— Вперед! — крикнул Ян. — Путь свободен!
Следуя за Дебху, беглецы старались не смотреть на Яна. Подбежав к люку, Дебху не стал тратить время на поиски электрического управления, а схватился за ручной аварийный штурвал и начал его крутить. Но не успел он сделать и нескольких оборотов, как Эно оттолкнул его. Повинуясь могучим рукам атлета, штурвал завертелся как бешеный, и через несколько секунд послышались щелчки затворов.
— До сих пор нет тревоги! — удивился Ян. — Ну, давайте глянем, не встречает ли нас кто-нибудь снаружи.
Глава 5
В приемной шахте было темно и тихо. Тишину нарушало лишь потрескивание охлаждающегося металла, да где-то капала вода. Воздух был теплый, но не горячий: оболочку космолета и саму шахту уже охладили после приземления дождевальные установки. Ян шел впереди через открытый люк на широкий мостик, который автоматически выдвинулся из стены шахты. Они находились по меньшей мере в пятидесяти метрах над дном шахты, откуда до сих пор клубился пар. Высоко над ними горели яркие фонари и слышался шум машин.
— Возле водяных распылителей должен быть выход, — прошептал Дебху. — Если только эти шахты устроены так же, как те, где я работал.
— Будем надеяться, — ответил Ян. — Давай показывай дорогу.
Он шагнул в сторону, пропуская Дебху и остальных, и оглянулся, нет ли погони. Их побег уже должны бы заметить.
И тут наверху, по окружности шахты, вспыхнули прожектора, яркие, как солнце в безоблачном небе Халвмерка. А через секунду началась стрельба. Реактивные пули с визгом рикошетили от стали и бетона, поднимали фонтанчики в лужах… И рвали податливую плоть человеческих тел.
Ян прикрыл глаза рукой и стал вслепую стрелять вверх. Он стрелял, пока не кончились патроны. Потом выкинул бесполезный пистолет и шагнул назад. Каким-то чудом он до сих пор был невредим. Судя по хриплым крикам и стонам вокруг, остальным повезло меньше. Он больно ударился плечом о металлическую стойку — и укрылся за ней. Перед глазами плыли какие-то светлые пятна — Ян поморгал и обнаружил, что стоит всего лишь в каких-то трех метрах от люка, через который они вышли из корабля в эту насквозь простреливаемую западню. Побег не остался незамеченным; теперь охрана брала реванш. В этой шахте только смерть. Стараясь не замечать града пуль, Ян подбежал к открытому люку и рухнул в него.
Он сделал это совершенно инстинктивно, пытаясь уйти от неминуемой гибели. Какое-то мгновение он лежал на твердом стальном полу, прекрасно понимая, что не ушел от смерти, а только отсрочил свой конец. Но нельзя же лежать и ждать, когда его найдут и схватят или убьют… Он с трудом поднялся и побрел в энергоблок. Там были только мертвые. Неожиданно дверь лифта начала открываться…
Пригнувшись, Ян метнулся к приборной панели и залез в тесное пространство между панелью и переборкой. Он забирался все дальше и дальше, а топот множества ног все приближался.
— Стой! — скомандовал чей-то голос. — Вас свои перестреляют, если вы сунетесь.
Люди забормотали было, но их прервал тот же голос:
— Отставить разговоры! — И чуть потише: — Здесь Лаука, на исходной… Вы мне зачитаете приказ?.. Да, сэр. Готовы. В энергоблоке. Да, стрельба прекращается. Так точно, приканчивать. Живыми не брать, ясно.
Стрельба в шахте прекратилась, и он снова закричал:
— Постарайтесь на радостях не перестрелять друг друга! Эти мятежники мне живыми не нужны. Поняли? Чтобы ни одного не осталось! Оставляйте их там, где свалятся. С телевидения приедут снимать. Майор сказал: надо, чтобы мир увидел, что бывает с мятежниками и убийцами. Вперед!
