Там, где обрывается жизнь: повести - Михаил Март 16 стр.

— Его смена завтра, он работает через день. Зовут его Дмитрий Коршунов.

— А где он живет?

— Не знаю. Снимает комнату. Он не местный. Работает у нас три месяца, но дело свое туго знает. Мы взяли его на испытательный срок, и уже через неделю стало ясно, что Митя достоин своего места. В его смену к стойке подойти невозможно. Он не только бутылками жонглирует, но и анекдоты травит. Гогот стоит весь вечер. Отличный парень. Мы не жалеем.

— Почему он сам не отдал презент Тони? — спросил Вербицкий.

— Ему рабочее место бросать нельзя. Разорится. Сыщики вернулись в свою машину в задумчивости.

— Ну, Вася, что скажешь?

— У меня в голове ералаш, Илья Алексеич. Фантазия разыгралась. Клофелин могли ввести в шампанское еще в ресторане с помощью шприца. Я не верю в каких-то женщин, оплативших заказ для «героя». Бармен мог быть участником событий. Второе. Драка подстроена. Отличный способ знакомства со строптивой женщиной. Третье. Мужчина, с которым Тони вела переговоры, по описанию очень смахивает на Князя, которого за день до этого консультировал Егор Курилов. Возможно, переговоры касались продажи игорного бизнеса, Тони уже подыскивала покупателя. Но все это лишь догадки. Однако есть и факт. Женщина, сидящая за одним столом с Тони, жена или подруга переговорщика, не кто иная, как Лариса Бестаева, соседка Тони из квартиры напротив. Если помните, я утром заходил к ней. Это она мне в деталях описала Егора, но ни словом не обмолвилась о том, что они вместе сидели в ресторане. Сказала, что видела его только утром. Егор вышел из квартиры убитой, и они столкнулись на лестничной клетке. Об остальном Лариса умолчала. Почему? Она же не знала, что произошло. Если они виделись накануне, то Егор мог ее узнать. Женщина эффектная. А мог и не узнать, если она этого хотела.

— Колье? — спросил Вербицкий.

— Да. Из чистых изумрудов. Когда я пришел к ней, оно лежало на трюмо. О нем говорил метрдотель. Вряд ли речь идет о случайном совпадении. Там же на деревянных головах манекенов были парики всех цветов, рядом с косметичкой лежало не менее четырех пар очков в разных оправах.

— Похоже, госпожа Бестаева любит менять свой облик. Мне нравятся твои выводы, Василий. Одно непонятно. Если Лариса знала о том, что произошло с Тони, то зачем она устроила для тебя парад и выложила колье напоказ. Нетрудно было догадаться, что к ней придут с вопросами.

— Лучше спросить об этом ее, Илья Алексеич.

— Правильно. И неплохо бы найти бармена еще сегодня.

— Уже сложнее. Но постараемся.

— И альфонса Андрея неплохо бы найти. Он-то знает, с кем они сидели в ресторане.

— Еще сложнее. Придется поднимать всех ребят на ноги. Зимняя спячка кончилась.

Яна приехала к человеку, которого подозревала в убийстве своей матери. Твердой уверенности у нее не было, но она решила проверить все версии. Девушка остановилась возле его дома и минут пять сидела в машине, следя за дорогой в зеркало заднего обзора. Никто ее не преследовал. Ни одной машины не проехало мимо, и ни одна не остановилась поблизости. На этой улице жилых домов было очень мало, сплошные фирмы и иностранные представительства, отчего она выглядела пустынной. Рабочий день давно кончился, служащие разъехались по домам. Пятиэтажный дом, возле которого остановилась Яна, тоже когда-то принадлежал крупной компании. Несколько богатых дельцов выкупили его после ее разорения и сделали жилым. Добротная постройка начала двадцатого века потребовала небольших вложений, после перепланировки и ремонта в дом въехало пять семей, по этажу на каждую. Оно того стоило.

