Журнал «Приключения, Фантастика» 3 96 - Юрий Петухов 29 стр.

Перетащить его тяжелое, мускулистое тело на заднее сиденье оказалось делом весьма нелегким, но я с ним управился довольно быстро. «Совсем молодежь не воспитанная пошла», — думал я, выводя флайер на воздушную трассу. — «Никакого уважения к возрасту и опыту!»

Придя в себя, Грегор какое-то время подавленно молчал. Потом раздалось его уважительное хмыканье, а вслед за тем офицер полиции Евроюниона подал свой голос:

— Впечатляет. Но тебе повезло, что поблизости не было ни одной камеры безопасности — иначе бы обоих задержали до выяснения обстоятельств.

— Прежде, чем ударить я огляделся, — сообщил я, пряча улыбку.

— Извини, Вик. Это у меня вырвалось случайно, — минутой позже извиняющимся голосом пробормотал Том.

— И ты меня. Никогда не думал, что подниму на тебя руку.

— Забыто.

Мы пожали друг другу руки, и инцидент был исчерпан.

— Ты ознакомился с данными мнемографии Вероники Кэролл? — спросил детектив, когда мы преодолели большую часть пути.

— Нет. Не было времени. У тебя есть с собой копия?

Грегор отрицательно покачал головой.

— Могу тебя ободрить, Вик, — ты не многое потерял, не ознакомившись с кошмаром мисс Кэролл.

— Расскажи по-подробнее, — попросил я.

— По данным мнемограмм, полученным при глубоком зондировании мозга Вероники Кэролл, выходит, что эта тварь… эти твари, я хотел сказать, тайные агенты высокоразвитой внеземной цивилизации, выполняющие здесь какую-то тайную и, без сомнения, враждебную человечеству миссию.

— Хочешь сказать, эти типы шпионы? — задумчиво спросил я. — Для этого они ведут себя уж слишком небрежно.

— Шпионы, резиденты, агенты — именуй их как заблагорассудится, — ответил Том. — В любом случае они представляют собой угрозу для нашего общества… Ладно, Вик, хватит пустопорожних разговоров! Что мы тащимся, как черепахи, дай-ка я перейду на ручное управление… Вот так! Полетели, надаем им обоим по заднице! Держись, перегрузка в десять «же»!

— Меня всегда укачивает на воздушных ямах!

Резидент со своей стороны тоже чувствовал опасность. Он физически ощущал ее.

Даже тупоумная Утроба чувствовала в воздухе враждебные флюиды и проявляла признаки беспокойства.

Их засекли. Среди аборигенов, оказывается, имелись исключительные особи, скорее всего возникшие в результате определенных мутаций, обладающие сравнительно высоким телепатическим потенциалом. Резидент досадливо сгримасничал — он болезненно пережил допущенный промах — когда один из таких аборигенов-телепатов нащупал выставленный Утробой психоэнергетический экран, он, изрядно удивленный подобным случаем, дал квазибиологическому роботу команду снять все барьеры, намереваясь поймать дерзкого дикаря, исследовать его, дабы не иметь в будущем подобных «белых пятен» в знании представителей местной технологической цивилизации, и, в конце концов, уничтожить. План был прост и действенен и не мог не оправдаться, если бы какой-то тупоголовый абориген не отвлек резидента, едва не врезавшись в него на полной скорости на своем дурацком аппарате для перемещения по воздуху. Сейчас же контакт был разорван, и абориген-телепат, наученный горьким опытом, конечно же не осмелится больше использовать свои способности, чтобы не обнаружить себя. А ведь он получил информацию о нем и, главное, о его Миссии. Его нужно уничтожить! Непременно уничтожить. Но прежде необходимо сменить координаты местонахождения… если еще не поздно.

Опасность.

Огромная опасность.

Теперь, когда аборигены располагают некоторыми знаниями о нем, о его задании и, возможно, о последствиях выполнения этого задания для их примитивного общества, они направят все силы на то, чтобы помешать ему. Следует, невзирая ни на что, как можно скорее добраться до источника ядерной энергии и установить полностью вызревший, наконец, «нуль-переходник». Медлить нельзя. Как только канал в межзвездном пространстве будет открыт, Миссию можно будет считать завершенной — изменить что-либо будет уже невозможно. Что потом будет с ним и Утробой значения не имеет — Миссия превыше всего. От ее исхода зависит многое.

Планета идеально подходит для колонизации, терять ее было бы преступлением против собственного народа!