Они яростно закричали и бросились бежать с оружием на изготовку. Яну ничего не оставалось, как только ждать, когда кто-нибудь случайно глянет в сторону и увидит, кто прячется за приборной доской. Но никто не глянул. С оружием в руках, они торопились мстить. Офицер шел последним.
Он остановился так близко, что Ян мог бы коснуться его рукой. Посмотрел вслед своим солдатам и заговорил в микрофон на воротнике:
— Сверху не стрелять. Повторяю, сверху не стрелять. В шахте чистильщики.
Ян стал бочком выбираться из своей щели — и зацепился рубашкой за головку болта. Рубашка задержала его на миг, потом порвалась… Офицер услышал негромкий звук и повернул голову — Ян прыгнул и обеими руками схватил его за горло.
Это было непродуманно, это было неправильно — но сработало. Офицер извивался, стараясь ударить Яна ногой и разжать его пальцы. Они упали, шлем покатился в сторону… Задыхаясь, офицер до крови царапал Яну руки. Но мышцы Яна были закалены тяжелой работой, а отчаянный страх сделал его хватку железной. В живых останется только один из них, второму не уцелеть… Он вдавил большие пальцы в шею офицера и без сострадания посмотрел в выпученные глаза.
Он сжимал шею человека, пока не убедился, что тот мертв, пока под пальцами не исчез пульс.
Теперь к нему вернулась способность думать — и вместе с ней страх. Ян растерянно огляделся. Вокруг не было ни души. Снаружи сплошная стрельба сменилась отдельными беспорядочными выстрелами: солдатам уже не хватало мишеней. Они скоро вернутся… Или войдет кто-нибудь еще… Ян стал срывать с офицера одежду, отдирая магнитные застежки, стаскивая с ног сапоги. Меньше минуты ушло, чтобы раздеть мертвеца, сбросить с себя одежду и облачиться в униформу. Все оказалось впору, только сапоги тесноваты — черт с ними, сойдет… Он нахлобучил шлем, потом затолкал труп и свою одежду за приборную панель, где только что прятался сам, стараясь запихать его как можно дальше. Время, время… Времени было очень мало. Ян бросился к лифту и на бегу с трудом застегнул шлем. Он хотел нажать кнопку — но взглянул на индикатор.
Лифт шел вниз.
Аварийная лестница, по которой они сюда пришли!.. Он выскочил на лестницу, захлопнул дверь и изо всех сил нажал на механизм замка, чтобы тот закрылся побыстрее. Ну все. Теперь вверх по лестнице. Только не слишком быстро, нельзя дыхание сбивать. Куда? На какой этаж? Где может быть выход из корабля? Дебху знал… Но Дебху больше нет. И никого больше нет, все мертвы. Шагая по ступенькам, Ян попробовал почувствовать себя виноватым в их смерти, но не смог. Их убили здесь или убили бы потом — какая разница? Но он пока свободен; и с ним справиться будет не так легко, как с теми безоружными бедолагами в шахте, которые даже драться-то не умели… Ян расстегнул кобуру. Уж это он умеет. Одолеть его будет не так-то просто.
Сколько этажей он прошел? Какая это палуба — четвертая, пятая?.. Впрочем, какая разница? Он на корабле совсем ничего не знает. Он взялся за ручку ближайшей двери и сделал глубокий вдох… Потом одернул мундир, грудь вперед — еще один вдох — и в дверь.
В коридоре было пусто. Ян прошел вперед, шагая, как ему казалось, четким военным шагом. Впереди из-за угла показался какой-то космолетчик и пошел навстречу. Кивнув Яну, он хотел пройти мимо, но Ян задержал его рукой.
— Погоди-ка, дорогой. — Ян сам изумился, обнаружив, что говорит с акцентом подготовительной школы, давным-давно позабытым. — Где тут ближайший выход?
Космолетчик начал вырываться, глаза у него полезли на лоб. Ян заговорил снова, более решительно:
— Говори! Я вошел в корабль из шахты. Как мне выбраться отсюда? Меня командир ждет.
