Но мать, если звонила, всегда пользовалась городским телефоном, потому что плохо видела клавиши на трубке мобильника. Да и своего мобильника у нее не было.
– Здравствуй, папа… – сказал Алексей сдержанно.
– Здравствуй, сынок… – В этот раз оба, не сговариваясь, обошлись без традиционного в их общении полушутливого «здравия желаю». – Ну, как тебя приняли?
– Хорошо приняли… Тебе большой привет от дяди Лени с тетей Зиной и от моего братца Мишки… Еще вчера передавали…
Отец почувствовал металлическую натянутость в голосе сына.
– Я в курсе, Леша… Мне позвонили, чтобы я тебе сообщил, если тебя найти не смогут… Но ты, кажется, сам уже знаешь… Что это за лейтенант там был – Медведев?…
– Внешне казался нормальным лейтенантом. Малоопытным, но нормальным…
– Как же он так вот, сам в засаду полез…
– Бывает хуже, папа…
– Хуже ничего не бывает… Лейтенант не только сам с жизнью простился, он еще и солдат взвода жизни лишил… Целого взвода… Матери армии своих сыновей доверили… А их подставили… Хуже этого ничего не бывает…
– Их, папа, не матери доверяли… Они сами шли… У меня во взводе ни одного срочника не было. Только контрактники… Но не в этом дело… Хуже все равно бывает…
Отец взял на раздумья паузу. Осмысливал, видимо, слова и интонации сына.
– Что-то еще произошло? – понял, наконец.
– Да… Пожар был… Сегодня ночью… И… дом, который мы купить хотели… Людмила с Анастасией в доме были… Я в бане спал… Дверь подперли трубой, и дом подожгли…
Отец, казалось, потерял дар речи.
– Папа, ты слышишь?
– Слышу, сынок… – на удивление, голос отставного полковника звучал твердо. Он умел держать удары. – Кто?
– Пока думаю, что конкурент… Здесь местная кавказская мафия ведет себя очень нагло, по-хозяйски… Дом я хотел купить на том месте, где наш стоял… Там сейчас другой дом… Был другой дом… Тоша его продавал…
– Я понял, кто продавал… Антон… Дальше…
– Он продавал за четыреста, его кавказцы хотели заставить продать за сто тысяч… Я договорился с ним на четыреста… Приехал главный их – некий Ваха, торговец лесом… Грозил мне… Я его выпроводил… Ваха прислал троих откровенных бандитов… Их я с потерями выпроводил… А потом мне позвонили из Дагестана… Сообщили про взвод… Меня это будто ударило… В баню ушел, выпили там с Мишкой… Я уснул… Они и баню бы подожгли, если бы знали, что я там… Проснулся – уже поздно было… Вышел, крыша уже провалилась…
– Сынок, я приеду… Ты держись…
– Я сам сегодня приеду… – возразил Алексей. – Ты с мамой побудь… С ней как-то осторожнее надо… Я сам уже в машине сижу… Скоро буду…
– Надолго?
– На пару часов. Надо кое-чем обзавестись…
– Да-да, – согласился отец. – Обзавестись в твоем положении кое-чем необходимо. Что потом делать будешь?
– Я – офицер спецназа, папа…
– Я понял тебя. И поддерживаю… У меня найдется кое-что, что тебе может понадобиться… Я не такой старый, как кому-то кажется, и сам кое на что еще способен… Можешь на меня надеяться… Приезжай, я жду, все обговорим… И не говори лишнего раньше времени никому…
– Конечно… Только у меня уже группа поддержки из местных образовалась… По крайней мере, они знают местную обстановку и людей…
– Пашкованцевы?
– И они тоже… Брат мой Мишка с колом не расстается… А кол – как бревно… Отец с ним… Тоша здесь же… Еще отставной капитан-лейтенант флота Геннадий… Есть компания…
– Принимайте меня…
Алексей поморщился.
– А вот этого лучше не надо бы…
– Не доверяешь?
– Приеду – поговорим…
* * *Бутылку подсолнечного масла Алексей купил в магазине на выезде из деревни. Сделал два небольших глотка, с трудом сдержал позывы к рвоте. После этого сделал еще маленький глоток, теперь масло не проглотил, а стал гонять по рту с одной стороны на другую, промывая всю полость. Масло, как показалось, быстро густело, и скоро создалось такое впечатление, что он просто жевал его. И так минут пять. Потом выплюнул. Разжеванное масло оказалось абсолютно белым. Значит, все сделал правильно. Этот рецепт Алексей знал давно, хотя сам ни разу им не пользовался по той причине, что вообще никогда выпивкой не увлекался.