Яна вышла из машины и направилась к подъезду. Она знала код замка входной двери и вошла в подъезд без проблем. На второй этаж поднялась пешком. В квартиру с такой же легкостью войти невозможно, пришлось звонить. Дверь долго не открывали, Яна начала нервничать. Она видела свет в окнах и знала — хозяин дома.

Наконец-то защелкали замки, и тяжелая дубовая дверь открылась. На пороге стоял мужчина в длинном шелковом халате, надетом на белоснежную сорочку с галстуком, который украшала булавка с бриллиантом. Хозяину уже перевалило за пятьдесят, но он оставался все еще очень привлекательным и подтянутым. Человек следил за собой, заботился о своей внешности.

— Вот кого я не ждал, так это тебя, Яночка.

— Будем разговаривать на пороге?

— Я немного занят. Мы могли бы поговорить завтра…

— Сейчас.

— Ну хорошо, заходи.

Хозяин посторонился. Девушка прошла в квартиру. Она здесь уже бывала с матерью. Не во всех комнатах, разумеется, их тут было слишком много.

Гостью проводили в просторную гостиную, обставленную с большим вкусом.

— Выпьешь чего-нибудь? — спросил хозяин, подошел к бару, встроенному в стену, и начал наливать в бокал на высокой ножке сухой мартини.

— Я не пью, Феликс. Меня интересуют ответы на несколько вопросов. Вчера ты сидел в ресторане с моей матерью. Отмечали сделку?

— Никто из этого не делает тайны.

— Она подписала все документы?

— При свидетелях. Я предъявил ей платежку, деньги перечислены на ее счет.

— В течение суток вы можете аннулировать перевод и деньги не дойдут.

— Зачем? Переговоры шли три месяца. Твою мать не так просто было уломать.

— Ты уламывал ее в постели, это я знаю.

— Глупости. Личные отношения тут ни при чем. Просто она никак не могла понять простую вещь. Игорный бизнес резко упал в цене, она могла продержаться на плаву год, от силы полтора.

— А для тебя законы не писаны?

— У меня связи. Я смогу продержаться три года. Из этого и определялась цена.

Феликс выпил мартини и налил себе еще.

— Но почему этот вопрос тебя так интересует?

— Потому что деньги принадлежат мне. Ты заплатил полную сумму?

— Половину она хочет получить наличными. И я их достал.

— Понятно. Значит, ты перевел на ее счет только половину суммы и ту можешь отозвать, а вторую пообещал ей на словах.

— Она получила расписку, заверенную ее и моим нотариусом.

— Расписку ты ей отдал в ресторане?

— Да. После того как она подписала все документы.

— А потом поехал к ней домой и убил ее. Как все просто. Сэкономил больше тридцати миллионов долларов. Игра стоит свеч. Никакой расписки у матери не нашли!

— Мы сторговались на четырнадцати миллионах. Ты забыла, времена изменились. И что за чушь ты несешь?

Яна достала из сумочки пистолет и направила ствол на хозяина квартиры.

— Ты рассчитывал, что тебе все сойдет с рук?

— О чем ты говоришь, девочка моя? Кто кого убивал?

— Ты убил мою мать. Она тебе не доверяла и правильно делала. Вчера в ресторане мать поставила подпись под своим смертным приговором.

— Я понятия ни о чем не имею. Мы должны встретиться завтра утром. У меня лежат деньги для нее, семь миллионов.

— Здесь? Дома?

— Нет, конечно. В банке арендована ячейка.

— На чье имя?

— Ни на чье. Надо назвать номер ячейки и открыть своим ключом. Если у тебя есть ключ, можешь деньги забрать. Это ее идея. Она не хотела светиться в банке и послала бы туда курьера. Я думаю, что для этих целей Тони подцепила в ресторане алкаша с крепкими кулаками. Он то, что ей нужно. Убери пистолет, девочка, эта штука может выстрелить.

— Она обязательно выстрелит. Ты не жилец, Феликс. Теперь я поняла, что и отца убил ты. Он не хотел продавать бизнес, в отличие от матери. Я знаю, что в день смерти ты приезжал к нему в офис.

