-Тебе нравится наше свидание?
-Да.
-Фу, как коротко. Придумай что-нибудь оригинальное.
-Не умею. Не учили словоблудию.
-Убивать научен только? - в словах Агаты не было упрека.
-Пожалуй. Вообще я очень разный. Многие бывают разными. Сегодня я это отчётливо понял.
-Тебе почти сорок, а ты подростковые истины постигаешь. Прогресс! - Агата засмеялась.
-Быть разным сложно. Порой, люди идут на кардинальные перемены.
-Например, пластическая хирургия?
-И не только. Это страшно. Думаешь, что знаешь человека, а он - другой.
-Чёрт, Крамир, ты несёшь чушь! Для офицера специальной службы ты слишком наивен. Пардон, бывшего офицера.
-Позавчера я убил нескольких существ.
-То есть? Животных?
-Почти. Они были людьми. Когда-то. Вины не чувствую, но скажи, они могли быть другими?
-В каком смысле?
-Скажем, добрыми, нежными, ласковыми, влюбленными в кого-то?
-Почти уверена, что так и есть. Точнее было до того, как твой солдафонский палец не спустил курок. Ты ж их пристрелил?
Крамир молча кивнул, но в темноте было не разобрать. Агата даже не посмотрела на своего спутника, она увлеклась созерцанием звёздного неба.
-И как быть?
-Корамир, дорогой, - оживилась Агата и заговорила серьёзным тоном, повернувшись к лицу мужчины, - ты только и делал, что убивал. Что ты умеешь также хорошо, как отнимать жизни? Правильно молчишь. Ответ простой. Тогда зачем ты заморачиваешься?
-Не знаю. Сегодня будто шоры сбросил.
-Проповедовать пойдёшь?
-Почему нет?
-К чёрту, Корамир! Не говори чепухи! Милый мой, ты всегда был жёсток и горяч, почему сейчас я не узнаю своего давнего друга? Что в тебе сломалось? Размяк? Почему?
-Каждая тварь на этой земле может быть кем-то ещё, - тяжело проговорил Вард, - это угнетает.
-Хосподи, да с чем ты таким встретился, что мозги совсем сдвинулись?
-С хамелеоном.
-Кем? Кто это?
-Инертное существо. Безличностное почти. Но коварное.
-Ты не болен?
-Возможно. Не переживай, не серьёзно.
-По голове тебя стукнуть что ли? - Агата обняла голову Крамира и поцеловала в губы, в щеки, подбородок, шею.
-Немного другим представлялось мне наше свидание.
-Каким? Кино, ресторан, чей-то дом, постель?
-Вроде того.
-Скучно.
-Пожалуй.
-А под звёздами. И на морозце. Вот это экстрим. Да, мой сбрендивший солдафон?
Крамир обнял Агату, они целовались и любили друг друга, не замечая мелких снежинок, которые так бесстыдно падали на горячие тела, обжигая их приятным холодком.
Поздняя ночь застала любовников на мостовой. Поймать такси в этом районе в столь поздний час оказалось невозможным. Крамир и Агата шли вдоль совершенно пустой улицы: ни души, ни машины. Окна низких домов давно потухли. Ночных заведений поблизости не было.
-Мне прекрасно, когда я с тобой.
-Сантименты. На тебя не похоже. Ты суровая женщина.
-Ты сам говорил, что человек способен меняться.
-Быть разным. Это другое.
-Пусть так. С тобой я немного другая. И мне безумно нравится это. Я не люблю тебя, но влюблена. А порой только это чувство может считаться самым искренним.
-Полагаешь? - Крамир поднял брови в удивлении.
-Уверена. Когда человек любит, в его голове рождаются химеры - ревность, быт, собственничество. Пока влюблён, кажется, что весь мир благоволит тебе. Это прелестное чувство. Спасибо тебе за него.
Крамир не ответил, только ещё раз поцеловал свою женщину.
-Давай заведём семью?
-Неожиданно.
-Серьёзно. Я буду стирать, готовить, убираться. Ты - смотреть ТВ, вонять и брюзжать.
-Разве это правильно?
-Всё равно. Иногда наоборот, что правильно, а что нет - непонятно. Даже понятия могут быть другими. Что уж о людях говорить.
-Мда.
-Что скажешь?
-Я думал, шутка закончена. Если ты серьёзно, то я против.
-Не нравлюсь? - Агата картинно надула свои пухлые губки.
-Не смогу.
