– Откуда ты это всё знаешь? – удивился познаниям жены Нахрапов.
– Прессу читать надо, – в ответ рассмеялась Римма, подшучивая над своим мужем.
– Тамплиеры, – задумчиво протянула Боброва, – А что мы знаем о тамплиерах?
– Ну-у, как же, много чего знаем, да, Родион Романович? – переадресовала вопрос детективу помощник.
– Разве, только то, что учили в институте, или видели в кино, – уклончиво ответил частный детектив.
– Ну, а всё же? – настаивала Надежда.
– Ну, например то, что Орден Храма с самого начала был полусветским – состоял из рыцарей и монахов. Не зря на его гербе и печати была изображена лошадь с двумя всадниками в одном седле. Братья-рыцари не давали монашеских обетов. Большая часть братьев-рыцарей занималась разбоем в Палестине, и лихо вела разгульную жизнь. А братья-монахи организовывали по всей Европе сеть командорств, в которых хранились богатства Ордена, – вновь просветила всех присутствующих Римма.
– И всё? – разочаровано протянула Надежда.
– И всё, Наденька, но если это интересно, то я завтра обязательно покопаюсь в интернете, и выужу информации поболее, – обнадёжила подругу Нахрапова.
– Помнится мне, что разогнал тамплиеров король Франции, Филипп IV, красивый, – задумчиво протянул частный детектив, – Да, точно, Филипп IV, за что был предан сильному проклятью. Я где-то читал, что и захороненные сокровища тоже подвергнуты проклятью. А сокровищ у них было – тьма – тьмущая.
– Тогда всё совпадает, – обрадовался внезапной разгадке Бобров, – Мне участковый говорил, что это не первый случай исчезновения в этих краях.
– Так мы что, будем отдыхать или сокровища искать? – интригующе поинтересовалась Римма.
За столом воцарилась тишина. Каждый осмысливал ситуацию и понимал, что волею судьбы, они стоят у порога мистической тайны, распутать которую им предстоит. Ведь не зря с начала поездки все складывалось таким образом, что окольными путями они подходили к главному – спрятанным сокровищам тамплиеров, на которые указывали косвенные доказательства – начиная о т истории Степана Петровича до рассказов участкового Винтоняка.
– Кстати, о Филиппе Красивом, – снова вспомнил о короле частный детектив, – Слишком независимое положение тамплиеров серьезно беспокоило Филиппа, а их неисчислимые богатства возбуждали в нем алчность. Начало трагедии было положено в тот день, когда Филипп Красивый обратился к тамплиерам с просьбой принять его в члены Ордена, вынашивая мысль самому стать Великим Командором. Отказ был категорическим. Филипп не вынес нанесенной ему обиды и развернул против Ордена судебный процесс. Второго такого судилища история не знает, ибо по ходу дела в качестве обвиняемых были привлечены тысячи крестоносцев. Не было такой низости, которую не использовали бы судьи на этом процессе, длившемся целых семь лет.
Нахрапов чувствовал, что его понесло. Неизвестно откуда взявшиеся познания об истории жизни тамплиеров, сильно удивили сыщика, однако остановиться он уже не мог. Мысли выстраивались в стройный ряд, а слова сыпались сами, словно он наизусть цитировал научный доклад. Словно кто-то из вне насаждал Нахрапову чужие мысли и познания, заставляя выдавать их за свои. Частный детектив ничего не мог поделать против постороннего внушения, и продолжал:
– Главным обвинением против тамплиеров было то, что они якобы поклоняются дьяволу, а вещественным доказательством явилась фигура Бафомета – космический символ, изображенный на стене в главном зале собраний Ордена Тамплиеров, истолкованный судом как образ Дьявола. Орден был осужден, многие его служители, в том числе и сам Командор, были преданы казни через сожжение на костре. Перед казнью Командор послал проклятие королю Франции, Папе римскому и всем их потомкам до седьмого колена. Проклятие нашло отражение в их судьбах – сам Филипп Красивый и его потомки уходили из жизни преждевременно и часто при весьма странных обстоятельствах. Проклятие тамплиеров сбывалось. Когда же произошло падение великого Ордена, тамплиеры воспользовались своей тайной силой. Они призвали проклятие на головы своих гонителей, что выражалось в мыслеформе психической энергии, мыслеформе мести, которая и свершилась во времени.
