Чтобы пройти полтора километра в этом, почти космическом, нагромождении камней, у ребят заняло больше двух часов. Но теперь… Теперь они стали идти еще медленнее, потому что все их внимание было не под ноги, а на прибрежный обрыв - где-то здесь, если догадки Муллы были верны, а может быть и дальше, если нет, но обязательно должен был быть тот «пожарный выход», который они искали…
Мулла оказался прав! Выход был!.. И они его нашли! Только нашли не так, как того хотели и предполагали… …Бай, вдруг неожиданно перешел не «распальцовку»…
Вообще-то, на сухом армейском языке это называется ЖССК - жестово-символьная система команд. Эти вещи, оговорены, описаны в учебниках и ими пользуются все разведчики. Только знания эти очень закрытые, а литература «Для служебного пользования», или попросту «секретка»… Все это придумано для того, чтобы можно было взаимодействовать в условиях, когда должна соблюдаться полнейшая тишина. Ну, например, при снятии часового, когда ты находишься от него метрах в пяти… Да мало ли таких ситуаций в разведке!.. Команды отдаются жестами, а по большей части пальцами, рук… Кто-то, когда-то, с легкой руки, видимо еще в послевоенные годы, назвал эти жесты «распальцовкой» - уж очень они напоминали то, что делали со своими руками прожженные воры-карманники… У тех вообще, практически все разговоры «ведутся руками», и это неспроста! Вор-карманник должен иметь очень гибкие, чувствительные пальцы, и он их бережет почище скрипачей или пианистов! Но… Все когда-нибудь, да попадаются, а на лесоповале, с топором или пилой в руках, пальцы не особенно-то и убережешь. Вот и разминали они их постоянно… У настоящего карманника, если посмотреть повнимательнее, пальцы словно живут своей, отдельной жизнью, и как пауки, они постоянно в движении - толи спичечный коробок крутят, толи монетку, толи игральную карту… У воров это уже бессознательные движения, на уровне инстинкта - пальцы должны постоянно быть эластичными и «готовыми к работе»… Вот так они и разговаривают - «гнут пальцы»… Так вот это слово «распальцовка» пришло именно оттуда, от зэков…
Но, почему-то, навсегда прижилось и в среде разведчиков… …Бай давал понять Мулле, чтобы тот резко, сию секунду, нашел укрытие, а через несколько секунд, подозвал его к себе… Объяснять Абдулло ничего не требовалось, потому что он уже и сам все увидел и понял…
Благо, что на них поверх формы были надеты белые маскировочные халаты…
Метрах в десяти впереди, практически посредине обрыва, на площадочке, толи природной, толи сотворено трудолюбивыми человеческими руками, поставив свое оружие прикладом в землю и зажав его между коленями, сидел бородатый дядька, лет пятидесяти пяти, и покачивался взад-вперед словно истукан… С этим ружьем охотился или просто отгонял степных волков от кишлака, скорее всего еще его дед, а может, даже и прадед! Это был древний, длинноствольный английский «Бур», с которыми англичане пытались завоевать Афганистан почти полтора века назад!..
Дядька сидел у довольно большого, сантиметров в семьдесят в диаметре, лаза и смотрел потухшим, отсутствующим взглядом в никуда, в пустоту… А мимо него, спускаясь откуда-то сверху, из виноградников, проходили боевики, просачиваясь, один за другим в этот подземный ход… В том, что это были именно боевики, «духи», небыло никаких сомнений, потому что вот они-то были вооружены, не в пример «часовому», АКМами и гранатометами РПГ-7… И все они были моложе «часового», намного моложе - лет от 25 до 35, но!..
- Он не «дух»! - Прошептал Мулла на ухо своему брату.
- Подождем… Посмотрим… - Алишер уже всматривался в происходящее через оптику своей винтовки.
Бай понимал, что Абдулло прав…
На Востоке, где все воспитываются в уважении к старшему, даже если он старше тебя всего-то на пару лет, не принято с ним не здороваться. Это верх неуважения! Здороваются даже со своими заклятыми врагами, спрашивают, как здоровье, как семья, и только после этих, традиционных приветствий, втыкают кинжал в спину или перерезают горло… Узнать о здоровье старшего, и о здоровье и благополучии его семьи - святая обязанность любого правоверного мусульманина!..
«Духи», спускавшиеся из «зеленки» к обрыву, проходили мимо «часового», который был явно старше каждого из них, даже не поздоровавшись, молча, выказывая тем самым не просто неуважение, а явное презрение…
Они «просачивались» в лаз минут тридцать, и братья насчитали не менее пятидесяти моджахедов… …А потом «часовой» остался один… Он так и не изменил своей позы, и все так же раскачивался взад-вперед, шевеля губами, видимо читая по памяти суры их Корана… … - Что будем делать Алишер?
