— Какая? — спросил Гросс.
— Это мое дело. Оставьте номер, по которому с вами можно связаться.
Гросс молча положил на комод свою визитную карточку и направился к дверям. Выходя, Крамер заметил, что профессор Томас уже углубился в первый документ — теоретическое обоснование проекта.
— И что теперь?
Крамер дорисовал очередного человечка и поднял глаза на своего заместителя, Дейла Винтера.
— Ждем звонка. Честно говоря, я в растерянности.
— Почему? — На добродушном лице Винтера отразилось недоумение.
— Понимаешь, Дейл, — Крамер встал и, сунув руки в карманы кителя, нервно зашагал из угла в угол. — Он был моим учителем. Профессором в колледже, где я учился. Но он был не просто ходячим справочником, который бубнит что-то там за кафедрой, — он был личностью. Терпеливый, доброжелательный наставник, пример для подражания… Я мечтал, что когда-нибудь стану таким же, как он. И вот, полюбуйтесь!
Крамер остановился у окна.
— Подумай только, на что я его толкаю. Пожертвовать собой, как будто он и не человек вовсе, а подопытный кролик!
— Так ты думаешь, он согласится?
— Не знаю, — Крамер прижался лбом к стеклу. — И в глубине души надеюсь, что нет.
— Но ведь в таком случае…
— Поищем другую кандидатуру. Кто-нибудь да найдется. И какой черт дернул мою жену…
Раздался звонок. Крамер подошел к видеофону и включил связь. На экране возникло квадратное лицо Гросса.
— Звонил профессор Томас.
— И каков же ответ? — спросил Крамер, уже зная, какую новость принес полковник.
— Старик согласен. И, судя по всему, идти на попятный не собирается. Честно говоря, я даже удивился. С больницей мы уже все утрясли, а его адвокат начал составлять необходимые бумаги.
Крамер уже не слушал.
— Что ж, — устало кивнул он. — Я рад, что все уладилось. Значит, работаем.
— Что-то я не слышу особой радости.
— Понять бы, из каких соображений он согласился…
— Как бы то ни было, настроен старик решительно, — повторил Гросс довольным тоном. — Позвонил ни свет ни заря, поднял меня с постели. Между прочим, это нужно отпраздновать.
— Да, — сказал Крамер. — Ты, конечно же, прав.
К середине августа проект вступил в заключительную стадию. Они стояли на солнцепеке и, задрав головы, разглядывали тускло поблескивающий корпус звездолета.
Гросс похлопал по гладкой обшивке.
— Ну вот, уже скоро.
— А поподробнее не расскажете? — попросил военный в мундире с золотыми нашивками. — Не каждый день видишь столь оригинальные конструкции.
— А там внутри действительно мозг? — поинтересовался невысокий мужчина в мятом костюме — какой-то правительственный деятель. — Живой человеческий мозг?
— Господа, этим кораблем будет управлять не привычная всем нам система Джонсона, а человеческий мозг. Жив ли он? Да. Обладает ли он сознанием? Нет. Он поведет корабль, полагаясь на одни только рефлексы. Человеческий мозг во много крат сложнее, чем любая машина. По гибкости и быстроте реакции он превосходит любой искусственно созданный механизм.
Гросс умолк и прислушался. Двигатели корабля глухо заворчали; мягко дрогнула земля. Крамер стоял в сторонке, скрестив руки на груди, и молча наблюдал. Услышав гул двигателей, он быстро обогнул корабль и остановился у трапа. Рабочие, собиравшие последние доски и обрывки проводов, взглянули на него и тут же вернулись к своему занятию. Крамер поднялся в рубку, где за пультом уже сидели Винтер и пилот из транспортного управления.
— Ну как? — спросил Крамер.
— Порядок. — Винтер встал. — Пилот говорит, лучше поднять его вручную. А дальше уж корабль поведет автоматическая… э-э-э… встроенная система.
— Да, — подтвердил пилот. — Для автопилотируемых кораблей это обычная практика. Думаю, и в этом случае…
— А в общем? Можете сказать что-то определенное?
— Нет. — Пилот замялся. — Я все перепроверил. Все системы в норме. Единственное, что меня смущает… — Он положил руку на пульт управления. — Я заметил кое-какие модификации. Не объясните, в чем их цель?
— Модификации?
— Расхождения с первоначальными чертежами. Чем они продиктованы?
Крамер вытянул из кармана свой экземпляр.
— Давайте-ка взглянем.
Пока Крамер перелистывал страницы, пилот внимательно смотрел, стоя у него за спиной.
— На ваших чертежах их тоже нет. Интересно, зачем…
В рубку вошел Гросс.
