– Странно, мама, – как-то признался Ли за обедом. – Я кореец, а родной язык мне не дается.
Мать снисходительно погладила сына по голове.
– Сережа, ты русский. Ты думаешь по-русски, говоришь по-русски, душа у тебя русская. И кровь русская наполовину.
– Физиономия корейская.
– Может, вьетнамская? – мать хитро улыбнулась.
Эта фраза запала в голову. Что этим хотела сказать мать? Он знал, что давно, в конце прошлого века, она работала по контракту в Социалистическом Вьетнаме. Несмотря на продолжительный срок мирной жизни, после чудовищной войны с США жизнь во Вьетнаме никак не могла наладиться – там не хватало специалистов, царили разруха и голод. СССР бросил людские и материальные ресурсы для закрепления в Юго-Восточной Азии: во Вьетнам ехали строители, военные, учителя, врачи. Больница, в которой работала мать, обслуживала три сельских округа и располагалась в русском городке при военно-воздушной базе. Одним из пилотов-инструкторов был майор авиации Анатолий Ли. Мать рассказывала, что они с отцом долго скрывали друг от друга обоюдную симпатию; только когда контракт матери окончился, произошло объяснение. Они решили пожениться, но проводить на самолет свою невесту отец не смог, и они поженились через два месяца, в Москве. Отец по-прежнему служил во Вьетнаме, мать ждала ребенка – Сергея, но когда отец приехал в очередной отпуск к жене, все было кончено – они расстались. Мать вырастила сына одна. Лишь однажды, когда Сергею было десять лет, вдруг решила связать свою судьбу с врачом по фамилии Негратов. Всей картины Сергей не знал, но уже в загсе «молодые» рассорились. Негратов бежал, а мать, отказавшись от фамилии первого мужа, вернула себе девичью – Крючевская.
Работая в центральном управлении, Сергей частенько вылавливал для себя любопытную информацию. Странный развод матери с отцом-летчиком не давал ему покоя, а тут еще эта фраза про вьетнамца… Сергей порылся в архиве загса. Выходило странное – мать с отцом, по словам первой, поженились через два месяца после объяснения и, скорее всего, до бракосочетания, близки не были. Если взять дату рождения Сергея, срок беременности не укладывался в девять месяцев. Выживали ли семимесячные новорожденные в те далекие времена?
А еще в Сергее возбуждал любопытство затейливый фарфоровый сервиз на шестнадцать персон – вещь ужасно дорогая. Мать сказала – это подарок вьетнамских друзей. Все это было очень странно, но расспрашивать ее более подробно было неловко. По существу, какая Сергею разница? Те давние дела принадлежат только матери и отцу. Но Сергей подозревал – его рождение было окутано какой-то тайной.
Командировку на Дальний Восток он воспринял спокойно. Матери сказал коротко:
– Еду в Порт Дальний, буду позванивать…
3
Из Москвы полетели в Хабаровск.
Совещание проводилось в региональном управлении ФСБ по Хабаровскому краю. В дело были посвящены не только хабаровчане и приморцы, но и сотрудники отделения ФСБ Комсомольска-на-Амуре.
– Охрану завода мы усилим – это понятно, – заявил директор Комсомольского отделения. – Только к нам ваш Дракон просто так не сунется. Ему и в Дальнем дел хватит. Предприятие № 14 изделие Б нам собирает. Это куда круче. А у нас в Комсомольске что? Корпус.
Начальники краевых управлений переглянулись.
Сергей согласился:
– Я тоже думаю, что надо отработать Дальний. Там сильная китайская диаспора, много незаконных тайваньских эмигрантов. И консульства там. В случае успеха, Дракон может, наплевав на приличия, прямиком туда сигануть.
В самолете, сидя рядом, прикидывали с начальником приморского управления так и сяк.
