Елена покачала головой.
- Нет, я ему ничего не рассказала о Сане... Они и так не слишком ладили, к сожалению. Максим ему не простит, что он меня обманывал.
- Ну, что ж, поехали. Дорога неблизкая, да всякие там формальности. Поедешь со мной? Или тебе спокойнее будет с Наташей?
- Мне все равно, - безучастно сказала Елена.
- Тогда со мной, - решительно сказал Павел. - Заодно расскажешь мне о Максиме. Надеюсь, мы с ним скоро встретимся.
......................................................................
В здание морга меня Андрей с Павлом не пустили. Сказали, что мне там делать совершенно нечего, что и Елена-то там пробудет от силы несколько минут, а потом выйдет ко мне, а всеми формальностями они займутся сами. Так и произошло: пять минут спустя Елена появилась на крыльце и тихонько пошла к машине, где я сидела и курила от нечего делать.
- И мне дай, - попросила она. - Жаль, выпить нечего. Никогда не было желания напиться, а сегодня... Знаешь, она не убита, она погибла, ударившись виском обо что-то в машине. Так эксперт считает. Но ведь значит её из машины выбросили, оттащили подальше от дороге, засыпали листьями и уехали... Чудо, что её вообще обнаружили, в этих местах почти никого не бывает. Ведь не убили же! Почему не привезли хотя бы сюда? Бросили, как собаку, которую переехали...
- Она очень... пострадала? - осторожно спросила я.
Елена покачала головой.
- Нет. Говорят, смерть наступила мгновенно и ранка совсем небольшая. Но... Знаешь, Наташа, она, оказывается была наркоманкой. Причем эксперт впервые столкнулся с таким наркотиком, даже не знает, что это такое. Он, кстати, не исключает, что смерть наступила от передозировки, а ударилась она уже потом, в бессознательном состоянии. Крови почти нет.
- Надеюсь, ты не будешь рассказывать это Максиму? - спросила я.
Елена передернулась, как от удара:
- Конечно, нет! Достаточно того, что она каким-то образом была связана с Са... с Александром Николаевичем.
- С чего ты взяла?
- На ней серьги... Из маминых... Понимаешь, он дарил своим женщинам украденные у моей мамы вещи. Причем украденные тогда, когда мамы уже не было в живых, и он об этом знал. Я кое-что замечала, но считала, что просто дурью маюсь: ревную мужа к жене собственного сына.
- Когда хоронить будете?
- Павел сейчас договаривается, чтобы завтра тело привезли в Москву, прямо в крематорий. А там он все устроит. Он тоже не хочет, чтобы Максим страдал. Господи, что бы я без Павлуши делала! Бог мне его послал в это время. И я так рада, что он нашел себе достойную женщину. Сейчас ведь это редкость...
- Ну уж! - фыркнула я. - Даже мы с тобой можем назвать целых четверых. Ну, ладно, троих, Милочку ты уже посчитала.
- Это кого же? - недоуменно посмотрела на меня Елена.
- Догадайся с трех раз. Не можешь? Господи, да Галка, ты и я.
- Наташа, ты когда-нибудь бываешь серьезной? - слабо улыбнулась Елена. - По-моему, я такого не видела.
- И не дай тебе бог, - совершенно искренне ответила я. - Это зрелище не для слабонервных, его только Павел может выдержать, поэтому я при нем себе и позволяю быть... не слишком веселой. А вот и наши мужчины. Ну что, мальчики?
- Поехали в Москву, - буркнул Павел. - Не нравится мне это дело категорически. Что-то не сходится, а я терпеть не могу, когда концы зависают... Извини, Алена, профессия...
- Да что ты, Павлуша, - начала было Елена, но тут запищал мобильный телефон Павла.
- Нам письмо, - тут же прокомментировала я это событие.
Андрей посмотрел на меня, как на неполноценного ребенка: со снисходительной жалостью. Мол, не обессудьте, люди добрые, дите у нас неплохое, только на головку слабое, так уж вышло. Я пожала плечами и оставила его взгляд без комментариев.
Павел захлопнул крышечку телефона и резко сказал:
- По коням. Там сразу два ЧП.
Андрей недоуменно посмотрел на него:
- Господи, что ещё могло случиться?
Павел молча поманил его в сторону, но Елена каким-то сверхъестественным чутьем догадалась, что это касается её. И даже догадалась, как касается.
- Саша? - одними губами спросила она.
Павел досадливо поморщился, подошел к ней и обнял за плечи:
- Мне очень жаль, Аленушка... Но, понимаешь... Он... В общем, его два часа назад вынули из петли. Он умер, Алена.
- Повесился? Саша? - чужим голосом переспросила Елена. - Не верю. Он слишком любил...