Из дворовой арки выросло несколько человек. Они появились так быстро, что ни Агата, ни Крамир не успели понять, что произошло. Трое мужчин, каждый в тёмном облачении, молча, направили руки в сторону пары. Агата от неожиданности попятилась, наступила на край шубы и упала на землю. Раздались громкие выстрелы. Один за другим они прошивали тишину мёртвой улицы. Крамир согнулся, раненый в бок, бросился на стрелявшего, выбил оружие и повалил его наземь. Резкими движениями рук свернул шею упавшему человеку, но не успел заняться следующим нападавшим. Несколько вспышек практически в упор скосили Крамира, оставив обездвиженное, кровоточащее тело на мостовой. Потухающим сознанием Крамир уловил ещё несколько залпов автоматического оружия. Без сомнения, снаряды предназначались его подруге. Крамир невольно сомкнул веки и понемногу отключался, слыша отдаленное цоканье убегающих по асфальту мужских каблуков.
Часть II. Контрабандисты.
В округе гасли фонари. Улицы замерли полчаса назад, предупреждая недобрый знак. Семья Брандшмидтов припомнила грустные рассказы своей старой бабки, которая отдала душу всевышнему более десяти лет назад. Юный Ян представил, как иссушенное, разваливающееся на части, жёлтое лицо пробабки замирает, черные зрачки ищут далекий образ в колодце подряхлевшей с годами памяти. Она всегда сидела в своём ветхом, твёрдом креслице, никто больше, кроме нее, не смел посягнуть на своеобразный трон. Говорила старуха мягко, аккуратно, будто подбирала каждое слово, мысленно взвешивала его и, убедившись, что вес тот, что нужен для глубины истории, вставляла его в мозаику рассказа, как отшлифованный временем бриллиант. Потому, быть может, Ян не мог назвать свою пробабку болтуньей. Старая женщина всегда искала общения, но найдя его, старалась быть краткой, но внушительной. Ян и его младший брат Марек больше всего любили слушать странные и пугающие истории из прошлого. Они окружали рассказчицу, усаживаясь на пол, и, открыв рты, впитывали сухой, завораживающий голос:
"Темнота приходила со стороны леса. И огни молчали. Я, маленькая девчонка, укутывалась в отцовский бушлат и тихо пела. Что - не помню. Мать сидела у окна и смотрела на улицу. Отец ходил из комнаты в комнату. Машина, черная, будто без окон. Остановилась напротив нашего подъезда. Долгое ожидание, и высокий, красивый мундир показался на дороге. Вышел из автомобиля. Десятки немых окон с затаённым ужасом ожидали зловещего стука в дверь. В ту ночь он раздался у нас. Увели мать. Отец остался с нами, но ненадолго. Через два дня меня, его и ещё тысячи нам подобных людей вели под присмотром мундиров. Страшно было. Я плакала. Но сбежала. Отца спасти не удалось. За спиной ограждения мои зарёванные глаза видели, как его насильно сажают в дополна забитый людьми вагон, запирают замок, и состав трогается. На всю жизнь я запомнила тот обшарпанный, с облупившейся краской светло-жёлтый вагон. Я убежала далеко. Казалось, найти меня невозможно. Я тосковала по матери, отцу. Но однажды встретила её в одном месте, где пьют вино и проигрывают деньги. Она танцевала. И улыбалась. Искренне, как свободная и счастливая женщина. Не позвала её тогда. Не стала. Кинула презрительный взгляд на её красно-белые кружева и ушла. С тех пор, к счастью, я её не встречала никогда".
Истории, рассказываемые пробабкой, были слишком взрослыми, и часто приходились не по зубам зелёным юнцам. Но пожилая женщина даже не думала об этом. Любому возрасту стоит знать тайну мироздания, считала она. За основы этого мироздания старуха брала любовь, месть и разум. Спустя годы, Ян невольно вспомнил своего любимого предка в эту недобрую, слишком тёмную ночь. И потому ли, что он и его брат Марек ввязались в нечто странное и даже страшное или просто изрядная фантазия давила на сознание, вызывая чувство непонятного, липкого дискомфорта? Машины вторглись в тишину, рассекая мрак ночи ярким лезвием неоновых фар. Два автомобиля остановились напротив многоэтажного дома, где жили Брандшмидты. Несколько вооруженных человек нырнуло в арку подъезда. Домофоны были заранее размагничены из центра управления электроникой. Ян покрылся холодной испариной. Мать и отец нервничали на кухне. Марек грыз ногти, ёрзая на стуле. Раздался звонок. Ян бросился к двери, открыл. Влетели люди. Яна прижали к полу, Марек упал самовольно.
-Спокойствие! Мы из Агентства Федеральной Безопасности! Нам нужны ваши сыновья. Они подозреваются в содействии организованной преступной группировке, нарушении Уголовного Кодекса Объединенной Федерации по статье контрабандизм, разжигании террора и не соблюдении правил гражданской позиции, заявленных Комитетом.
-Господи! - слёзно вырвалось у матери.