– Думаю, сочинять легенду и работать под чужого разведчика нет смысла. Более уместным считаю прямолинейные действия – я агент из Москвы, приехал ловить шпиона-дракона. Поеду сначала к корейцам, потом к вьетнамцам. Отсеку эти диаспоры от китайских эмигрантов.
– По-другому, видимо, не получится. У нас в диаспорах свои осведомители есть – будем снабжать тебя информацией. Напарник будет проверенный – Леня Арахов, личность в Приморье известная.
– Кому известная? – улыбнулся Ли.
– Шантрапе, с которой будешь работать.
Самолет пошел на посадку.
Сергей с любопытством смотрел на здание аэропорта, на сумрачное, укрытое тучами небо. Когда вышли из самолета на трап, порыв ветра резанул по лицу каплями первого дождя. Внизу ждал стального цвета джип «Ниссан». Подтянутые дядьки в плащах исподлобья глядели мимо Сергея.
Начальник краевого управления махнул ему рукой.
– Это за мной. Значит, действуй, как договорились.
Он сел в джип, дядьки попрыгали в салон. Джип развернулся и помчал прочь мимо самолетов. Сергей нахлобучил на глаза лыжную шапочку с помпоном, поднял воротник старой кожанки. В здание вокзала он попал вместе с обычными пассажирами.
Арахова агент узнал сразу. Упитанный стадвадцатикилограммовый кабан под два метра ростом, без шапки, стрижка под расческу, брезентовая ветровка расстегнута; тугое пузо обтягивала футболка. Спортивные штаны и кроссовки дополняли наряд. На толстом пальце он покручивал сцепку ключей.
Сергей подошел к нему вплотную и встал, испытующе глядя ему в глаза. Гигант ухмыльнулся:
– Ты суперагент?
– Сергей, – протянул руку Ли.
– Леонид.
Они поздоровались.
– Пойдем, размещу тебя. Что пожитков мало захватил?
– Хватит.
– Сейчас смена времен года – то тепло, то холодно.
– Я знаю.
– Неразговорчивый ты. Китаец?
– Кореец.
– Что-то не похож на корейца.
– В корейцах разбираешься?
– Я сам кореец… Ха-ха-ха. В душе.
– Тогда понятно, почему я на тебя не похож.
На привокзальной площади было тесно от японских расхристанных легковушек. Глаз сразу выхватил из этого расписного старья новенькую «Ладу-Приору».
– Моя, – похвалился Арахов.
– Личная?
– А то! Месяц назад купил.
Неспешно уселись, Арахов, оглядываясь назад, стал выводить свое «сокровище» из парковочного ряда.
– Где столько денег взял? В кредит?
– Нет, за живую наличность.
– С каких доходов? – наивно спросил Сергей.
– Иди ты! Ты суперагент ФСБ, а не налоговый инспектор.
«Приора» развернулась. Арахов, посмеиваясь, переключил скорость и выжал газ – машина дернулась. Водительский опыт у Леонида был небогатый. Но постепенно ход выровнялся, и покатили по улицам с ветерком.
– Куда едем? – спросил Сергей.
– Ко мне. Живу я один. Да, вот твой фирменный мобильник – там встроенный маячок, даже при отсутствии аккумулятора подается сигнал. – Арахов извлек из бокового кармана ветровки навороченный ай-фон, протянул Сергею, потом мотнул головой. – Нет, это мой. Твой в бардачке. Возьми.
Сергей извлек из бардачка бюджетную модель с черно-белым экраном.
– Сейчас пожрем у меня, а потом поедем к братьям Акашиным.
– Кто такие?
– Бандиты. Представлю им тебя. Тыр-пыр, пацаны, надо поймать шпиона, то-се, обороноспособность государства…
– И что?
– Ничего. Слух о тебе пойдет. Корейцы на тебя сами выйдут.
– А чем они заведуют, эти Акашины?
– Менты тебе более точно могут поведать – РУБОП, там… Что ты детские вопросы задаешь? Бандиты деньжищи гребут.
– Понятно.
