– Это все ивовый каркас, – раздался голос за спиной у матушки. – Отличная штука.
Некоторое время матушка задумчиво смотрела в пространство, затем улыбнулась.
– А почему бы нам, ребятки, не зайти в дом? – предложила она. – Мне нужно кое о чем вас расспросить.
Гномы растерянно зашебуршались.
– М-м-м, – изрек их представитель.
– Что, боитесь очутиться в одном доме с тремя ведьмами? – спросила матушка Ветровоск.
Гномий представитель кивнул и тут же покраснел. Маграт и нянюшка Ягг за спиной матушки переглянулись. Очевидно, произошел какой-то сбой. Жившие в горах гномы никогда не боялись ведьм. Ссориться с гномами вам же хуже – в один прекрасный день вы можете обнаружить, что прямо под вашим домом расположилась гномья шахта.
– Видать, давненько вы не были у себя в горах, – заметила матушка.
– Уж очень здесь богатый угольный пласт, – пробормотал представитель, теребя каску.
– Наверное, соскучились по настоящему гномьему пирогу, да? – продолжала матушка.
Глаза представителя затуманились.
– О, гномий пирог, он испечен из тончайшего молотого на каменных жерновах песка… Сделан трудолюбивыми ногами вашей мамочки, – продолжала матушка Ветровоск.
Гномы издали нечто вроде коллективного вздоха.
– Здесь такого просто не найти, – потупил глаза гномий представитель. – Видно, все дело в воде или еще в чем-то. И пары лет не проходит, как пирог разваливается на мелкие кусочки.
– Просто они в него муку кладут, – кисло промолвил один из стоящих у него за спиной гномов.
– Хуже того. Булочник в Орлее еще и сухофрукты туда добавляет, – поддержал другой гном.
– Что ж, – потерла руки матушка. – В таком случае, может быть, я сумею вам кое-чем помочь. Могу поделиться гномьими пирогами.
– Это все невозможно… – уныло произнес гномий представитель. – Откуда здесь взяться гномьим пирогам? Настоящий гномий пирог нужно опускать в реку, высушивать, потом сидеть на нем… А затем он должен вылежаться, каждый день его нужно доставать из кладовой, чтобы проверить, после чего снова убирать… Здесь такие пироги печь не умеют.
– Значит, сегодня ваш счастливый день, – гордо изрекла матушка Ветровоск.
– По честности говоря, – сказала нянюшка Ягг, – мне кажется, что на какой-то из пирогов нагадил кот.
Представитель гномов поднял голову, глаза его горели.
– Будь я проклят!
«Дарагой Джейсон и все остальные. Ну што за жизнь, чево тут только не творицца, начиная с гаворящих валков и спящих в замках женьщин, вот вернусь так будит вам расказать парачку историй, уш бутте уверены. Вот толька всяких сельских домиков при мне не наминайте, кстати вспомнила нада наслать кавонибудь к господину Верниссачче в Ломоть и пиридать паздравления госпожи Ягг какие он атличные делаит шляпы, пусть типерь пишит на них „Адобрина нянюшкой Ягг“. Пиридайте ему, што его шляпы останавливают 100% всех известных сельских домиков, а ищо кагда пишиш людям нащет таго какие атличные у них вещи иногда палучаиш тавары бисплатна, так што можит и выйдит мне новая шляпа вобщем ни забуть, зделай как я гаварю».
Лилит вышла из своей зеркальной комнаты. Призрачные отражения тянулись за ней, медленно исчезая.
Падающие домики – верное средство от ведьм. Лилит это знала точно. Ведьмам от домиков спасения нет, только обувка и остается.
Порой Лилит приходила в отчаяние. Люди наотрез отказывались следовать своим ролям.
Интересно, думала иногда она, а бывает ли такая штука, как противоположность феи-крестной? Ведь большинство вещей имеют свои противоположности. А если подобная противоположность существует, значит, и вовсе Лилит не злая – она все та же добрая фея-крестная, только немножко с другой точки зрения.
А настоящая противоположность феи-крестной – это человек, который портит сказки, самое отвратительное существо на свете.
Но здесь, в Орлее, развивается такая сказка, которую никому не остановить. Эта сказка уже набрала скорость. Попробуй встать на ее пути, и она поглотит тебя, сделает частью своего сюжета. Теперь Лилит можно и пальцем не шевелить. За нее все сделает сказка. Да, Лилит могла быть совершенно спокойна, победа ей обеспечена. Да и чего волноваться-то? Она ж добрая фея-крестная!
Лилит прошла вдоль зубцов крепостной стены и спустилась по лестнице в свою комнату, где ее уже ждали сестры. Что-что, а ждать они умели. Могли сидеть часами, даже не моргая.