— О, простите, ваша честь. Я не знал. Следующая палуба, вон лестница. Поднимитесь, а там сразу направо и еще раз направо.
Ян кивнул и, чеканя шаг, пошел дальше. Пока все в порядке, одного космонавта он одурачил. Но удастся ли ему сблефовать еще раз? Ладно, скоро узнаем, никуда не денешься. Как называл себя убитый офицер? Ян попытался припомнить. Лока? Нет, Луока — или как-то очень похоже. Он глянул на кольцо на обшлаге мундира. Младший лейтенант Лаука. Ян толкнул дверь на лестницу и поднялся на один пролет.
Повернув за угол, он увидел двух часовых, стоявших у выхода из корабля. Автоматика была отключена, и оба люка воздушного шлюза — внутренний и наружный — открыты. А за внешним люком был виден металлический мостик через шахту, ведущий к свободе.
Часовые вытянулись по стойке «смирно», щелкнув каблуками и взяв «на караул». Ему ничего не оставалось, как пойти к ним. Ян спокойно подошел вплотную и остановился. И тут заметил нечто чрезвычайно важное. Их номер войсковой части отличался от номера на его мундире!
— Я лейтенант Лаука, спецкоманда. У меня радио вышло из строя. Где ваш командир?
— Майор там, внизу, сэр. Командный пункт в офисе компании.
— Спасибо.
Ян щеголевато козырнул часовым — вспомнив, чему учили, — четко повернулся и зашагал прочь.
Едва очутившись вне пределов видимости часовых, Ян повернул в другую сторону, подальше от командного пункта, и пошел, не зная куда — между какими-то машинами и яркими прожекторами — в ночную тьму.
Едва очутившись вне пределов видимости часовых, Ян повернул в другую сторону, подальше от командного пункта, и пошел, не зная куда — между какими-то машинами и яркими прожекторами — в ночную тьму.
Он понимал, что это не свобода. Он не заблуждался ни на секунду. Слишком хорошо он знал Землю и был уверен, что здесь по-настоящему не свободен никто. Вездесущие сети слежки опутали всю планету. Тело лейтенанта наверняка скоро найдут. До тех пор его мундир — спасение, но после — страшная помеха, приманка для ловцов… А он даже не знает, где находится, в какой стране. Возможно, в космоцентре в Мохавской пустыне, хотя наверняка сказать нельзя. Военные вполне могут иметь секретные базы, о которых никто ничего не знает. Впрочем, это неважно; сейчас неважно. Так или иначе, первое, что нужно сделать, — убраться с базы. Слева была какая-то дорога, которую хорошо освещали проезжавшие время от времени машины. Он направился туда.
Укрывшись за какими-то громадными ящиками, Ян стал разглядывать ярко освещенные ворота. Чтобы пройти через них, блефа будет маловато. Быть может, попробовать перелезть через забор? Впрочем, он знал, что обязательно сработает система оповещения, скорее всего даже не одна, а несколько. Быстро надо, быстро… Что бы он ни решил, это надо делать быстро!
— Лейтенант Лаука, отвечайте!
Ян вздрогнул от неожиданности, когда прямо в голове загрохотал этот голос; через поле костной звукопроводности внутри шлема. Радио, конечно. Где же оно включается, черт побери? Он стал шарить пальцами по поясу, отыскивая в темноте на ощупь кнопку включения рации.
— Лаука, где вы?!
Эта, что ли?.. Похоже на то… единственный способ проверить…
Он сжал кнопку и заговорил:
— Слушаю, сэр.
— Достаточно. Надо, чтобы кто-нибудь остался для прессы. Отзовите своих людей.
Голос командира смолк, шорох несущей волны тоже исчез. Значит, там отключились. Его уловка удалась, но выиграл он еще лишь несколько минут, не больше. Он включил рацию на ширококанальный прием и стал вполуха слушать обмен командами и донесениями. Надо что-то предпринимать. Пусть даже самое отчаянное — но надо. И срочно!..