Римма широко – открытыми глазами, удивлённо смотрела на своего мужа.
– Откуда ты это всё знаешь? – изумилась она осведомлённости Нахрапова.
– Не знаю, – честно признался частный детектив, обессиливший от постороннего внушения, – Мне, словно кто-то вложил эти мысли в голову, и заставил произнести их вслух. Я никогда не интересовался ни историей, ни самой жизнью тамплиеров, и вдруг, словно что-то осенило. Вот получается, что выдал целый трактат на тему трагической кончины Ордена тамплиеров.
– Странно, – заметил Бобров, и, развернувшись на стуле, внимательно осмотрел зал, пытаясь выявить что-то необычное.
Внимание его привлекла молодая пара, сидевшая в неосвященном углу заведения. Он и Она, молча, смотрели друг на друга, не обращая никакого внимания на окружающих. Детально рассмотреть их было невозможно, из-за царившего полумрака, но пара эта привлекала к себе внимание Николая. Что-то странное и интригующее было в их облике, но что именно, помощник детектива понять не мог. Повернувшись к друзьям, он увидел, что и взгляд частного детектива Нахрапова также устремлён на эту пару.
– Где-то я их видел, – то ли себе самому, то ли Нахрапову, сказал Бобров.
– Я тоже, – ответил сыщик, и неожиданно вспомнил, – Сегодня в столовой, за обедом. Они также ни на кого не обращали внимание. Даже между собой не общались.
– Что-то мне не по себе, – встревоженно произнёс частный детектив, и обратившись ко всем, предложил, – Пойдём – те наверно спать, а то время уже позднее.
Расплатившись за кофе и коньяк, отдыхающие с тяжёлой душой и странными чувствами, покинули питейное заведение.
Зеркало
Огромное зеркало в гостиной в старинной резной оправе отразило неясный силуэт в черном капюшоне и длинной рясе. Освещённая огнём от факела, фигура плавно проплыла от края до края зеркала и скрылась в его недрах. Частный детектив Нахрапов незаметной тенью последовал за ней и уткнулся в кованую дверь, украшенную замысловатыми вензелями. Потянув за кольцо, сыщик почувствовал, как легко она поддалась, и бесшумно отворилась. Вниз, в каменное ущелье, вели крутые ступени, скрадывающие шаги идущего. Освещение вокруг не было, только впереди мелькал свет, исходящий от горящего факела. Сыщик осторожно двинулся вперёд, стараясь держаться на почтительном расстоянии от фигуры в балахоне.
– Где я, и что я здесь делаю? – одолевали тяжелые мысли сыщика, однако ответить на свой вопрос он не мог. Единственное, что понимал Нахрапов, так это то, что ему надо проследить за безликой фигурой, с головы до ног покрытой тёмным балахоном. Ступени круто уходили в низ, заворачиваясь, словно в штопоре. Идти становилось всё труднее и труднее. Держась руками за выступы каменных стен, частный детектив нерешительно ступал по ступеням. Крутой спуск закончился также неожиданно, как и начался, и сыщик оказался у входа в просторный зал, ярко освещённый неоновым светом. Призрачные фигуры в темных одеяниях и капюшонах, стояли полукругом возле какой-то возвышенности. Присмотревшись, Нахрапов понял, что это резной стол из пансионатовской столовой, на котором стоял открытый сундук, полностью набитый сверкавшими драгоценностями. Стены зала были испещрены тайными знаками – переплетенными терновым и маковыми венками. Покорно склонившиеся над кладом фигуры, молча, внимали словам своего предводителя.
