Когда Солнце из созвездия Водолей переходит в созвездие Рыбы, где его ждёт весеннее равноденствие 21 марта, ночь становится более половины суток; вечером Водолей появляется на горизонте (греет кудри Солнцу). Так Данте подчёркивает, что в настоящее время середина марта. Конец марта – пора утренних заморозков и интенсивного таяния снега – седого брата инея.
Для Центральной России, где ещё сильны мартовские морозы, эта картина нехарактерна, но в Западной Европе в это время поля уже очистились от снега. Крестьянин подпоясывается (перехватывается) кушаком ниже пояса, чтобы не впускать холод к пояснице и спине. Вставшее утреннее Солнце быстро сгоняет ночной иней, можно выгонять скотину на луг, хранящий прошлогоднюю траву.
Крестьянин, чья кормушка небогата – поэт цитирует экономическое учение Адама Смита (16 июня 1723 года – 17 июля 1790 года), отца английской политической экономии.
Данте сравнивает Вергилия с крестьянином, когда тот проявляет замешательство в сложной житейской ситуации. Очень интересная интерпретация поведения Геркулеса, которому, казалось бы, нерешительность и беспомощность не свойственны. Когда неопределённость ситуации разъясняется, Вергилий с прежней энергией продолжает свой путь. В подтверждение тому, он хватает Данте, с лёгкостью перенося его над опасными местами. Идёт и приговаривает, подбодряя сам себя, между прочим, замечает: в плаще – песчаной тяжёлой форме – такой дорогой пройти было бы невозможно. Поэт сомневается, что в одиночку он сам справился бы с этим путём. Возможно, так описан им подъём на механизме типа лифта – путники находятся на территории огромного завода.
Область злых щелей – приэкваториальный участок Звёздного Неба, с точки зрения наблюдателя, находящегося в Северном полушарии, очень крута; опускаясь на самое дно, к Южному Полюсу, делается более покатой с точки зрения того же наблюдателя, не учитывающего изменения положения тела, при перемещении по Земле, равно, как и по Небу.
На заводе, по технологии производства, для облегчения перемещения утяжеляющихся форм, территория спланирована с постепенным понижением. В самом низу находится литейный цех, выше которого, на утёсе или скале устраиваются печи-домницы для плавки металла, который самотёком потечёт в литейные формы.
Кажется, этот отрывок не нуждается в комментариях. Банальные рассуждения о том, что без труда не выловишь и рыбку из пруда. Но не всё так просто. Поэт начинает задыхаться настолько, что его покидают силы. А ведь только-что Вергилий фактически нёс его наверх по скале, и задыхаться ему, кажется, не с чего.
Путники на огромном заводе приближаются к металлургическим цехам. Дефицит кислорода, вызванный его выжиганием в огромных печах, удушливый сернистый дым перехватывает дыхание. Вергилий, привычный к такой обстановке, не задыхается; Данте, впервые попавший в такую атмосферу, еле дышит.
Еще длиннее лестница предстанет – путникам предстоит восхождение от центра Земли до вершины горы Чистилища. Дух силён, плоть немощна – победить можно, только вооружившись сильным духом. Данте клянётся в верности Вергилию, показывая готовность продолжать путь, который становится труднее и труднее.
Поэт, мужественно преодолевая усталость и одышку, постоянно говорит. Такой способ является действенным, чтобы «придышаться» к удушливому воздуху. Вдруг из расселины раздаётся звук, который не является речью. Данте, несмотря на то, что стоит на самом верху, ничего не может ни понять, ни разглядеть из-за густой тьмы – дыма. Он просит Вергилия помочь ему спуститься вниз, чтобы понять источник звука. Путники неторопливо сходят с моста, чтобы не задыхаться, перед ними открывается весь нижний ров – очередной цех огромного завода. Дым остался выше; внизу воздух оказывается чище и прозрачней для зрения.
В темноте Южного Звёздного Неба, не зная всех его созвездий – путники дошли до восьмидесятой широты (где он с восьмым смыкается кольцом); поэт не может разобрать, что ждёт его впереди.
Взору Данте открылся страшный ком змей Ливийской степи… – он называет пять родов необычайных змей, из числа тех, которые, по Лукану («Фарсалия», IX, 700—726), водятся в Ливийской пустыне.
В темноте Южного Звёздного Неба, не зная всех его созвездий – путники дошли до восьмидесятой широты (где он с восьмым смыкается кольцом); поэт не может разобрать, что ждёт его впереди.
Взору Данте открылся страшный ком змей Ливийской степи… – он называет пять родов необычайных змей, из числа тех, которые, по Лукану («Фарсалия», IX, 700—726), водятся в Ливийской пустыне.
На Небе змеи – созвездия Южного Звёздного Неба [Рис. А. XXI. 2] : Кенхр – созвездие Южная Гидра, Амфисбена – созвездие Летучая Рыба, Фарей – Созвездие Золотая Рыба – Дорадо, Якул – созвездие Муха, Ехидна – созвездие Хамелеон. Эта группа созвездий отличается от Загребал тем, что в ней нет крылатых созвездий, не считая созвездия Муха; они введены Иоганном Байером в его Звёздный Атлас в 1603 году, а первым, кто их увидел и описал, был мореплаватель Америго Веспуччи в 1515 году.
