- Ты интересно рассуждаешь, Кристина, не стандартно.
- Может быть не стандартно, но здраво. Каждая женщина хочет иметь свою семью, но если уж связалась с женатым человеком, то не стоит требовать от него развестись. Если он посчитает нужным, то сам все сделает. У нас не мусульманская страна в целом, все, что за пределами семьи - это секс без обязательств. Я так считаю.
Виктор допил коньяк из бокала, предлагая Кристине сделать тоже самое и подозвал ее к себе. Она подошла, встала рядом с креслом.
- У тебя красивые ножки, Кристина...
Он погладил ее колено, и рука поползла выше. Кристина ослабила галстук Виктора, сняла его и расстегивала, торопясь, пуговицы на рубашке... Он овладел ею прямо на столе, не раздевая, и уже позже медленно снял одежду, а она снимала с него. Виктор целовал ее шейку, груди, живот, чувствуя ее пальчики на своей промежности и как снова вырастает желание. Он подсадил ее на стол и снова вошел глубоко и медленно, наслаждаясь движениями и со временем убыстряя темп. Когда мальчик расслабился, он снял ее со стола, держал минуту на весу, не отпуская, потом взял за руку и повел, открыв тайную дверь, про которую Кристина не знала. Это была небольшая комнатка с мягким уголком, телевизором, холодильником, душевой кабиной и санузлом. Они приняли душ и оделись.
- Это было прелестно, милый, - произнесла ласково Кристина, поцеловала его в щеку и унесла поднос с коньяком в приемную.
Вечером, вся сияющая, она пришла домой.
- Что случилось, Зоя, ты вся прямо цветешь и пахнешь? - спросила ее сестра.
- Ты знаешь, Кристина, я сегодня была с твоим шефом, мы занимались любовью прямо на его столе. Это было так классно и невозможно описать словами. Теперь я стану ходить на твою работу каждый день, а ты сиди дома. Мы обменяемся паспортами, я стану Кристиной, а ты Зоей.
- Вот тебе, сестренка, - настоящая Кристина показала ей фигу, - ко мне на работу ты больше ни ногой и не мечтай даже. Никогда больше не попрошу тебя подменить себя на работе и не допущу этого. Я оформлена, а не ты, вот и сиди дома сама.
- Ты уже год с ним работаешь и не могла соблазнить... теперь это мой мужчина и я его тебе не отдам, - твердо ответила Зоя.
- Шиш тебе, Зойка...
Они вцепились друг другу в волосы, падали на пол, но старались не царапать лицо и тело. Через минуту близняшки отпустили друг друга, сели в разные кресла и заревели, размазывая по щекам слезы с тушью.
- Это мой мужчина, Кристя, и я была с ним. Ты же сестра мне, не вставай между нами, он такой хороший, что я не смогу без него, - всхлипывая, просила Зоя.
- Это ты отобрала его у меня. Я работаю там, и он принадлежит мне, это ты разрушила мою мечту и больше не получишь ее.
Они заревели снова, поняв, что не договорятся.
Вечером следующего дня уже сияющая Кристина ворвалась домой и закричала с порога:
- Зойка, ты была права - это потрясающий мужчина! У меня их было не много, но это лучший на всем белом свете!
Зоя ничего не ответила и весь вечер не разговаривала. Утром она оделась и приставила нож к горлу сестры:
- Сегодня на работу иду я, а ты остаешься дома, Кристя, иначе зарежу и рука у меня не дрогнет. Она оттолкнула сестру, бросила нож и захлопнула за собой дверь...
Они стали ходить на работу через день и друг с другом не разговаривали совсем. Вскоре Виктор почувствовал и понял, что спит не только с Кристиной, но и с ее сестрой близняшкой. Внешне они не отличались, но многое делали невпопад, не рассказывая друг другу о разговорах и ситуациях в интиме и на работе. Вечером он взял адрес в отделе кадров и приехал к Кристине домой. Сразу все поняв, он спросил, обращаясь к обеим сестрам:
- И что будем теперь делать?