-Спрячьте язык за зубами! Мы забираем их!
Двое солдат потащили братьев вниз, офицер АФБ спустился следом. Машины снова заревели и умчались, разбудив последнего, кто умудрился спать в напряженный час.
-Ян Брандшмидт? - допрос вёл тот же офицер, что участвовал в задержании.
-Да.
-Ты - еврей?
-Да.
-Евреи - очень хитрый народ. Но ты понимаешь, что хитрить нельзя? Хитрость с твоей стороны ведёт к провалу.
-Понимаю.
Первым допрашивали Марека. Полчаса понадобилось, чтобы разведать всё, что знал семнадцатилетний подросток. Безусловно, в этой кровной паре лидером был двадцатитрехлетний Ян. С ним Бэн Си хотел поговорить более содержательно и, как надеялся подполковник АФБ, предельно информативно.
-Я сяду напротив тебя. Вообще, я могу присесть рядом, чтобы ты не чувствовал во мне врага. Знаю, наш неожиданный визит немного озлобил тебя, но пойми - по-другому никак. Иначе ты и твой братик могли сбежать. Такой поступок объясним, но глуп. Ведь в противном случае пришлось бы вас долго и трудно искать. Я очень не люблю играть в кошки-мышки. Мы всё равно бы вас нашли, но стали бы сердитые и усталые. Сам понимаешь, тогда разговора бы не получилось. Сначала мои ребята, жадные до насилия, изуродовали бы твоего милого, юного братца, а потом взялись бы за тебя. Ни к чему нам такое самоуправление, ведь я понимаю, что вы, по большому счёту, ещё дети, и не соображаете в какую густую, смердящую, поганую клоаку вы влезли. А я с удовольствием тебе объясню, если ты подробно расскажешь мне, где и когда ты связывался со своим поставщиком, кому потом передавал товар, где вы его хранили до момента передачи и всё-всё-всё, что мне интересно, а главное - полезно будет услышать, как его зовут.
-Не знаю его настоящего имени.
-Скажи ник, кличку, псевдоним или как там это может называться.
-"Ариосто". Так к нему обращается напарник.
-Что за напарник?
-Не знаю. Он связывается со мной только по телефону в присутствии этого Ариосто.
-Значит тот, что говорит с тобой по телефону, - поставщик. А этот Ариосто - исполнитель?
-Вроде того
-Торговля велась в подворотнях, в клубах, на частных квартирах, где еще?
-В канализации. На станциях метро.
-Как нам известно, ты и твой брат распространяли запрещенные в Федерации препараты. Тебе давал их этот Ариосто?
-И не только мне.
-Разумеется. Ты скажешь мне, кто еще занимался контрабандой?
-Не могу. Они убьют меня в "городе". Ведь меня туда отправят, верно? А потом их.
-Как они смогут убить тебя, если в их головах страх превзойдёт месть? Вколем твоим "друзьям" сильный анималоид смирения и будешь жить спокойно.
-Не верю! Нам такие истории рассказывали ребята. Говорят, за кордонами живут настоящие звери, с клыками и шерстью. Они грызутся друг с другом, убивают собратьев. И не помогают никакие ваши анималоиды. Я вам не верю. Поэтому не скажу больше ничего. Знаю и знал, что совершаю плохие вещи, но денег в семье мало, а нам с братом хотелось свободы.
-Получили свободу то? - усмехнулся Бен Си.
-Да уж.
-Что ещё из контрабанды ты и твой брат продавали в городе?
-Портативные флэш-устройства. На них, как говорил Ариосто, важная информация для "важных" людей.
-Кого он называл "важными"?
-Некоторых. Их я вам тоже не сдам. И ещё кое-что. Иногда Ариосто приносил большие мешки. В них была свалена разная электроника, механические примбамбасы. Я и Марек растаскивали их по заранее намеченным местам. Он молчал, всегда. Но давал нам карту, указывал пальцем чёрную жирную точку на ней, так мы понимали, куда и что нужно отнести.
-Как думаешь, что за приспособления вы разносили в мешках? Уверен, пытливый молодой ум и любопытство заставили вас взглянуть на эти штуковины поближе.
-Мне показалось, что это барахло предназначалось для человека. Будто разобранная на части рука, нога. Иногда даже часть черепа, но железная, напичканная всякими индикаторами, лампочками, проводками. Я где-то читал, что за границей люди делают себе искусственные руки и ноги. Может, это были они?
-Интересно, интересно, - Бэн Си задумался и прикурил, - тяжело было прятать мешки от полиции то да?
Ян кивнул в ответ.
-Сколько выручали денег на этом мероприятии?
-Когда как. Работали раза два в неделю, Ариосто платил всегда и сразу. Обычно по пятьсот энгов каждому, бывало и больше.
