– Это что вы тут такое творите?! – вылетела она из кустов, одной рукой поправляя платье, а второй хватая здоровенный сук. – Безобразие!
Подскочив к охранникам, она резво стукнула одного и другого палкой, затем те спохватились и вырвали оружие из ее рук. Но сделав это, они были вынуждены отпустить Богдана. И тот немедленно подбежал к Эрнсту.
– Скажи своим людям, чтобы они ее отпустили! Мы к тебе как к человеку, а ты! Фиг тебе после этого, а не купчая на дом и землю!
Эрнст при появлении Ларисы сделался изрядно ошарашенным.
– Где вы были? – обратился он к ней. – Мы вас всюду искали.
– А вам какое дело?
– Значит, мне есть дело, если спрашиваю. Где вы были?
– В кустах! Живот у меня прихватило!
– Живот? Вы что? Больная?
– От вашей еды и у здорового человека живот схватит. Что за дрянь вы в салаты напихали? Кто их вам готовил? Небось в дешевой забегаловке на развес приобрели?
Взгляд Эрнста забегал. И Лариса поняла, что с салатиками она угодила в точку. Сколько бы денег ни получил Эрнст для организации застолья, он поскупился и продукты купил подешевле. Помидоры были мятыми. Огурцы вялыми. А зелень неприятно поражала желтизной.
И Лариса продолжила наступление:
– Почему вы били моего мужа?
– Никто его не бил!
– Били! Я видела! В кустах сидела и все видела. Подойти только не могла, потому что, говорила уже, живот схватило!
– И что же вы видели?
– То и видела! Сначала вы тут все носились, как полоумные! Петард взрывающихся давно не видели? С Нового года уже успели забыть, что это такое? А потом, когда из дома дым вонючий пополз, вы мужа моего схватили и начали его трясти!
– Ну да, все так и было.
Взгляд Эрнста стал более мягким.
– Значит, вы все это время провели в… м-м-м… в кустиках? А почему в дом в туалет не пошли?
– Не добежать мне было! – огрызнулась на него Лариса. – Салатики эти ваши… Смените поставщика, вот мой вам совет!
И согнувшись в три погибели, Лариса упала на траву. Местечко она себе выбрала почище, где травка была погуще. Оказавшись на земле, Лариса самозабвенно застонала:
– Ох, как крутит! Господи, помру сейчас! Врача! «Скорую»! Воды с содой! Марганцовки! Умираю!
Надо сказать, что за свою супружескую жизнь Лариса неоднократно прибегала к этому испытанному средству. Разыграть тяжело больную и увильнуть от какой-то неприятной обязанности. И всегда эта хитрость ее выручала.
Ларису еще бабушка обучала этой нехитрой женской премудрости:
– Станут к тебе приставать, а ты ляг на кровать и притворись больной. С больной-то какой спрос? Небось и отстанут от тебя.
Правда, имелась у этой хитрости и одна закавыка. И ее бабушка тоже не стала скрывать от внучки:
– Только часто так не делай, а то муж любить не будет. Мужья, они шибко больных баб избегают.
Но сейчас Лариса в очередной раз убедилась, до чего хорошо работает это средство. Увидев ее в таком состоянии, Эрнст здорово перепугался. Лицо у него вытянулось и побледнело. А сам он как-то еще больше скрючился. Охранники встревожились. Гости всполошились.
Да что там, даже Богдан, который хорошо знал свою жену, и тот побледнел и затрясся.
– Она умирает! Что вы с ней сделали? Отравители!
Разумеется, при таком скоплении потенциальных свидетелей нельзя было оставить корчащуюся от боли женщину без медицинской помощи. Были вызваны врачи, которые, едва осмотрев выставленные на столе салаты, брезгливо покрутили носами и вынесли единодушный вердикт:
– Немедленно в стационар!
Под руку с мужем Лариса доковыляла до машины «Скорой помощи». Эрнст следовал за ней по пятам. Выглядел он не ахти. И уже раза три отлучался в дом. То ли в туалет бегал, то ли на консультацию к хозяину.
– А как же Басков? – растерянно вопрошал Эрнст. – Я уже договорился. Человек подъехал, а вы…
На этом месте он неизменно тяжко вздыхал, словно сетуя на людскую неблагодарность.
И уже садясь в карету «Скорой помощи», Лариса не удержалась и спросила:
– Где же ваш Басков?
– А вон он стоит!