- На работу устроена я, Виктор Борисович, - ответила Кристина, давая понять, что там только ее рабочее место.
- Я Зоя, - пояснила вторая сестра, - и первый раз вы были со мной, Виктор Борисович. Я лучше Кристину зарежу, но вас ей не отдам.
- Но отдавала же через день, - усмехнулся Виктор, - и потом я же не вещь какая-то. Мое мнение здесь никого не интересует?
- Интересует, - враз ответили они, уставясь на Виктора.
- Какие вы собственницы обе... хоть бы чаю кто предложил.
Обе метнулись на кухню, столкнувшись в дверном проеме, протиснулись с трудом, оглянулись на улыбающегося Виктора и рассмеялись. Чай все-таки принесли.
- Есть коньяк...
- И лимончик, - предложила Кристина, а затем Зоя.
- Нет, я не за этим сюда приехал. От вашего конфликта работа начала страдать. Вы ходите через день, а информацию друг другу не передаете. Необходимо это прекратить немедленно и секретаршей останется только одна из вас. Но прежде, чем я сделаю выбор, хочу поинтересоваться у тебя, Кристина, с Зоей я уже, как выяснилось, разговаривал на подобную тему. Я не женюсь ни на одной из вас и ничего не обещаю - ни подарков, ни особых условий работы, ничего. Так зачем я вам? Каждой женщине нужна семья, а со мной ничего нет, кроме проблем и кусочка удовольствия, может быть?
- Иногда маленький кусочек слаще большого пирога. Вот и весь мой ответ, - пояснила Кристина, - и подарки нам ни к чему, на них никто не рассчитывал.
- Да, я согласна с сестрой, - поддержала ее Зоя.
- Вы живете одни, это ваша квартира? - спросил Виктор.
- Да, это наша квартира, записана на обеих. Папа с мамой развелись и у них свои семьи. Редко, но навещают нас, а мы к ним не ходим. Не хочется видеть ни отчима, ни мачеху, - ответила Зоя.
- А если я перееду к вам - примите?
- Примем, - улыбнулась Кристина, - только вы не переедите. Хотели узнать можем ли мы быть втроем одновременно? Это вряд ли - пусть ночь или час, но мой. В одном доме жить сможем и в дверных проемах больше не столкнемся, но спальни должны быть разные и вам решать, в какую из них идти. Тогда это будет по-честному.
- И я так думаю, - высказала свое мнение Зоя.
- Что ж, девушки, мне все ясно. У нас образовалась вакансия кадровика, Зоя может занять это место, а Кристина остаться секретаршей. И не надо никого резать, завтра жду на работе обеих. Ко мне у вас вопросы будут?
Они обе отрицательно покачали головами.
Через месяц Виктор развелся с Василисой, перевезя ее с матерью и сестрой в трехкомнатную городскую квартиру. Учебу Лизе оплатил на год вперед и заявил, что будет это делать ежегодно - ребенок не должен страдать из-за его ошибок. Василиса была устроена официально в ресторане, там и стала работать.
Седина в голову, а бес в ребро... Но седины у Виктора даже не намечалось, а вот бес, видимо, все-таки завелся и большущий. Он частенько снимал гостиницу с двумя спальнями, привозя в нее обеих сестер. И один раз Зоя не выдержала, пришла и осталась в спальне Кристины, а та ее не прогнала. Теперь он уезжал с обеими уже в свой коттедж. На работе сестрам завидовали многие женщины, особенно когда узнали, что Виктор развелся с женой. О ней говорили однозначно: "Повариха и есть повариха - нечего к олигарху в постель лезть, если Бог ума не дал".
