— Дорогие мои студенты, — прочувствованно сказал он, задержался взглядом на моем лице и добавил: — И студентки. Сегодняшнее занятие у вас будет самое что ни на есть практическое. Вы уже столько дней проводите теоретические расчеты и достигли определенных успехов на этом поприще. Настало время воплотить свои знания в жизнь.
Улыбался он при этом довольно радостно, но я сразу заподозрила какой-то подвох и придвинулась поближе к Топферу. Мы же с ним в одной команде по гриффичу, должны помогать друг другу. Я ему грифона нашла, значит, студент этот теперь может помочь воплотить мои знания в жизнь так, чтобы это было без ущерба для моей внешности и здоровья.
— Задание для этого занятия — расчет построения портала. Вы сейчас делитесь на четыре группы. Я каждой группе выдаю артефакт для определения магических потоков и выделяю сектор в парке, в котором надлежит определить место для временного портала, которое вы обозначите вот таким флажком.
Он потряс связкой палок, к верхним концам которых были привязаны жалко обвисшие тряпочки. Я вцепилась в рукав Топфера не хуже, чем когда-то Ильма в Серена. Оказывается, некоторые навыки, которые вырабатываются во время учебы и кажутся смешными окружающим, на деле оказываются очень даже полезными. В группе нашей идиотов не было, все же чужие успехи мимо тех, кто постоянно на занятия ходит, пройти не могли, поэтому в группу к Топферу захотели все. Преподаватель некоторое время с насмешкой на лице наблюдал за нами, а потом взял и распределил сам:
— Вот в таком составе и будете дальше работать на моих занятиях, — удовлетворенно сказал он, разглядывая четыре группы, стоявшие на некотором отдалении друг от друга. Я с грустью думала, что искусством отрывания студенток от чужих рукавов он овладел в совершенстве. Хотя, может, мне просто практики не хватает? — Теперь назначим старших…
В группе Топфера предсказуемо назначили старшим его, как студента с самым высоким Даром. Я даже не успела особо попереживать, что меня разлучили со столь перспективным старшим группы, как преподаватель сказал, невоспитанно тыкая пальцем в мою сторону:
— В этой группе за старшую будете вы, фьорда… как вас там?
— Берлисенсис, — растерянно сказала я. — Но почему я? Вокруг так много достойных фьордов. Я уверена, они справятся с таким сложным делом намного лучше.
— У вас самый сильный Дар в группе.
— Но я же только слабая девушка, — я призвала все свое умение обворожительных улыбок.
— Фьорда Берлисенсис, — не менее обворожительно улыбнулся мне преподаватель, — здесь вы — в первую очередь маг, извольте соответствовать.
И, потеряв ко мне всякий интерес, назначил старших в двух оставшихся группах и сообщил, что все, кто определит неправильно, будут переделывать задание после обеда. Да, занятия магией как-то отрицательно влияют на мужчин. Это надо же, заявить мне, что я — в первую очередь маг. Да это практически оскорбление! Наверное, все дело в этой облезлой мантии, не было бы ее на мне, и отношение было бы совсем другое. Но долго мне думать над этим не дали. Мне вручили так называемый «флажок», и я, в окружении одних парней, что, как ни странно, совсем не радовало в данной ситуации, направилась в выделенный нам сектор парка. Там меня сразу же от руководства отстранили, флажок, артефакт и листок с заданием отобрали и начали увлеченно измерять и записывать результаты. Бегали они при этом по всему выделенному нам участку. Я не возражала, все равно у меня каблуки в земле вязли. Как говорит моя бабушка, не надо вставать между фьордом и его игрушкой, можно очень сильно пострадать. Тем более что измерялось все артефактом, и цифры, заносимые на бумагу, были точные. Но вот когда начались расчеты… Ошибку допустили сразу, когда использовали самую первую формулу, она повлекла другую, а дальше они лишь множились, а я с отчаянием наблюдала, как результат отходит все дальше и дальше от правильного. Нужные числа я спокойно держала в уме, да и расчеты были несложные, но как одногруппникам сказать, что они ошибаются? Так я мучилась до тех пор, пока они торжествующе не вбили флажок совсем не там, где он должен был находиться. Преподаватель, видя, что мы уже закончили, неторопливо направился в нашу сторону. Я даже растерялась на мгновение. Я же не могу после обеда, у меня дел столько, что никак среди них не вписывается еще и дополнительное занятие, тем более по чужой вине. Я решительно вытащила флажок и отнесла его гуда, где он должен стоять, бросив по дороге опешившим парням:
— Здесь он никак не может находиться. Некрасиво же.