Она не договорила, побелела и стала оседать на землю. Павел подхватил её, не дал упасть, а Андрей помчался в здание морга за помощью. Хотя искать помощь в таком месте было по меньшей мере экстравагантно, но...
Пузырек с нашатырем оказал свое действие, а врач-патологоанатом, пощупав пульс и послушав сердце, сказал, что все это - только нервы, ничего страшного, к счастью, не произошло. Нужно везти женщину в Москву, уложить в постель и обеспечить полный покой. Лучше всего, дать снотворное и пусть она поспит часов двенадцать. Естественно, кто-то при этом должен при ней находиться.
- Хочешь, я позвоню Милочке и попрошу её побыть с тобой? - ласково спросил Павел. - Она будет только рада, ты ведь ей так помогла...
Елена пожала ему руку в знак благодарности и прикрыла глаза. Павел осторожно уложил её на заднее сидение своей машины, укрыл невесть откуда взявшимся пледом и вернулся к нам.
- Сейчас поедем. Как тебе это... самоубийство?
- Убрали, хоть к гадалке не ходи, - тут же отозвался Андрей.
- Правильно. Кстати, о гадалке. Второе ЧП вот какое: сегодня утром пацаны на Царицынском пруду нашли женщину - без сознания, с разбитой головой. Они, что нехарактерно, вызвали "Скорую" и милицию. Судя по всему, эта женщина в рубашке родилась: она пришла в себя и с ней уже побеседовали. Она - гадалка, довольно известная в некоторых московских кругах. Кому же она не угодила?
- Не все сразу, - жестко сказал Павел. - Хватит болтать, нужно везти Алену в Москву. Сейчас я предупрежу Милочку, пусть через какое-то время подъедет к ней домой. А мы потом - к этой самой гадалке. Похоже, нашелся последний кусочек головоломки...
......................................................................
Разумеется, я увязалась за Павлом и Андреем в палату, где находилась раненая. Поручив Елену заботам Милочки, они вообще-то хотели от меня отделаться: отправить домой, причем своим ходом. Но этот номер у них не прошел, я вцепилась в них, как бульдожка, и в результате одержала полную победу. Что и требовалось доказать.
В отдельной палате широко известного Института Склифасовского лежала не то женщина, не то мумия - так плотно была забинтована голова с удивительно правильными чертами лица. Когда она взглянула на меня, я почувствовала нечто вроде легкого озноба. Не знаю, как там с гаданием, но некоторыми гипнотическими способностями дама явно обладала.
- Здравствуйте, - вежливо сказал Павел, - присаживаясь на табурет возле кровати. - Так вы утверждаете, что вас пытались убить...
- Кто вы? - голос женщины звучал удивительно полно, низкий, завораживающий голос, от которого я бы лично не отказалась.
- Скажем так: я муж той дамы, которую пытались ограбить. И бывший муж той дамы, у которой убили мать и погибла невестка. К следственным органам имею кое-какое отношение. И вот пытаюсь разобраться...
- Его арестовали? - очень спокойно спросила женщина.
- Кого именно? - уточнил Павел.
- Того, кто пытался меня убить. Александра Николаевича Таранского.
- Арестовали, - кивнул Павел. - Но только не за это. То есть вчера мы ещё не знали, что он это сделал. Вчера мы ещё многого не знали.
- Его будут судить?
- Нет. Не будут.
- Не понимаю, - прошептала женщина, у которой даже губы побелели от волнения.
- Он покончил с собой несколько часов назад. Повесился в камере.
- Неправда!
- К сожалению, правда.
- Вы не поняли. Он не мог повеситься. Он слишком любит... слишком любил жизнь. И себя. Его убили.
- Вы знаете, кто? - быстро спросил Андрей.
Женщина покачала головой.
- Это неважно. Знаю или не знаю - все равно не скажу. Зато могу сказать, кто убил ту женщину на даче. И где украденные вещи.
- А почему погибла Марианна тоже знаете?
- И этого не скажу. Но она была обречена. Александру на роду было написано погубить трех женщин и... Ну, споткнуться что ли, на четвертой. Первой была его теща. Он не убивал, он нанял какого-то алкоголика, чтобы тот напугал старуху. Просто хотел напакостить, отомстить за то, что она его терпеть не могла и вечно мешала "красиво жить". А алкоголик перестарался...
- Откуда вы это знаете? - настороженно спросил Павел. - Вы при этом были?
- Нет, просто Александр мне очень доверял. Он был тогда сильно напуган тем, что произошло. А потом - успокоился. И сделал вторую глупость: связался с дамой, у которой украл какую-то ценную рукопись. Хотел у меня спрятать, я отказалась...
- А дама, между прочим, только чудом осталась жива, - со скрытой злостью сказал Павел.
- Ну, и слава Богу, что обошлось. Рукопись, как я поняла, спрятана в багажнике его машины.