Виктор все чаще и чаще вспоминал свою Алису, с которой прожил сорок лет, ни разу даже не подумав изменить ей. В ней сочетались красота, ум и деловитость, можно было выйти в свет и гордиться ею. Реже, но все-таки вспоминал он и Нину, умную и красивую девушку, погибшую от рук чекистов оборотней. С ней бы у него тоже жизнь протекала отлично, но судьба распорядилась иначе. Он часто укорял себя за Василису, думал не головой, а головкой, решившись жениться на недалекой симпатичной девушке. Совместная жизнь не удалась, но она выехала с семьей из деревни, а деревня выехала только из Лизы.
Девочка скучала без Виктора, прикипев к нему за год словно к родному отцу, и продолжала усиленно заниматься. Он оплачивал ее уроки музыки, в которой она продвигалась успешно. Учителя пророчили ей будущее большого музыканта, а она просто усердно трудилась, понимая, что добиться чего-то сможет только сама.
Развязка с сестрами произошла неожиданно... Виктор уехал на кладбище на годовщину Алисы, ничего не сказав Кристине и Зое. Он не хотел их брать с собой и даже говорить об этом. Пробыл на кладбище несколько часов. Сидел на скамеечке и вел монолог с Алисой, стараясь предугадать, что отвечает беззвучно ему она с того света.
В последние минуты жизни она попросила выйти из спальни детей и внуков, оставшись наедине в Виктором, взяла его за руку и сказала: "Ты лучший мужчина, Витенька, на всем белом свете. Я прожила с тобой счастливую жизнь, родила тебе детей, у нас прелестные внуки. Но настало время прощаться и хочу попросить тебя, милый мой, ты найди себе хорошую девушку, приведи ее ко мне на кладбище, и я благословлю вас на совместную долгую жизнь. Мне будет приятно наблюдать за тобой, что ты счастлив".
Это были последние слова в ее жизни... У Виктора навернулись на глазах слезы. Он внезапно понял, что совершил большую ошибку - он не привел Нину к ней. Одобрила бы она ее или нет? Что гадать теперь. Сам виноват. Но Василису бы точно не одобрила.
Это были последние слова в ее жизни... У Виктора навернулись на глазах слезы. Он внезапно понял, что совершил большую ошибку - он не привел Нину к ней. Одобрила бы она ее или нет? Что гадать теперь. Сам виноват. Но Василису бы точно не одобрила.
Он забыл... как можно забыть слова любимой жены?.. он сидел на скамеечке, а слезы бежали по его щекам...
На следующий день Кристина с Зоей ворвались к нему в кабинет.
- Где ты был вчера весь вечер и ночь? - требовала ответа Кристина.
- Завел себе новую девку... - возмущалась Зоя.
- Я должен давать вам отчет? - внешне спокойно спросил он.
- Конечно, а как ты хотел...
- Ты спишь с нами и новых девок мы не потерпим.
- Уже не сплю, - ответил он и вызвал охрану, - проводите девушек в бухгалтерию, пусть из рассчитают, как положено, и проследите, чтобы они покинули здание.
Виктор вышел из кабинета первым, чтобы не видеть валяющихся в ногах Кристину с Зоей, но их мольбы о прощении слышал даже из приемной. Он сразу прошел к начальнику отдела кадров. Попросил:
- Подыщите мне срочно кого-нибудь вместо сестер, только без коротких юбок и раздвигающихся ножек.
Виктор вышел из здания и уехал в гимназию. Лиза, увидев его, бросилась на шею.
- Дядя Витя, я скучаю без вас, а вы совсем меня забыли.
- Девочка ты моя, - Виктор погладил ее волосы на голове, опустил на пол, - мне тоже без тебя скучно. Но я не могу приезжать к тебе домой - мы развелись с твоей сестрой, но обещаю, что в гимназии стану навещать тебя чаще.
- Дядя Витя, ты полюбил другую женщину? - спросила наивно по-детски Лиза.
- Нет, Лизонька, не полюбил. Мне стало скучно с твоей сестрой, не о чем поговорить. Поэтому ты должна хорошо учиться, чтобы стать достойной собеседницей своему избраннику. Стать независимой, умной, прозорливой, порядочной и образованной девушкой. Как твоя учеба?