Лисицыны взглянули. В той стороне, куда указывал Эрнст, действительно стоял высокий блондин, которого можно было издалека принять за Баскова. Видимо, хозяин посоветовал Эрнсту быстренько изготовить двойника для дуры.
Лариса фыркнула и сухо посоветовала Эрнсту:
– Не держите меня за круглую идиотку. А насчет продажи нашего дома мы с вами поговорим, когда я поправлюсь.
– Только не затягивайте с этим вопросом.
– Не буду, – величественно пообещала ему Лариса.
Эрнст помахал вслед рукой и вновь поспешил внутрь дома. Видимо, выпитое им слабительное все же начало действовать.
Надо ли говорить, что стоило машине «Скорой помощи» отъехать от дома, как Ларисе незамедлительно стало лучше?
– Собственно говоря, мне уже настолько хорошо, что мы сойдет прямо тут, – заявила она ошеломленным врачам. – Остановите!
– Но мы не мо…
Однако вовремя появившаяся в руках Богдана купюра заставила эскулапа умолкнуть.
– Как хотите, – хмуро пробормотал он, причем деньги исчезли из пальцев Богдана, словно бы сами собой растворились. – Где вас высадить? Прямо тут?
Дождавшись, пока врачи уедут, супруги вернулись к своей машине. Настроение у них было паршивенькое. Та цель, ради которой они затеяли сегодняшний спектакль, так и не была достигнута. Все их усилия оказались потраченными впустую. Богдан по удрученному виду жены уже понял, что случился провал. И на подробный пересказ того, как она заблудилась в дыму, Ларису сподвигла только фляжка с виски, которую муж достал из бардачка.
Но мужу она рассказала лишь первую часть своих приключений в дыму. О том, как она вместо того, чтобы пойти вверх по лестнице, начала спускаться вниз, Лариса умолчала. Во-первых, потому, что муж обозвал бы ее идиоткой и в чем-то был бы даже прав. А во-вторых… во-вторых, Ларисе казалось, что тот тип из подвала хотел бы соблюсти тайну их с Ларисой договора.
Поэтому Богдан услышал усеченную версию о передвижениях жены по дому. Но ни капли не усомнился в полноте рассказа Ларисы, потому что любил ее и привык ей доверять.
Глава 3
Выслушав жену и заведя двигатель, Богдан вопросительно взглянул на Ларису:
– Ну что? Домой?
– А куда еще? – устало вздохнула Лариса. – Домой, конечно. Надо передохнуть перед завтрашним днем. Собраться с мыслями. Зализать раны.
Машинально взглянув в зеркальце, Лариса охнула. На нее смотрело какое-то бледное чудище с растекшейся от слез тушью. Видимо, когда охранники дубасили Богдана, она плакала. Открыв сумочку, Лариса хотела достать влажные салфетки, чтобы снять с лица испорченный макияж. И тут ее взгляд невольно зацепился за листок бумаги. Заинтересовавшись, что бы это могло быть такое, Лариса развернула листок и с удивлением увидела длинный ряд непонятных ей символов.
Частично эти закорючки напоминали руны, частично были похожи на иероглифы. Но Лариса точно знала, что ничего подобного в жизни не писала. Откуда же тут взялся этот листок? Да еще значки написаны явно чернилами.
И тут Ларису осенило. Это ведь та самая записка, которую она обещала передать!
– Богдаша, мы как с тобой домой поедем?
– Как обычно. По окружной.
– А если заедем на улицу Академика Павлова? Что скажешь?
– Зачем? Это же Аптекарский остров. Центр! Зачем тебе туда?
– Так… Надо.
Лариса не хотела говорить мужу правду не потому, что не доверяла Богдану. Просто он начал бы за нее волноваться, трепыхаться или, чего доброго, потащился бы вместе с ней. А Ларисе казалось, что в то поручение, которое дал ей странный пленник, лишних свидетелей лучше не впутывать. Целее будут.
И Лариса начала самозабвенно врать мужу:
– У меня там портниха живет. Я ей юбку отдавала, подкоротить. Вот, хочу забрать.
– Как ты в такое время можешь думать о нарядах? – возмутился Богдан, но в указанном направлении послушно свернул. Был приучен, что с женщинами лучше не спорить. Только и решился, что спросил:
– Прямо так и пойдешь? В вечернем платье?
– Да, прямо так и пойду!
– Поздно уже.
– Раньше я была, знаешь ли, несколько занята!
