Вино все сильнее пьянило кровь. Воображение разыгралось не на шутку. Особенно когда Константин Павлович взял ее за руку и повел в общий зал к оркестру. Они танцевали медленный танец, он крепко прижимал ее к себе. Она чувствовала силу его желания. Ей стало еще страшней. И еще интересней...
Кровь штормила, в голове бушевал ураган. Хотелось чего-то необыкновенного... Почему бы не влезть на райское дерево и не сорвать запретный плод?.. Интуитивно Тина осознавала, что с ней происходит что-то не то. Но ничего не могла с собой поделать. Ее неудержимо тянуло на подвиги.
– Может, поедем ко мне домой? – пожирая ее плотоядным взглядом, спросил Константин Павлович.
– К вам... К тебе домой?
Они уже общались на «ты». Как любовник и любовница... А ведь он запросто может стать ее любовником. А она любовницей... Такое ощущение, будто кто-то подменил ей сознание. Она не должна так думать. Но она думает. И даже находит особую прелесть в этих бесстыжих мыслях.
– А почему нет?.. Кстати, в самое ближайшее время мы будем снимать несколько сцен в моем доме. Тебе обязательно нужно побывать у меня. Можно прямо сейчас.
– Можно? – с чужой улыбкой на чужих устах посмотрела на него Тина.
– Можно.
– Если можно, тогда поехали...
Чужие ноги подняли ее из-за стола, понесли к выходу из ресторана. Чужая задница двигалась навстречу приключениям...
Глава пятая
Олег настраивал себя на победу. Но и Томсон тоже не собирался проигрывать. Все восемь раундов он неудержимо рвался вперед. Олег держался как мог. Но слишком силен был натиск заокеанского бойца.
Олег проигрывал бой. Он мог успокоить себя тем, что этот бой сам по себе – победа. Он собрал полный зал, он заработал много денег... Но, во-первых, он даже не думал о меркантильной стороне дела, а во-вторых, ему нужна только одна победа – когда рефери вскинет его руку в победном жесте.
Но Томсон выигрывал. И не только по очкам. Олег уже два раза побывал в нокдауне. И в любое время мог отправиться в нокаут.
Последний раунд, последние минуты боя. Томсон выдохся. Но по-прежнему продолжает атаковать, вкладывать в удары всю свою силу. Олегу продержаться бы... Но его дурацкая натура продолжает настраивать сознание на победу. У него никакой возможности победить. А все равно рвется в контратаку. Жаль, это плохо удается. Томсон постоянно начеку. Его не пробьешь...
Томсон снова атакует. Вот это сила! Олег еле уклонился от мощного хука справа. И тут же нарвался на крюк снизу. Он успел подставить перчатку. Но разве можно остановить рукой тяжелый молот... Он всего лишь смягчил удар. И то незначительно... Челюсть налилась свинцом, в ушах зазвенело, перед глазами пошли круги. Но он все же на ногах. И может продолжать бой... Только Томсон почему-то решил, что Олег в нокауте. Он идет на добивание. Но слишком широко размахивается и руку оттянул назад недопустимо далеко. Это будет чисто деревенский удар – страшный и немыслимо сильный. Если будет...
Томсон идет вперед. Но рука не успевает за телом. И лицо открыто. А Олег готов к удару... Он видел этот удар у Тайсона. Атака на встречных курсах. Он на мгновение опережает противника и наносит сокрушительный прямой в голову. Полный нокаут... Но не только Тайсон может так бить. У Олега тоже должно получиться...
Это был козырной удар. Такое ощущение, будто Томсон нарвался на железобетонный столб. Голова дернулась, как танковая башня после прямого попадания. Глаза закатились, ноги подкосились... Никогда Олегу не забыть, как рушилась эта громада, как содрогнулся под ногами настил ринга. А как бушевал зал...