– Слушай, а правда у мэра Сергеевска хрен всего шесть сантиметров? Что у вас в Москве по этому поводу говорят?
Сергей усмехнулся. Содержание знаменитой записки стало достоянием российского народа – неизвестно как, но московские газеты получили текст, и многие издания, падкие на дешевые сенсации, выпустили пространные статьи о политическом кризисе на Дальнем Востоке, приводя горе-мэра Сергеевска тому доказательством.
– Опять же, непонятно, шесть сантиметров – в спокойном состоянии или уже в стоячем, – управляя машиной, рассуждал Арахов с серьезным видом. Он повернул к Сергею хитрую физиономию. – Как думаешь?
– Не знаю.
– Да, такому мэром уже не быть. Ну, сам посуди, кому приятно – живешь в городе, а у мэра прыщик… Несерьезно. О, приехали.
«Приора» завернула к панельной девятиэтажке.
– Живу я посередине – на пятом этаже. Пойдем пешком.
Сергей, задрав голову, посмотрел на балконы пятого этажа. На одном из них, заполненном всякой дрянью, болтались на веревке звезднополосатые трусы огромного размера. Ухмыльнувшись, Ли поправил шапочку.
– А что пешком? Лифты не работают?
– Лифт работает, – Арахов пиликнул сигнализацией. Отойдя на пару шагов от машины, попиликал еще, успокоился. – Вдруг свет отключат. Застрянем. А я жутко боюсь в темном лифте сидеть… Один раз было со мной такое приключение, теперь хожу пешком.
– Понятно.
Стали неспешно подниматься наверх. Стены были исписаны ругательствами и похабными стишками, кое-где попадались «фрески». Кивнув на один из рисунков из «Камасутры», Арахов спросил:
– Баб дерешь в командировках?
– Это моя первая командировка из Москвы.
– Понятно.
Стали неспешно подниматься наверх. Стены были исписаны ругательствами и похабными стишками, кое-где попадались «фрески». Кивнув на один из рисунков из «Камасутры», Арахов спросил:
– Баб дерешь в командировках?
– Это моя первая командировка из Москвы.
– Ясно. А я думал, ты правда суперагент, крым и рым прошел, эдакий бэтмен и супербой.
– В Крыму не был.
– Ха-ха. Это присказка такая. Поговорка. Понимаешь? Поговорка – знаешь, что такое?
Сергей усмехнулся, дернул головой – достался ему в напарники балабол.
– А я деру. Приезжаю в город – и первым делом к бабам. Батон у меня неутомимый. Везде баб драл – в Хабаровске, в Находке, в Благовещенске. Даже в Еврейской автономной области. Знаешь, там кого драл? Еврейку? Не, – Арахов, веселясь, ждал реакции Сергея. – Ха-ха. Кореянку. Маленькую такую, совсем малюсенькую.
– Несовершеннолетнюю?
– Трудно ты воспринимаешь русскую речь. Маленькая – значит, росток у нее вот такой – метр сорок.
Поднялись на площадку пятого этажа. Арахов направился к обитой деревянными дощечками двери, стал обстоятельно отмыкать четыре замка.
– Здесь я живу. Сейчас пожрем.
– Не беспокойся, я не очень голоден, – Сергей старался держаться в рамках приличия, хотя уже понял – Арахов мужик простой, с ним чем естественнее себя будешь вести, тем лучше.
– Дак я голоден. Ужасно, – Леня отомкнул последний замок и толкнул дверь. – Как говорил Карлсон в мультфильме: «Ну, и ты тоже проходи».
Ли оказался в просторной прихожей, бросил сумку с вещами на тумбочку. Арахова видно не было, но за дверью туалета кряхтел знакомый голос:
– Ты проходи, Серега, раздевайся. Можешь воду в ванную пустить. А у меня живот прихватило.