- Его надо брать, Абдулло! - Прошептал на ухо Бай. - Брать прямо сейчас!
- Нет!
- Почему, брат?! - Алишер уставился на Муллу непонимающим взглядом. - Ты же видел, что он охранял вход отряда в кяриз!
- Хвала Аллаху, брат мой, я видел еще и другое… Он не боевик, Алишер, он простой дехканин…
- Ты хочешь сделать что-то по-своему, Абдулло?
- Да!.. - Мулла посмотрел на Бая. - Возвращайся к Сому, Алишер, поднимай группу, и веди сюда…
- А ты?
- А я попробую с ним поговорить… Мне кажется, что это хороший, но просто очень запуганный человек…
- А если…
- Я молодой, а он старый… И если случится «если» и я ошибаюсь, брат, то я с ним справлюсь, не беспокойся… А те «духи», что ушли в кяриз, они уже далеко, и вернутся не скоро… Мы их как раз успеем встретить… Если ты поторопишься, Алишер…
Бай думал минуту, и наконец, произнес:
- Хорошо… Только будь осторожен, как джейран!..
Наклоняясь почти до самой земли, на полусогнутых ногах, Бай пошел в обратном направлении, а Мулла…
Абдулло наблюдал за дядькой еще минут десять, а потом, все же, решился… Он прошел, скрываясь за валунами и снегопадом еще метров пятьдесят вдоль реки, и оказавшись за спиной часового, стал медленно к нему подбираться, пытаясь не шуметь… А когда он был от него уже метрах в трех, то услышал:
- Аллахо Акбар! Аллахо Акбар! Аллахо Акбар! Ауузу бил-ляяхи мина-шайтаани р-раджим! Бис-ми Лляяхи-Ррахмани-Ррахим!..
Он немного постоял в стороне, пока «часовой» ни дочитал 113-ю Суру Корана, которая называется «АЛЬ-ФАЛАК»…
В этой суре пророку Мохаммеду рекомендуется:
«…Обращаться к защите своего Господа и прибегать к Нему, ища убежища от всякого из Его творений, кто может причинить зло. И от зла ночи, когда она темнеет, поскольку ночью души людей испытывают одиночество и беспокойство, и трудно избавиться от ее вреда, и от зла тех нечестивцев, которые стремятся сеять раздор среди людей и подрывать связь между ними. И от зла завистника, который желает, чтобы другие рабы Аллаха лишились милости и благоденствия, которыми Аллах наделил их…»
«…Тяжело тебе, добрый человек. - Подумал Мулла. - Не по своей воле ты здесь, но не можешь противиться силе…»
Он подошел еще ближе и тихо сказал по-таджикски:
- Здравствуйте, добрый человек…
«Часовой» даже не обернулся и не напрягся, а просто перестал раскачиваться, и сказал в ответ:
- Я уже начал думать, что ты не подойдешь ко мне, юноша…
- Вы меня видели?
- Аллах даровал мне глаза видеть даже под землей… А уж при свете дня… Да, я видел тебя, юноша… И еще я видел, как твой друг целился в меня… А потом он ушел туда, откуда вы пришли…
Мулла был просто поражен этим известием, что задал, наверное, глупый вопрос:
- Почему же вы нас не выдали, уважаемый?
А дядька, тем временем, не обращая на его слова никакого внимания, продолжал неспеша говорить:
- Ты русский «шурави»… Откуда ты так хорошо знаешь наш язык?
- Я таджик, уважаемый, и тот, кто ушел обратно, мой брат, тоже таджик. Мы родились и выросли на берегах Пянджа…
- А почему тогда ты помогаешь русским «шурави»? Ведь ты же правоверный?
- Да, уважаемый, я правоверный… - Ответил Мулла. - А помогаю… Это начали большие политики… А нам, простым дехканам, эта война была не нужна… Так же, как и другим русским «шурави»… Но теперь… Теперь здесь гибнут русские парни, которым эта война в чужой стране тоже не нужна… Я просто не хочу, чтобы здесь гибли невиновные, уважаемый!..
- Хорошие слова… Мудрые… Подойди ко мне, не бойся - я тоже простой дехканин…
Абдулло приблизился, вышел из-за спины «часового», и присел на корточки прямо перед ним:
- Кто вы, уважаемый?
- Уважаемый… - Ах, какая же горькая ухмылка мелькнула на этом лице. - Когда-то, в этих местах, я действительно был уважаемым человеком… Я делал свое дело, а люди платили мне благодарностью и уважением… Теперь этого нет… Пришли люди с оружием, называющие себя воинами Аллаха и объявившими священный джихад, а на самом деле простые бандиты и воры, которые покрывают свои грязные дела священным именем Аллаха… Они грабят и убивают, и совершенно забыли наши традиции… Они набивают свои карманы, прикрываясь именем Всевышнего! Они уже давно превратились в бешеных шакалов… А ты другой, юноша… Ты умеешь уважать старших…
- Хорошие слова… Мудрые… Подойди ко мне, не бойся - я тоже простой дехканин…
Абдулло приблизился, вышел из-за спины «часового», и присел на корточки прямо перед ним:
- Кто вы, уважаемый?
