Простояв так – глаза в глаза – пару секунд, а может и минут, он как будто ожил, встрепенулся и сказал:
– Пошли.
Я отошла от машины, и он захлопнул дверцу. Снова протянув мне раскрытую ладонь, он поднял брови, из–за чего его лицо приобрело практически умоляющее выражение. Я проигнорировала эту руку и шагнула вперед. Он нагнал меня и пошел рядом. Когда мы добрались до входа в ресторан, бывший босс галантно открыл дверь, и пригласил меня внутрь. При этом его лицо перестало выражать какие–либо эмоции.
Я вошла в небольшое помещение с дощатым полом. Перед нами мгновенно вырос работник ресторана, и они с Сашей заговорили, но я не слышала, о чем. В ушах стоял гул от пульсирующей боли в висках – действие алкоголя начало проходить. Когда холодная ладонь коснулась моей руки и потянула меня вглубь зала, я повиновалась, как безвольная кукла.
Нас подвели к круглому столику, накрытому на две персоны у большого окна с видом на озеро. Ночью вдоль берега горели миллионы фонарей, освещая кромку воды, и это поистине захватывающее зрелище. Я сняла пиджак и села на стул, который любезно отодвинул мой спутник, и тут до меня донеслись обрывки их диалога:
– Merci, c'est un endroit idйal[12], – сказал Саша, и я в удивлении уставилась на него.
– Je vais vous faire un menu. Aimeriez–vous prendre un verre[13]?
Саша перевел взгляд на меня:
– Ты будешь что–нибудь пить?
– Можно мне воды? – выдавила из себя я, пытаясь изобразить улыбку официанту.
– Apportez de l'eau et une tasse de cafй noir[14], – непринужденно сказал босс и работник этого, явно мишленовского заведения, удалился.
Я не смогла побороть любопытство:
– Ты знаешь французский?
Он улыбнулся и кивнул. Я не сдержала ответной улыбки.
– Что ты делал в том клубе? – спросила я, а потом фыркнула, – Только не говори, что запустил свои лапы по всей Европе.
– La Petite Palace? – сказал он с идеальным французским прононсом, и я оказалась на краю пропасти, – Нет, это не мой клуб. Я приехал отдохнуть с друзьями.
Он пожал плечами, и расслабленно откинулся на резном кресле. Одну руку он опустил на подлокотник, а второй подпер подбородок и принялся растирать его большим пальцем. Этот жест вызвал отчетливый флешбэк в памяти, когда мы сидели на террасе кафе в Кадриорге, и пили наш первый совместный кофе.
Он изменился. Сеточка морщин вокруг глаз стала отчетливей, хотя это его не портило. В волосах поблескивала прежняя седина, но ее тоже стало немного больше. Стрижка поменялась, стала короче, от чего волосы непослушно торчали в разные стороны. Зная по себе, такой беспорядок на голове могло вызвать только постоянное нервное взлохмачивание. Я отметила, что он стал крепче и шире, серая рубашка с черными пуговицами туго обхватывала его грудь и мощные плечи. Видимо, всерьез занялся спортом. Я бросила взгляд на его пальцы, медленно поглаживающие подбородок, и невольно подумала, почему он не морщится. Они у него всегда холодные, как ледышки.
– Алиса? – выдернул меня из моих мыслей его голос, – Ты будешь есть?
Я пожала плечами и отрицательно помотала головой. Потом схватилась за материализовавшийся на столе стакан с водой и отпила немного. Жидкость мгновенно просочилась по моему телу, вызывая легкую прохладу. В голове потихоньку стал рассеиваться алкогольный туман, и я начала видеть пространство четче. Саша пристально посмотрел на меня, а потом сказал официанту:
– La femme sera un dessert et cafй latte[15].
– Qu'est–ce que le dessert, vous кtes intйressй[16]? – официант обратился ко мне, но я не поняла ни слова и вскинула брови, бросив Саше многозначительный взгляд.