Снова ухмыльнувшись, Сергей заглянул в большое настенное зеркало, пригладил волосы. Итак, у него ответственная работа в этом живописном куске страны, и он ее сделает на «пять с плюсом».
Зал в квартире Лени напоминал комнату для хлама – по всему полу, на письменном столе, на раздвинутом диване валялись выстиранные носки черного цвета. В кресле и за креслом громоздились стопки старых книг. Побеленные стены украшало множество рамок, где под стеклом на блестящем фоне крепились мумии жуков, пауков и каких-то совсем неизвестных Сергею насекомых. На полу у стены, напротив дивана, стоял плазменный телевизор с диагональю 106 см, рядом проигрыватель дисков с пятью колонками – домашний кинотеатр, и картонная коробка, набитая дисками с порнографией. На столе стоял раскрытый ноутбук.
Сергей, перебрав пальцами диски, ухмыльнулся. Да, Арахов действительно прост – весь на виду, живет без головной боли о ближайшем будущем, любит секс и насекомых.
В зал вошел Леня с полотенцем на голове. Он тер мокрые волосы.
– Присматриваешься? Диски – старье. Теперь вся новая порнуха из Интернета. Я плазму к ноутбуку через VGA подцепил – и по большому экрану, со всеми подробностями… Порно смотришь?
Хмыкнув, Сергей пожал плечом.
– А я, когда нет командировок, периодически просматриваю новые ролики, коротаю вечера у телевизора за рукоблудием.
– Ого. Ты открыто говоришь всем, что занимаешься онанизмом?
– Я же свой дрочу, не чужой. Ха-ха. Люди понимают. Мыться будешь?
– Ты говорил – поедем в порт.
– Ладно, супер, будем придерживаться твоих планов. Пожрем?
– Хорошо.
Кухня у Арахова находилась в куда более пристойном состоянии – пол, выложенный крупноформатным кафелем, натерт до блеска, обеденный стол чистый, в аккуратной плетеной хлебнице ломтики ржаного хлеба. Двухметровый холодильник «Самсунг» стального цвета, совсем новый. Разделочные столы и навесные шкафчики, явно кустарного производства, обклеенные пленкой под дерево, чистые. Оригинальной формы электрочайник с подсветкой, черная микроволновка с грилем, такая же черная машина для приготовления кофе. Еще кулер с бутылем привозной отфильтрованной воды.
– Приятно у тебя, – сказал Ли, усаживаясь на табуретку у стола.
– Ну, дак, – согласился Арахов, нырнул в холодильник и извлек три упаковки китайских пельменей. – У нас сегодня пельмени «Великая Стена». Ел такие?
– Чем от русских пельменей отличаются?
– Как чем? Змеиный фарш.
Леня всыпал пельмени в стеклянную кастрюлю, добавил немного воды.
– Через пять минут будет прекрасное варево! Микроволновка – незаменимая вещь на кухне, особенно для холостяка. Все быстро и вкусно.
– Правда змеиный фарш?
– Чистая свинина. Ли, ты доверчив, как ребенок. Даже славяне любят обувать простаков на всю катушку, не говоря уже о твоих собратьях-азиатах.
Через пять минут уже ели, обжигаясь горячим бульоном, сдобренным черным молотым перцем и уксусом.
– Русские – европейцы? – спросил Сергей.
Хозяин квартиры пережевывал пищу с явным удовольствием. Смакуя, поливал ломтики ржаного хлеба шашлычным кетчупом и заедал ими варево. Вздохнув, он немного отодвинулся от стола.
– А кто? Думаешь, такие же, как вы?
– Блок писал: «Да, скифы мы, да, азиаты мы, с раскосыми и жадными глазами».
– Насчет жадных глаз – это точно. Знаешь, Серега, мне наплевать, кто русские – европейцы или азиаты; сам я хохол.
Придвинув тарелку, он снова принялся за пельмени.
Сергей наелся.
– Леня, любовницу Лакрионова звали Ольга? Кто она?
– Баба.