Резидент включил внутренний механизм левитации и, поднявшись на несколько футов в воздух, полетел над пластиковым покрытием тротуара (теперь он знал разницу между ним и пространством, отведенным под низкие воздушные трассы), похожий и чудовищный персонаж из фильма ужасов. Правда провести подобную аналогию было некому — экранирующее поле Утробы действовало безотказно. Сам же монстр-робот мчался вслед за своим хозяином, стремительно перебирая бесчисленным множеством своих двигательных конечностей. Скорость перемещения была такова, что все контуры тела чудовища слились в торпедообразное, вытянутое размытое пятно.

Перемещаясь по воздуху, Резидент ни на мгновение не прекращал насыщать свой мозг информацией, используя для достижения этого раскинутую вокруг себя невидимую сеть ментальных щупальцев мыслеуловителей, многократно усиленных через мозг Утробы. Все сведения, заключенные в головах встречающихся на пути аборигенов быстро и безболезненно для них перекочевывали в необъятные блоки памяти Резидента, где, словно в сложном быстродействующем компьютере, она тут же анализировалась, сортировалась и использовалась для умозаключений.

И чем больше информаторов было просканировано Резидентом, тем больше становилась его тревога.

Аборигены спешно эвакуировались. Это значит, что его местонахождение на данный момент было установлено, пусть даже в приблизительных границах.

Быстрее! Как можно быстрее! Вся Миссия поставлена под угрозу! Провал недопустим!

Неожиданное открытие ошеломило Резидента — мысли большинства аборигенов стали непроницаемы для его мыслещупов! Испуганный потерей такого преимущества перед дикарями, Резидент собрал всю свою мощь, многократно усилил ее через Утробу и обрушил чудовищнейший по своей мощи удар — точно тяжелый молот копера на сваю — на одного из аборигенов, прячущих мысли. Этот страшный удар, сокрушительный и неотвратимый, способный разрушить и испепелить в один миг мозг тысячам подобных существ, смял защитный экран, оберегавший сознание аборигена, ворвался в его мозг всесметающей огненной лавиной, выжег и уничтожил все содержимое ничтожного мыслительного придатка этого жалкого полипа.

Нет! Он еще многое может! Они все еще бессильны против него! Тщедушные примитивы! Тягаться с ним — уникальным многофункциональным организмом, предназначенным для выживания в экстремальных условиях!

Но удары подобной мощи требуют огромных затрат энергии. Слишком большие ментальные усилия должны были быстро истощить его. Расправиться со всеми аборигенами подобным образом не представлялось возможным… не будь у них всех подобной телепатической защиты другое дело… Однако, он еще не до конца исчерпал свой оборонительный и наступательный потенциал!..

В ту же секунду сильный толчок в грудь отшвырнул Резидента назад. Огромная тяжесть невидимой многотонной гирей обрушилась сверху. Механизм левитации отказал перед давлением извне, антигравитационное поле, поддерживающее Резидента в воздухе исчезло, и он, ошеломленный на какое-то мгновение, распластался на земле, скованный неизмеримо усилившимся притяжением. Утроба, тоже придавленная незримым неподъемным грузом, яростно выла, квакала и рвала когтями пластик.

Аборигены упредили их! Они успели рассчитать траекторию их движения и расставить ловушку!

Ловушка сработала безотказно! Векторные лучи установок силового поля накрыли оба иноземных существа. Чудовищное давление в тысячи атмосфер обрушилось на них, оборвало их стремительный бег и крепко припечатало к уличному покрытию. Великолепно! Направленное действие лучей-антисканнеров и парапсихологических гипнотайзеров разрушили экранирующее поле пришельцев, их стало видно.

Затаив дыхание, я рассматривал обоих, прижав к прозрачному смотровому сектору экранирующей маски чуть изогнутый корпус электронного бинокля.

Первый походил на человека. Или скорее на его жуткую нелепую пародию. Это безусловно бы гуманоид — две руки, две ноги, одна голова… Но, чтобы назвать его братом по разуму надо было быть очень низкого мнения о своей внешности — инопланетянин обладал очень сгорбленной длиннорукой фигурой с непропорционально большой, как бы раздутой головой. Плеч, как таковых, у него не было — руки неуклюже торчали в стороны прямо из тела, словно лапы у крокодила, переламываясь в локтевых суставах. Бледно-серая, скользкая на вид кожа находилась в постоянном движении — она непрестанно пульсировала, шевелилась, под ней то и дело то вздымались, то исчезали какие-то бесформенные наросты и выпуклости. Но наибольшее количество мерзопакостных ощущений мне доставило созерцание хари инопланетного убийцы (язык не поворачивается, чтобы назвать это образование на голове существа как-то помягче, например, мордой)… Я заклятому врагу не пожелал бы увидеть во сне такую… поганую рожу (нет, все-таки харю). Разве что мистеру Кавасаки и с непременным условием — после обильных возлияний в честь Бахуса. Бедная Вероника!