- Мы её уже нашли. А третья дама - это, значит, Марианна?
- Мы её уже нашли. А третья дама - это, значит, Марианна?
- Да. Но если бы не она - погибла бы ещё какая-нибудь женщина. Обязательно.
У меня, наверное, отвисла челюсть, а глаза полезли на лоб. Со стороны я себя, конечно, не видела, но ощущала эту мимику достаточно четко. Впрочем, у Павла и Андрея лица были только чуть более осмысленные, чем у меня. Интересно, она просто сумасшедшая или это - последствия травмы?
- Допустим, - сказал Павел, который первым обрел хладнокровие. - А откуда вы все это знаете?
- Карты. Таро, - почти равнодушно обронила гадалка. - Я его предупреждала. Но он никого никогда не слушал, только себя. А вышло так, как я предсказывала. Вот только смерти его я не предвидела. Значит, что-то он и от меня утаил... А раз так... Я вам ничего не говорила. И от своих предыдущих показаний откажусь. Оговорила я человека. А на самом деле - не видела, кто меня ударил. Приехала погулять в парк, зазевалась, ну и...
- Какая теперь разница? - не выдержала я. - Он, не он... Его же на свете больше нет!
Гадалка снова пристально посмотрела на меня и неожиданно слабо улыбнулась:
- Правильно. Его нет. А я, я ещё хочу быть. Слышали, наверное, что молчание - золото? Вот я и помолчу.
......................................................................
Несколько дней спустя, когда все печальные ритуалы уже были соблюдены, а Елену мы, скинувшись, кто сколько может, отправили отдыхать в Анталию, невзирая на её протесты (правда, слабые), Андрей пришел домой неожиданно рано и в хорошем настроении. Я его не ждала, поэтому затеяла обновление золотистого цвета своих волос. Так что выглядела соответственно: голова в полиэтиленовом пакете и затрапезный халат.
- Не дергайся, - любезно сказал мой ненаглядный. - Ужином я так и быть займусь сам, пока ты хорошеешь. У меня для тебя две новости.
- Начни с плохой, - мгновенно отреагировала я.
- А если они обе хорошие? Ладно, это детали. Значит, первая новость такая: твоего замечательного жениха определили на лечение. Куда догадываешься.
- Все мы там будем, - философски заметила я. - Если тебя не затруднит, достань из аптечки футляр с бритвой. Хорошеть - так хорошеть.
- Для тебя - все, что угодно, - отозвался Андрей и пошел на кухню. Вернулся он почти мгновенно, причем выражение его лица я так и не сумела расшифровать. Невероятно, но настроение у него, похоже, стало ещё лучше.
- Ты все ещё не нашла те свои сто долларов? - поинтересовался он.
- Нет, - не без раздражения ответила я. - К чему такое любопытство? Скоро получу гонорар за книгу...
Андрей протянул мне футляр с безопасной бритвой и замер в ожидании. Ну, естественно. Именно туда я и засунула эту злополучную купюру. Что меня побудило спрятать её там - понятия не имею. Наверное, решила, что уж в аптечку-то жулики точно не полезут.
- Смешно, да? - укоризненно сказала я. - У меня от перенапряжения память отказывает, а ты веселишься. Уйди с глаз моих. Я буду голову мыть.
Когда я вышла из ванной, коронное блюдо Андрея - яичница с помидорами - уже стояло на столе. А сам он стоял возле окна, бесцельно вглядываясь в голубую даль.
- Давай вторую хорошую новость, - потребовала я, утолив первый голод. - Или ты давным-давно нашел эти сто долларов и только теперь решил мне об этом сообщить.
Андрей отложил в сторону вилку и изобразил на лице озабоченность:
- Понимаешь, - начал он, - я тут заходил в ювелирный магазин...
- Присматривать обручальные кольца? - хмыкнула я.
Хмыкнуть-то хмыкнула, но сердце екнуло...
- Зачем присматривать? Я купил... Прости, что так скромно, но в стране кризис. Это тебе.
Андрей протянул мне обтянутую атласом коробочку. Я открыла её дрожащими руками... Ах!
Ах, какая симпатичная цепочка там лежала!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
СУМЕРКИ ИМПЕРАТРИЦЫ
Глава первая.
Я услышала, как в замке поворачивается ключ, и оторвалась от перевода душераздирающей детективной истории. Не без удовольствия, замечу. Зарабатывать таким образом на хлеб - занятие приятное лишь для постороннего наблюдателя. Когда же занимаешься криминалом, пусть и в импортном исполнении, каждый день вне зависимости от настроения, то начинает казаться, что мир вообще состоит исключительно из преступников и их жертв. Хотя... Возможно, на самом деле так оно и есть... потенциально. Тем не менее, я сладко потянулась и пошла встречать любимого человека.