-Фу-ф! - присвистнул офицер, - а ваш Ариосто не из жадных. Как он выглядел, опиши его?
-Ничего особенного. Высокий. Лысый. Мне показалось, что у него совсем нет волос на лице, быть может и на теле. Очень худой, с бледным, больным лицом. На нём всегда висело как на манекене черное, затасканное пальто.
-Как видишь, я не зверь. Поэтому предлагаю сделку. Ты показываешь мне место, где вы встречались, и я отпускаю тебя и твоего брата. По рукам?
-Вы обманите меня.
-Даю слово офицера, - Бэн Си улыбнулся и положил руку на место, где должно находиться сердце.
-И меня и Марека отпустите? - недоверчиво переспросил Ян.
-Так и сказал.
-Хорошо, - Ян тяжело вздохнул, детским жестом почесал нос, и продолжил, - это под землёй. Мы проходили через станцию метро. Есть лаз там один, о нём мало кто знает. Он выводит в уютное место, там теплотрасса. Видимо раньше когда-то метростроевцы использовали этот уголок для отдыха - там остались выцветшие, изгрызенные крысами диваны и кресла, ещё столик, старый, но крепкий.
-Покажешь это место?
-И после этого я и мой брат смогут уйти домой?
-Сразу же, - блеснул карими глазами Бэн Си и расплылся в довольной улыбке.
Бэн Си спустился в метро. Встреча братьев Брандшмидт с загадочным контрабандистом Ариосто должна состояться через десять минут. Днём ранее Ян показал офицеру тайный проход и то место, где виделись преступники. Сейчас два десятка людей в гражданской форме пребывали в состоянии полной боевой готовности, как на подземном перроне, так и на поверхности. Бэн Си был человеком, у которого, казалось, нет возраста. Он умело поддерживал себя в прекрасной физической форме, но при этом много курил и ел. Обильная мускулатура как-то странно гармонировала с его крупным овальным лицом и не большим пивным животом. Бэн Си снискал репутацию уважаемого в АФБ человека, потому что славился своей выдержкой и относительной справедливостью. Бэн был одним из тех, кто на дух не переносил Крамира Варда, он же и возглавил однажды своеобразный "крестовый поход" против всего аналитического отдела, в котором, как считал Си, служили "моральные уроды в масках квазисправедливости". Офицер АФБ достиг места входа в лаз, находящегося между здоровенными плитами. С трудом Бэн втиснулся между ними, присел, прошёл так метров десять, разогнулся в темноту. Си нащупал в кармане куртки фонарик, включил его и осветил душное помещение. Послышался промчавшийся где-то рядом, за спиной, состав. Тусклый луч фонаря нащупал место, показавшееся Бэну странным. "Свет всегда приносил Ариосто", - говорил Ян, - "мы не могли рассмотреть, откуда он появлялся и куда уходил". Бэн изучил песчаную поверхность "убежища" и обнаружил самый простой люк. Стряхнув песок, Бэн попытался его открыть. Агрессивно завибрировал мобильный. Бэн не отрывался от процесса, игнорируя звонок. Люк не поддавался, звонки не прекращались. Си взглянул на номер - не знакомый. Снова вызов. Бэн понимал, что принимать его нельзя в такой напряженной обстановке, но решил услышать, что ему скажут и ответил.
-Не открывай этот люк, офицер, - кто-то шептал в трубку, как в фильмах ужаса. У бывалого вояки участился пульс. Бэн не отвечал, он ждал, - будет ли продолжение.
-Слушаешь? Затаился? Уходи! Не трогай люк, - продолжал искусственный голос, каким пугают, разыгрывая друзей. Но Си понимал, что звонивший был серьёзен и, что важнее, как-то наблюдал за ним. Подполковник решился:
-Кто говорит?
-Я знаю, что вы пытаетесь открыть этот злосчастный люк. И у вас это получится. Но умоляю вас, не надо. И еще я знаю, что мой звонок отслеживает ваша служба, что меня поджидают наверху ваши агенты, и я не стану прятаться, но прошу вас, не надо открывать этот люк.
-Как вы узнали мой номер?
-Я не знаю вашего номера. И меня невозможно отследить. Если я не захочу этого сам, разумеется, - голос продолжал своё злобное шипение. Бэн Си выходил из себя, ему не нравились игры в кошки-мышки.
-Ты Ариосто?
-Я? Нет.
-Тогда с кем я говорю?
-Считаешь, что повязав двух юнцов, ты подобрался к банде контрабандистов? Думаешь, что близок к задержке поставщика? Надеешься поймать всю организацию? А что, если я открою тебе большую тайну? И, если ты согласен, то уйдёшь отсюда. А-а? Пойдёт сделка?