— Кто утвердил эти модификации? — повернулся к нему Крамер. — Часть электросхем отличается от проекта.
— Твой старый приятель, кто же еще.
Гросс подошел к иллюминатору и махнул в сторону диспетчерской вышки.
— Приятель?
— Профессор Томас. Он принимал самое активное участие. — Гросс повернулся к пилоту. — Приступайте. Приказано вывести эту посудину за зону притяжения. Пожалуй, оно и к лучшему… Готовы?
— По вашему сигналу, полковник.
Пилот сел за пульт и передвинул несколько рычажков.
— Тогда вперед.
— Профессор… — начал Крамер, но тут раздался оглушительный рев, пол качнулся, и Крамер едва успел ухватиться за поручень на стене.
Поднимаясь из недр корабля, кабину заполнил яростный гул турбин.
Крамер зажмурился и затаил дыхание. Корабль рванулся ввысь и начал набирать скорость, с каждой секундой унося своих пассажиров все дальше в космос.
— Ну что? — нервно спросил Винтер. — Пора?
— Еще немного, — ответил Крамер.
Он отвинтил крышку с контрольной панели и теперь сидел на полу и перебирал провода, сверяя каждый контакт со схемой.
— В чем дело? — спросил Гросс.
— Эти модификации… Я все пытаюсь понять, зачем они ему понадобились. Единственное логичное объяснение, которое приходит в голову, так это то, что по какой-то причине…
— Позвольте, я взгляну, — вмешался пилот. Он присел на корточки рядом с Крамером. — Так вы говорили?..
— Видите этот вывод? Раньше здесь стояло реле, которое срабатывало автоматически, реагируя на изменение температуры. А теперь он подведен к центральной системе управления. Та же история с остальными. Раньше довольно большая часть приборов управлялась механически, в зависимости от температуры, давления, нагрузки. А теперь все ниточки в руках одного кукловода.
— То есть мозга? — спросил Гросс. — Выходит, старик переделал корабль, чтобы получить над ним полную власть?
Крамер кивнул.
— Возможно, профессор не доверял механическим реле. Возможно, счел, что в случае опасности они не успеют сработать. Но некоторым из этих переключателей требуется всего доля секунды. Тормозные двигатели, например, обладают скоростью срабатывания не более…
— Простите, — вмешался следивший за экраном Винтер. — Мы подлетаем к лунным станциям.
Они выглянули наружу. Внизу мерцала изрытая оспинами поверхность Луны. Она стремительно приближалась.
— Позвольте.
Мягко отстранив Винтера, пилот занял свое место, пристегнул ремни и взялся за штурвал. Корабль начал удаляться от Луны, оставив позади наблюдательные станции — точки, рассыпанные по поверхности, — и крошечные квадратики — крыши подземных заводов и ангаров. Снизу подмигнул красный огонек, и пальцы пилота забегали по пульту, реагируя на сигнал.
— Луна пройдена, — сказал пилот через какое-то время. Луна осталась позади, корабль двигался к открытому космосу. — Ну что ж, можно приступать. — И, не дождавшись ответа, повторил: — Мистер Крамер, можно приступать.
Тот вздрогнул.
— Простите. Да, конечно… Начинайте.
И снова задумчиво нахмурился.
— Что-то не так? — спросил Гросс.
— Изменения в схемах. А ты хоть спросил себя, зачем они ему понадобились, прежде чем дать добро?
Гросс покраснел.
— Ты же знаешь, я ничего не смыслю в технике.
— В таком случае ты должен был посоветоваться со мной.
— И что бы это изменило? — усмехнулся Гросс. — Рано или поздно, но довериться старику все равно бы пришлось.
Пилот отступил от пульта. На бледном лице застыло напряжение.
— Вот и все, — сказал он. — Готово.
— Что готово? — спросил Крамер.
— Мозг — я передал управление ему. Старику. — Пилот зажег сигарету и нервно затянулся. — Остается надеяться, что он не подведет.
Корабль скользил в пространстве, управляемый невидимым пилотом: где-то там, в недрах стальной громады, за толстыми стенками резервуара, плавал мягкий серый комочек, над поверхностью которого вспыхивали тысячи крошечных разрядов. Специальные датчики ловили и усиливали эти сигналы, передавая их на реле и дальше, во все системы корабля.
Гросс вытер вспотевший лоб.
— Итак, корабль в его руках. Надеюсь, он знает, что делает.
Крамер загадочно кивнул.
— Можешь не сомневаться.
— Можешь не сомневаться.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ничего, — Крамер подошел к иллюминатору. — Мы по-прежнему летим по прямой. — Он взял микрофон. — Им можно управлять голосом — с помощью вот этой штуковины.