Он не завоевал пояс чемпиона мира. До этого титула ему далеко. Но какая разница, на какую вершину он поднялся. Главное, он сделал шаг вперед. Главное, он победил!
Боксеры не встречаются после боя, чтобы обсудить детали поединка. Не принято это. Побежденный не хочет видеть победителя. Победителю же достаточно встречи на ринге... Но Олег не просто боксер. Он организатор боев. И должен нанести Томсону визит вежливости, хочет он того или нет...
Олег привел себя в порядок. Пообщался с врачом, с массажистом, принял душ. И на гребне успеха отправился в свой офис. Сегодня вечером он наведается к Томсону в гостиницу. Уже есть договоренность с его менеджером. Если Томсон не откажется, они посидят у него в номере или спустятся в ресторан. Все за счет фирмы, разумеется...
Олег втайне мечтал, чтобы Томсон отказался. Но американец отказываться не стал. Мало того, она сам нагрянул к Олегу, заявился в его кабинет.
Перед боем Томсон был угрюмым, как дождевая туча. Это у него всегда. Так он настраивается на поединок. Зато после боя он – само великодушие. И даже неважно, выиграл он или проиграл... Сегодня он проиграл. Но все равно глаза блестят, рот до ушей.
– Отлишно, русски мастер! – вместо приветствия похвалил он своего бывшего соперника.
До Олега не сразу дошло, что Томсон говорит по-русски. Неважно, что с акцентом.
– Откуда вы знаете русский? – удивился он.
Это была первая их встреча. Потому что как организатор боев Олег избегал видеться с ним до боя. Но ему никто не говорил, что Томсон знает русский. Откуда?
– Откуда? От вирблюта! – ослепительно улыбнулся негр.
– Колоритно сказано, – усмехнулся Олег. – Присаживайтесь, мистер Томсон. Что будете пить? Чай, кофе? Может, ром, виски?
– Виски! – кивнул негр. – Русски виски!
– Это, простите, как?
– Первач!.. О! Первач! На сливах... Я пиль такой. О-о!.. Я уже биль в Москва. Дафно. Олимпиада... Да, Олимпиада!..
– Что-то я вас не понял. Америка не участвовала в нашей Олимпиаде.
– Я виступал за Кубу. Я сам с Кубы... Потом Америка. Профессионал бокс...
– И Фидель вас отпустил?
– Фидель меня ругал. Но мне все равно... Первач пить будем? Это твоя победа, Олег. И пить будем русский первач...
Он знал, кто умеет гнать отличный первач на сливах. Его матушка. Без всякого аппарата его делает, никаких змеевиков. Но качество – закачаешься. А забирает... Но мама Рита уже давно не занимается такой ерундой. Да и не пьет она. И не курит. Не хочет стареть рано... Ей уже за сорок, но выглядит как тридцатилетняя. Мужчины, кстати, тоже старят. Это еще одна причина, почему она не хочет замуж...
– Можно первачок организовать, – кивнул Олег. – Только нужно хороший первачок. А его в магазинах не продают. Время нужно... Может, просто водки? Хорошей русской водки?
– О! Водка, это тоже хорошо!.. Меня Рита водка угощала...
– Какая Рита?
– Женщин один была. Рита звали. М-м, какая женщин!.. Я ее любил...
– Рита, говоришь, – задумался Олег. – А как звали тебя тогда?
– Феликс меня звали...
Все встало на свои места.
Олег откинулся в кресле. Выдохнул из себя воздух. Исподлобья посмотрел на негра.
– Знаешь, почему я боксом начал заниматься? – угрюмо спросил он.
– Почему? – удивленно вытаращился на него Томсон.
Он уловил резкую перемену в его настроении. Но не понял причины.
– Потому что я всю жизнь мечтал набить тебе морду. Набить морду! Тебе!..
