– Это было бы на его совести, – Водолей отвел взгляд. – А у меня совесть своя.
– Как говорили раньше, гнилая интеллигенция, вот вы кто, – Мазай усмехнулся. – Ладно, Водорезов, дам вам время на размышления и борьбу с избытком воспитания. Хорошего воспитания, но вредного по нынешним временам. На все про все вам ровно час. Постарайтесь провести это время с пользой.
Мазай вышел, и дверь за ним закрылась с таким грохотом, что по полу пробежала легкая дрожь. Впрочем, Водолею показалось, что пол встряхнуло не оттого, что Мазай в сердцах хлопнул дверью. Генерал вышел спокойно и к двери не притрагивался. Скорее всего, встряску обеспечил новый «аномальный» подземный толчок.
– Поговорили, – проронил Павел и усмехнулся. – Как дерьма поели.
– Ты по-прежнему считаешь, что удача на нашей стороне? – Пол вдруг снова дрогнул, и Водолей невольно сделал шаг назад. – Чувствуешь, как трясет?
– Наверное, поэтому Мазай и закруглил разговор. – Павел оперся о стену. – Слышишь?!
Где-то далеко завыл сигнал тревоги. Водолей раньше не слышал ничего подобного вживую, но в фильмах про войну примерно так выли «ревуны», оповещавшие о воздушном налете. Граждане, услышав такие сигналы, обычно спускались в подвалы. То есть теоретически навигаторы находились в безопасности, но Водолею от этой теории почему-то не стало спокойнее. Он ведь уже уяснил для себя, что теория и практика – это разные вещи. К тому же вой ревунов вряд ли оповещал о воздушной тревоге.
Как бы подтверждая сомнения Водолея, пол снова дрогнул, а с потолка посыпалась пыль и полетели мелкие кусочки штукатурки. Володя стряхнул мусор с волос и прислонился спиной к стене. Так устоять было легче, правда, теперь подземные толчки ощущались всем телом.
К завываниям сигнала тревоги присоединились другие пугающие звуки. Вдалеке что-то хлопнуло, зазвенело, а затем где-то над головой и по подвальным коридорам прокатился продолжительный грохот. Вскоре к нему присоединилось долгое шуршание, будто бы сыпался песок, и шум, напоминающий гул мощного водяного потока. Сквозь всю эту какофонию пробились крики людей, топот, звуки какой-то возни, снова крики, а затем все утонуло в новом грохочущем раскате. Кроме пола и стен ощутимо дрогнул даже воздух. Под потолком заскрежетало, и на головы навигаторам дождем посыпались песок со штукатуркой.
Водолей невольно пригнулся, а затем коротко взглянул вверх. По потолку, расширяясь буквально на глазах, ползла трещина. Начиналась она от вентиляционного отверстия и стремилась к двери.
У Володи мелькнула мысль, что здание разламывается, и линия этого разлома проходит как раз через тюремную камеру. Водолей на миг представил, как под ногами разверзается пышущая жаром бездна, и ему стало не по себе. А в следующий миг он вообразил, как на голову рушатся плиты перекрытий, и ему стало вдвойне не по себе. Второй вариант казался более реальным, а потому более страшным.
Водолей по стеночке отполз вправо и вжался в угол.
– Уходим! – крикнул Павел и попытался проиллюстрировать предложение жестом.
– Попытка к бегству! – Водолей помотал головой.
– Да плевать! – Часть реплики Павла утонула в грохоте. – Мазай не вернется!
– Черт! – Водолей кивком указал на дверь.
Из-под двери сочилась вода.
– Уходим! – теперь уже не предлагая, а приказывая, крикнул Павел.
