Домашний компьютер № 9 (123) 2006 - Домашний_компьютер 9 стр.

В качестве регистрирующего элемента в D200 используется CCD-матрица формата DX (23,6x15,8 мм) производства Sony с разрешением 10,2 млн. эффективных пикселей. Высокое разрешение сенсора позволяет записывать изображение максимального размера 3872x2592 точки, что, с одной стороны, дает большую свободу при последующем кадрировании, с другой — позволяет печатать изображения большого формата (до A3 включительно). И, конечно, стоит отметить увеличенный (по сравнению с D70/D50) динамический диапазон.

Рабочий диапазон чувствительности сенсора — от 100 до 1600 единиц ISO (если надо еще выше, можно установить режим повышенной чувствительности — до 3200 единиц ISO) — и может изменяться ступенями по 1, Ѕ или 1/3 EV. Поддерживается режим и автоматической установки чувствительности для минимально возможной выдержки.

Но в высоком разрешении матрицы кроются и минусы. Так, высокая плотность регистрирующих ячеек требует от оптики высокой разрешающей способности, то есть даже не надейтесь использовать с D200 бюджетные объективы — они будут просто-напросто «мылить». Лучший результат будет, если снимать светосильной оптикой с фиксированным фокусным расстоянием, либо достаточно дорогими качественными «зумами».

Второй неприятный момент — с увеличением плотности пикселей растут и шумы, тут уж ничего не поделаешь. И хотя шум D200, как и прочих камер Nikon, монохроматический, «под пленочное зерно», он начинает раздражать, уже начиная с ISO 800 и выше (замечу, что на D70 при ISO 800 шумы были вполне терпимы). С другой стороны, минимальное ISO в 100 единиц все же, на мой взгляд, более полезное «приобретение», частично компенсирующее проблему повышенных шумов на высоких значениях чувствительности.

После таких дифирамбов необходимо отметить и недостатки (а то меня, как пить дать, обвинят в предвзятости). К счастью таких, на которых стоит заострять внимание, у D200 всего два. Первый — слишком «мягкое» изображение при записи в JPEG. Поначалу у бывших владельцев D70 картинка в режиме «шарпенинга» по умолчанию (Normal) вызывает легкий шок. Все дело в достаточно мощном противомуаровом фильтре, который в сочетании с более тонкими градиентными переходами (приятное следствие расширенного динамического диапазона) создает впечатление легкой «замыленности». Поэтому, если вы привыкли к «звенящей резкости» D70, картинка с D200 потребует небольшой дополнительной обработки. Если снимать в JPEG, просто повысьте значение «шарпенинга» до +1 или даже +2 — по вкусу. А при съемке в RAW можно воспользоваться более тонким приемом: установив значение «шарпенинга» в Medium Low («средне-низкий»), сконвертировать изображение в TIFF, затем открыть его в Photoshop’е, перевести из цветового пространства RGB в Lab и слегка «подшарпить» канал яркости Lightness (после чего, разумеется, надо перевести картинку опять в RGB, или в CMYK, если вы готовите изображение для полиграфии). После такой несложной комбинации снимок будет выглядеть просто идеально, и намного лучше, чем после внутрикамерного «шарпа», результат работы которого, на мой вкус, грубоват.

Второй недостаток D200, к сожалению, выяснился только спустя некоторое время после начала продаж: завышенные требования камеры к емкости собственной батареи. Если D70 в буквальном смысле слова невозможно «посадить» (заряда батареи обычно хватает, чтобы сделать более тысячи кадров), то аккумулятор D200 позволяет «всего» 400—600 снимков (причем верхнее значение обычно достигается после «раскачки» новой батареи), а если у вас прицеплен объектив со стабилизатором (включенным), батарея сядет значительно быстрее. Проблема решается либо покупкой дополнительного аккумулятора, либо (что правильнее) — батарейной ручки. Помимо того, что в нее можно установить либо две фирменные батареи, либо шесть аккумуляторов АА (можно найти в любой ближайшей лавочке), ручка существенно повышает удобство при съемке вертикальных кадров — ведь на ней полностью продублировано управление. Лично я приобрел сей аксессуар почти сразу после покупки камеры, о чем не пожалел ни разу. Кстати, отмечу, в D200 используются проприетарные батареи EN-EL3е (1500 мАч) с дополнительным (третьим) контактом, с помощью которого камера может очень точно считывать остаточную емкость и сообщать об этом пользователю (в процентах или в примерном количестве оставшихся кадров). Батареи EN-EL3 в D200 использовать нельзя, но в то же самое время EN-EL3е можно устанавливать в D70, D50 и даже в D100 (зарядные устройства взаимозаменяемы в обе стороны).