Как будто птица пролетела над негром. Как будто крылом своим смахнула с него улыбку. Он весь подобрался, набычился. Олег не стал пытать судьбу. Он поднялся с кресла, собрал всю свою силу в кулак. Вдруг этот слонопотам бросится в атаку. Хотелось бы повторить сегодняшний прямой в голову...
– Ты – козел! Понял, ты кто! – продолжал наезжать Олег.
Он не боялся американца. И готов был схлестнуться с ним в новом поединке. И неважно, кто победит. Главное, этот Феликс узнает, какое говно он собой представляет...
Вряд ли слово «козел» в Америке несло на себе ту же смысловую нагрузку, что и в России. А может, козел и в Африке козел... В общем, американец рассвирепел.
Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не сцена из бразильского сериала. Открывается дверь, в кабинет входит мама Рита. Такая же молодая и красивая, как восемнадцать лет назад, когда Тины еще и в проекте не было...
Томсон уставился на нее, как на привидение. Мама Рита удивленно смотрела на него. Прошло много лет, Феликс изменился – она не должна была его узнать. Но, похоже, она его узнала... Да, узнала. И он ее узнал.
– А это моя мама, – неприязненно глядя на Томсона-Феликса, усмехнулся Олег. – Но без сливового первача...
Мама Рита тоже не испытывала особой радости по поводу встречи со своим бывшим хахалем. Да и не до него было.
– Ты не знаешь, где Тина?
– Как – где, съемки у нее. Она же у нас актриса...
– Я звонила на студию. Съемки закончены. Все ушли... Уже давно как все разъехались. А Тины дома нет. И телефон ее не отвечает... Я думала, она у тебя...
– С каких это пор она бывает у меня?
Мама и Тина любили Олега. И как они уверяли, именно поэтому они никогда не ходили смотреть, как он дерется. Говорили, что им не нравится видеть, как его бьют. То, что он тоже бьет в ответ, им все равно. Чужая боль их не волновала...
– Олег, Тину искать надо. Что-то с ней случилось. На душе неспокойно...
Первым делом Тимур позвонил Ереме.
– Где Тина? – жестко спросил он.
– Дык, я откуда знаю? Ты ж сказал, отвязаться, мы и отвязались...
– Где она сейчас может быть?
– Не знаю... Может, у Севы? Но мы с ним поговорили. Зашугали пацана...
– У тебя есть его координаты?
– А как же? И телефон есть, все как в лучших домах...
– Давай стыкуйся с этим щеглом. Узнавай, где может быть Тина. И давай подтягивайся ко мне в офис...
– Понял, шеф. Уже в пути!..
Олег сложил трубку, сунул ее в карман. Хмуро посмотрел на Томсона.
– Будет тебе первач. Все будет. Но сначала Тину найдем... А ты, – так же хмуро посмотрел он на мать, – объясни ему, кто такая Тина...
Лицо негра разгладилось от морщин, в глазах вспыхнула безумная радость. Оказывается, у него никогда не было детей. А тут... Олегу до фонаря были его отцовские чувства. И Тину ему он отдавать не собирался. Ему сейчас вообще не было никакого дела до этого негра.
Зато мама Рита расклеилась. Слезу не пустила, носом не захлюпала и на шее у Томсона не повисла. Но несколькими теплыми фразами с ним перекинулась... А фиг с ними. Сейчас, главное, Тину найти.
Ерема позвонил минут через двадцать.
– Олег, мы с Люксом уже в пути. Скоро у тебя будем... Это, я этого Севу пробил. Была у него Тина. Была, да сплыла... Прикинь, она к нему, а он с бабой. Представляю, какая была картина...
– А если короче?
– Если короче, ушла она. А если еще короче, то он видел ее в окно. Она к продюсеру в машину садилась...
– Какой, на фиг, продюсер?
– Ну это, Константин Павлович которого зовут... Видно, он к Севе ехал, а тут Тина. В общем, обратно они вместе уехали.
– Куда?