Водолей кивнул и сосредоточился на мысли о прыжке. У Павла этот фокус получался лучше, но и Водолей уже не особо напрягался. Ему больше не требовалось закрывать глаза, выравнивать дыхание и медитировать. Опыт пришел с практикой, сам по себе, без всякой теории. Водолей просто решил для себя, что прыгает в основную реальность, отлепился от вибрирующей стены и шагнул вперед…
…Тишина в камере стояла просто гробовая. После грохота и воя она казалась особенно неестественной. На миг Водолей даже испугался, не оглох ли?
Но нет, не оглох. Рядом зашуршал одеждой и откашлялся Павел, да и сам Водолей издал хорошо слышный вздох облегчения. Со слухом все было в порядке.
– «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих», – процитировал Павел и кое-как отряхнул одежду. – Казалось бы, та же тюрьма… но как тут хорошо!
Он усмехнулся.
Водолей его оптимизма не разделял. И не только потому, что в тюрьме для него не было ничего хорошего по определению. Он по-прежнему опасался, что самовольная отлучка в Новый мир выйдет навигаторам боком. От погребения заживо под руинами здания они, возможно, спасутся, а вот от мести Мазая… как говорится, бабушка надвое сказала.
– Надо будет вернуться, – сказал Водолей. – Минут через сорок.
– Какой смысл? – Павел помотал головой. – Не надо никуда возвращаться. К тому времени там все завалит. Или затопит.
– А здесь нас пристрелят, – Водолей с опаской покосился на дверь.
В коридоре послышались приглушенные шаги. Павел их тоже услышал. Он приложил палец к губам и замер. Даже дыхание затаил. Водолей последовал его примеру.
Но наступившая полная тишина не спасла навигаторов от неприятностей. Знакомо лязгнула задвижка, дверь распахнулась, и в камеру вошли четверо мужчин в камуфляже. Еще двое замерли в просвете двери.
Никаких реплик или хотя бы звуков гости не проронили. Они шагнули навстречу навигаторам и начали их избивать. Водолею досталось сначала в живот, затем по затылку, потом слева и справа по лицу и снова в живот. Володя захрипел, упал на колени, но один из бойцов ухватил его за воротник и снова поставил на ноги. Так, чтобы второму было удобно провести новую «серию». Прежде чем из глаз посыпались искры, Водолей успел заметить, что Павел скрючился на полу, и два других экзекутора не спешат его поднимать. Они принялись бить Горбатова ногами.
После третьей серии ударов Водолей поплыл и попытался взмолиться о пощаде, но подавился репликой, поскольку потерял дыхание от удара в солнечное сплетение. Мир резко перевернулся, Водолей рухнул на пол и получил пару ударов под ребра и унизительно-болезненный удар чуть ниже копчика. Володя закрыл руками лицо и сразу же получил еще и по рукам. Ботинком по пальцам – это больно, уж поверьте. Но лучше по пальцам, чем по лицу.
– У-ух… – прохрипел Павел.
Водолей понял, что предлагает Павел. Ничего нового. Уйти назад, в Старый мир.
На этот раз Володя и не подумал возражать. Он только опасался, что под градом ударов не сумеет сосредоточиться. Ему пришлось крепко зажмуриться и вновь вспомнить уроки медитации. На счете три он получил по почкам, застонал и…
…И едва не захлебнулся! В Старом мире камера была по колено залита водой. Грязная холодная вода бурлила и прибывала по сантиметру в секунду. Нырок в такое «джакузи» – процедура малоприятная. Но зато ледяная вода мгновенно взбодрила и частично сняла болезненность в ноющем от побоев теле. Водолей поднялся на колени и, как сумел, откашлялся.
Ближе к двери с громким плеском ворочался Павел. Он держался за живот и содрогался от спазмов. Видимо, блевал.
Водолей повертел головой и поднял взгляд к потолку. Лампочка в герметичном плафоне отчаянно мигала, но совсем гаснуть пока не собиралась. Трещина превратилась в разлом, но перекрытия оставались на месте. Стены и пол продолжали содрогаться, правда, уже не в прежнем бешеном ритме с приличной амплитудой, а мелко, как на вибростенде. Вода также не плескала волнами, была покрыта лишь мелкой рябью. Получалось, что на смену крупным подземным толчкам пришла серия мелких.