Стояли они в оторопи недолго, первый очнулся быстро, тут же меня догнал и попытался отобрать флажок. Вцепился он крепко, но был слишком хорошо воспитан, чтобы тащить меня вместе с флажком к месту предполагаемого входа в портал, а вырвать добычу я не позволила. Но и он продолжал держаться за эту палку, как будто от этого зависела его собственная жизнь.
— Смотрю, у вас здесь разногласия? — удивленно сказал преподаватель.
— Да, — твердо ответила я. — Портал не может там располагаться.
— Почему?
— Он там некрасиво будет выглядеть, — ответила я и улыбнулась со всем присущим мне обаянием. — А вот здесь, между этими двумя кустиками, немножко ближе к правому, он очень гармонично вписывается. Вот сами посмотрите.
Я все же выхватила флажок у растерявшегося от моих слов одногруппника и попыталась его воткнуть в облюбованное место. Флажок втыкаться совсем не желал, я не сдавалась, а преподаватель с интересом наблюдал за моими попытками. Наконец он откашлялся, пытаясь подавить возникший смешок, и сказал:
— Фьорда, а вы уверены, что «гармонично» — это достаточный довод для мага?
— Конечно, — уверенно отвечала я. — Ведь гармония — это основа магии.
— Н-да, — задумчиво сказал он. — Налицо разногласия в группе. Давайте поступим так. Пусть каждый из вас подойдет к тому месту, которое считает верным. Потом мы посмотрим правильный ответ, и те, кто ошибаются, — он ехидно посмотрел при этих словах на меня, — придут после обеда.
Со мной не остался никто. Все демонстративно пошли к той точке, что была найдена в результате неверных расчетов. Но я свой флажок из рук не выпустила. Хотят после обеда получить дополнительное занятие — их право. Преподаватель достал свои записи, по мере того как он их изучал, брови его ползли вверх, а насмешливое выражение сходило с лица. Он недоверчиво на меня уставился:
— Фьорда, а почему вы считаете, что флажок должен быть здесь, а не точно посредине между кустами? — наконец спросил он. — Ведь это было бы еще красивее…
— Излишняя симметрия не всегда хороша, — ответила я ему, облегченно улыбаясь. Все же была вероятность того, что я неправильно посчитала. — Кусты все равно неодинаковые, да и палка у флажка кривовата. Так что гармоничнее всего он будет смотреться именно там, где я его сейчас держу.
— Она определила правильно? — недоверчиво уточнил тот студент, что хотел забрать у меня флажок. — Но как?
Когда это он успел подойти? Ведь только же стоял на вычисленном им самим месте.
— Женская интуиция, — пояснила я. — И стремление к красоте.
— Красота — страшная сила, — задумчиво подтвердил преподаватель.
Смотрел он на меня прищурившись и, как мне показалось, совсем не поверил в мое утверждение об интуиции. Но у меня был железный козырь на руках — полное отсутствие любых бумажек с вычислениями. Надеюсь, о том, что я играю в бонт, что предполагает умение проводить серьезные расчеты в уме, этот фьорд никогда не узнает. На всякий случай я ему улыбнулась как можно глупее и ресницами похлопала, чтобы уж наверняка.
— А скажите-ка, фьорда Берлисенсис, — не проникся он моим похлопыванием. — Если мы сдвинем участок вот сюда, что скажет ваша женская интуиция о месте для построения портала?
Моя женская интуиция глухо молчала. Ведь ей необходимо было провести новые замеры, но сказать об этом я никак не могла. Так что пришлось пожать плечами, застенчиво улыбнуться и поковырять мысочком травку.
— Время занятия уже к концу подходит, — доверчиво сообщила я преподавателю, а то вдруг он забыл.
— Некрасиво, фьорда, — тихо сказал он так, чтобы слышала только я. — Вы видели, что ребята сделали ошибку, но ничего им не сказали. Это не индивидуальные соревнования, вам еще вместе с группой столько раз работать придется. А сейчас они из-за вас получат дополнительное задание. А ведь вы — старшая группы, на вас лежит ответственность.
Я ничего отвечать ему не стала. Мне показалось, доводы о том, что умной девушке сложнее выйти замуж, не произведут на него никакого впечатления. Как-то по внешнему виду этого фьорда сразу было понятно, что подобные мысли ему и в голову не приходили. Ему-то ведь не надо замуж выходить! Мужчинам вообще с этим делом проще — у них есть работа, и они ни от кого не зависят.
Я ничего отвечать ему не стала. Мне показалось, доводы о том, что умной девушке сложнее выйти замуж, не произведут на него никакого впечатления. Как-то по внешнему виду этого фьорда сразу было понятно, что подобные мысли ему и в голову не приходили. Ему-то ведь не надо замуж выходить! Мужчинам вообще с этим делом проще — у них есть работа, и они ни от кого не зависят.