Дальше супруги ехали молча. Богдан дулся на жену за просьбу, которую счел глупым бабским капризом. А Лариса… Ларису стали одолевать сомнения. Правильно ли она поступает, доверяясь странному пленнику? Не втянул бы он ее в беду еще худшую, чем уже есть. Но Лариса напомнила себе, что дала слово человеку. И вообще, если она сейчас передумает, то муж окончательно сочтет ее взбалмошной истеричкой и, пожалуй, будет прав.
Поэтому Лариса вышла у нужного ей дома и направилась к подъезду. Из дверей старинного здания как раз выходила бабулечка, по виду его ровесница. Но сморщенный божий одуванчик держал спину прямо, и Лариса решила рискнуть:
– Скажите, квартира тридцать – это в вашем подъезде?
Старушка, до того безмятежно взирающая на Ларису, внезапно замерла и даже как-то ощетинилась.
– Скажите, квартира тридцать – это в вашем подъезде?
Старушка, до того безмятежно взирающая на Ларису, внезапно замерла и даже как-то ощетинилась.
– А с виду еще приличная женщина! – сердито произнесла она вместо ответа. – Туда вон иди!
И ткнув пальцем в указанном направлении, она смерила Ларису откровенно сердитым взглядом.
– И чего вам всем от мужика надо? Ведь страшный какой! Грязный, волосатый! Бывало, хламиду на себя вонючую нацепит, в ушах серьги, в носу перья, жуть жуткая! А под хламидой-то ничего, ни брюк, ни подштанников! Срам смотреть! И чего вы к нему все претесь и претесь целыми толпами? Других мужиков найти себе не можете? Чего к уроду пристали?
Лариса пожала плечами и отвернулась. При этом она перехватила взгляд Богдана, который хоть и не слышал их разговора с бабкой, но явно заинтересовался передвижениями жены.
– Забыла, где портниха живет? – крикнул муж, поймав на себе ее взгляд.
Бабка в сердцах плюнула и двинулась прочь. А Лариса прошла в указанном направлении и действительно обнаружила табличку с номером нужной ей квартиры. Как свидетельствовала табличка, тридцатая квартирка была на четвертом этаже. Лифт в доме был, но почему-то не работал, хотя в целом дом производил благоприятное впечатление. Стены были недавно покрашены, потолок побелен. И на лестнице не пахло никакими противными вещами, а наоборот, сладко пахло чьими-то дорогими духами.
Лариса начала подниматься по лестнице, от нечего делать считая ступени под ногами. Интересно все-таки жить в старых зданиях. Наверное, по этим ступеням когда-то ходили дамы в изящных ботиночках и подметали полы шлейфами и подолами своих длинных платьев. Кисея и бархат. Шелковые зонтики. Вышитые носовые платочки. Кабриолеты, запряженные парой серых лошадей. Как давно это все было! Исчезли и лошади, и дамы, а дом все стоит, снисходительно взирая на своих новых жильцов.
Неожиданно где-то наверху хлопнула дверь. Затем раздался грубоватый мужской голос и мелодичный женский смех. А еще спустя минуту мимо Ларисы пробежала красивая женщина. На ее лице играла счастливая улыбка. Щеки раскраснелись, а глаза сияли. Незнакомка миновала Ларису, лишь на мгновение задержавшись на ней взглядом. Затем на ее губах появилась понимающая улыбка, и она неожиданно подмигнула Ларисе.
– Иди, не бойся. Не пожалеешь!
– О чем вы?
– Ты же в тридцатую поднимаешься? Вот я тебе и говорю, иди, не пожалеешь! Такой вот мужик!
И она выразительно оттопырила большой палец.
– О чем вы, милая? – строго произнесла Лариса. – У меня муж есть!
– И я замужем! Вот и колечко имеется!
И веселая дамочка, продемонстрировав Ларисе очень красивое обручальное кольцо в виде венка из цветочных бутончиков, каждый из которых был украшен довольно крупным брильянтиком, унеслась прочь, оставив после себя облако сладких духов.
Лариса пожала плечами и двинулась по ступеням дальше. Что бы ни происходило в тридцатой квартире, у нее есть дело, которое она должна выполнить.
На ее звонок сначала долго никто не открывал. Но Лариса слышала слабые отголоски музыки и продолжала звонить. Наконец за дверью послышались характерные звуки, возвещающие о приближении хозяина. Но никто не спросил у Ларисы, зачем она пришла. А потом дверь, словно сама собой, неожиданно распахнулась.
– Ой! – не удержалась от восклицания Лариса.