– Рыцари Христа и Храма Соломона, – зычным голосом произносил предводитель, высокий, седой старец, обращаясь к своей пастве, – Многие наши братья выразили желание жить в строгости и послушании, навсегда отказаться от своих владений и, предать себя в руки верховного владыки церкви, стать членами монашеского ордена. Во искупление своих грехов, им было предписано защищать и охранять идущих в Иерусалим паломников от нападений воров и бандитов, и всемерно заботиться об их безопасности. Наши братья с достоинством выполнили своё предназначение, и до последнего дыхания несли своё послушание.
При этих словах, толпа слушавших зашумела, и отовсюду раздались одобрительные возгласы. Оратор поднял руку, призывая всех к тишине и порядку, и неясные силуэты в балахонах подчинились его величественному жесту. Нахрапов, так до конца и не поняв, где находится, укрывшись за колонной, внимательно наблюдал за всем происходящим, внимательно вслушиваясь в доносившуюся речь.
– Как Вы знаете, братья, ранним утром 13 октября 1307 г., члены ордена, проживавшие во Франции, были, именем Святой инквизиции, арестованы слугами короля Филиппа IV. С такой вестью к нам прибыл наш брат, лейтенант Гийом де Буже. Наши владения перешли в собственность короля. Наших братьев, членов ордена обвиняли в тягчайшей ереси – в отречении от Иисуса Христа, в том, что они плевали на распятие, целовали друг друга непристойным образом и питали склонность к гомосексуализму, а также поклонялись идолам на своих тайных собраниях. Позор, обрушившийся на нашу голову, и ложь, осквернившая наши добрые помыслы, заставили нас немногих, принять другие методы борьбы, чем те, к которым мы привыкли, – произносил свою речь главный, постоянно меняя тембр голоса. В зависимости от того, говорил он тихо или громко, слушавшая толпа то гневно негодовала, то скорбяще сочувствовала. Аудиторией говорящий владел отменно. Это отметил про себя и Нахрапов, заинтересовано рассматривая тайное сборище. С того места, где находился частный детектив, трудно было полностью рассмотреть оратора, однако сыщик заметил, что это был мужчина лет пятидесяти, с длинными седыми волосами. Когда говорящий сбросил с головы капюшон и обнажил своё лицо, то Нахрапов увидел безобразный шрам на его щеке, дико уродовавший его лицо. Множество перстней украшало его руки, а на шее висел огромный медальон, рассмотреть который сыщику никак не удавалось.
– Когда арестовали Жака де Моле, великого Командора ордена, – тем временем продолжал оратор, то взойдя на костёр, он вызвал на Божий Суд Филиппа IV, Ногаре и Климента V. Мы свято чтим его последние слова: «Справедливость требует, чтобы в этот ужасный день, в последние минуты моей жизни я разоблачил всю низость лжи и дал восторжествовать истине. Итак, заявляю перед лицом Земли и Неба, утверждаю, хотя и к вечному моему стыду: я действительно совершил величайшее преступление, но заключается оно в том, что я признал себя виновным в злодеяниях, которые с таким вероломством приписывают нашему ордену. Я говорю, и говорить это вынуждает меня истина: орден невиновен; если я и утверждал обратное, то только для прекращения чрезмерных страданий, вызванных пыткой, и умилостивления тех, кто заставлял меня все это терпеть. Я знаю, каким мучениям подвергли рыцарей, имевших мужество отказаться от своих признаний, но ужасное зрелище, которое мы сейчас видим, не может заставить меня подтвердить новой ложью старую ложь. Жизнь, предлагаемая мне на этих условиях, столь жалка, что я добровольно отказываюсь от сделки!».
Последние слова оратор гневно выкрикнул, и слушатели негодующе зашумели.