Дюк напрочь отказывался оставаться с ними в одной комнате.
Когда она вошла, обе сестры повернули головы.
Лилит так и не дала им голосов. Это было ни к чему. Хватит того, что они красивы и способны понимать ее приказы.
– Сейчас вы должны пойти в дом, – велела она. – Это очень важно. Послушайте меня. Завтра появятся люди, которые захотят встретиться с Эллой. Вы должны им это позволить, понятно?
Они пристально следили за ее губами. Они всегда следили за всем, что движется.
– Эти люди понадобятся нам для сказки. Они должны попытаться остановить Эллу, иначе сказка не будет развиваться как надо. А потом… потом, может быть, я подарю вам голоса. Вы ведь хотите этого, верно?
Они переглянулись и дружно посмотрели на нее. После чего их внимание переключилось на стоящую в углу комнаты клетку.
Лилит улыбнулась, подошла к клетке и вытащила оттуда двух белых мышей.
– Самая молодая из ведьм чем-то похожа на вас, – сказала она. – Посмотрим, что с ней можно сделать. А теперь… открывайте ротики…
Метлы неслись в полуденном небе.
Редко когда такое случалось, но на сей раз ведьмы не спорили.
Гномы напомнили им о родных краях. Да и какое бы сердце не смягчилось при виде того, как гномы тихонько сидели и смотрели на любимые пироги, буквально пожирая их глазами, – надо сказать, это лучший способ поглощения всякого гномьего пирога. Что бы там ни подвигло маленьких человечков на поиски сапог желтого цвета, в результате невероятно приземленного воздействия гномьего пирога эти чары бесследно выветрились. Как выразилась матушка, трудно найти что-нибудь более реальное, чем гномий пирог.
А потом матушка отошла в сторонку, чтобы поговорить с глазу на глаз с гномьим старшиной.
Что он там ей поведал, она не рассказала, а расспрашивать ее у нянюшки и Маграт не хватило духу. Сейчас матушка Ветровоск летела чуть впереди.
Периодически она восклицала себе под нос что-то вроде «Ох уж эти мне крестные!» или «Практикантки!».
Ведьмовского опыта у Маграт было еще маловато, но сейчас даже она ощущала Орлею – так барометр чувствует атмосферное давление. В Орлее оживали сказки. В Орлее кто-то решил сделать сны былью.
Помните свои сны?
Орлея располагалась в дельте реки Вье (а правильнее, Старого река), которая и являлась источником богатства города. А Орлея была действительно богата. Когда-то город контролировал устье реки и облагал данью все проходящие в верховья суда. Пиратством это было назвать нельзя только потому, что дань взимал муниципалитет, а следовательно, подобный грабеж сразу становился экономикой и оказывался совершенно нормальным взиманием платы. Ну а болота и озера в дельте обеспечивали горожан ползающими, плавающими и крылатыми ингредиентами блюд – местная кухня непременно прославилась бы на весь мир, если бы жители Диска больше путешествовали.
Орлея была богата, ленива и непугана. И некогда на нее точили зуб многие организации. Например, раньше там размещался самый крупный за пределами Анк-Морпорка филиал Гильдии Убийц, а у его членов было столько заказов, что порой клиенту приходилось месяцами дожидаться своей очереди[17].
Но убийцы покинули город много лет назад. От некоторых вещей начинает мутить даже шакалов.
Город возник внезапно. Издали он казался похожим на какой-то сложный белый кристалл, который вырос на благодатной зелено-коричневой почве болот и лесов.
По мере приближения Орлея превратилась сначала в наружное кольцо небольших зданий, затем во внутреннее кольцо больших внушительных белых особняков, и, наконец, показался дворец, высящийся в самом центре города. Он был очень красив и походил на игрушечный замок или на какое-то произведение кондитерского искусства. Каждая изящная башенка выглядела так, будто была выстроена специально для того, чтобы содержать в ней плененную принцессу.
Маграт вздрогнула. Но потом вспомнила о волшебной палочке. У крестной есть свои обязанности.
– Напоминает мне одну из историй о Черной Алиссии, – сказала вдруг матушка Ветровоск. – Помнится, она заточила одну девчонку как раз в такую же башню. Румпельштильцель ее звали, или что-то вроде того. У нее еще косы длинные были.
– Но ей удалось выбраться, – отозвалась Маграт.
– Да, длинные волосы никогда не помешают, – покачала головой нянюшка.
– Ха! Сельские легенды! – фыркнула матушка.
– Да, длинные волосы никогда не помешают, – покачала головой нянюшка.
– Ха! Сельские легенды! – фыркнула матушка.