— Да, но я был у него утром, а его убили днем.

— Его отравили. Яд можно подсыпать и утром, а выпить в любое время.

— Я даже не знаю, от чего он умер. Яд? Ты начиталась романов Агаты Кристи.

— Но самый интересный роман я прочитала о тебе. Не считай меня малолетней дурой.

Феликс сделал шаг вперед, Яна шаг назад.

— Стой, где стоишь, гнида! — крикнула она. — Ты думаешь, я не знаю о том, что ты ночевал у Ларисы? Это через нее ты познакомился с матерью, а потом спал и с той, и с другой. Я думаю, что у тебя и ключ от материной квартиры был.

— Бред! Она же поволокла к себе этого забулдыгу. Феликс сделал еще один шаг вперед, Яна отступила и уперлась в стол.

— Послушай, деточка. Давай решим вопрос по-хорошему. Допустим, твою мать убили, не хочу вникать в подробности. Значит, деньги получишь ты. Завтра же проверишь счет и убедишься, что я выполнил свои обязательства, а наличные возьмешь из сейфа сама. Я дам тебе ключ от ячейки. Какие проблемы? Ты стала миллионершей.

— Я ею и была!

Феликс сделал резкое движение, и содержимое бокала выплеснулось в лицо Яны. Едкий мартини попал ей в глаза. Сработал рефлекс, и она выстрелила, но, скорее всего, не попала, так как почувствовала сильный удар в лицо. Девушку отбросило в сторону, она упала, ударилась головой обо что-то твердое и потеряла сознание.

Сколько времени она так пролежала, неизвестно. Девушка раскрыла глаза. Длинные пушистые ресницы слиплись от вина, левая скула и ухо сильно болели. Она провела рукой по лицу, на ладони осталась кровь. Яна поднялась на ноги, плохо соображая, где она находится. В чувство ее привел лежащий на ковре труп Феликса. Девушка вскрикнула. Белая сорочка, пропитанная кровью, привела ее в ужас. Под ногами лежала ее сумочка. Она подняла ее и бросилась к двери.

Яна выбежала на улицу, села в свою машину и выжала педаль газа. Мощный мотор заревел, колеса прокрутились на месте, и «Порше» улетел как выпущенная из лука стрела.

Пять минут тишины — и с другого конца улицы послышались звуки сирен патрульных машин.

На звонки в дверь никто не отвечал. Вербицкий и Роговской спустились на лифте вниз. Консьержка сидела возле входной двери и вязала, ловко орудуя несколькими спицами.

— Мы не застали Ларису дома, Анна Леонтьевна, — подходя, сказал майор.

Пожилая женщина взглянула на сыщиков поверх очков, которые удобно устроились на кончике ее носа.

— Я не видела, как она уходила. Спросите у Петровича, может, она уехала на машине.

— Петрович — это сторож из гаража?

— Да, да, он самый.

— Скажите, а в ночь гибели Антонины вы видели Ларису?

— Видела. Она вернулась около двенадцати ночи. Ее провожал мужчина.

— Высокий брюнет с седыми висками лет пятидесяти? — продолжал задавать вопросы Роговской.

— Да, очень солидный мужчина, ну прямо лорд какой-то.

— Он часто здесь бывал?

— Не скажу чтобы очень, но бывал. Пару раз видела его с Антониной. Ведь Лариса с Тоней были подругами.

— А на следующее утро Лариса уходила вместе с этим лордом? — в свою очередь спросил Вербицкий.

— Не буду врать, не знаю. Я дремала, когда Ларочка уходила. Ночами не сплю, а к утру часто отключаюсь.

— Жаль, что об этом не знал Егор Курилов, — пробормотал следователь.

— А это кто? Вербицкий пожал плечами.

— Скажите, Анна Леонтьевна, давно ли здесь живут Тони и Лариса?

Консьержка, закатив глаза, поискала ответ на потолке.