Шумовое оформление тоже немного изменилось. Грохот поутих, остались громкий протяжный вой, шуршание, барабанная дробь и плеск. Наверное, по руинам здания (а Водолей почти не сомневался, что здание превратилось в груду развалин) хлестал подхваченный сильным ветром ледяной ливень.
Володя кое-как встал и побрел к двери. Вода поднялась уже выше колен, так что медлить было нельзя. Павел закончил прочищать желудок и тоже поднялся. Правда, полностью разогнуться он пока не мог.
– Вот теперь нам удачи не видать, – прохрипел Павел. – Утонем как миленькие. Никуда не денемся.
Он закашлялся, снова согнулся пополам от спазмов и невольно боднул дверь чуть ниже глазка. Дверь вдруг скрипнула и немного подалась наружу.
– Навались! – Водолей тут же ударил в дверь плечом.
Павел не стал терять время на перегруппировку и навалился лбом. Уперся в дверь, как бычок, и даже заревел от натуги. Дверь подалась сантиметров на сорок. Водолею такой щели было достаточно, а вот Павлу пришлось туго. Протиснулся в щель он с огромным трудом.
В коридоре бурлила вода, а под потолком так же, как в камере, мигали лампы и опасно искрила проводка. Водолей повертел головой, пытаясь понять, в какой стороне находится ближайший выход на поверхность. Судя по условному течению, которое легко определялось по движению многочисленного мусора на поверхности воды, выход располагался слева. Володя подхватил Павла под руку и решительно двинулся против течения.
В этот момент лампы погасли, но темнота не испугала. Даже, наоборот, успокоила. Электричество вырубилось, значит, исчезла и опасность получить удар током, когда уровень воды поднимется до розеток. В подвалах напряжение обычно невысокое, но и от него можно сплясать вприсядку.
Лестница наверх обнаружилась примерно через минуту. Водолей к тому времени перестал чувствовать ноги, а Павла затрясло от холода, как припадочного. Навигаторы кое-как, поскальзываясь и спотыкаясь, вскарабкались по лестнице и выглянули из подвала.
Вернее, попытались выглянуть. Этот выход открывался не внутрь здания, а во двор, в закрытый цокольный приямок. В полумраке Водолей не сумел разглядеть подробности, но похоже, что выход на поверхность блокировала какая-то машина, прижатая ураганом к стене здания. Для слива в подвал дождевой воды места оставалось достаточно, а вот чтобы из подвала наружу просочились люди, ни одной приличной щели не нашлось.
Впрочем…
Водолей подобрался ближе к машине и повнимательнее изучил обстановку. Машина стояла под углом градусов в тридцать на правых колесах, а левые опирались о стену здания. Днищем машина лежала на груде кирпичных обломков. Если бы колеса были поменьше или спущены, то между правым бортом машины и стеной ограждения приямка (или между крышей авто и бетонным козырьком над входом в подвал) остался бы вполне приличный просвет. Проползти сумел бы даже Павел. Но это «если бы». На самом деле обе щели были слишком узкими даже для Водолея. Пришлось рассмотреть второй вариант – разбить заднее стекло и проползти через салон.
Водолей поискал что-нибудь тяжелое, но ничего не нашел. Не кирпичи же из стены выковыривать. Снаружи их валялась уйма, но в подвал ни один не попал, помешала все та же машина, а те обломки, что образовали груду мусора под машиной, были слишком мелкими. Водолей для очистки совести поковырялся в груде, но безрезультатно.
«Да и нашел бы целый кирпич – ничего не изменилось бы, – вдруг дошло до Водолея. – На машину обрушился град камней, а все стекла остались целы, разве что чуть подернулись паутинкой трещинок. Вывод однозначен: авто бронированное. Так что никакие кирпичи не помогут. Остается вариант с колесами, но как их спустить?»