На Земле страшный ком змей – склад готовой продукции, вышедшей из стен заводского цеха по отливке и испытанию огнестрельного оружия – пушек, мушкетов, пищалей. Пушки часто назывались именами змей: – Василиск – змея – род пушек. Поэты подошли к литейному цеху не вместе с «повапленными» моделями пушек и других изделий, например, лафетов. Они пробирались другой дорогой, более короткой и крутой, идущей в гору, так как не смогли попасть в этот цех прямым путём, шли в обход и подошли к нему с обратной стороны.
Так много оружия, как на складе огромного оружейного завода, увидеть нельзя нигде. Сотни готовых пушек, десятки тысяч мушкетов и пищалей – ТОЗ вооружал не только Русскую Армию, но и Войско Запорожское. Его продукция шла на экспорт – всем союзным странам. На непрерывных войнах того времени, жизнь огнестрельного оружия была коротка, его требовалось всё больше и больше, поэтому ТОЗ работал безостановочно. От созерцания такого количества оружия, в жилах стынет кровь.
Нагой народ, который мечется между готовыми изделиями – оружейники. Да и пушки, освобожденные от столы – песчаной оболочки, после отливки, уподобляются поэтом нагому народу. Гелиотроп – темно-зеленая яшма с красными брызгами, которой приписывались разные чудесные свойства, в том числе – предохранять от яда и делать человека невидимым. Такой цвет поверхности, покрытой цветами побежалости, имеют готовые только-что отлитые изделия из бронзы и меди. Этот камень мог бы оказаться спасительным для воров, мучимых змеями в Аду. Но оружейникам он не нужен – пушки и мушкеты их не жалят, пока не заряжены. Они свободно, не прячась, ходят между ними.
Поэт описывает процесс присоединения отлитых стволов орудий и мушкетов к станинам и станкам. Змеи – орудия, как бы пронзают лафеты насквозь, выступая стволом в одну сторону, а казённой частью – в другую. Другие змеи – железные ободья, которыми пушка прикрепляется к лафету. После соединения ствола с лафетом проводится испытание пушек и мушкетов – пробная стрельба из них.
Данте великолепно образно описывает процесс пробных стрельб. Созвездие Южная Змея кусает созвездие Феникс, которое сразу же исчезает (окутывается дымом выстрела, как будто свивается в пепел). Копьё – запал, поднесенный к запальнику пушки, касается шеи пушки; голова пушки – казённая часть, на которой помещается литое изображение головы, например, головы Медузы Горгоны. При выстреле пороховой дым мгновенно окутывает пушку и стрелявшего, как будто те рассыпаются, исчезая. Процесс выстрела изумляет поэта своей скоростью: – быстрей, чем начертишь черточку, или кружок. Затем дым рассеивается; пушка и стрелявший опять показываются в том же положении, нисколько не изменившись. Созвездие Феникс – артиллерийское созвездие. Ладанные слёзы, амом, нард и мирра – так поэт описывает составные части пороха, как пищи для Феникса.
Поэт вспоминает о пятистах годах Феникса не случайно. Можно сказать, что после изобретения пороха и пушек в XIV веке, до начала XIX века прошло пятьсот лет – пять веков употребления огнестрельного оружия. А если считать от года, указанного бесом Ада, как даты создания Комедии в 1300 году, до 1800 года, прошло ровно пятьсот лет. Данте ещё раз указывает на сдвиг во времени, в который он сам отправил действие Комедии.
Грешник, «возвратившийся в прежнее обличье», чувствует себя, как после припадка падучей болезни. Средневековая медицина объясняла эти припадки запруженьем жил, идущих от сердца к мозгу, тяжелыми парами.
Властью стрелка пушка стреляет, затем падает ядро и дым спадает. Выстрел создаётся демонской силой, точнее, как понимает поэт, давлением заряда пороха – запиранием (запружением). Канонир, встав, оглушенный после выстрела, тяжело отдышавшись от порохового дыма, озирается вокруг. Мститель, сражающий не щадя – точное описание стрельбы из пушки. О, Божья мощь! – восклицание, достойное для оценки воздействия пушечного выстрела ведь артиллерия – «Бог войны».
Вергилий спрашивает грешника, кто он такой. Тот отвечает, что он был их земляком, родом из Тосканы, недавно попавшим в Ад, за скотский образ жизни. Сам он из Пистойи, а зовут его Ванни Фуччи. Разыскать и отождествить его оказалось непросто, но это того стоило.
Из академической статьи:
Ван Фучжи (по прозванию Эрнун, также имел много прозвищ и псевдонимов; 1619 год-18.02.1692 года) – философ-неоконфуцианец, в творчестве которого были сильны материалистические тенденции.
Главные сочинения: «Чжан-цзы чжэн мэн чжу» («Комментарии к сочинению Чжан Цзая „Наставление непросвещённым“»), «Чжоу», «Чжоу И нэй чжуань» («Основной комментарий к „Чжоу И“»), «Чжоу И вай чжуань» («Дополнительный комментарий к „Чжоу И“»), «Сы шу сюнь» («Подробное истолкование „Четверокнижия“»), «Хуан шу» («Жёлтая книга»), «Э мэн» («Зловещий сон»), «Ду Тунцзянь лунь» («Читая „Всеобщее зерцало“»).