Подводя итог сказанному, позволю себе краткое резюме: у Nikon в очередной раз получилась очень удачная камера с богатыми возможностями и широким спектром применения. При вполне доступной цене она станет отличным инструментом как для любителя, так и для профессионала (учитывая традиционную надежность аппаратов Nikon). D200 — явно не камера-однодневка: можно быть уверенным, что как минимум ближайшие 2—3 года о смене «тушки» вам задумываться не придется.

Рубрика: ЖЕЛЕЗНОЕ ПИСЬМО

Саратовские страдания Автор: Сергей Вильянов.

Нет, ну серьезно! Разгонять процессоры уже тогда не имело ровно никакого смысла, потому что производительность даже младших моделей была и без того достаточной для домашних приложений, а рисковать исключительно тестов ради — не в моих правилах. Видеокарты тоже разочаровывали: их производители смекнули, что некоторые умники поставили превращение младших моделей в старшие чуть ли не на поток, и прикрыли это перспективнейшее для выгодных экспериментов направление с двух сторон. Во-первых, они перестали выпускать бюджетные модели с 256-битной памятью и наспех заблокированными конвейерами, как это было с Radeon 9500/9800SE. Во-вторых, производители смекнули, что неплохо бы повнимательнее относиться к отбору чипов, — в результате сегментирование модельного ряда стало еще более мелким. Забудьте о привычном делении на младших и старших, или, на худой конец, младших, средних и старших. Теперь модельный ряд принято дробить, как гречневую крупу, и в прайс-листах можно встретить что угодно — от «тихого ужаса с бантиком» (какой-нибудь Radeon X1300Pro) до набора «Разгони сам!» (Radeon X1800GTO 14 ), и разобраться в этом изобилии нелегко даже человеку с солидным опытом самостоятельных апгрейдов.

А вот с DVD год назад было совсем не так! Во-первых, новые прошивки появлялись чуть ли не каждый день, и все они — официально или не очень — всерьез улучшали работу привода. Купил восьмискоростную «писалку», попользовался месяц, а потом — р-р-раз! — и превратил ее в шестнадцатискоростную. И заметьте — совершенно бесплатно. Купил болванки с надписью «4х» на коробочке, залил в привод доработанный firmware — и пишешь их на 8х, потрясая окружающих собственной находчивостью. Наконец, посмотрел медиакод понравившихся дорогих болванок, проверил его по базе программы DVD Identifier, нашел там полные аналоги в два раза дешевле — и экономишь в свое удовольствие.

Истратив на болванки около четырех тысяч рублей, я подумал, что неплохо бы поделиться собранной информацией с читателями, а заодно гонораром отбить затраты.

Получившийся в результате труд «Записки переписчика» был опубликован в прошлогоднем августовском ДК, а потом, просочившись в Сеть, многократно перепечатывался на различных ресурсах, включая форумы поддержки на официальных сайтах производителей приводов. Разумеется, меня тут же причислили к лику экспертов, и с полгода я раздавал устные и письменные советы на тему «Какой привод взять, чтобы хорошо писал и перешивался?» Как правило, в совете содержалась рекомендация купить свежую модель с лейблом NEC — в силу высокого качества, доступности цены и изобилия альтернативных прошивок по адресу www.micheldeboer.nl/firmware.

Я продолжал покупать на рынке болванки, и продавцы уже сами стали предлагать мне для опытов экземпляры из вновь прибывших партий. В итоге дома образовалась изрядная куча чистых носителей (я ведь покупал штуки по три-четыре каждой разновидности!), а копиями сборника саундтреков, что делались во время тестирования, я одарил даже самых дальних знакомых своих коллег и начал всерьез подумывать о раздачах около метро.

А потом мне эта игра взяла и надоела. Во-первых, подешевели болванки. Шутка ли, сейчас отличный во всех отношениях шестнадцатискоростной DVD+R Philips или TDK стоит чуть дороже двенадцати рублей 15 ! Ну какой смысл при таких ценах тратить время на эксперименты с экземплярами непонятного происхождения? Да, теперь они стоят не 12—15 рублей, как год назад, а 9—10, но двухрублевой разницы маловато даже для возникновения чисто спортивного интереса, не говоря уж об экономической целесообразности. И еще не забудьте — noname редко записывается быстрее, чем на скорости 8х, а я бы посоветовал ограничиться даже 4х.