— Я тут четвертый год. Когда начала работать, Тоня с мужем уже жили здесь, а Лариса приехала месяца четыре назад. Это же не ее квартира. Хозяин здесь никогда не жил, он сдает свою жилплощадь. Я его никогда не видела.

— Открытие за открытием, — пробурчал майор. — Ну что, спустимся в гараж?

Они спустились в гараж. Бойкий сторож бдил на своем посту.

— Привет, Петрович, — поздоровался Роговской.

— Привет, ребятки. Вот служба, ногам покоя не дает.

— Да уж, завидовать тут нечему. Скажи, Петрович, ты сегодня видел Ларису Бестаеву?

— А как же. Она уехала утром, часов в девять с хвостиком. Я только смену принял.

— С вещами или нет? — спросил Вербицкий.

— Нет, как обычно. Торопилась куда-то. Даже не поздоровалась. Села в свою машину и ку-ку.

— Какая у нее машина?

— Темно-синяя «Тойота».

— Скажите, Гаврила Петрович, а вы не знаете ее ухажера?

— Знаю, почему нет. Я газеты читаю. Известный бизнесмен Феликс Аркадьевич Шверник. Его имя и портреты часто мелькают на страницах. Только я не знаю, чей он кавалер. Я его и с Тоней видел, и с Ларисой. Но мне кажется, у него с женщинами деловые отношения, а не любовные.

— В ночь убийства вы видели Шверника?

Нет, не видел. Они мне попадались на глаза на улице, а в гараже я его ни разу не видел, он ездит на такси. Тут душно, бензином пахнет, и я часто поднимаюсь наверх воздухом подышать, а подъезд-то в пяти метрах.

— Вы говорили майору, — Вербицкий кивнул на Роговского, — будто в ночь убийства Егор Курилов разбил бутылку шампанского здесь, в гараже.

— Да. Осколки майор нашел. Я их в бачок смел.

— Знаю. А сколько всего бутылок они привезли?

— Четыре. Это точно. У них пакет порвался, когда его вынимали из машины. Могли бы все разбить. Уцелевшие унесли в руках. Бутылка коньяка и две бутылки шампанского. Может, еще чего разбили, но в лифте осколков я не видел.

— Ладно. И на том спасибо.

Сыщики направились к выходу. Возле машины их настиг телефонный звонок. Вербицкий достал трубку, выслушал и сказал:

— Едем в больницу, Вася. Феликс пришел в сознание и может отвечать на вопросы. Ребята нашли запись, сделанную камерами наблюдения. Думаю, что с этой проблемой мы разберемся быстро.

Майор, как обычно, игнорировал правила уличного движения, несмотря на то, что его машина была без мигалок и звуковой сирены.

— До сих пор не могу понять, — крутя баранку, возмущался он, — почему убийца не добил Шверника. Ведь ясно, что рана не смертельная, а контрольного выстрела не последовало.

— Возможно, он не ставил своей целью убивать бизнесмена. Воры не любят связываться с мокрухой. Подбил хозяина, чтобы тот ему не мешал, обчистил сейф и ушел. А если вор был в маске или загримирован, то мог не опасаться быть потом опознанным.

— Пистолет с отпечатками он бросил специально для нас?

— Подождем результатов экспертизы. Мы с тобой, как две бабки на лавочке. Зачем гадать, все ответы получим в ближайший час.

Шверник был не так плох, как поначалу решили врачи, когда раненого доставили в больницу.

— У меня обычный сейф без особых секретов, даже сигнализации нет, — говорил он, немного задыхаясь и держа руку на перебинтованной груди. — Я не храню в нем ценности.

— Что же украли?

— Ключ от депозитного сейфа. Банковская ячейка 1414 в банке «Сибирь». Я положил туда деньги вчера днем, чтобы сегодня их отдать.

— И много денег?

— Семь миллионов долларов. Роговской присвистнул.

— Вора знаете? — спросил Вербицкий.

— Конечно. Ключ украла Яна Прудникова, она же в меня и стреляла.