Крамер подул в микрофон и, дождавшись сигнала помощника, скомандовал:
— Пол-оборота направо. Сбросить скорость.
Прошло несколько секунд. Гросс взглянул на Крамера.
— Никакой реакции.
— Погоди.
Звездолет начал медленно поворачивать. Двигатели запнулись и загудели снова, уже чуть тише, чем прежде. Звездолет приноравливался к новому курсу. Снаружи мелькнуло облачко космического мусора — и тут же сгорело в пламени сопел.
— Что ж, пока все идет по плану, — прокомментировал Гросс.
Все вздохнули свободнее: невидимый пилот вел корабль твердой рукой. Крамер произнес еще несколько слов, и звездолет повернул снова. Теперь они летели назад, к Луне.
— Давайте посмотрим, как он справится с притяжением, — сказал Крамер. — Старик был хорошим математиком. Можно сказать — выдающимся.
Корабль лег на бок, обходя Луну. Вскоре громадный изъеденный шар остался позади.
— Молодец, — облегченно вздохнул Гросс.
— И последнее. — Крамер взял микрофон. — Возвращайтесь к Луне и посадите корабль на первом же космодроме.
— Боже правый, — пробормотал Винтер. — Зачем вы…
— Тихо!
Крамер встал и прислушался. Двигатели фыркнули, затем натужно взревели и начали разворачивать корабль на сто восемьдесят градусов. Задрав корму, звездолет понесся вниз, к гигантскому лунному шару.
— Что-то он разогнался, — заметил пилот. — На такой скорости ему не сесть.
Луна стремительно росла, и вскоре ее диск заполнил весь иллюминатор. Метнувшись к пульту, пилот взялся за рычаги, но в этот момент корабль дернулся, задрал нос и взмыл вверх, прочь от Луны. Не удержавшись, люди повалились на пол. Наконец они кое-как поднялись и молча переглянулись.
Пилот опустил глаза на пульт.
— Это не я. Я и пальцем ничего не коснулся.
Корабль разгонялся с каждой секундой. Поколебавшись, Крамер проговорил:
— Наверное, лучше перейти на ручное управление.
Пилот щелкнул переключателем, взялся за рычаги, подвигал один, другой…
— Никакой реакции, — обернулся он наконец. — Управление не работает.
Молчание.
— Все ясно, — произнес Крамер ровным тоном. — Старик получил контроль, и так просто он его не отдаст. Этого я и боялся — с тех самых пор, как увидел изменения в чертежах. Вентиляция, люки, сброс мусора — теперь все системы управляются из единого центра. Мы беспомощны.
— Глупости.
Гросс подошел к пульту, взялся за штурвал, повернул… Корабль продолжал двигаться по тому же курсу, унося их все дальше от Луны.
— Отбой! — сказал Крамер в микрофон. — Передать управление! Дальше корабль поведем мы. Отбой!
— Все без толку, — сказал пилот и крутанул бесполезный штурвал. — Управление не работает. Совсем.
— А между тем нас уносит все дальше в космос, — произнес Винтер с глуповатой улыбкой на губах. — Еще пара минут, и мы окажемся за защитным поясом — если нас не подстрелит собственный авангард…
— Надо известить базу. — Пилот включил радиоустановку в режим передачи. — Попробую связаться с одной из наблюдательных станций.
— Лучше сразу с защитным поясом. С такой скоростью мы окажемся там через минуту.
— А потом — в открытом космосе, — добавил Крамер. — Он выводит корабль на межгалактические скорости. Есть здесь ванны?
— Ванны? — удивился Гросс.
— Анабиозные капсулы. При таком ускорении они нам скоро понадобятся.
— Но куда мы, черт побери, летим? — воскликнул Гросс. — Куда… он нас несет?
Попытка наладить связь увенчалась успехом.
— Говорит Дуайт, — сказал пилот. — Мы находимся на корабле, который на высокой скорости идет к защитному поясу. Не стреляйте.
— Поворачивайте, — ответил бесстрастный голос. — Вы приближаетесь к запретной зоне.
— Не можем. Корабль вышел из-под контроля.
— Вышел из-под контроля?
— Это экспериментальная модель.
Гросс взял переговорное устройство.
— Полковник службы безопасности Гросс. Нас уносит в открытый космос. Что-либо предпринять мы не в состоянии. Есть какой-нибудь способ снять нас с корабля?
Невидимый собеседник задумался.
— У нас есть пара скоростных ракет-перехватчиков… Можем выслать навстречу один из них — если вы готовы прыгнуть. Полагаю, они вас разыщут. Сигнальные ракеты у вас есть?
— Да, — ответил пилот. — Давайте рискнем.