Володя осмотрел колеса. Выкрутить ниппель у заднего при желании было можно, а вот дотянуться до переднего – проблематично. Его можно только чем-то проколоть… но чем?
«Ножик! – осенило Водолея. – Надеюсь, шины у этого лимузина не бронированные».
Володя достал из потайного кармана куртки любимый складишок.
«Странные эти фээсбэшники. Арестовали, руки сковали, а обыскать не удосужились. Вернее, тот парень, который меня на лед уронил, обыскал, и явно нащупал ножик, но почему-то не забрал его. Решил, что это не оружие, а баловство? Что-то не верится. Специально оставил? Тоже странный вариант. Впрочем, какая теперь разница? Оставил и оставил, спасибо ему».
Шины оказались обычные. Но вот наполнение они имели особое, пенное, а потому проколы не принесли желаемого результата. Как ни старался Водолей, до дисков колеса так и не спустили, и машина не просела на нужную величину. Володя устал тыкать ножом, но всего-то пользы – немного согрелся.
– Ого, у тебя и нож имеется, – Павел наконец пришел в себя и подобрался к Водолею. – Где взял?
– Купил. Не мешай.
– Может, сменить?
– Хрен ли толку? – Водолей сплюнул. – Наглухо законопатило! Придется другой выход искать. Обидно, блин! Вон уже свобода, рукой подать!
– Обидно, – согласился Павел. – Слышишь, ливень стихает. И ветер ослабел.
– Слышу и чувствую, – Водолей кивнул. – Почти не трясет уже. Но нам от этого не легче. Вода из подвала быстро не уйдет.
– Да, не хочется снова в нее нырять, – Павел невольно клацнул зубами. – До сих пор… трясет. У тебя какой ножик, фирменный или китайский?
– Какая разница?
– Могу попробовать багажник открыть. Тогда внутрь заберемся.
– А дальше?
– А дальше мы, считай, в салоне. Там задние сидушки откидываются, знаю эту модель. Главное, чтоб ножик не сломался.
– Рискнем, – Водолей вручил Павлу любимый складишок.
Экзамен сдали оба: и Павел, и «Кершоу Боа». На лезвии остались зазубрины, но такие отметины только украшают оружие, как шрамы настоящего мужчину. По крайней мере, Водолей утешил себя именно этим. Еще пару минут Павел провозился с сиденьями, и наконец навигаторы забрались внутрь машины. Там снова пришлось пустить в ход ножик – чтобы спустить сработавшие подушки безопасности.
– Погоди, – Павел вдруг замер. – Подушки сработали, значит… машина была под парами?
Он протянул руку и нажал на кнопку «запуск двигателя». Мотор действительно заработал. Павел ткнул в очечник, упрятанный между капитанскими лампами на потолке, и выудил оттуда ключ-брелок.
– До чего же я люблю беспечных казенных водителей, – Павел усмехнулся.
– У меня жена… – Водолей осекся. – Ирина так брелок «Блэк бага» оставляла. Ругался, объяснял, что это неправильно, что она фактически оставляет машину без дополнительной противоугонной системы, упрашивал – бесполезно.
– Это да, – Павел хмыкнул и врубил на полную катушку сначала печку, а затем стеклоочистители. – Сейчас согреемся. Это да, но ведь и ты ее цветочки не всегда поливал. Хотя она тебе тоже объясняла, что это необходимо.
– Сравнил: цветочки и машина!
– Для женщин разница не принципиальна. – Павел взглянул сквозь более-менее очистившееся от грязи стекло и присвистнул: – Ни фига себе картина!
Возразить Водолею было нечего. Картина открылась действительно впечатляющая. Кто видел репортажи из зоны бедствия после удара цунами или мощного урагана, тому несложно ее представить хотя бы в общих чертах. Море грязи, обломков и мусорные завалы, казалось, до неба. И все это медленно двигалось то в одну, то в другую сторону, колыхалось, сталкивалось и наползало одно на другое. В сером небе еще кружили тучи мусора, но уже невысоко, и все это безобразие постепенно оседало на завалы вместе с каплями ледяного дождя. Но самое ужасное заключалось в том, что даже слабеющий природный катаклизм оставался коварным.