– Не знаю... Но я тут на всякий случай адресок фирмы пробил, которой этот чувак заправляет. Там сейчас черт сидит какой-то непробиваемый. Я ему нормально говорю, скажи, где босс живет. А он – не положено... Это не положено, пока его самого мордой в асфальт не положили. Я бы его лично положил. Да тут другой вариант наклюнулся. Я через Севу телефон режиссера пробил. А через него адресочек этого Константина Павловича узнал. В общем, провентилировали вопрос...
– Думаешь, Тина у этого козла может быть?
– М-м...
– Чо ты там мычишь?
– Это... Это, Сева сказал, что продюсер к Тине неровно дышит...
– Давно он тебе об этом сказал?
– Да только что с ним разговаривал... В общем, Тина может быть у него. Она ж еще девчонка, трудно ей, что ли, мозги заканифолить...
Продюсер жил в элитном поселке в нескольких километрах от МКАД по Новорижскому шоссе.
Олег не собирался терять время. Взял с собой Ерему, еще двух бойцов. Сел в машину, врубил мигалку и вперед... Томсон-Феликс увязался за ним. На дочь ему не терпелось посмотреть. Отговаривать его Олег не стал. Если хочет, пусть едет. А вот мать он оставил в офисе.
Поселок охранялся. И чтобы попасть на его территорию, нужно было проехать через КПП. Пропуска у Олега не было. Но его все равно пропустили. Сработали магические слова «белокаменская братва». А убойный вид Еремы подействовал как гербовая печать на этом невидимом мандате.
Неплохой особнячок отгрохал продюсер. Архитектурные изыски. Два этажа, общая площадь, как минимум, пятьсот квадратов. Высокий забор, несколько видеокамер наружного наблюдения. За забором собаки, а в доме, возможно, охрана. Да еще и тревожная кнопка вызова наряда вневедомственной охраны.
Олег врубил и выключил сирену головного джипа. Ерема поступил проще. Он нажал на клавишу звонка.
Хозяин дома не заставил себя ждать. Он сам лично вышел навстречу незваным гостям.
– А я вас уже жду! – ошарашил он Олега.
Что-то лицо его знакомое... Где-то он уже его видел...
– Мразин?
– Мазин, – поправил его мужик. – Мазин Константин Павлович...
Точно, это бывший белокаменский мент. Та самая гнида... Значит, это он пытался совратить Тину. Или совратил... Мазин не был депутатом, только баллотировался. Но Олегу уже сейчас хотелось нарушить его неприкосновенность. Желательно кулаком в лоб.
– Где Тина? – свирепо спросил Олег.
От него не укрылось, как вздрогнул Мазин.
– У меня Тина. Все нормально. Она устала и спит... Вы только не подумайте, ничего не было...
Олег нашел Тину в каминном зале. Она свернулась калачиком на кожаном диване и просто спала.
– Как она здесь оказалась?
– Мы... Мы были в ресторане. Выпили немного вина. Потом поехали ко мне... Тину разморило. И она сразу легла спать. Вот, спит...
– Ты кого лечишь, мразь? – вскипел Олег.
Он схватил Мразина за грудки, встряхнул.
– Ты кто такой, чтобы по ресторанам с ней ходить, а? А домой зачем повез?.. Ты что, думаешь, я не въезжаю, что ты с ней собирался сделать?..
– Ничего не было! – твердо стоял на своем Мразин.
Олег отшвырнул его от себя.
– Короче, я узнаю у Тины, как все было. Учти, если ты к ней грязно домогался, тебе не жить, понял? Я за сестру тебя на части порву, понял?
Томсон подошел к Тине, какое-то время любовался ею, затем бережно поднял на руки и понес к выходу. Олег останавливать его не стал... Все-таки он ей отец. А Мразин... Мразин – мразь ползучая. И если он действительно хоть пальцем тронул Тину, ему несдобровать.