– Где ее подцепил мэр Сергеевска? Почему ее допустил к себе Дракон?
– О, друг, твой интерес мне понятен. Ты не думай, что Ленчик Арахов тупой боров, которому только бы позубоскалить… Видишь черную папочку на подоконнике? Возьми ее.
Сергей взял папку. Открыл. На него смотрела очень красивая азиатская девушка. Фотография была черно-белая, выполненная в ателье, – художественное фото. За снимком следовала официальная биография Лан Джи Су, которую в народе звали русским именем Ольга. Двадцать три года, вьетнамка. Работала переводчиком в городской администрации города Сергеевска. Гражданка России. Отец – Хэн Хан, гражданин России с девяносто пятого года, владелец сети вьетнамских ресторанов «Вьет-Тао».
– Хэн Хан? – отвлекся от бумаг Сергей.
– Да, она дочь главаря вьетнамской мафии…
– Что она делала в мэрии?
– Работала переводчиком. Дети за родителей не отвечают. Ведь так? – Арахов хитро прищурился.
– Но ведь… вьетнамцы могли влиять на Лакрионова.
– Вот, вот, копни наше дерьмо – пусть в Москве за головы возьмутся. Тут давно все влияют – и вьетнамцы, и японцы, и корейцы. И особенно друзья из Поднебесной!
Поехали в порт. В черной папке была краткая справка и о братьях Акашиных. Валера и Коля, ныне Валерон и Колян, с детства были дворовыми хулиганами. Отсидев по небольшому сроку в колонии общего режима, братья решили напрямую в конфликты с законом не вступать. Для этих целей они создали многочисленную преступную организацию – подчиненные братьям бригады «опекали» мелкие городские рынки и крупные оптовые фирмы, снабжали матросов проститутками, занимались контрабандой. Завелись связи на таможне и в порту. Со временем Акашины стали владеть несколькими транспортными судами, которые вывозили из Японии подержаные иномарки, а три рыболовных траулера, ведя хищнический лов в акватории Охотского моря, наоборот, ввозили в Японию морепродукты.
– У тебя с ними хорошие отношения? – спросил Сергей.
Арахов, вцепившись в руль, внимательно следил за дорогой.
– Разговариваем иногда.
«Приора», порыскав в узких проходах между штабелями морских контейнеров, вынырнула на открытое пространство к белой будке. На звук двигателя из будки вышли два жующих накачанных амбала в черной форме охраны.
– Че? Здесь нельзя!
Узнав Арахова, амбалы смягчились, растянули губы в улыбках.
– Леонид Сергеевич, опять к нам?
– К Валерону с Коляном, – отозвался из машины Арахов.
– Поезжайте. Они у себя.
Арахов газанул; «Приора», дернувшись, поползла дальше. Ли в зеркало увидел, что один из амбалов уже докладывал по мобильнику о визите фээсбэшников.
Вскоре показалось двухэтажное кирпичное здание с большими окнами. У здания стояли три внедорожника «Ниссан» и совсем новый брюхатый шестисотый «Мерседес». Сергей отметил – группировка Акашиных не бедствовала.
«Приора» тормознула перед широким крыльцом. Из распахнутых дверей здания показались два обритых наголо, крепко сшитых мужика.
– Они, – сказал Арахов.
Валерон и Колян чем-то напоминали колобков – широкие, коротконогие, лобастые. Пальцы на руках толстые, костяшки сбитые – эти ребята не гнушались мордобоем. Они ели глазами лицо Сергея.
Арахов уже вылезал из машины.
– Привет, бандюки!
Он обнялся с первым колобком, потом со вторым. Второй хмыкнул.
– При посторонних мог бы так не шутить.
Ли тоже вышел из машины. Арахов его представил.
– Суперагент из Москвы. Сергей.
Бандиты посмеялись, пожали Сергею руку.
– Будем знакомы.
– Мы насчет Ольги, – сказал братьям Арахов.