Только после завершения процедуры он поехал дальше. Голова у Алексея обычно вообще после выпивки не болела. Но она сейчас болела от другого. Вообще-то это даже не боль была, просто все в голове горело, и казалось, что даже глаза стали красными и раскаленными, хотя зеркало этого не показывало. Хорошо, что дорога была настолько сложной. Вынужденные бесконечные повороты, объезды и притормаживания заставляли о дороге думать, а не о чем-то другом.
До райцентра добираться было чуть ли не дольше, чем до Москвы. По крайней мере, если бы Пашкованцев имел хорошую иномарку, он до Москвы на скорости сумел бы доехать быстрее. А так чуть не полтора часа убил и чуть не убил машину. Но в Москву все же сразу не поехал, решил в райцентр заглянуть.
Где располагается прокуратура, ему показал сразу первый же прохожий, к которому Пашкованцев с вопросом обратился. От заметного здания милиции шестой по счету дом на противоположной стороне улицы. Старенькое двухэтажное здание с дверьми, вынуждающими кланяться. Сейчас таких низких дверей вообще не делают. Рядом с дверьми и здесь стояли два кавказца и разговаривали на своем родном языке, что-то обсуждая. На Алексея кавказцы не посмотрели, только неохотно расступились, уступая дорогу.
Дежурный остановил старшего лейтенанта обычной фразой:
– Вы к кому?
– Строганова мне как найти?
– Артем Палыча? Второй этаж, шестнадцатый кабинет… Он на месте…
Лестница на второй этаж вела рассохшаяся, скрипучая и настолько узкая, что разойтись там двоим было бы невозможно. Разве что на лестничной площадке между двумя пролетами. Там, на лестнице, подойдя к этой самой лестничной площадке, кто-то ждал, когда Алексей первый пролет преодолеет. Он преодолел, постукивая медным острием своей тросточки по деревянным ступеням, шагнул в сторону, чтобы спускающегося пропустить, поднял глаза и увидел перед собой Ваху. Ингуш смотрел прямо, взгляда не отводил.
– Я сожалею, «пожарник», что у тебя это произошло, только я к этому отношения не имею… – сказал Ваха спокойно, даже с некоторым величием, словно что-то Алексею прощал. – Зря ты на меня думаешь… Добрых людей и без меня немало…
Но взгляд его в это время изменился. Алексей увидел в нем не только торжество, но и жестокую насмешку. Да и сами слова говорили многое. И велико было желание сейчас же прямо нажать на лошадиную голову на тросточке, вытащить клинок и никогда больше не услышать этого голоса. Но Алексей хорошо владел собой…
– Дай пройти, не до тебя мне…
Ваха усмехнулся и стал спускаться дальше. Держался он, конечно, очень уверенно, и это заставило Алексея насторожиться. Подозреваемый не должен так уверенно себя чувствовать. Значит, за Вахой стоит какая-то поддержка на властном уровне.
Это, однако, едва ли поможет ему…
Поднявшись на второй этаж, Алексей остановился у торцевого окна с видом на улицу. Он не видел, как вышел из дверей Ваха, видел только, как Ваха с теми двумя кавказцами, что стояли до этого у дверей, прошел к машине. Это был уже не внедорожник «Порше Кайена», это была простая «Волга», рядом с которой сам Пашкованцев поставил свою «пятерку». Перед тем как сесть в «Волгу», Ваха что-то сказал своим спутникам. Те обошли «пятерку» по кругу, заглянули в салон, что-то Вахе сказали и только после этого уехали. Ваха, как большой босс, сел один на заднее сиденье…
* * *– Я заехал предупредить, что в Москву поехал. У меня мама болеет. Состояние тяжелое… Отец ей скажет, что случилось, боюсь…
– Я разве брал подписку о невыезде? – пожал плечами Артем Палыч. – Поезжай, конечно… Сюда вернешься?
– Наверное, завтра или послезавтра… – на всякий случай соврал Алексей. – Сейчас просто новости узнать хотел.
– Мне совершенно нечем тебя обрадовать… – сказал Строганов. – И даже сообщить могу пока немного… Половины дня не прошло… А такие дела, сам должен понимать, за половину дня не раскрываются…
– Когда я могу забрать тела жены и дочери? – спросил Пашкованцев.
– Данных экспертизы еще нет… У нас экспертное бюро межрайонное, одно на всех, я ими командовать не могу… Как только будут данные, я тебе сообщу, тогда и сможешь забрать тела… Что касается твоих подозрений…
– Я не высказывал никаких подозрений… – возразил Алексей.
– Ну да, ты молчал… Это ваши, деревенские, высказывали… Так вот, что касается их подозрений, то от избитых кавказцев никакого заявления не поступало… Автомобиля «Форд Скорпион» в районе вообще не зарегистрировано… Сам Ваха, я его только что допрашивал, имеет стопроцентное алиби… Он находился у всех на виду в ночном баре здесь же, у нас… Этот бар ему принадлежит, хотя сам он там бывает только изредка… Но в этот раз был… И Ваха сидел в зале, и его видело множество людей… В основном его земляки… Хотя обычно там и людей-то бывает, мне кажется, поменьше… Домой он ушел только около пяти часов… И всю ночь не покидал зала…
– Это и подтверждает его вину… – сказал Алексей.