Шверник продолжал, не дожидаясь новых вопросов:

— Я спал. Проснулся от жажды. Встал, налил себе мартини. Услышал какой-то шорох, доносящийся из кабинета. Зашел туда. У открытого сейфа стояла Яна. Увидев меня, она выхватила пистолет. Я выскочил обратно в гостиную. Дальше помню смутно. Резкая боль в груди и провал. Очнулся здесь.

— Допустим, вы говорите правду, — приходя в себя от изумления, продолжил Вербицкий. — Какое отношение вы имеете к Яне и как она узнала о ключе, лежащем в сейфе?

— Позавчера я заключил сделку с ее матерью на покупку четырех казино и шести салонов-автоматов. Семь миллионов перечислил на ее счет, остальные она хотела получить наличными. Но домой такие деньги я относить не решился и открыл номерную ячейку в банке, которой может пользоваться тот, у кого есть ключ. Сегодня я должен был передать ключ Антонине. Вы можете посмотреть наш контракт. Сделка честная, никакой подпольщины.

— Как Яна попала в вашу квартиру и как ей удалось открыть сейф?

— Ключ от квартиры имелся у Тони, у нас были близкие отношения. Яна могла взять ключ у матери. Когда я прихожу домой и снимаю пиджак, все из карманов выкладываю на столик в гостиной: ключи, зажигалку, сигареты и прочие мелочи, чтобы на следующий день положить в другой костюм. Я не хожу в одном и том же, статус не позволяет. Я дремал на кушетке и не слышал, как Яна вошла в квартиру. Ключ от сейфа лежал на столике.

— Сделку вы заключали в ресторане «Вирджиния»?

— Да. Это так. Там же и обмывали ее.

— При свидетелях?

— Да. Присутствовал Андрей, один из ухажеров Тони, и ее соседка Лариса. Потом Андрей ушел, а Тони привела на его место какого-то ужасного типа. Что ни слово, то мат. Лариса попросила проводить ее домой. Мы ушли.

— Ночь вы провели у Ларисы?

— Нет. Выпил пару рюмок и ушел.

— Консьержка не видела, как вы уходили.

— А ее не было на месте. Я вернулся утром, и опять она меня не видела, спала со спицами в руках. Я забыл у Ларисы барсетку и вспомнил о ней, когда приехал домой. Возвращаться не стал, заехал на следующее утро. Лариса уже не спала, собиралась в бассейн, и я ее подбросил.

— Кого-то встретили в подъезде? — спросил Вербицкий.

— В подъезде? Ах да. Тот матерщинник выходил из квартиры Тони. Вид у него был какой-то напуганный. Я решил, что Тони к утру протрезвела и вытолкала его, увидев, кого привела в свою постель.

— Вы не знаете, что случилось с Антониной Прудниковой?

— Мы с ней должны созвониться сегодня днем. А что вы имеете в виду?

— Как вы объясняете то, что Яна решилась украсть материны деньги? — не ответив на его вопрос, продолжал расспрашивать Вербицкий.

— У них сложные отношения, я не лез в их дела. У Тони осталась моя расписка, деньги она потребует с меня, а не с дочери. Теперь мне нечем с ней расплатиться. Не проснись я ночью, в жизни не догадался бы, кто мог выкрасть у меня ключ.

— У вас на доме стоят камеры видеонаблюдения, — заметил майор.

— Я никогда об этом не задумывался. И что они показали?

— Мы еще не получали сведений от экспертов. Увидимся позже.

Сыщики вышли из палаты, возле которой дежурил оперативник.

— Вас ждут в управлении, трижды уже звонили, — сказал он, возвращая им мобильные телефоны, которые они оставили у него, прежде чем войти в реанимационную палату.

Пленку с записью видеонаблюдения прокрутили дважды. Сомнений не оставалось: Яна Прудникова приезжала к Феликсу Швернику. Такую яркую девушку невозможно с кем-то спутать, а ее машину тем более. Камера зафиксировала и прибытие милиции. Оперативники опоздали на семь минут.