- Хорошо, дядя Витя, учусь на пятерки. По английскому языку догнала своих одноклассниц. Соседи жалуются. Я на пианино играю, а их это раздражает. Участковый уже приходил, но я после девяти вечера не играю, он сказал, что все по правилам и ушел. Соседи обещали квартиру взломать и пианино разгромить на кусочки. Вот у вас в доме хорошо было, и вы со мной занимались, - она вздохнула и внезапно произнесла: - Дядя Витя, возьмите меня к себе, с вами заниматься лучше, чем с любым репетитором и на пианино бы никто не жаловался. Возьмите...
Виктор даже опешил от такой просьбы...
- Лизонька, как же я могу тебя взять к себе? Я люблю тебя, как свою дочку, но твоя мама этого не позволит.
- Я уговорю маму, а если она не согласится, то сама сбегу.
- Лизонька, девочка ты моя славная, кроме мамы есть разные социальные службы и полиция в том числе. Нам не разрешат жить вместе, и мама никогда согласия не даст.
- Но почему, дядя Витя, подумают что-то плохое? Я бы стала называть тебя папой, мне так этого хочется...
Лиза заплакала и прижалась к нему. Виктор присел на корточки, вытирая платочком ее слезы. Он понимал, что она никогда не чувствовала отцовской ласки от родного пьяницы папаши. Но не мог он ее взять к себе, не мог.
Расстроенный, Виктор вернулся на работу. В приемной на месте секретарши сидела женщина лет сорока пяти.
- Извините, - произнесла она, - но директора сейчас нет на месте. Вы кто и по какому вопросу?
Виктор улыбнулся, подошел к столу.
- Вы, видимо, моя новая секретарша. А я Виктор Борисович, как зовут вас?
- Извините, Виктор Борисович, я не знала. Меня зовут Алиса Дмитриевна.
Виктор вздрогнул и даже отшатнулся от стола.
- Я что-то сказала не так? - спросила удивленно секретарша.
- Нет, все нормально... Мою первую жену завали Алиса Дмитриевна, мы прожили с ней сорок лет, а потом она умерла.
Виктор ушел к себе в кабинет. А секретарша побежала в отдел кадров.
- Там молодой мужчина пришел, говорит, что он директор, а его первая жена Алиса Дмитриевна, с которой он прожил сорок лет. Но ему самому лет тридцать - мне надо вызвать охрану?
- Не надо, - ответила начальница отдела кадров, ее подружка, - Виктору Борисовичу на самом деле более ста лет, но выглядит он на тридцать.
- Разве такое возможно?
- Как видите - возможно. Идите на свое рабочее место и помалкивайте, а то насмешите все управление.
Она вернулась в приемную и решилась войти к директору.
- Разрешите, Виктор Борисович?
- Входите Алиса. Появились вопросы?
- Да, я не первый раз работаю секретарем и знаю, что у каждого руководителя свои нюансы. Хотелось бы узнать ваши, чтобы работа стала комфортнее.
Виктор рассказал ей, чтобы он желал от секретаря. В основном это касалось чая, кофе и спиртных напитков. Каждый предпочитает пить определенный сорт и по-разному. Алиса ушла и вскоре связалось с ним по селектору:
- Звонит генерал-майор Калашников. Спрашивает разрешения посетить вас с начальством из Москвы в удобное время.
Калашников... три месяца не давал о себе знать и объявился. Прилетел все-таки Любомиров и его наверняка шейх Аббас заставил. Сам бы он и пальцем не шевельнул, а шейх мужик амбициозный, хочет рассчитаться со мной и приглашает в гости, чтобы потом устроить автокатастрофу с трупом.
- Соедините, - попросил он, - Игорь Андреевич, Любомиров у вас? Дайте ему трубочку.