– Как так? – не понял Строганов.
– Просто… Ему необходимо было алиби… Сам он, естественно, не поедет на «дело»… Он пошлет своих отморозков… И себе алиби обеспечит… Если бы он дома спал и никто бы его не видел, я бы усомнился… А так…
– Это для тебя доказательство. Хотя, соглашусь, логичное… Но для суда, скажет, это доказательство невиновности… Я думаю, что найду исполнителей… Все равно найду… Но Ваха выпутается… Земляки его не сдадут… А я уверен, что в деле его земляки замешаны… Сами крупно сядут, а его не сдадут… Даже мне сегодня уже звонили и рекомендовали Ваху не обижать, потому что он один, видите ли, в казну района налогов перечисляет больше, чем многие остальные, вместе взятые… Я не говорю о том, сколько он не перечисляет, потому что это не мое дело… Но против Вахи ни доказать ничего не удастся, ни в обиду его постараются не дать, даже если что-то косвенное будет… Бесполезное дело даже пытаться…
– И что делать? – наивно спросил Алексей.
– Буду «стрелочников» искать… Будь готов к этому…
2
К этому Алексей был и без того готов. Он был уверен, что здесь, в районе, где все руководство завязано и перевязано различными связями, правды добиться будет невозможно. Так во всех районах бывает, причем не только на Северном Кавказе. И потому не стал делиться мыслями со следователем.
– В курсе дела меня держите… Телефон запишите…
– Диктуй…
Алексей продиктовал номер мобильника.
– Я позвоню, когда данные экспертизы будут готовы…
Он ушел, не получив никакой нужной информации, но, впрочем, получить информацию и не рассчитывал. По крайней мере, ему показалось, что следователь Строганов сам не слишком хорошо относится к Вахе. В число его друзей не входит – это точно… Это было уже кое-что. На помощь следователя рассчитывать и не стоило, главное, чтобы не слишком мешал.
Алексей выехал на дорогу и, проезжая мимо здания райотдела милиции, увидел там недавнюю «Волгу». Сам Ваха вместе со своими земляками стоял рядом и размахивал руками, со смехом рассказывая что-то двум ментам из дорожно-патрульной службы, чья машина стояла рядом. Вот это уже информация… Ваха бросил косой взгляд на проезжающую мимо «пятерку» Пашкованцева. И это тоже была информация. Причем информация легкочитаемая. Во-первых, Ваха остановился здесь не по необходимости, а специально, он хотел показать старшему лейтенанту Пашкованцеву, который должен был вскоре проехать, что у него и менты схвачены, и гаишники тоже, и что он вообще человек, близкий к власти. А по тому, как посмотрели на его машину менты, нетрудно было догадаться, что Алексея элементарно «показали». Значит, теперь стоит ждать придирок на дороге. Или, по крайней мере, дополнительного контроля. Это не слишком приятно, но это не смертельная опасность. И бороться с этим можно…
Выехав на главную дорогу, Алексей уже погнал на предельной скорости, на которую его «пятерка» была способна. А она уже, в соответствии со своими годами, больше ста двадцати не разгонялась. Но это тоже была высокая скорость, и хорошо, что существует такое понятие, как братство водителей. Встречные машины просигналили миганием фар – значит, впереди стоят менты, и скорость следует сбросить до приличной. На такой скорости его не останавливали, хотя Алексей видел в руках ментов радары – скорость они измеряли. Такое за всю дорогу до Москвы было дважды, но и разгоняться было возможно далеко не на всех участках. На некоторых машину так бросало с одного колеса на другое и обратно, что с трудом можно было удержать руль прямо. Тем не менее до Москвы старший лейтенант Пашкованцев добрался за три часа. Еще два часа ушло на то, чтобы проехать до дома родителей…
* * *Алексей позвонил коротко, как всегда теперь звонил с тех пор, как мать стала сильно болеть. Отец, открыв дверь, встретил серьезным сосредоточенным взглядом. В квартире еще кто-то был, как сразу уловил Алексей по звукам, но это был кто-то чужой. И чужая мужская обувь стояла под вешалкой. Башмаки армейского образца. Может быть, и даже вернее, просто под армейский образец… Сейчас такие многие носят, но носят или с камуфлированным, или просто с черным униформным костюмом.
– Маму увезли на «Скорой»… Гипертонический криз…
– Сказал-таки?