Ян пробежал к освещенной дорожной полосе и стал ждать. Часовые у выезда его увидеть не могли. В его сторону ехала легковая машина, но возле водителя кто-то сидел — Ян отпрянул в тень. Сразу за машиной проехал мотоциклист — и больше никого. Секунды, минуты… Казалось, на базу машины идут сплошным потоком, а с нее ни одной. В шлеме тихо бормотало радио. Обычные разговоры. Пока никакой тревоги, его еще не хватились… Ну поезжайте же! Ну хоть кто-нибудь!..
Вот оно! Тягач с трейлером, с каким-то тяжелым грузом на платформе. Заглянуть в высокую кабину Ян не мог. Надо рисковать, хвататься за этот шанс.
Ян шагнул на дорогу перед медленно едущим тягачом и поднял руку. И стоял, не двигаясь, пока тот не затормозил. Из окна выглянул водитель.
— Могу чем-нибудь помочь, ваша честь?
— Да. Эту машину уже проверяли?
— Нет, сэр.
— Тогда откройте другую дверь. Я с вами.
Ян забрался по лесенке и ввалился в кабину. Водитель — грузный, довольно пожилой, в грубой одежде и в матерчатой кепке — был в кабине один. Ян захлопнул дверь, повернулся к водителю и вытащил пистолет.
— Ты знаешь, что это такое?
— Да, ваша честь, знаю… Конечно…
От страха бедняга начал заикаться и уставился на дуло пистолета, выпучив глаза. Ян не мог себе позволить пожалеть его.
— Прекрасно. Тогда делай то, что я скажу. В точности. Езжай через ворота, как обычно. Ничего не говори. Я буду на полу и убью тебя тут же, как только откроешь рот. Ты мне веришь?
— Да, ваша честь! Я, конечно…
— Поехали.
Под капотом взвыла турбина, и машина двинулась вперед. Но ехала недолго, и вскоре водитель тронул тормоза. Ян сунул пистолет ему между ног, надеясь, что часовые не разглядят снизу, насколько он перепуган. Голос снаружи бормотал что-то невнятное: водитель достал из кармана на дверце пачку каких-то бумаг и подал ее вниз. Ян видел, как по его лицу течет пот, капая с двойного подбородка. Пистолет был все там же.
Бумаги вернули в кабину. Не удержав, водитель выронил их на пол, но поднимать не стал, а тотчас включил скорость и покатил. Они успели проехать совсем немного, не больше минуты, когда в ушах у Яна раздался громкий голос, заглушивший бормотание всех остальных:
— Тревога! Убит офицер, младший лейтенант. Исчез его мундир. Всем патрулям, всем подразделениям произвести проверку личного состава. Все выезды немедленно перекрыть.
Они опоздали совсем чуть-чуть.
Глава 6
Из ворот грузовик был уже не виден. Он ехал по главной дороге среди каких-то темных складских зданий, освещенных редкими уличными фонарями.
— На следующем перекрестке сворачивай, — приказал Ян. Вполне вероятно, что погоня уже близко. — Еще раз давай за угол. Стоп.
Зашипели пневматические тормоза, грузовик резко остановился. Они оказались в темном переулке, в сотне метров от ближайшего фонаря. Прекрасно…
— Который час? — спросил Ян.
Водитель поколебался, потом глянул на свои часы.
— Три… три часа ночи, — сказал он, запинаясь.
— Я тебе ничего плохого не сделаю, не бойся. — Ян пытался успокоить перепуганного шофера, но пистолет не опускал. — В котором часу светает?
— Около шести.
Значит, до рассвета еще три часа. Времени не слишком много. Но больше не будет… Следующий вопрос был важнее первого:
— Где мы?
— Динкстаун. Тут одни склады, никто не живет.
— Я не о том. База. Как называется база?