Но на лекции меня все равно мучил вопрос, правильно ли я поступила. Ведь, как ни крути, я Берлисенсис. Не нанес ли мой поступок ущерба репутации семьи? Ведь получается, что одногруппники от меня зависели, а я их бросила на произвол судьбы. Из раздумий меня вырвало знакомое слово «мех», которому места в речи лектора и найтись не должно было. Но которого мне так не хватало к тому пальто, что у меня сейчас в шкафу висит. Неужели маги Земли могут и это выращивать, как кристаллы? Впрочем, мое заблуждение развеялось достаточно быстро.
— Мехпроходка, — важно повторил лектор, — или механизированная проходка, — это выполнение земляных работ механизированными средствами, преимущественно гномьей работы, — тема, видно, была для него очень болезненной, так как он скривился и сказал: — Да-да, представьте себе! Вместо того чтобы пригласить на строительство мага-специалиста, который создаст котлован точно по заданным параметрам, с аккуратными стенками и дополнительным уплотнением для защиты от проникновения грунтовых вод, эти скаредные гномы так и норовят обойтись чем подешевле. Но, — он поднял вверх палец, привлекая общее внимание, — такая экономия в конечном счете приводит к дополнительным затратам во время эксплуатации, так что выгода оборачивается денежными потерями.
Дальше он нам до конца занятия доказывал разнообразными случаями из жизни преимущества магии перед механикой. Настолько старательно, что я даже засомневалась, правда ли это. Но у меня были темы для размышлений и без мехпроходки, так что долго на этом вопросе я задерживаться не стала. Идти или не идти на дополнительное занятие после обеда с моей группой — вот что меня занимало. Не идти — действительно некрасиво, а если идти, то не стоять же рядом с ними с глупым видом? Ведь у меня не так много времени до тренировки по гриффичу. А завтра у нас игра с водниками, и пропускать тренировку нельзя. Но потом мне пришло в голову, что никого из своей группы я даже не рассматриваю в качестве потенциального супруга, а значит, ничего страшного не случится, если мой имидж в их глазах будет не столь безупречен. В крайнем случае, поулыбаюсь побольше — я заметила, что после моих улыбок они соображают еще хуже, чем обычно.
С этими мыслями я отправилась за Фиффи, а потом в столовую, где в дверях столкнулась с Бруно. Сиял он почти так же, как после выхода под залог, до того, как увидел свою бывшую девушку уходящей в голубую даль с адвокатом.
— Гуссерль со мной сейчас в ФБР идет, — гордо сказал он. — Будем мою одежду и Ролси выручать. Надеюсь, уже вечером верну себе свою родную мантию.
Как я его понимала! Выдали ему пока мантию возрастом очень близкую к той, что у меня. Даже цвет у нее уже был скорее розовый, чем красный, что совсем не подходило моему брату. Думаю, он наверняка уже не раз пожалел, что учится на факультете Огня, а не Воды.
— Успехов! — от всей души пожелала я ему.
Брат в ответ расплылся в улыбке, потрепал Фиффи по листочкам и ушел, энергично размахивая руками. Я немного посмотрела Бруно вслед и заметила, что его мантия сзади еще и протираться начала. Но тут Фиффи потянул за подол моего одеяния с явным намеком, что времени поесть у нас не так уж и много осталось. Доставалось ему из моей порции с каждым днем все больше и больше, так что из-за стола я встала почти такой же голодной, как и села за него. Стипендия только в среду. Но уж тогда я точно ее отпраздную с группой в гномьей шашлычной. Желудок согласно дернулся при этих мыслях.
Фиффи я отвела в оранжерею и даже успела там немного поговорить с фьординой Вейль, чьи растоптанные тапочки были мне теперь интересны много меньше, чем советы по питанию Фиффи. К сожалению, следовать им мне пока не позволял скудный бюджет, но я старательно запоминала все, что мне могло пригодиться. К месту, где была назначена встреча с преподавателем, я почти бежала. Фьорд посмотрел на меня одобрительно. А вот одногруппники были удивлены.
— Ты же не должна была приходить, — не выдержал один.
— Я же старшая, — мрачно напомнила ему я. — Не могу же я вас одних оставить? И потом, вдруг вы без меня опять некрасиво этот флажок разместите?
Фьорд в ответ мне улыбнулся и хлопнул по плечу так, что я еле на ногах устояла. Посмотрела я на него с огромным возмущением. Как это он мог забыть, что перед ним стоит хрупкая фьорда? Но этот тип не проникся совершенно, лишь показывал в улыбке свои белоснежные зубы. Похоже, мы с ним ходили к одному стоматологу.