– А как не сказать? Она сама позвонить хотела… С Анастасией поговорить…
– Тем более тебе нельзя со мной ехать… – Алексей сел, чтобы разуться.
– Да, согласен… Я сам понял, что буду только мешать… И мама… Но я себе замену подобрал. Надежный человек. Он поможет лучше, чем кто-то другой… Проходи, познакомься…
Надежный человек оказался возрастом чуть-чуть за пятьдесят, с откровенной военной выправкой, но военной выправке соответствовал, скорее, камуфлированный костюм, а без этого костюма человека вполне можно было бы принять и за обыкновенного гражданского. Как оказалось, он и был гражданским. По крайней мере, уже давно…
– Отставной майор спецназа ГРУ Виктор Арефьев… – представил отец. – А это мой сын Алексей… Старший лейтенант… Не отставной, но временно отдыхающий по причине ранения…
Значит, человек в отставку вышел не только что. Если бы в свои годы вышел недавно, то звание имел бы постарше. Ростом Арефьев был чуть повыше Алексея, и в плечах, может быть, пошире, но не производил впечатления увесистости из-за тонкой талии, туго стянутой офицерским ремнем. Руку пожал крепко, но без старания показать силу собственной кисти.
Сели за круглый стол, всегда, сколько помнил Алексей, стоящий посреди комнаты. Этот самый стол стоял посреди комнаты еще в те времена, когда они жили по военным городкам. И теперь стоит, в Москве…
– Виктор – это лучший помощник, которого я смог тебе найти, – сразу приступил отец к делу. – Даже не так… Как только я его нашел, я больше вообще никого не искал, потому что лучшего и найти бы… Можешь полностью на него положиться…
Виктор кивнул на вопрошающий взгляд Алексея.
– Я ввел его в курс дела в тех пределах, с которыми знаком. Остальное ты сам доложишь… Что еще могу сказать… Про Виктора… Большой опыт диверсионной работы… Командировки в Анголу, Мозамбик, Эфиопию, Никарагуа… Все по профилю – диверсант… Понимаешь, что это такое… Уже после отставки воевал в Абхазии и в Боснии… Имел свои диверсионные группы… У него, кстати, есть и предложение…
– Я слушаю, – сказал Алексей.
– Из своих товарищей по Абхазии и по Боснии могу набрать группу в течение суток, – сообщил Арефьев. – До двадцати человек… Все проверенные, все бывшие офицеры спецназа ГРУ, в свое время оказавшиеся не нужными государству… Был период, когда нами разбрасывались… Все помним… Надеюсь, с первого Президента России сейчас на том свете по полной программе спрашивают… Но я повторяю, парни очень надежные… Огонь, вода, медные трубы… И громадный опыт за плечами… В запасе есть шесть дней, через шесть дней они отправляются в командировку… И я вместе с ними… Полюбоваться природой в экзотических местах… Так что, нужна группа?
– Если это понадобится, – после паузы сказал Алексей, не сразу решаясь принять предложение, – можно будет вызвать их по телефону?
– Без проблем… Я уже всех предупредил. Ждут команды… Готовы поступить в твое распоряжение… По первому же звонку…
– Но такую группу… – хотел было высказать Алексей свои сомнения.
– Обеспечение самостоятельное. Всем, включая оружие… В том числе и средства электронного контроля ситуации. Прослушивание телефонных разговоров, просмотр компьютерных сетей, работа с радиомаяками… Все это не наше, не российское оборудование, но оно у ребят есть… И готовы работать бесплатно, только по моей просьбе… То есть по просьбе товарища полковника… Просто ребята засиделись…
– Я не об этом, вообще-то… Такую группу сразу заметят… Сложность в том, что это не может быть единичная акция…
– Никого из них не заметят никогда. Приедут невидимками, сделают дело и так же уедут… Даю полную гарантию…
– Я не возражаю против подобной поддержки, – Алексей даже не улыбнулся. – Я знаю, на что способен сам, и знаю, насколько ограничен в возможностях одиночка… Красиво быть героем, но я предпочитаю в сказки не верить… Одному мне трудно справиться с ситуацией, если вообще возможно справиться…
– Я рад, что ты это понимаешь, сынок, – сказал отец. – Я боялся, что ты возгордишься и откажешься…
– Тогда я не буду вам мешать и пошел готовиться, – встал Арефьев. – Сегодня вечером, примерно с наступлением темноты, я буду на месте. Георгий Викторович нарисовал мне план деревни. План точный?
– Даже я удивился… – отметил Алексей, бросив на отца уважительный взгляд. – Есть, правда, несколько новых домов, но они ориентацию не меняют… Дом… Сгоревший… Баня…
– Я найду… Оружие для тебя, Алексей, я оставил Георгию Викторовичу… Хорошее оружие… Запас патронов будет… Если тебе самому трудно везти, могу я доставить…