Во-вторых, подешевели сами приводы. Пока они стоили от сотни долларов и выше, а сама технология записи нуждалась в доработке, в них имело смысл серьезно разбираться. Теперь загляните в прайс-листы и удивитесь вместе со мной — недавно вышедшая флагманская модель NEC ND-4571A, не обученная разве что петь спиричуелс 16 во время записи очередного диска, стоит в рознице 44 доллара! И это едва ли не самая дорогая модель на рынке, потому что цена, дышащего ей в спину рекордера Pioneer DVR-111 — $41, а за уступающий им разве что в «породистости» LG GSA-H10N просят всего $34. Только неугомонный Plextor продолжает вымогать больше сотни за свои перемаркированные BenQ, которые под родным брендом стоят от силы $40, но это пусть будет на остатках совести этой некогда уважаемой компании.

В результате, учитывая, что технология записи DVD за последние года три ее хождения в потребительские массы была вылизана до блеска, особого смысла в тщательном выборе привода не стало. Все они теперь примерно одинаковые, и качественную болванку даже самый дешевый рекордер запишет без проблем. Флагманы отличаются от простых жгущих только тем, что умеют еще и рисовать на дисках разные узоры, но лично я, поиграв с этой функцией дня три, практически забыл о ее существовании. Наверное потому, что на обработку поверхности одного диска по технологии LabelFlash уходит 22 минуты 20 секунд. Извините, но я могу минуты за три напечатать на нем полноцветное изображение на принтере Epson R200, причем ощутимо дешевле: за диски с поддержкой LightScribe или LabelFlash просят от 30 до 40 рублей, тогда как шестнадцатискоростной Verbatim с printable-слоем обойдется всего в 15, и вряд ли чернил на него уйдет еще на 15—25.

Нет, я по-прежнему рекомендую знакомым покупать NEC, и сам, когда напарница моего «основного» NEC ND-4551A, заслуженная Toshiba SD-R5372, после года усердных трудов отчаянно запросилась на покой, поставил на ее место младшенькую модель NEC ND-3550A за $40. Мне-то, конечно, хотелось чего-нибудь незнакомого, типа того же LG, но, говорят, у «нэков» особенно низкий процент брака, а уж о цепкости последних серий, проявляемой в отношении данных на проблемных дисках, я могу судить по собственному опыту. Да еще, честно говоря, в моем любимом магазине кроме «нэков» больше ничего и не было: российская таможня продолжает доблестно бороться с «серыми» поставками и все, что раньше попадало в Россию под видом легендарного зеленого горошка, теперь поступает с большими перебоями. А вот NEC стал белым и пушистым еще до начала облавы, и потому, насколько знаю, никаких проблем с поставками эта компания сейчас не испытывает 17 . К сожалению, представители линейки NEC 457x — действительно последние, потому что их наследники будут представлять собой перемаркированные LiteOn’ы. Со всеми вытекающими. У оптического подразделения NEC’а так всегда: пока технология записи необкатанная и «дорогая», компания делает железо самостоятельно. Но стоит приводам подешеветь, как их с чистой совестью отдают делать на сторону, а сама компания сосредотачивает внимание на чем-то поинтереснее. Как уже было с CD-рекордерами и комбо-приводами (их для NEC делали LiteOn и Samsung соответственно), а теперь пришло время DVD. Хочется верить, что мы снова встретимся с аутентичными «нэками», когда на прилавках появятся приводы Blu-ray и HD-DVD, однако гарантировать это не рискну: NEC вступила в альянс с Sony, известной любительницей дешевых OEM-изделий, и все оптические приводы уже сегодня выпускаются под совместным брендом. Поживем — увидим, конечно, но если вы хотите купить почти совершенный DVD-рекордер NEC чистых кровей, советую скорее сходить за ним в магазин. Есть у меня подозрение, что 4571-е там долго не залежатся.

А теперь, как писали в популярном на закате советской власти пособии для молодых супругов, «откровенно об одной дисгармонии».