— Покинуть корабль? — прищурился Крамер. — Вы же понимаете: больше мы его не увидим.
— А что нам остается? Скорость неуклонно растет. Предлагаете остаться?
— Нет, — покачал головой Крамер. — Проклятье! Должен быть и другой выход!
— Может, попробуете с ним поговорить? — предложил Винтер. — Со стариком? Попытаетесь его урезонить?
— Почему бы и нет, — поддержал его Гросс. — Попробуй.
— Ладно. — Крамер взял микрофон и, подумав, произнес: — Профессор, вы меня слышите? Я Фил Крамер. Если вы меня слышите, немедленно передайте управление пилоту.
Тишина.
— Профессор, говорит Крамер. Вы меня слышите? Помните, кто я такой?
В динамике над пультом раздался треск. Они вскинули глаза.
— Профессор, вы меня слышите? Говорит Филип Крамер! Переключите корабль на ручное управление!
В динамике снова затрещало, затем раздался тихий, как дуновение ветра, шелест. И снова — тишина. Пленники переглянулись.
— Мы только теряем время, — сказал Гросс.
— Постойте… Слышите?
Новая волна помех. И вдруг сквозь треск пробился едва различимый, безжизненный голос.
— …Филип? Где ты? Как тут темно… кто с тобой?
— Да, это я, Крамер. — Он стиснул микрофон. — Профессор, вы должны передать управление нам. Пора возвращаться на Терру. Прошу вас, профессор.
Молчание. Затем голос раздался вновь — слабый, дребезжащий, на этот раз он звучал увереннее, чем прежде.
— Крамер… Все так странно, непривычно… Но я был прав. Сознание — результат мышления. Неизбежный результат… Cognito ergo sum. Сохранить ясность мысли… Ты меня слышишь?
— Да, профессор.
— Я переделал электросхемы. Контроль… Я почти не сомневался в успехе. Любопытно, получится у меня или нет…
Внезапно что-то щелкнуло — включилась система охлаждения. Затем так же внезапно отключилась. В конце коридора хлопнула дверь. Что-то упало. Люди застыли, прислушиваясь. Отовсюду неслись щелчки переключателей. Лампы мигнули и погасли; людей обступила темнота. Затем свет вспыхнул, и в ту же секунду начали меркнуть спирали обогревателей.
— Что за чертовщина! — пробормотал Винтер.
С потолка лилась вода — сработала система пожарной безопасности. Сквозь открытый люк с шипением утекал воздух.
Затем люк с треском захлопнулся, и на корабле воцарилась тишина. Замерцали, накаляясь, спирали. Так же внезапно, как началась, жуткая демонстрация закончилась.
— Я могу все, — произнес бесстрастный голос. — Я контролирую каждую систему. Крамер, у меня есть к тебе разговор. Я… я много размышлял. Мы столько лет не виделись. Нам есть что обсудить. Ты изменился, мой мальчик. Да, нам надо многое обсудить… Твоя жена…
Пилот тронул Крамера за плечо.
— Корабль слева по курсу! Смотрите.
Все бросились к иллюминатору. У борта, держась рядом с ними и помаргивая сигнальными огнями, дрейфовал корабль.
— Патрульные, — сказал пилот. — Пора прыгать. Скафандры…
Он кинулся к шкафу со спасательным оборудованием и повернул ручку. Дверца открылась. Пилот вывалил на пол скафандры.
— Скорее! — крикнул Гросс.
Подгоняемые страхом, они кое-как натянули тяжелые костюмы. Первым управился Винтер. С трудом передвигая ноги, он подошел к запасному люку и встал, дожидаясь товарищей. Вскоре к нему присоединились остальные.
— Вперед! — скомандовал Гросс. — Открывайте люк.
Винтер подергал запор.
— Помогите-ка.
Беглецы дружно навалились на дверь, но та даже не шелохнулась.
— Тащите лом! — крикнул пилот.
— А бластера ни у кого нет? — Гросс лихорадочно крутил головой. — Разнести ее в щепки, и вся недолга!
— Навались, — просипел Крамер. — Давайте, все разом!
— Это вы там, у запасного выхода… — проскрежетал знакомый, искаженный расстоянием голос. — Я чувствую чужое присутствие. Там, снаружи… Корабль? Так вы меня покидаете? И ты тоже, Филип? А я-то надеялся, что мы с тобой побеседуем… Ну что ж, возможно, в следующий раз я смогу убедить тебя остаться.
— Откройте люк! — закричал Крамер, озираясь вокруг. — Открывайте же, черт побери!
Томительное молчание. Наконец люк медленно отъехал в сторону. Воздух с пронзительным свистом рванулся в образовавшийся проем.