Уж на что часто я имел возможность любоваться, мягко говоря, «несимпатичными» физиономиями других инопланетных братьев по разуму (если, конечно, таковой был в наличии), но это… Описать харю Первого инопланетного агрессора так, чтобы предельно полно передать ощущение из сплава отвращения, гадливости и ужаса, вряд ли удалось бы самому виртуозному мастеру пера: какие-то нелепые напласты плоти, выпирающие во все стороны бородавчатые наросты, прыщеподобные шишки, выросты, кустики мерзкой поросли, напоминающей свиную щетину — жуткий набор всевозможных уродств, тошнотворных «прелестей», скомбинированных сумасшедшим террор-дизайнером, специально рассчитанный на то, чтобы подымать волосы на голове у землян дыбом.

Не будь мой элегантный «ежик» столь короток, я мог б подумать, что он сейчас скинет шлем-маску с моей головы.

Когда я решился перевести взгляд на второе существо, меня посетила неожиданная и весьма дельная мысль о том, что неплохо было бы иной раз иметь бракованный бинокль. По крайней мере в ночных кошмарах, приснившихся на полный желудок, на жуткую пару страшил и ужастиков было бы меньше. Эта тварь — более точного слова, чтобы ее назвать и не подберешь — состояла из четырех основных частей: головы — обросшего плотью многозубого капкана внушительного размера, бесконечного количества непрерывно шевелящихся конечностей всех форм, размеров и когтистости, огромного провисающего брюха и еще раз брюха.

Чтобы вообразить себе это чудовище, нужно взять все страховидла из низкосортных фильмов ужасов, страшных детских слов и воображения авторов книг в стиле «хороро» и помножить их на кошмары из наркотического бреда и головы параноика.

«Ежик» на моей голове определенно зажил собственной жизнью и шевелился так, словно хотел сорваться и дать деру вместе со скальпом.

Рядом со мной шумно сопел своим аристократическим носом детектив второго класса Томас Грегор. Его могучая нижняя челюсть отвисла едва ли не до самой груди, а выпученные по-рыбьи глаза формой и размером напоминали стекла очков-поляроидов. Значит, даже он может быть не таким уж непоколебимым и невозмутимо-самоуверенным? С этой мыслью во мне пропал своеобразный комплекс неполноценности, и я ощутил духовное родство со всем человечеством.

— Внимание! Приступаем к ликвидации инопланетных диверсантов! — рявкнул из динамика флайера голос, который определенно не мог принадлежать человеку, носящему полицейскую форму.

Вне всяких сомнений, это был голос военного — эдакого бравого генерала-рубаки, знакомого с навыками боевых действий не только по учебникам о тактике и стратегии.

СИБ — Служба Инопланетного Барьера — похоже подключила к делу находящиеся в ее ведомстве боевые подразделения. Грегор был прав, говоря насчет воинских формирований. Нет, не только один я стремился скорее переоценить, чем недооценить противника. Что ж, отрадно.

Дела назревали более, чем серьезные. С пришельцами не собирались миндальничать — ни слова о захвате, установлении контакта, изучении — ЛИКВИДАЦИЯ. Судорожно сглотнув, я опустил бинокль и взял в руки «инграм».

Несмотря на критическую ситуацию, мозг Резидента работал ясно и четко. Он в доли секунды проанализировал обстоятельства и осознал, что лишен практически всех преимуществ, которые предоставлял ему перед аборигенами его универсальный организм. Даже спрятаться под силовым полем было невозможно — техника аборигенов прежде казавшаяся ему крайне примитивной все же кое-чего стоила. По крайней мере, у них были антисканеры и анэкранизаторы, а зная примерный район их локализации, туземцы могли нащупать аномальные отклонения в статистических полях и обнаружить их, или хотя бы определить приблизительные границы распространения экранирующего поля. Скрыться от них на таком близком расстоянии не представлялось возможным.