Они подлетели почти к самым городским стенам.
– У ворот стража, – заметила Маграт. – Может, перелетим прямо через стену?
Матушка, прищурившись, уставилась на самую высокую башню.
– Не-ет, – задумчиво протянула она. – Сядем у ворот и войдем как все. Чтобы понапрасну никого не беспокоить.
– Ну, тогда вон за теми деревьями есть чудесная зеленая лужайка, – сказала Маграт.
Матушка на пробу прошлась взад-вперед. При каждом шаге ее сапоги водянисто-возмущенно пищали и булькали.
– Слушайте, я же уже извинилась! – воскликнула Маграт. – С виду лужайка как лужайка, ровная такая…
– Вода обычно такой и бывает, – подтвердила нянюшка, сидящая на пеньке и выжимающая свои одеяния.
– Но ведь вы тоже не поняли, что это вода, – ответила Маграт. – Она выглядит такой… такой травянистой. От всей этой тины и водорослей, что плавают по верху.
– Видать, в здешних краях земля и вода сами не могут разобраться, кто есть кто, – пожала плечами нянюшка.
Она окинула взглядом окутанные болотными миазмами окрестности.
Прямо из болота росли деревья. У них был какой-то изломанный, типично чужеземный вид, и, похоже, чтобы не терять зря времени, они гнили прямо в процессе роста. Вода, местами проглядывающая из-под зеленой ряски, была черной как чернила. Периодически на поверхность вырывались несколько пузырей, что смахивало на утробную болотную отрыжку. А где-то вдалеке была река – если только в этом царстве трясин и земли, колыхавшейся при каждом шаге, хоть в чем-то можно было быть уверенным.
Нянюшка изумленно заморгала.
– Странно… – пробормотала она.
– Что? – спросила матушка.
– Да померещилось. Будто… что-то бежит… – рассеянно ответила нянюшка Ягг. – Вон там. Между деревьями.
– Тогда это, наверное, утка, в таком-то месте…
– Да нет, оно вроде побольше утки было, – возразила нянюшка. – И что забавно, очень походило на маленький домик.
– Ага, конечно, а из трубы у него, небось, дым валил, – саркастически заметила матушка Ветровоск.
Нянюшка прямо-таки просияла.
– Значит, ты его тоже видела?
Матушка лишь закатила глаза.
– Ладно, пошли, – сказала она. – Пора выбираться на дорогу.
– Э-э-э, – промолвила Маграт, – но как?
Они взглянули на так называемую землю, отделяющую их сравнительно сухое прибежище от дороги. «Земля» отливала желтизной. Из-под нее торчали всякие кривые ветки, кое-где виднелись клочки подозрительно зеленой травы. Нянюшка отломила от упавшего дерева, на котором сидела, сухой сучок и швырнула его на несколько ярдов. Сучок издал влажный «чвак» и тут же утонул, родив напоследок звук, который обычно слышится, когда кто-то пытается всосать остатки молочного коктейля.
– Ну, можно просто перелететь туда, – предложила нянюшка.
– Вы-то, может, и перелетите, – фыркнула матушка. – А где я здесь разбегусь, чтобы помело завести?
В конце концов Маграт переправила ее через трясину на своем помеле, а нянюшка летела за ними, ведя на буксире непослушную метлу матушки.
– Остается только надеяться, что нас никто не видел, – сказала матушка, когда они наконец оказались в сравнительной безопасности, то есть на твердой и сухой дороге.
По мере приближения к городу болотная тропа быстро расширялась, превращаясь в настоящий тракт. Вливающиеся в нее дороги были буквально запружены людьми, и перед воротами скопилась длинная очередь.
С земли город производил еще более внушительное впечатление. На фоне болотных испарений он сверкал, будто отполированный камень. Над стенами развевались разноцветные флаги.
– А с виду он очень миленький, – сообщила нянюшка.
– И очень чистый, – добавила Маграт.
– Это он только снаружи такой, – ответила матушка, которая однажды уже бывала в большом городе. – А стоит оказаться внутри, так там сплошь нищие, шум и сточные канавы, полные уж не знаю чего… В общем, попомните мои слова.
– Смотрите-ка, половину стражники заворачивают, – удивилась нянюшка.
– На корабле, помнится, говорили, мол, прорва народу стремится сюда на этот ихний Сытый Вторник, – сказала матушка. – Может, отсеивают самых худых, чтобы праздник не портить?
С полдюжины стражников молча наблюдали за приближением ведьм.
– Красиво разнаряжены, – признала матушка. – Вот это мне нравится. Не то что наши.