Калашников так и не узнал, о чем разговаривал начальник управления по антитеррору с Иллюзионистом. Но попросил внезапно чистые листы бумаги и стал писать. Писал полчаса лист за листом. Потом отдал все написанное. Калашников читал и у него шевелились волосы на голове. Эта мразь написала чистосердечное признание на имя директора ФСБ. Он дочитал и вызвал конвой. Оказывается, версия с локальным атомным оружием шейха выдумана только для того, чтобы выманить Иллюзиониста в какую-нибудь из арабских стран, где бы его убили, имитируя автокатастрофу. Аббас завербовал Любомирова давно, когда тот еще служил в посольстве Объединенных Арабских Эмиратов в звании подполковника. Подловил его самым заурядным способом - девочки и деньги. Теперь ему грозило наказание сроком в двадцать лет. Жаль, что за измену Родине сейчас не расстреливают.
Какой сегодня насыщенный событиями день, подумал Виктор. Сейчас в ФСБ черте что творится. Наверняка уже прочли признание Любомирова. Генерал-лейтенант, начальник управления - это не просто оперок оборотень, это сенсация, которую станут скрывать всеми возможными способами.
Хотел перерезать мне горло лично...а я вот не хочу лично... твой выход Саид, Иллюзионист ухмыльнулся. Через несколько дней международная пресса разразилась очередной сенсацией в своей собственной спальне найден с перерезанным горлом один из самых богатых арабских шейхов Аббас бен Адиль Аль Натейян. Охрана шейха у спальни зарезана, а начальник охраны исчез, но тоже был найден через два дня с перерезанным горлом в другом городе. Явно заказное убийство, ниточка которого оборвана, заказчик устранил исполнителей.
Несколько обычных серых будней к вечеру разразились новым событием. В кабинет к Виктору не вошла, а буквально ворвалась Латыпова, отталкивая секретаршу.
- Виктор Борисович, Лиза пропала, - крикнула она от дверей, все еще борясь с секретаршей.
- Все нормально, Алиса. Я знаю эту женщину, пусть войдет и принесите ей воды. Присаживайтесь, Виктория Павловна, расскажите все с самого начала.
Она присела. Взяла поданную ей воду, расплескав трясущимися руками половину, выпила остатки.
- Я знаю, она к вам сбежала, - начала говорить нервно Латыпова, - как вы можете так поступать. Ей же только двенадцать лет, совести у вас нет. Старшей сестрой попользовались, теперь младшую захотели? Сволочь вы, Виктор Борисович, гад последний, это же ребенок беспомощный, а вы ее в койку. Таких убивать надо без суда и следствия.
- Хватит, - стукнул ладошкой по столу Виктор, - рассказывайте без своих домыслов и вымыслов. Все как было рассказывайте.
- Какие тут домыслы, если ты, гад, спишь с моей младшей дочерью, - закричала Виктория Павловна, - отдай мне мою дочь. Она ребенок совсем.
- Слушай ты, дура деревенская, - заговорил Виктор повышенным тоном, - у тебя, видимо, мозгов хватает только за сиськи коров дергать да неповинную ни в чем дочь оскорблять. Или тебя бык в зад боднул и все мозги через него вытекли. Как вы уехали от меня я Лизу всего один раз видел в гимназии. Больше мы не встречались и не разговаривали даже. Рассказывай, дура, пока я тебя в камеру не посадил за клевету. Только дословно, без своих домыслов. Что у вас произошло?
- Так вы не спите с Лизой что ли? - удивленно спросила Виктория Павловна.
- Ну, блин... не сплю я с Лизой, не сплю. Ты будешь рассказывать или мне полицию вызвать?
- Неделю назад Лиза попросила, чтобы я отпустила ее к вам. Сказала, что хочет жить с вами. Но как она может жить с вами, если ей только двенадцать лет. Мы поругались... каждый день ругались, а сегодня она сбежала. Так и заявила, что уходит жить с вами. Чего же мне еще думать?