– Вот оно что, – изумился частный детектив Нахрапов, – Оказывается, это тамплиеры! Вечером только о них говорили. Сколькоже их здесь? Человек двадцать, а может быть и больше.
Темнота мешала сыщику пересчитать присутствующих, а неясные теми, перемещающиеся по залу, сбивали со счета и не давали сосредоточиться.
– Но как они могли здесь очутиться? – на вопрос сыщика никто не ответил.
Тем временем, оратор навел в зале тишину, и спокойно продолжил:
– Урок, преподанный тамплиерами, не теряет своей актуальности и в наше время. Когда неуправляемые астральные вихри, порожденные недобрыми людскими мыслями, носятся в околоземном пространстве, и словно магнитом притягивая к себе все человеческие проклятия, то беда может случиться в любом месте. Мы знаем эту силу не понаслышке! Это катастрофы природного характера, военные столкновения, крушения поездов и самолетов, и какие бы причины люди не придумывали для объяснения случившегося, природа всех катастроф едина – астральные вихри, родившиеся и усилившиеся от негативных эмоций. Братья! Ошибочно мнение, что мысль одного человека ничего не стоит. Вы знаете, что она, как магнит, может притягивать себе подобные, чтобы превратить их в огромную лавину ненависти. Наше предназначение – учиться отвечать за каждое слово, произнесенное вслух, потому что сказанное всегда является продолжением мыслей, которые представляют собой мощнейшую энергию. Эта энергия обладает психическими и физическими свойствами. Мысль – это сила, которая является источником действия. Положительные мысли порождают Добро. Злые и безразличные – Зло. Мыслеобразы и мыслеформы, созданные сознанием, оказывают определенное влияние на создавшего их человека и в конце концов приводят его к сформированной воображением ситуации, которую человек проживает в соответствии с своей внутренней сущностью. Практика вызова на Божий Суд связана с верой в высшую справедливость, перед лицом которой виновные отвечают жизнью. На Божий Суд вызывали в предсмертном состоянии – это было последнее желание умирающего. Последняя воля, желание умирающего, всегда выполняется. Так выполним предсмертную волю Великого Командора Ордена Жака де Моле, искореним с помощью его предсмертной воли, всех обидчиков и врагов! Нам нужно спешить, ибо следующий парад планет состоится только через семьсот семь лет. У нас просто не будет второго шанса изменить историю! Ради этого СОБЫТИЯ я готов пожертвовать собой!
Поэтому я призываю Вас, братья, следуйте завету наших предков, активно используйте энергию, данную нам свыше!
С этими словами оратор протянул обе руки вверх. По залу заметались огненные блики, раздались громовые раскаты. Ниоткуда взявшаяся молниям сверкнула ярко – синей дугой и поразила оратора – он, словно подкошенный, рухнул на каменный пол. Слушатели, поражённые увиденным, молча толпились возле бездыханного тела.
– Он умер! – прозвучал чей-то пронзительный крик.
– Командор умер, – подхватили другие голоса, эхом разносясь по пустынному подземелью.
Громкий крик резко ударил по ушам Нахрапова – весь в холодном поту он вскочил со своей кровати. Перепуганная Римма взяла сыщика за руку.
– Всё хорошо, милый, всё хорошо, – успокаивала она мужа, – Это всего лишь плохой сон.
Частный детектив Нахрапов обвёл безумным взглядом комнату, в которой они остановились.
– Это всего лишь сон, – недоверчиво повторил он, и обессиленный, рухнул на постель. До самого рассвета, Римма не сомкнула глаз.
– Что тебе ночью снилось, дорогой? – вместо приветствия, утром спросила она у мужа.
– Ты знаешь, или вчера хватил лишнего, или много говорили о местном фольклоре, а снились мне тамплиеры, – Нахрапов во всех подробностях пересказал жене содержание сна частный детектив.
– Это становиться интересным, нужно немедленно найти Интернет, и выудить побольше из него информации! – предложила Римма.