На весь Ланкр было всего шесть кольчуг. Причем сделанных по принципу «поносил сам, дай поносить другому». В Ланкре роль дворцового стражника мог исполнять любой гражданин, которому в тот момент нечем было заняться, и, чтобы убрать лишнее, пользовались веревочками и проволочками.
Тогда как местные стражники все были шести футов ростом, и даже матушка признала, что в своих красивых красно-голубых мундирах выглядят они очень впечатляюще. В Анк-Морпорке, впрочем, ей тоже доводилось видеть Городскую Стражу. Однако сам вид анк-морпоркских стражников прежде всего заставлял задуматься: неужели на город может напасть кто-нибудь хуже этих типов?
К вящему матушкиному удивлению, стоило ей вступить под арку ворот, как дорогу ей преградили две скрещенные пики.
– Не бойтесь так, ребята, мы на вас не нападем, – сказала матушка Ветровоск.
Капрал отдал честь.
– Конечно, госпожа, – кивнул он. – Но нам велено не пускать всяких подозрительных личностей.
– Подозрительных? – переспросила нянюшка Ягг. – А что ж в нас такого подозрительного?
Капрал сглотнул. Встретиться взглядом с матушкой Ветровоск было испытанием не из легких.
– Ну, – выдавил он, – понимаете, вы как бы… слегка неопрятно выглядите.
Наступила звенящая тишина. Матушка втянула в себя воздух.
– Просто мы немножко заблудились и случайно забрели на болото, – поспешно вмешалась Маграт.
– Впрочем, подождите, я уверен, все будет в порядке, – пробормотал несчастный капрал, заметно оседая под матушкиным взором. – Скоро подойдет капитан. Понимаете, ежели пускать в город кого попало, то ничего, кроме неприятностей, не жди. Вы даже не поверите, какие типы пытаются пролезть к нам в город.
– Уж конечно, кого попало пускать не с руки, – согласилась нянюшка Ягг. – Вы в самом деле смотрите, кого попало не пускайте. Скажу больше, мы бы и сами не пошли в такой город, в который пускают кого ни попадя, правда, Эсме?
Маграт пнула ее в лодыжку.
– Хорошо, что мы не кто попало, – заключила нянюшка.
– В чем дело, капрал?
Капитан стражников появился из двери караулки и подошел к ведьмам.
– Эти… дамы хотят пройти, сэр, – отрапортовал капрал.
– И?
– Они немного… ну, понимаете, не стопроцентно чистые, – промямлил капрал, ежась под матушкиным взглядом. – А у одной из них растрепаны волосы…
– И что с того?! – огрызнулась Маграт.
– …А еще одна, похоже, имеет привычку сквернословить.
– Чего? – возмутилась нянюшка, улыбка которой мгновенно растаяла. – Вот засранец, ну я тебе сейчас надеру задницу!
– Но, капрал, ведь при них метлы, – заметил капитан. – А служанкам-уборщицам трудновато всегда выглядеть опрятно.
– Служанкам? – сказала матушка.
– Не сомневаюсь, что им самим не терпится привести себя в порядок, – продолжал капитан.
– Ну уж извините… – нахмурилась матушка, в словах которой прозвучали почти такие же нотки, как в командах «Взять!» и «Убить!». – Я, конечно, извиняюсь, но разве эта моя остроконечная шляпа ни о чем тебе не говорит?
Солдаты вежливо изучили ее шляпу.
– А о чем она должна мне говорить? – наконец спросил капитан.
– Она означает, что мы…
– Если вам все равно, то мы, пожалуй, просто проскочим, и дело с концом, – перебила ее нянюшка Ягг. – Нам еще убирать и убирать.
Она помахала своей метлой.
– Следуйте за мной, дамы.
Они с Маграт крепко подхватили матушку под руки и поспешно протащили под аркой, пока не сработал ее запал. Матушка Ветровоск всегда придерживалась мнения, что сначала нужно досчитать до десяти, а уж только потом выходить из себя. Никто не знал, зачем ей это было нужно, поскольку таким образом давление лишь нарастало и последующий взрыв причинял много больше ущерба.
Ведьмы не останавливались до тех пор, пока ворота не остались далеко позади.
– Слушай, Эсме, – примирительно произнесла нянюшка, – не стоит принимать это на свой счет. Согласись, мы и в самом деле слегка запачкались. Они просто делают свое дело, и все. Верно ведь?
– Они обошлись с нами так, как будто мы обыкновенные люди, – потрясенно заявила матушка.
– Так это ж заграница, матушка, – встряла Маграт. – Кроме того, ты сама рассказывала, что люди на корабле тоже не узнали твою шляпу.
– Но тогда мне это было ни к чему, – ответствовала матушка. – А здесь совсем другое дело…