– Avez–vous une tarte aux pommes[17]? – тот проигнорировал мой призыв о помощи, даже не посмотрев в мою сторону.
– Oui[18].
– Prendre[19], – сказал Саша с улыбкой.
Официант удалился, и я попыталась сфокусировать глаза на боссовом лице, избегая взгляда на губы. Вышло неважно, и он ухмыльнулся. Потом он вытянул руки и сложил их на столе, переплетая пальцы в замок.
– Итак, – спокойно сказал он и придвинулся ближе.
Он этого движения на меня обрушилась волна его запаха, и я задержала дыхание. Сняв пиджак, я смогла отодвинуть аромат его тела от себя, а теперь он подбирался ко мне, как туман, обволакивая мое слабое сознание.
– Итак, – смогла сказать я, когда меня слегка отпустило.
Не стоило так много пить сегодня. Я точно смогла бы держать себя в руках, если бы не алкоголь. Слабачка.
– Алиса, я никогда не рассказывал тебе о том, что женат. Тебя это интересует?
– Откровенно говоря, меня больше не интересует то, что связано с тобой, – парировала я, слегка осмелев от раздражения, которое стало разгораться внутри меня.
– Тогда, почему ты злишься? – босс улыбнулся и бросил на меня очередной обжигающий взгляд.
– Я не злюсь.
– Алиса, я не слепой, – сказал он, фыркнув, – И я знаю тебя вдоль и поперек.
– То, что ты меня трахал, еще не значит, что ты меня знаешь, – пожала плечами я.
Внутри у меня все просто плавилось от ярости. И от желания.
Саша заржал в голос, а потом выдал:
– Да, ты точно злишься. Ты всегда ругаешься, когда злишься.
В голове мелькнул очередной нелитературный эпитет. Ну, вы поняли.
– Саша, ты попросил час, – как можно спокойнее сказала я, но мой голос все равно дрогнул, – Строго говоря, ты не попросил, а поставил меня перед фактом – тебе нужен час, чтобы со мной поговорить. Время тикает. Меня ждет муж.
– Это тот, который оставил тебя, разодетую как шлюху и заведенную до чертиков, в ночном клубе? – он сжал челюсти.
Если бы я обладала сверхсилой, то бокал, который я держала в своих руках, треснул бы.
– О, ты опять принялся за оскорбления. Как приятно, когда маски сняты, и можно видеть истинную сущность человека, – прошипела я, прищуриваясь.
Саша недовольно рыкнул, а потом выдал длинную тираду:
– Ладно. Да, я не говорил тебе, что женат. Откровенно говоря – я и не должен был, потому что мой брак давно развалился и последние два года до приезда в Таллинн, я занимался разводом. Бывшая жена хотела отсудить у меня все и забрать ребенка. И ей почти это удалось.
Я молчала, и смотрела на него во все глаза. Бывшая?
– Когда я познакомился с тобой, мы как раз пришли к соглашению. Я оставляю ей недвижимость в Санкт–Петербурге, половину бизнеса и получаю возможность видеть дочь два раза в месяц. И в августе я уехал именно для того, чтобы подписать это соглашение.
Я усиленно заморгала, и сделала еще один глоток воды.
– Я знаю, что Сережа, – продолжил он бесстрастно, – Сказал тебе о дне рождении. Даты совпали чисто случайно. Он ничего не знал о разводе. Я не привык делиться проблемами ни с кем, и всегда справлялся с ними сам.
– Тем не менее, ты сразу же бросился в объятия Кристины, когда понял, что со мной ничего не выгорит, – передразнила его я, припоминая наш разговор в самолете.
– Я пытался тебе объяснить, – он развел руками.
– Плохо пытался.
– Ты не дала мне шанса, – Саша уставил обвинительный перст в мою сторону и прищурился.