- Уважаемый… - Ах, какая же горькая ухмылка мелькнула на этом лице. - Когда-то, в этих местах, я действительно был уважаемым человеком… Я делал свое дело, а люди платили мне благодарностью и уважением… Теперь этого нет… Пришли люди с оружием, называющие себя воинами Аллаха и объявившими священный джихад, а на самом деле простые бандиты и воры, которые покрывают свои грязные дела священным именем Аллаха… Они грабят и убивают, и совершенно забыли наши традиции… Они набивают свои карманы, прикрываясь именем Всевышнего! Они уже давно превратились в бешеных шакалов… А ты другой, юноша… Ты умеешь уважать старших…
- Почему же вы им помогаете, уважаемый?
- Так велел Аллах! «Помоги правоверному, дай все, что он просит, и воздаться тебе»…
- Кто вы, уважаемый! Как вас зовут?
- До этой войны меня называли, мастер Селим…
- И вас многие знают?
- Многие? - Мужчина горько улыбнулся. - Да, многие, знали мастера Селима… Вся долина…
- Кто вы уважаемый?
- Я тот, кто помогал зеленеть винограду, расцветать хлопчатнику и плодоносить садам…
- Вы садовник, усто? - Спросил Мулла.
- Нет, юноша… Я давал всему этому воду… Я строил кяризы в этой долине почти 40 лет…
- Вы кяризник, усто? - Такой удаче Абдулло даже не надеялся.
- Когда-то я был мастером… Как и все мои деды и прадеды… Теперь строить кяризы никому не нужно, а те, которые уже построены, плохие люди используют для своих, противных Аллаху, дел…
- И вы знаете здесь все?
- В этой долине кяризы строили только одни мужчины - моя семья… Вот уже больше двухсот лет… Мой отец, да будет светла его память, учил меня сначала чинить то, что пришло в упадок, поддерживать уже построенное, и уж только потом строить новое…
Абдулло думал несколько минут, как правильно задать самый главный вопрос этому пожилому человеку, но так ничего и, не придумав, спросил напрямую:
- Уважаемый усто Селим… Нам очень нужна ваша помощь!
- Русским «шурави»?
- Да, усто!
- И твой брат скоро приведет их сюда?
- Да, уважаемый… Я попросил его об этом…
«Часовой» думал минуты две, и Мулла его не торопил…
- Аллах велит в первую очередь помогать правоверным мусульманам… Те люди, которых ты видел - они бандиты… Но они мусульмане… А русские «шурави» - гяуры…
- Тогда помогите мне и моему брату, усто! - Сказал Абдулло. - Мы тоже правоверные!
Дядька внимательно посмотрел в глаза Муллы и сказал:
- Да… Я вижу, что ты, юноша не умеешь обманывать… И тебя научили уважать старших!.. Хорошо научили!.. Но… Скажи мне, для чего тебе нужна моя помощь?
- Мы хотим очистить вашу долину, усто, от этих шакалов! Пусть они уходят высоко в горы!.. Те, кто сумеет уйти… Мы хотим принести в ваш дом тот покой, который был здесь раньше…
- Хорошо… Я помогу тебе, юноша… …25 января, 17.20 вечера… …- Ну, что у тебя, Мулла?
Сомин немного нервничал, поглядывая, время от времени, искоса на пожилого, вооруженного афганца.
- У нас будут очень хорошие разведданные, командир! - Улыбнулся Абдулло. - Очень хорошие! Таких еще никогда небыло!..
- А если ты еще и доложишь обо всем так, как это положено в армии, то тебе вообще цены не будет, Мулла!
- Этот усто, тот самый мастер-кяризник, который чинил и поддерживал всю эту систему кяризов много лет, и строил новые…
- Не может быть! - Сом просто опешил от такой новости. - И что? И он…
- Он готов нам помочь, командир… Он понял, что мы хотим им помочь, простым людям, а потому готов помочь нам…
- Твою мать, Мулла!.. Сколько ты мне за сегодня еще преподнесешь таких сюрпризов? Да ты уже просто за сегодня на медаль заработал!.. - Старлей смотрел на Абдулло каким-то странным взглядом. - И ведь даже не выстрелил за целый день ни разу, а «языка» взял! Да еще и перевербовать смог! Да не просто рядового «языка», а можно сказать «главного инженера» всех этих сооружений! Да еще сумел убедить его добровольно нам помогать?.. Так вообще бывает, Абдулло? Чтобы все это сделал один человек, да всего-лишь за несколько часов?
