встречаю донселью, которая вообще жить не может и не хочет в реальной жизни, а только умеет учиться. По три диплома за папин-мамин счет о высшем небесплатном образовании – это разминочка, потом с ходу MBA в Сколково или за границей, потом работа над кандидатской, которую никто никогда не прочтет. И так далее. Они умеют только одно – учиться. Я понимаю, это дико прогрессивно: всю жизнь получать знания и вообще никогда не работать. Келли, про которую этот текст, перестав спасать Россию, поступила на курс MBA в Париже.
Август, 2013 год.
Хитрый Китай
Про Миллера газпромовского пишет пресса, что он, после подписания контракта по газу с китайцами, поздравил журналистов с победой.
Он поздравил журналистов как сограждан. Он считал – все в восторге от сделки. Россия будто вышла из окружения: нас давили, нас хотели согнуть антирусские амеры и европейцы, но мы не дались, мы не сломались, окруженье пробито, мы уходим в Китай.
И китайцы тоже довольны газовым контрактом с нами. Как только они довольны, я начинаю подозревать, западня тут какая-то.
Цена, насколько я понял, нормальная за русский газ.
Все как будто уважительно и классно.
А тогда чего китайцы радуются?
Китайцы же хитрые и обязательно хотят нас оставить в дураках.
Китайцы могут совсем легко взять газ у туркменов и у иранцев.
Туркмены и иранцы за счастье почтут снабдить Китай дешевым газом. Но китайцы взяли не у них, а у нас. И не за бесценок, а за нормальные деньги.
Как это объяснить, ведь китайцы хитрые и обязательно хотят нас оставить в дураках?
Китайцы берут пока совсем немного газа, примерно как брала у нас в год Украина. Огромный Китай покупает вполне украинский объем. Это зачем им, в чем хитрость? Китай хочет газа в пять раз меньше, чем берет Европа, а мы это празднуем, а что мы празднуем?
Они привязывают нас к себе нефтепроводом за 55 миллиардов долларов? Они привязывают нашу Сибирь к себе? Это хорошо? А еще они будут строить нам порты и обустраивать нам Дальний Восток?
Вам все еще классно или вам уже жутко? Порты – стратегические объекты. Китайцы быстро и аккуратно все нам сделают, а плату возьмут участием в управлении.
А еще китайцы отныне начнут вкладывать в разведку и добычу в наших недрах, а это тоже стратегические отрасли. Ничего же страшного, что китайцы нам освоят наш Дальний Восток и превратят его в конфету? Да они нам легко всю Россию превратят в конфету: дороги построят не хуже китайских, заводы, и фабрики, и блистательные научные центры нам построят. Это же хорошо, или вам уже жутко?
А еще китайцы войдут, если я правильно разобрался, на строительный рынок России. Они построят тут свои цементные заводы, они станут быстро, дешево и аккуратно строить нам жилье по очень низким ценам. Китайцы будут строить в два раза, как минимум, дешевле русских. Народу же понравится такое? Русские политики станут искать дружбы китайских строительных фирм, искать поддержки. Только поддержанные китайскими фирмами русские политики будут проходить в высший эшелон русской власти. И китайцы станут ставить нам наших губернаторов, а потом они поставят нам нашего президента. А потом они станут за нас все делать, думать за нас. А потом китайцы станут делать нам наших внуков, так ведь? Это же хорошо, или вам уже жутко?
Май, 2014 год.
Глупый дядюшка Сэм
Штаты сильно завязли в Ираке. Там создано исламское государство, как вы хорошо знаете. Исламское государство Ирака и Леванта. И на днях тамошние власти казнили американского журналиста, который был давным-давно, в 2012 году, похищен в Сирии. У палача, который отрезал голову американцу, кстати, превосходный английский выговор, изобличающий в нем уроженца города Лондона. Обещают исламисты убить еще одного американца, и, надо полагать, не шутят. Я не хотел бы нудеть тут о том, что американцам у Саддама Хуссейна голов не резали. А американцы сами создали нестабильность в Ираке и сами же и огребли. И это только начало, американцы еще очень сильно огребут за свою ковбойскую политику на Ближнем Востоке. Ввиду ее слабой интеллектуальной обеспеченности. Я хочу спросить вас – это выгодно России или нет?
Радикальные исламисты, несущие террор и смерть в Ираке, нам выгодны или нет? Думаю, с перспективой лет в 50 они нам совершенно не выгодны. Потому что они потенциально могли бы однажды нарушить межконфессиональную динамическую стабильность в исламских регионах России.