– Чушь! Я дала тебе шанс, когда приперлась среди ночи к тебе в гостиницу и призналась в любви, – завопила я, – Вместо этого, я обнаружила там полуголую бабу, в твоей, сука, рубашке!
– Не ори! – рявкнул он, и я вздрогнула.
На нас уставились посетители ресторана. Опустив глаза на белоснежную скатерть, я начала теребить ее краешек под столом. Тут передо мной опустилась чашка с густой белой пеной и коричным сердечком на ней. А потом появился кусок пирога с запеченными дольками яблок. Я подняла глаза и посмотрела на Сашу.
– Ощущение дежавю, не правда ли? – ухмыльнулся он, и я мысленно залепила ему пощечину, – Merci[20], – обратился он к официанту.
Господь создавал этого мужчину с особой щедростью. Мало того, что он дал ему внешнюю привлекательность, острый ум и невероятную силу. Всевышний не остановился на этом, и добавил перчинки в виде голоса, созданного для французского языка. Я представила, как он шепчет непристойности с этим идеальным говором и мягкими «Р», и растянулась в мечтательной улыбке.
– Почему ты улыбаешься? – спросил Саша.
– Скажи что–нибудь на французском, – ответила я.
Он подумал и выдал:
– Chacun est entraоnй par sa passion[21].
Я почувствовала, как мурашки поднимаются по спине.
– Еще, – попросила я, и в его глазах блеснул огонек желания.
– Face а la vйritй[22].
– Еще, – это я произнесла охрипшим голосом, прикрыв глаза.
– Je t'aime[23], – шепнул он в ответ, отпивая свой кофе.
Я сжала ноги под столом, и звонко стукнула коленками друг о друга. Мне показалось, что этот звук слышали все посетители ресторана, но в особенности Саша. Он довольно хмыкнул, как тогда, зажав меня в туалетной кабинке самолета, и я взорвалась:
– Саша, я не хочу изменять Никите. Он не заслужил этого, – выпалила я, поднимая на него глаза.
– Саша, я не хочу изменять Никите. Он не заслужил этого, – выпалила я, поднимая на него глаза.
Он нахмурился и заботливо пригладил и без того прямую скатерть рукой.
– Разведись, – сухо бросил он, сверля меня глазами.
– Д–д–для чего? – заикаясь, спросила, я и уставилась на него с удивлением.
– Чтобы не делать того, чего не хочешь делать.
– То есть, ты настолько уверен в своей неотразимости? – сказала я, вскинув бровь и гневно всаживая вилку в пирог.
Он пожал плечами, снова принимая расслабленную позу, и отпил кофе. Как этот человек может сохранять спокойствие в такой неловкий момент? Я определенно ему завидую. Мне бы хоть капельку его самообладания.
– Нет, я просто знаю, что произойдет дальше, – спокойно сказал он.
– И что же? – я прищурилась, отложив вилку и не притронувшись в пирогу.
К чему он ведет?
– Ты изменишь ему. И причинишь боль.
– Черта с два! – взвизгнула я, – Даже не думай.
Саша разразился хохотом. Потом он опустил одну руку под стол, и в следующую секунду из меня вышибло дух. Я почувствовала холодные пальцы на своей коленке.
– Алиса, это не я думаю о сексе, с тех пор как увидел тебя в самолете.
– Гонишь, – прошипела я, отодвигая ноги в сторону, но его ладонь снова настигла их.
– Ну да, немного приврал. Я тоже об этом постоянно думаю, – он подмигнул мне и его прекрасный рот растянулся в улыбке, – И готов поспорить, что не я один.
Я одернула его руку, блуждающую по моим ногам, зацепив при этом скатерть. Бокалы радостно зазвенели на столе.
Тут меня спас мобильник, громко зазвонив на весь ресторан голосом Ивана Дорна.
Я полезла в сумочку, чертыхаясь, и победно вытащила телефон на выпрямленной руке. Взглянув на свадебную фотографию, я чуть не разревелась.