- У нас, Сом, говорят, что «жизнь долгая, если ее жить»… И еще, говорят, что Аллах улыбается тем, кто живет честно и праведно… Если ты любишь людей, то они всегда ответят тебе взаимной любовью и уважением, и никогда не откажут тебе в твоей просьбе…
- М-да-а… Никогда бы не подумал, что таким простым вещам меня будет учить девятнадцатилетний пророк-философ!..
- Аллах иногда являет свое лицо даже в младенцах, командир… А я просто говорю то, чему меня учил дедушка Саттар… …Мастер Селим, не только рассказал, когда ждать обратно отряд моджахедов, но и сделал еще одну вещь - он провел Муллу вдоль этого кяриза, по винограднику, на несколько сотен метров показывая, где находятся диканы. И оказалось, что Мулла засек едва ли третью их часть… Правда, положа руку на сердце, они и вел разведчиков немного восточнее, ближе к Калайи-Йозбаши, но сам-то Абдулло понимал, чего и сколько он успел тогда заметить… Помощь старого мастера, была просто неоценимой!..
А потом он попросился домой в кишлак:
- Опусти меня, юный шурави… Я пойду домой…Замаливать свои грехи перед лицом Аллаха…
- Какие грехи, уважаемый усто Селим? - Удивился Мулла.
- Когда пришли в кишлак люди Ого и потребовали показать им кяризы, я еще хоть как-то верил, что это нужно для того, чтобы воевать с гяурами, что это нужно Всевышнему… Но теперь, я сделал тоже самое и для вас… Я буду молить Аллаха, чтобы навсегда ослепли мои глаза, и я не видел того, как правоверные мусульмане убивают друг друга!..
Мулла смотрел прямо в лицо старому мастеру, и не видел в нем фальши. Афганец действительно говорил именно то, что думал…
- Вас никто не держит, усто Селим… Вы свободны!.. Спасибо вам! И да продлит Аллах ваши дни!
Афганец поднялся и медленно пошел вдоль реки в сторону «пристанища дервишей», опираясь на свое древнее ружье…
Сомин вскинулся было, подошел к Абдулло и спросил:
- Куда он пошел?
- Я отпустил его домой, командир…
- Как?! Почему ты меня не спросил?! Он же нам еще нужен! И будет нужен на все время операции! Да и потом тоже!.. Где мы его теперь искать будем?! - Старлей с огорчением смотрел на Абдулло. - Что-то ты разочаровал меня, младший сержант!.. Столько всего сегодня правильного сделал, и, взял вот так просто отпустил важнейшего «языка»!.. Э-э-эх!!! Авдей!
- Я здесь, командир!
- Этого афганца надо вернуть! Бегом!!!
- Не надо! - Проговорил громко и уверенно Абдулло.
- Что не надо, младший сержант? - Сом зло посмотрел на своего следопыта. - Я что уже не командую группой?!!
- Если мы вернем его сейчас, то больше помощи от него не будет - афганцы очень гордый народ… А мастер Селим… Это простой, уставший, оскорбленный неуважением, пожилой человек, Сом!.. Пусть он идет домой… - Мулла вплотную подошел к старлею. - Он вернется командир… Завтра, а может быть даже сегодня… Но он вернется сам, без принуждения… И тогда он нам покажет все!
- А если ты ошибаешься?
- Возможно Аллах и закрыл сегодня мои глаза… Но тогда завтра, после полуденного намаза, мы с братом пойдем в кишлак и приведем его к тебе… Но… Я уверен, командир, что этого не случится…
Старлей долго и упорно всматривался в лицо Муллы, и наконец-то принял решение:
- Хорошо… Поверю тебе еще раз… Потому что ты еще ни разу ты не дал повода усомниться в своей правоте, Мулла… - Сказал Сомин и даже как-то обмяк. - Может быть, я и в самом деле понимаю в людях меньше чем ты, Абдулло…
- Просто ты не знаешь наших обычаев, командир… Но, я тебя научу… … 25 января, 19.10 вечера… …Разделенная на четыре части группа разведчиков старшего лейтенанта Сомина вот уже полчаса, как застыла в напряженном ожидании…
Все говорило за то, что задуманное, должно у них получиться… Даже погода!.. К вечеру снегопад не прекратился, но ветер стих настолько, что… Да он просто пропал напрочь! Образовался полный штиль!.. И теперь белые хлопья падали с неба медленно и величественно… Все было настолько красиво и умиротворенно, что в голову почему-то приходили немного глупые, детские стишки:
…Да только не до этих стишков было сейчас разведчикам… Некогда им было расслабляться, глядя на это красоту и думать о поэзии - они ждали отряд боевиков…