Глава шестая
Костя очень нервничал и курил одну сигарету за одной. Он ехал в свой офис. За рулем Фима, рядом с ним на боевом посту – телохранитель Мика. Оба при оружии. Но все равно на душе неспокойно...
Машина шла по Большой Академической. Никаких остановок не запланировано. Но Фима вдруг резко ушел в правый ряд, остановился и дал задний ход. Машина застыла возле рекламного щита.
– Ну, и что ты сделал? – удивленно и недовольно спросил Костя.
– Может, мне показалось... – замялся Фима. – Да вы сами посмотрите!
А смотреть, оказывается, было на что. Костя стоял под рекламным баннером, на котором красовалась его персона. Предвыборная агитация. Этот плакат уже два месяца здесь красуется. Да и по всей Москве их полно... И неужели на всех щитах выписан этот гнусный слоган?
«ТРУДНО СТАТЬ ПИДЕРОМ. НО Я СТАЛ ИМ! ТЕПЕРЬ ВАША ОЧЕРЕДЬ!..»
Какая-то падла убрала нижний изгиб с буквы Л в третьем слове. Буква Л превратилась в П. Костя был «лидером», а стал «пидером». Мало того, он призывал стать пидерами своих избирателей и привести их к светлому пидерастическому будущему...
Костя стал красным как помидор, на негнущихся ногах вернулся в машину, велел гнать в офис.
Первым делом он призвал к себе Коха.
Уже нет в живых его сообщников, с которыми он начинал свою преступную карьеру. Одного он грохнул в Москве, одного в Молдавии, третьего в Казахстане. Теперь никто из его команды не знает о происхождении его начального капитала. Разве что догадываются. Но одно знать, другое догадываться...
Женя Коханов тоже в свое время был ментом. Но к ограблению на Цветном бульваре не имел никакого отношения. Поэтому он до сих пор жив. Он был самым толковым парнем из его новой команды. Костя сделал на него ставку и приблизил к себе. С ним он прошел камчатский огонь и тихоокеанскую воду. Кох был его правой рукой. И еще ни разу не подвел.
Костя объяснил ему ситуацию с рекламными плакатами.
– Надо узнать, как дела с другими баннерами, – поставил он первую задачу.
– Плохо, – повесил голову Кох.
Костя показалось, что на его губах выступила обидная насмешка. Но ему всего лишь показалось... А если нет? Что, если все его подчиненные смеются над ним!..
– Не знаю, везде или нет, но на трех баннерах такая же картина. Я уже озадачил человека. Будет тебе, шеф, статистика...
И статистика эта будет неутешительной. Костя в этом не сомневался.
– Как думаешь, чьих это рук дело?
– Не знаю, – пожал плечами Кох. – Будем разбираться... Но это не хулиганье. Тут чья-то очень серьезная рука...
– Мне кажется, я знаю чья...
Намедни он разыграл такую комбинацию. Подговорил помощника режиссера, купил проститутку Олесю, загнал ее вместе с Севой в одну клетку и отправил Тину в этот зоопарк. Все прошло как по маслу. Тина заглотила наживку. Рыбка была у него в руках, оставалось только насадить ее на кукан.
Он отвез Тину в ресторан, угостил ее вином. Очень дорогим вином – три штуки баксов за бутылку. К тому же он добавил стоимость. Ровно на столько, сколько стоит таблетка женского возбудителя. Эту таблетку он добавил Тине в бокал, а она не заметила... Зато он заметил, как она завелась. Заметил, как она его хочет.
Все было офигенно замечательно. Он повез Тину домой, угостил шампанским, предложил принять душ.
От душа она отказалась. Тина предложила трахнуться без всякого душа, по принципу «здесь и сейчас». Правда, она добавила, что брат ее будет против. Но ей все равно...
Да и ему было все равно. Пока он не узнал, кто у нее брат... Олег Мигунов, он же боксер мирового уровня, он же белокаменский бандит – причем очень и очень авторитетный. Друг самого Тимура Беспашного...