— А мы-то подумали… — начал он.
Но продолжить, что они там подумали, не успел. Преподаватель вручил нам листок с заданием и отправился в парк. В этот раз мне даже доверили записывать результаты измерений. Я так поняла, чтобы было кого назначить виноватым в случае неправильных расчетов. Но я записывала тщательно и всегда уточняла вслух. Когда пришло время подставлять цифры в формулы, листок у меня забрали, не доверили мне столь сложного дела. Пришлось быть сторонним наблюдателем. И надо же такому случиться, чтобы опять в той самой первой формуле одногруппник сделал ту же самую ошибку, что и прошлый раз.
— У вас тут цифра некрасивая, — страдающим голосом сказала я. — Ее пересчитать нужно.
Посмотрели на меня недоверчиво, но пересчитали, попытавшись опять ошибиться. Но тут уже группа была начеку, и сразу же раздался возглас:
— Стой, вот здесь неправильно.
Дальше дело пошло быстро и четко. Я уже порадовалась, что все так хорошо закончилось, как вдруг тот, что проводил расчеты, неожиданно сказал:
— Получается, что ты все это в уме просчитываешь?
— Я? В уме?
Я постаралась улыбаться как можно более убедительно. Мол, сами посмотрите, где я, а где ум. Но что-то явно пошло не так, потому что следующей фразой было:
— Ходили слухи, что ты Чиллага в бонт обыграла, но я думал — привирают.
— Мне просто повезло, — лучезарно улыбнулась я.
Ответом мне было скептическое хмыканье. Дальше мы ошибок уже не допускали. Флажок водрузили там, где надо, и оставалось только дождаться преподавателя. Чувствовала я себя неуютно. Вот так, проходит какое-то время и выясняется, что проиграть было лучше со всех сторон. Выигрыш — всего ничего, и ушел полностью на какой-то жалкий комплект белья, зато какой урон репутации, к которому еще и неудовлетворенный обыгранный Чиллаг прилагается. И стоило мне про него подумать — как я сразу же увидела его на одной из аллей, которая пересекала выделенный нам участок. Куда он направлялся, я даже не сомневалась — взгляд его был точно нацелен в мою сторону. Мне вдруг пришло в голову, что, может, он просто деньги хочет вернуть тем или иным способом? Хотя я же с ним поцеловалась…
— Смотрю, первое практическое занятие, а уже отрабатывать приходится, — ехидно заметил Фабиан, едва до меня дошел.
— Добрый день, фьорд Чиллаг, — намекнула я ему на пробелы в воспитании.
— С чего это он добрый? — ответил он мне. — Ты мне даже улыбаться не хочешь. Столько дней уже дуешься.
Подошел наш преподаватель, бросил насмешливый взгляд на моего поклонника, но ничего в его адрес не сказал. Все время, пока проверялось наше задание, Фабиан молча простоял за моим плечом, парни из группы старались лишний раз в его сторону и не смотреть — наверное, вид у него был очень злой. И лишь когда я направилась в общежитие переодеваться к тренировке, брат Элены схватил меня за руку:
— Постой. Поговорить надо.
— Мы только и делаем, что разговариваем с вами в последнее время, фьорд Чиллаг.
Стоять с ним в пустынной аллее мне совсем не хотелось, парни из группы на нас оглядывались, но все же уходили все дальше и дальше. Фабиан глядел на меня, чуть прищурившись.
— Так когда ты дашь мне ответ? Время идет.
— Брак — это слишком серьезно, чтобы решаться на него вот так, безо всяких раздумий, — уклончиво ответила я.
Все же категоричный отказ — это так некрасиво. Да и остались мы с ним практически вдвоем, что меня сильно беспокоило.
— Элена вон замуж выходит, зная своего мужа еще меньше, чем ты меня, и это ее особо не тревожит.
Руку он мою так и не отпускал. Радовало, что ничего кроме этого себе не позволял, — ведь помня последний полет на грифоне, я уже не могла чувствовать себя рядом с ним в безопасности.
— Способ Элены для меня слишком радикальный, — ответила я.
— Значит, тебе нужно время подумать, — он отпустил мою руку, но не успела я порадоваться, что она свободная, как несвободной стала я. Фабиан привлек меня к себе так, что я оказалась прижатой к нему очень плотно. Так плотно, что и разделявшая нас ткань почти не ощущалась. Зато очень хорошо ощущался крупный бриллиант, что висел на цепи у моего поклонника. Цепь, кстати, тоже очень хорошо ощущалась. Я испуганно охнула и попыталась вырваться. Бриллиант окончательно впился в мой живот.