– Да!
– Малыш? Ты где? – взволнованно спросил Никита, – Я уже в номере. Все в порядке?
– Да, все хорошо. Я просто… – я запнулась, подбирая себе оправдание, – Знакомую встретила.
Саша растянулся в улыбке и его плечи затряслись. Он прикрыл рот рукой, сдерживая смешок. Козел.
– Тебя забрать? Где ты?
– Никита, все в порядке. Я скоро буду, – я грозно посмотрела на своего спутника.
Он вот–вот разразиться хохотом.
– Ну ладно… – промычал в трубку мой муж, – Я буду ждать. Люблю тебя.
– Я тебя тоже, – сухо сказала я, не отрывая глаз от бывшего босса, и отключила трубку, – Мне пора, Саша.
Он вздохнул, подозвал официанта и попросил счет. Наверное, я не понимаю французский. Я вообще уже ничего не понимаю.
– Вечер перестает быть томным, – пробормотал Саша, набрасывая на меня свой пиджак на выходе.
Усевшись в машину, я совершила вторую глупость за вечер.
– Где вы остановились?
– Swiss Luxury, – полушепотом сказала я.
Всю дорогу мы молчали и слушали тишину в машине. Когда он подвез меня прямо к дверям гостиницы, я радостно дернула ручку Мерседеса и открыла дверь. Но тут, босс огорошил меня очередным заявлением:
– Я заеду завтра в два, – спокойно сказал он, не глядя на меня, – Если ты не будешь ждать меня, я поднимусь к тебе в номер.
– Ты не знаешь, в каком номере я ост… – начала я, но он не дал мне договорить.
– Мне не составит труда узнать, – сказал Саша, бросив многозначительный взгляд в мою сторону.
Вот черт!
ГЛАВА 5
«Надеюсь, ты не забыла, что я буду ждать тебя внизу в 14 00»
Я чуть не завопила от ужаса, а потом быстро удалила эсэмэску. Он узнал финский номер моего телефона. Значит, спрятаться в этих огромных апартаментах не выйдет.
Застонав от отчаяния, я рухнула на кровать и прислушалась к каплям, барабанящим по стеклу гостиничного номера. Я в глубокой заднице. Глубже просто некуда. Я настолько глубоко в дерьме, что даже представить себе невозможно.
Посмотрев в натяжной глянцевый потолок, я сонно вздохнула. Я так и не смогла уснуть сегодня ночью, и ворочалась с бока на бок, слушая размеренное дыхание Никиты. Он ни о чем не догадался, ничего не заметил и не задавал вопросов. Потом я подняла руку со сжатым в ней мобильником и сняла блокировку экрана, вбив пароль «Theo». Набрав номер мамы, я начала слушать длинные гудки, а потом отчаянно вскрикнула, когда мама взяла трубку:
– Мама!
– Алиса? Что случилось? – взволнованно спросила она.
– Мама, здесь Саша, – прошептала я, как будто стены могут меня подслушать.
– Где?
– В Женеве, – сказала я загробным голосом.
– Оу, – вымолвила она, – И что?
– Как что? Ты что не понимаешь? – завопила я в трубку.
– Алиса, потише, – сказала она с придыханием, – Я пытаюсь думать.
– Мам, я летела с ним одним рейсом. Потом встретила в ночном клубе. Он увез меня в ресторан, а сейчас прислал сообщение, что заедет в два часа, – жалобно пропищала я.
– Звучит неважно, – мама глубоко вздохнула, и на фоне ее голоса что–то стукнуло.
Наверное, Тео в очередной раз бросил мой планшет на пол.
– Не то слово, – выдохнула я, – Мама, что мне делать?
– Никита в курсе?
– Нет, конечно. Как я ему расскажу, что спала со своим начальником? И что этот начальник здесь, в Женеве?
В трубке повисла тишина, а потом мама тихо спросила:
– Ты любишь его?