Водитель посмотрел на Яна, как на сумасшедшего, но все-таки ответил:
— Мохава, ваша честь. Космический центр в Мохавской пустыне.
— Ясно.
Ян уже решил, что будет делать дальше. Опасно, конечно, но без транспорта ему не обойтись. Впрочем, сейчас все опасно.
— Раздевайся, — скомандовал он.
— О, пожалуйста, не надо! Не надо меня убивать, я не хочу…
— Тихо! Я ж тебе сказал, что ничего плохого тебе не сделаю. Как тебя зовут?
— Эдди, ваша честь. Эдди Миллард.
— Мы вот что сделаем, Эдди. Я заберу твою одежду и грузовик, а тебя свяжу. Не трону, не ударю — только свяжу. Когда тебя найдут — или когда сам распутаешься, — расскажешь им все, как было. Так что никто тебя не обвинит, и ничего плохого с тобой не случится.
— Разве? Уже случилось. — В голосе водителя слышались ярость и отчаяние. — Это ж все равно что смерть! Самое малое — с работы выгонят. На пособие. В полицию затаскают… Уж лучше сдохнуть!
Последние слова он выкрикнул уже в истерике. И схватил Яна за руки. Он был очень силен. Яну ничего не оставалось делать, как ударить водителя пистолетом по голове. Тот продолжал сопротивляться — пришлось ударить еще раз. Эдди Миллард тяжко охнул и обмяк, потеряв сознание.
Он сказал правду, подумал Ян, стаскивая с него одежду. Еще одна жертва. Или все мы жертвы? Но сейчас не время размышлять об этом.
Вытащив тяжелое тело шофера из кабины и уложив его на дорогу — по возможности аккуратно, — Ян почувствовал, что дрожит. Слишком много всего случилось, слишком быстро. Слишком многих людей пришлось ему убить. В этой звериной галактике он тоже становится зверем?.. Нет! С этим он не согласен… Цель никогда не оправдывала средства, но он только защищался, исключительно. С того момента, как он пожертвовал своим привилегированным положением здесь, на Земле, пути назад уже не было. Когда он обнаружил, что сам был одним из угнетателей в полицейском государстве, — он принял решение. Он сам, лично, потерял очень много. Но были и другие, настроенные так же, как он, — и в результате произошло вселенское восстание. А теперь идет война, и он солдат. Сейчас все обстоит именно так, так просто, и иначе быть не может. С обвинениями можно будет разбираться после победы. А революция победит, должна победить. Он не позволял себе думать, что все может кончиться иначе.
Одежда Эдди Милларда пахла застарелым потом и была ему так велика, словно он завернулся в палатку. Ничего, должно сойти, в самый раз. А кепочка спрячет побритую голову. У Яна и мысли не было запихивать Эдди в украденный мундир. Хватит ему и того грязного белья, что на нем осталось. Ян нашел за сиденьем кусок изолированного провода и связал руки Милларду, который все еще не приходил в себя. Этого было достаточно. Все равно машину скоро придется бросить. Бежать?.. Все, что он мог сейчас, — только бежать.
Ян повернул ключ; двигатель ожил, взревел — и грузовик медленно двинулся по узкой улице. Шлем убитого офицера Ян не снимал, чтобы слышать переговоры военных; но через несколько минут понял, что смысла в этом нет. Рация молчала. Он сообразил — его засекли и узнали, что у него есть украденная рация, и компьютер радиосвязи поменял все частоты, чтобы его отключить. Он скинул шлем на пол кабины, прижал акселератор до упора и сбавил скорость лишь тогда, когда увидел, что переулок выходит на главную дорогу. При его приближении светофор с автоматическим управлением переключился на зеленый свет, чтобы дать ему выбраться на шоссе, где в основном были большегрузные машины, такие же, как у него. Впереди показался автодорожный знак — 395 км до Лос-Анджелеса, — но у въезда на автостраду он свернул направо. У него не было ни малейшего шанса проехать пост дорожной полиции, которая всегда стоит на окраинах любого большого города.