Бегство так же не казалось реальным — пока действует силовое гравитационное поле и установки аборигенов, посылающие направленные психоэнергетические волновые удары, которые беспрестанно долбили его защиту и ослабляли его, было невозможно воспользоваться способностью левитировать или же заставить организм работать на предельном ускорении, когда время застывает и одна короткая секунда растягивается в долгие минуты. Последнее, правда, чревато мгновенной самоликвидацией — шутки с временем опасны — но Резидент был готов не колебаясь применить этот способ, если бы тот только обещал хоть какой-то успех. Был еще один козырь — телепортация. Теперь, когда «нуль-переходник» был полностью созревшим, он мог бы использовать его излучения, но опять же давление силового поля и психоэнергетическая бомбардировка блокировали любую попытку заставить организм генерировать необходимый для этой сложной процедуры заряд энергии достаточной мощи, чтобы образовать антибиологическое перемещающее поле огромной интенсивности.

Таким образом выбора у него не оставалось — нужно было принимать навязываемый бой на условиях противника.

Их было только двое против целого сонма аборигенов, носящих статус воинов, но считать этих полипов бойцами, равными себе?!.. С Резидентом была Утроба — сложнейший боевой квазимеханизм, лучше которого в этой части Вселенной не сыскать.

Пришло время ей проявить себя во всей красе и мощи.

С трудом двигая огромной головой, Резидент повернулся к Утробе. Эластичная, растягивающаяся так, словно была сделана из резины, пасть монстра-биоробота распахнулась, обнажая свое приводящее в трепет многозубие. Оптические органы на выдвижных подвижных отростках вяло зашевелились, приветствуя контакт с хозяином. Резидент отправил короткий импульс-приказ.

И Утроба тут же приступила к его осуществлению.

В ее огромном гибком и подвижном, словно капля ртути, теле запульсировала чудовищная энергия; резервные силы — запас, предназначенный именно для таких крайних, критических случаев — пробудились в ней, растеклись по всему организму, наливая стальные мускулы огромной неодолимой мощью, многократно усилили ее. Полуробот по-кошачьи мягко и упруго вскочил на свои бесчисленные ноголапы, с показной легкостью преодолевая навалившуюся на него тяжесть.

Полученный приказ был предельно короток и прост — добраться и ликвидировать источники силового поля и психоэнергетических волн.

Увеличив через пульсирующий энергией организм Утробы проникающие возможности своего мыслесканнера, Резидент быстро обнаружил их, с легкостью пробив не очень сильный экранирующий заслон, выставленный аборигенами. Полученная информация немедленно перекочевала из его головы к Утробе.

Получив приказ и координаты цели, Утроба начала ДВИЖЕНИЕ. Она мчалась к заданной цели, неслась стремительно и неотвратимо — пущенная с силой пружина, скрученная из стальных неутомимых мышц. Воздух разорвал сухой треск и торопливое щелканье. Многочисленные очереди пуль, содержащих в себе ампулы с транквилизатором — уникальной химической субстанцией, не прекращающей реакцию со средой, в которую попала до тех пор, пока пораженный организм не будет погружен в бессознательное состояние, вонзались и вязли в гибком, эластичном, подобном кожаному мешку с ртутью, теле.

Несмотря на отданный приказ о ликвидации, люди хотели заполучить внеземных агентов живьем. Это была очень ценная добыча, которая вполне могла круто изменить соотношение сил на Земле.

Глупая самонадеянность человечества! Она вполне могла ему выйти боком.

Остановить Утробу транквилизаторами было невозможно. Всякий раз, когда ощущение действия наркотика начинало сказываться на ней, она, ни на мгновение не прерывая стремительного ДВИЖЕНИЯ, перестраивала нервную систему своего организма, и подобранная было ключевая формула становилась бесполезной.

Стремясь помешать монстру добраться до установок, аборигены спешно увеличили давление силового поля. Скачки Утробы стали короче, отрывистей, дерганей, но тварь не прекратила своего неудержимого бега. И тогда по пустынной улице злобно и визгливо хлестнуло протяжное и грозное «тра-та-та-та-та!», извергаемое из десятков стволов вкупе с градом смертоносных кусочков металла.

Пули хлестко врезались, вгрызлись в Утробу, Отбросили ее назад, перевернули, отстрелили несколько конечностей, но квазибиологический робот упрямо поднялся и новым рывком бросился дальше — к цели, которую требовалось уничтожить.

Грегор что-то проорал мне на ухо, но его слова потонули в оглушительном грохоте поднявшейся со всех сторон пальбы. Я отрицательно помотал головой и крикнул: «Что?». Грегор отмахнулся и выскочил из флайера, держа в руках спаренный пулемет. На мгновение задержавшись, чтобы окинуть взглядом и оценить обстановку, детектив гигантскими прыжками помчался к установкам, делая большой крюк, чтобы не попасть под действие силового гравитационного поля.