Понимаю, естественнее было бы сказать: пошла встречать мужа. Кто ещё мог свободно оперировать ключом от моей однокомнатной крепости? Но времена меняются и мы меняемся вместе с ними. Мы с Андреем до загса так и не дошли, хотя вялые попытки и предпринимали. Но судьба явно предназначала нам оставаться в гражданском браке: то у меня скапливалось безумное количество срочной работы и не было времени на устройство личной жизни, то Андрей неделями пропадал в своей конторе. А если выдавались свободные дни, мы, не сговариваясь, предпочитали проводить их более интересно, чем посещение казенного дома и обременение паспортов лиловыми печатями.
- Голодный? - задала я традиционный вопрос, ответ на который знала заранее. - Устал?
- И то, и другое, Наташенька, - довольно-таки бодро откликнулся Андрей. - А главное, имею право потребовать любви и заботы, потому как принес денежку. Заработанную, замечу, в поте лица.
- Не усугубляй, - попросила я. - По четвергам я не подаю, ты же знаешь. Пойдем ужинать, я тоже проголодалась. А тариф за любовь и ласку обсудим позже. На голодный желудок такие вещи не решают.
Мы были вместе почти два года и за отчетный период, похоже, ни разу об этом не пожалели. Нетривиально начавшийся роман следователя с подозреваемой обернулся довольно-таки гармоничным союзом. Разумеется, после того, как из подозреваемых я перешла в разряд жертв преступления.
С тех пор утекло много воды. Андрей из ФСБ перешел в частное сыскное бюро с элегантным названием "Шерлок", я, кроме переводов, написала и даже издала две собственные повести, а мы - тьфу-тьфу-тьфу - друг другу не надоели. Бывает, но редко. В достаточно зрелом, сорокалетнем возрасте, уже начинаешь более или менее разбираться в том, что такое хорошо, а что такое - плохо.
- Как твои успехи на ниве перевода? - поинтересовался Андрей, когда мы закончили трапезу. - Выполнила норму по трупам?
- Не сыпь мне соль на раны, - отозвалась я, поперхнувшись чаем. Идиотизм на идиотизме и идиотизмом погоняет. Но вообще-то завидно.
- Кому ты завидуешь? - изумился мой друг.
- Тамошним писателям, - пояснила я. - Убивают, кого хотят, причем с полпинка. И не озадачивают себя правдоподобностью.
- Опять не понял, - пожал плечами Андрей. - Если все так просто, почему бы тебе не перенять опыт и не использовать его в твоих оригинальных произведениях? У меня при этом будет меньше головной боли.
Надо сказать, что, когда какое-то время назад я, помимо переводов, занялась изготовлением собственных произведений, то фантазию сильно не напрягала. Просто описывала то, что происходило со мной и моими друзьями. Как ни странно, если меня и критиковали, то за излишне бурное воображение, что было, как минимум, несправедливо.
Зато я четко уяснила для себя одну-единственную нехитрую истину: когда за выведение слов на бумаге платят деньги, то это занятие приобретает оттенок осмысленности. Любой труд, в том числе, и графоманство, должен быть оплачен. Рыночные отношения диктуют свои суровые законы.
Андрею, правда, приходилось выступать в роли консультанта, а это ему по ряду причин не слишком нравилось. Да и кому понравится дома без конца вспоминать служебные дела? Но перейти на прямые заимствования из "ихней жизни"? Да это же курам на смех! Я, естественно, бурно возмутилась:
- Перенять опыт? Да ты послушай, какой бред они несут. Убийство в купе при помощи отравленного ботинка. Можешь себе представить, как натурально это будет выглядеть в нашей действительности? Да этого не может быть потому, что этого не может быть никогда!
- Отравленный ботинок - это круто, - согласился Андрей. - Для нас это, пожалуй, пока только голубая мечта. Куда проще купить пистолет или автомат и расстрелять оппонента. Все равно не найдут...
Последняя фраза была окрашена далеко не мажорной интонацией.
- У вас опять прокол? - осторожно поинтересовалась я.
- У нас проколов практически не бывает, - поморщился Андрей. - Проколы допускают другие задолго до нас, а мы потом делаем двойную работу: за себя и за того парня. Но коллеги, в общем-то, работают в экстремальных условиях, а мы - в привилегированных. Отсюда и разница в результатах.
- Так что случилось?
- Парня одного нашли...
- Так не потеряли же! - не выдержала я прочно установившегося минора. - Он что, в розыске числился? Или на нем вообще дюжина трупов висит?
- Он сам давно труп, - пояснил Андрей, закуривая сигарету. - Поехал к своей девчонке - и с концами. Родители прождали три месяца, потом обратились к нам. Какие-то знакомые знакомых посоветовали. Где они раньше были, хотел бы я знать?