– Подожди, я тебе всего – лишь сон пересказал, а не призывал совершать какие – либо действия, – попытался охладить азарт жены частный детектив, хотя прекрасно понимал, что остановить её уже невозможно.
– И я о том же, – игриво ответила рыжеволосая красавица, и стала собираться, – Только проверю кой-какую информацию, и всё.
Одеваясь, она спросила мужа:
– Так тебе снились переплетённые венки? Терновый и маковый?
– Вроде – бы да, на стенах видел замысловатые вензеля, но точно не помню, ведь это всё-таки сон, – хмуро ответил Нахрапов.
По её словам сыщик понял, что вот-вот окажется, втянут в какую-то интрижку, и его сопротивление здесь было бесполезно. Интуиция, как обычно, не подвела Нахрапова – ещё в поезде, по дороге в санаторий, он на подсознательном уровне чувствовал, что отпуск будет не таким безоблачным и спокойным, как представлялся остальным. Внутренний голос подсказывал ему, что по приезду они окажутся в гуще каких-то событий, и вот, помимо воли сыщика, он оказался втянут в какую-то странную, и пока неосознанную тайну. Вот и сейчас, его законная жена спешила навести справки о таинственном ордене крестоносцев, а сам он провёл ночь (хоть и во сне), в кругу всемогущественных тамплиеров. Плюс местные легенды, пропавшие туристы и сплошные двойники – чем не сюжет для лихо закрученного романа?
– Ты далеко собираешься? – поинтересовался он у супруги.
– Да нет, в кафе, там у них по – моему есть Вай Фай, – успокоила мужа Римма, – Буквально на пол – часика, проверю, какое наследие оставили здесь тамплиеры.
– Я с тобой, – засобирался сыщик.
– Что – бы сидеть рядом, сопеть мне на ухо и мешать сосредоточится? – подшучивала над Нахраповым жена, – Лучше оставайся в номере, посмотри телек, а я – ненадолго!
Частный детектив не устоял под натиском жены и отпустил Римму добывать полезную информацию.
Послонявшись без дела по номеру, Нахрапов внял советам жены – включил телевизор и удобно устроился в кресле. Передавали новости. Диктор, молодая женщина с каменным лицом и хорошо поставленным голосом, зачитывала тревожное сообщение о стихийном бедствии в западных районах Украины. Сильные дожди вызвали наводнение, и два населенных пункта оказались под угрозой затопления.
– Не дает мать – природа покоя человечеству, – подумал про себя Нахрапов, – То дожди с наводнениями, то град с неурожаями, а то и оползни! Страшно жить на свете! И самое главное, человек бессилен перед стихийными бедствиями. Или это сам человек виновен в том, что происходит? Мы обескровили земные артерии, выкачиваем газ, нефть, добываем уголь, а земля не желает нам прощать безвинные шалости. Все в мире взаимосвязано, и если мы нашу землю превратили в свалку, то какой милости мы должны ждать от природы? Мстит она нам в силу своих возможностей, пытается остановить человечество от пагубного воздействия на окружающую среду. А мы не понимаем.
Нахрапову почему-то вспомнился странный попутчик по поезду. Что-то вроде этого, он рассказывал путешественникам, но что именно сыщик вспомнить не мог.
Знакомство с местными традициями
– Знакомьтесь, Родион Романович, наш коллега, старший лейтенант Винтоняк, – представил Нахрапову стройного молодого человека в милицейской форме Бобров. Парень расплылся в радушной улыбке, и, протянув руку, произнёс:
– Иван, местный участковый.
Частный детектив пожал жилистую руку инспектора, и просто представился:
– Пенсионер Нахрапов. Родион Романович.
Участковый восхищенно разглядывал сыщика – ещё никогда ему не приходилось в неофициальной обстановке, вот так запросто, общаться с подполковником милиции. Стоя на свежем морозном воздухе, Иван переминался с ноги на ногу в тонких демисезонных туфлях.