– Кого? – от удивления я резко села на кровати.
– Александра.
Подумав секунду, я сказала:
– Я не знаю.
– А вот это уже звучит скверно.
– Да, – протянула я.
– Что будешь делать? – спросила мама, перекрикивая визги Тео.
– Мам, я позвонила тебе, чтобы спросить твоего совета. А ты спрашиваешь меня, что я буду делать, – проворчала я, теребя остатки волос на своей шее.
– Алиса, я не знаю, что тебе посоветовать, – вздохнула моя мать, – К тому же, ты взрослая девочка и сама решишь, что для тебя лучше.
– Что–то легче мне не стало, – шепнула я, – Ладно, разберусь. Как Тео?
– Отлично. Мы с ним замечательно проводим время. Я очень скучаю по нему, ты же знаешь.
– Знаю.
– Алиса?
– Да? – я нахмурилась.
– Дочка… – начала мама, – Может быть… Сложившаяся ситуация, это знак? Может быть, не стоило выходить замуж и еще не поздно все изменить?
– В каком смысле? – спросила я, обдумывая каждое ее слово.
– Тебе лучше знать.
Я замолчала. Мама шумно вздохнула, а потом сказала:
– В любом случае, слушай свое сердце. Оно не обманет.
– Надеюсь, ты права, – сухо отозвалась я, – Ладно, мне пора.
– Удачи.
– Спасибо.
Положив трубку, я швырнула телефон на кровать и подошла к туалетному столику. Присев на белоснежный пуфик, я посмотрела на свое отражение. На меня уставилась голубоглазая блондинка с растрепанными волосами. Она сморщила покрытый веснушками нос и нахмурила брови.
Бросив взгляд на часы, я с ужасом поняла, что у меня осталось всего два часа, чтобы собраться. Во всех смыслах.
Я поплелась в ванную, сняла пушистый халат и встала под душ. Намыливаясь, я думала над тем, что меня ждет сегодня, и решала, как мне себя вести. Ничего, кроме как нацепить маску безразличия, не пришло в голову. Выйдя из душа, я привела волосы в порядок, и, вернувшись в спальню, посмотрела на свои разбросанные вещи. Сами понимаете, сумку я так и не разобрала. Я бросила взгляд на платья, валяющиеся на стуле, и сразу заткнула рот своему подсознанию.
«Даже не вздумай надевать платье» – сказала я ему, и оно нахмурилось.
Я взяла темно–синие джинсы и достала черную водолазку из сумки. Надев одежду, я схватила резиновые сапоги и обулась. Взглянув на часы, я поняла, что провозилась почти два часа. Ненавижу свою стрижку.
Накинув на плечи ветровку, я закинула телефон, документы и кошелек в сумку, перекинутую через плечо, и вышла из номера. Собираясь с духом, я решила спуститься по лестнице. От этой привычки я избавилась год назад, и вот, она вернулась. Выходя из гостиницы, я бросила последний взгляд на свое отражение в стеклянных дверях, и вполне успешно натянула на лицо ту самую безразличную маску. Но она сползла тот час, когда я увидела уже знакомый мне белый Мерседес.
Сердце учащенно забилось. Я моментально вспомнила, что означает фраза: «Бабочки в животе порхают». Желудок сжался, а ладони вспотели. На дрожащих ногах я пошла к машине, не обращая внимания на моросящий дождь. Когда я села на красное кожаное сиденье, мне казалось, что мое сердце стучит так громко, что его слышит весь квартал. И еще несколько кварталов в округе.
– Ну, здравствуй, – проворковал бывший босс и улыбнулся, – Неожиданно.
Мое лицо вытянулось.
– Я надеялся, что мне придется вышибать ногой дверь твоего номера, – он сделал многозначительную паузу, уставившись на мою грудь, – Вашего номера. В кино это выглядит зрелищно.
В моем мозгу опять закружились матерные выражения.