В августе у «Железных писем» был небольшой юбилей — с публикации первого из них в «Домашнем компьютере» прошло пять лет 18 . Написано оно было в Израиле и начиналось словами «Привет из Иерусалима» — дословным переводом фразы «Шалом ми Ерушалаим», которой дикторы израильского радио открывают выпуски новостей, транслирующиеся из столицы Земли Обетованной. Вот я и подумал, что было бы занятно спустя пять лет начать «Письмо» с тех же слов, а заодно отснять хорошей камерой все исторические и просто дорогие сердцу места в Израиле. Поделился этой мыслью с непосредственным руководством, которое высоко оценило саму идею и дружески похихикало над предложением оплатить накладные расходы по ее воплощению. Раз так — пришлось искать наиболее экономичный вариант доставки камеры и себя самого в Израиль, каковой вскоре обнаружился: авиакомпания «Трансаэро» бралась обеспечить перелет туда и обратно менее чем за $200. Так бы, наверное, и случилось, но меня угораздило разглядеть на сайте «Трансаэро», что за покупку билета онлайн предоставляется дополнительная трехсотрублевая скидка…

И тут-то все началось… Онлайновыми покупками я занимаюсь давно и совершенно не опасаюсь, что данные карточки перехватит какой-то злоумышленник 19 , но, как назло, в тот момент на карточном счету лежало не больше сотни долларов. Тогда я решил убить двух зайцев — пополнить счет и заодно поменять валюту на рубли. Уж больно надоело, что чуть ли не каждый день зеленый дешевеет, а при платежах внутри России мои потери усугубляются еще и конвертацией долларов в рубли, которую банк осуществляет по собственному и далеко не самому выгодному для меня курсу. До этого я заходил в свое отделение, и милая девушка сообщила, что по моему тарифному плану можно иметь до трех счетов в разных валютах, и мне просто откроют еще один рублевый, привязав к нему имеющиеся у меня на руках карточки. И занять эта процедура, опять же со слов сотрудницы банка, должна была не более получаса. «Отлично! — подумал я. — Тогда по пути в редакцию заскочу в банк, а по прибытии на рабочее место закажу билеты. И к высоким технологиям отечественной торговли в результате приобщусь, и деньги сэкономлю». Самое забавное, что открытие рублевого счета не заняло и десяти минут, но вот привязать к нему мои карточки сразу не удалось: оказывается, этот процесс чрезвычайно ресурсоемок и занимает у Главного Банковского Компьютера один рабочий день. Раздраженно (мягко говоря), я поинтересовался у девушки — а почему нельзя было меня предупредить об этом во время прошлого визита? Увы, юная банкирша лишь предложила позвонить в центр обслуживания клиентов после обеда — авось Главный Компьютер посчитает мои деньги немного быстрее.

Разумеется, после обеда никто ничего не посчитал, и другая милая девушка (других в «Альфа-Банке» не держат) посоветовала мне набрать тот же номер утром следующего дня. Я набрал, и мне сообщили о наличии странного сбоя, который не позволяет некоторым клиентам воспользоваться своими же собственными деньгами. Да, чуть не забыл — свой долларовый счет я обнулил, патриотично переведя остаток на нем в отечественную валюту. Сердобольная девушка предложила заново конвертировать рубли в доллары, на что я посоветовал проделать эту операцию туда-сюда раз пятьсот, чтобы от моих рублей вообще ничего не осталось, и нам с ней было не о чем переживать 20 . Девушка нервно хихикнула и предложила позвонить после обеда. Далее все мои звонки в «Альфа-Банк» проходили по одному и тому же сценарию: сначала я долго ждал, пока трубку возьмет хоть какой-нибудь оператор, потом — когда освободится человек, умеющий «привязывать» карточки к счетам. Каждый раз меня долго идентифицировали, расспрашивали — что мне, собственно, надо, а затем девушка произносила: «Операция благополучно заверше… ой! Что это?» — и в трубке начинала звучать песня Let My People Go в исполнении Луи Армстронга. Целиком послушать ее обычно не давали, девушка возвращалась и сообщала о наличии необъяснимых проблем, после чего просила перезвонить через несколько часов или на следующий день.

История эта происходила в конце июля, и как раз в те дни на северной границе Израиля начинался очередной этап борьбы с группировкой «Хизбалла». Самих обстрелов я не опасался — после года жизни на границе с Палестинской автономией в разгар так называемой «интифады» боишься только пауков и змей, а взрыв ракеты воспринимаешь как забавный эффект из компьютерной игры. Я не преувеличиваю и не кокетничаю — при другом отношении к особенностям мирного процесса на Ближнем Востоке у меня бы шесть лет назад развилось какое-нибудь нервное заболевание, и ваш покорный слуга сидел бы сейчас в уютной комнатке с войлочными стенами и наглухо заколоченным окном. Нет, меня больше интересовало — насколько борьба с террором отразится на рейсах гражданской авиации. Ведь не все вопросы даже в наше высокотехнологичное время можно решить дистанционно, и если по какой-то причине обратный рейс отменят или отложат на неопределенный срок, я рисковал здорово подвести симпатичных и ответственных людей в редакции.