Навигаторы молча смотрели на утихающий шторм всего каких-то пять минут, и за это время почти все торчащие из завалов обломки покрылись коркой льда, а дождевые капли превратились в мелкие льдинки, и на смену глухой барабанной дроби пришла хлесткая звонкая трескотня. Остатки грязной воды на стекле схватились, образовав мутную ледяную корку, и никакие попытки смыть ее не принесли результата. «Дворники» только размазывали по льду вязкую грязь, а «омывайки» в бачке не оказалось. Наверное, водитель истратил ее до того, как бросил машину на произвол судьбы.
Павел приоткрыл дверцу. Климат внутри машины от этого не улучшился, но Водолей понял, зачем Павел это сделал. Чтобы навигаторы не попали в очередной капкан, теперь ледяной.
– Надо валить отсюда, – Павел осторожно выглянул из машины. – Сейчас хлестать перестанет – и двинем.
– Высохнуть бы, – Водолей зябко поежился.
– А смысл? – Павел открыл «бардачок» и пошарил в нем рукой. – Все равно промокнем. Грязи кругом по пояс.
Не обнаружив ничего ценного в перчаточном боксе, Павел заглянул под передний подлокотник, затем под сиденье.
– Что потерял?
– Да так, – Павел выпрямился. – Ничего. А жаль. Ладно, уходим.
– Через Новую?
– Два варианта, – Павел хмыкнул и пожал плечами. – Выбирай на вкус. Там больше воспитывать не станут. Если засекут, сразу грохнут. Здесь можем ноги переломать, пока отсюда выберемся. Видел же, как все обледенело. Да и не факт, что дальше будет ровная дорожка.
– Лучше сломанные ноги, чем дырка в башке, – решил Водолей.
– Согласен, – Павел потрогал себя за бок и поморщился. – Как-то отбили у меня желание возвращаться в Новый мир. В прямом смысле отбили.
Дождь почти прекратился, и навигаторы наконец решились выбраться из теплого, но бесперспективного укрытия. Павел тем не менее экономно заглушил двигатель, сунул ключ от машины в карман и повертел головой, будто бы запоминая ближайшие ориентиры.
На взгляд Водолея, все это не имело смысла. Ориентиры постоянно смещались, поскольку основная масса вязкой, но все равно подвижной грязи не замерзла. Она продолжала медленно двигаться по каньонам между руинами и мусорными кучами. К тому же стихия в любой момент могла снова разбушеваться и накрыть машину, допустим, обломками рухнувшей стены или залить грязью.
Но Володя ничего не сказал. В целом, Павел поступил верно. Особенно если учесть, что на сигнал этого электронного ключа откликалась еще одна машина, точно такой же бронированный лимузин, только в основной реальности. Кто знает, может, пригодится еще этот ключик. Неисповедимы пути господни. С некоторых пор даже дважды неисповедимы.
Здание областного правительства в целом устояло под натиском стихии, но лишилось всех окон. Машинам на просторной стоянке повезло меньше, ураган основательно их разбросал и помял, да еще и присыпал сверху сотней тонн грязи и мусора, принесенными со стройки, которая почти завершилась на другой стороне бульвара как раз неделю или две назад. Водолей припомнил репортаж на ТВЦ. Две высоченные башни неплохо вписались в общий ансамбль зданий. Теперь они также органично вписывались в картину всеобщей разрухи. Этакие колоссы на фоне мрачных стен, груд мусора и покореженных авто, а также еще одной башни, стоящей чуть в стороне и по форме напоминающей диспетчерскую аэропорта. Нечто похожее любят изображать художники на обложках фантастических книг.