И было от чего закричать. Открывший ей мужчина был гол, уродлив и отвратителен! Более страшного мужика Ларисе в жизни своей видеть еще не приходилось. Сальные волосы спускались до плеч, руки были длинными и какими-то по-обезьяньи хваткими. К тому же они густо поросли светло-коричневыми волосами, напоминавшими шерсть какого-то животного.
В отличие от рук, торс мужчины был лишен волосяного покрова. Да и какого-либо иного покрова тоже. Лариса стыдливо отвела глаза, но все же не могла не восхититься мужской мощью этого орангутанга.
– Новенькая? – деловито осведомился мужчина. – На беседу? Заходи!
Сама не зная, почему она так делает, Лариса послушно шагнула через порог. Мужчина немедленно облапал ее своими ручищами и ласково прогудел в ухо:
– Дрожишь? Не бойся, не обижу!
– Я к вам по делу, – почти теряя сознание от странных ощущений, охвативших ее, пролепетала Лариса.
Она видела, что ее провели по длинному коридору, мимо двух открытых комнат и ведут в третью, где уже стояла разобранная кровать со смятым бельем.
– У меня к вам дело.
– Понятно. К Мишке все по делу идут. Расценки знаешь?
– Расценки? Вы имеете в виду деньги?
– Деньги меня не интересуют. А вот душа… За твою душу, моя красотуля, выполню любое твое желание!
– За душу? Вы имеете в виду, что хотите получить мою душу?
Внезапно Ларисе стало жутко страшно. Этот человек психически больной! Ненормальный! Куда только она ввязалась? Он хочет получить ее душу! Наверное, хочет убить ее! А как же иначе добраться до души?
Но как раз в тот момент, когда Лариса собиралась громко заорать и даже рот открыла, мужчина ее отпустил. Он совсем отодвинулся от нее и неожиданно деловым тоном произнес:
– Оплата производится только после исполнения договора.
– Чего?
– Говори, какое у тебя желание? Хочешь любви? Денег? Какого-то мужчину?
– Мне нужен дом! – выпалила Лариса. – То есть он у меня уже есть, но у меня хотят его отнять. А мы с мужем…
– Стоп, стоп, про мужа речи не идет. Одна душа – одно желание. Конкретно твое желание, красавица. Согласна?
– Вообще-то у меня к вам дело. Или не к вам, а уж не знаю, к кому. Вы тут один живете?
– Нет, нас много, – совершенно серьезно произнес Михаил.
При этом Лариса уже успела увидеть, что в квартире, кроме них двоих, никого нету. Все три комнаты были пусты. В ванной не шумела вода. На кухне никто не возился. Этот тип точно чокнутый! О чем она только думала, когда сунулась в квартиру одна?
– А… а у меня записка. Кому же мне ее отдать, если вас много?
– Записка?
– Да… вот она!
И Лариса вытащила клочок бумаги, переданный ей в подвале странным пленником. Она ничем не рисковала. Если эта записка предназначалась кому-то другому, Михаил бы ничего не понял в странных иероглифах, как ничего не поняла в них сама Лариса.
Но Михаил понял. Девушка увидела это по странно исказившемуся лицу мужчины. Михаил и вообще красотой не блистал, а тут его лицо и вовсе исказилось до неузнаваемости. В нем был и страх, и отчаяние, и еще что-то такое, от чего у Ларисы душа в пятки ушла. Да, да, та самая душа, которую еще несколько минут назад у нее безуспешно пытался сторговать хозяин квартиры.
Только сейчас тому было не до веселья. Он схватил Ларису за плечо и прорычал ей прямо в самое лицо:
– Где ты это взяла?
– Мне… мне дал… дал один человек. Сказал, что если я помогу ему, передам эту записку, то он поможет мне вернуть назад дом.
– Погоди ты со своим домом! – с досадой отмахнулся от нее Михаил. – Где ты видела этого человека? И когда?
– Сегодня. Пару часов назад.
– Где?
Михаил выглядел сильно взволнованным. Он так схватил Ларису за руку, что она поморщилась от боли.
– Я вам скажу. Только если вы отправитесь его спасать, то он все равно с вами не пойдет. У него сын и дочь в руках врага. Ему их сначала выручить надо.
Но Михаил уже не слушал ее.
– Ах, подлец! – бормотал он. – Ах, негодяй! Какой же он скунс!
– Вы это про кого?
– Знал, что братец у меня гад последний, но чтобы со своими родными таким образом поступать… Нет, такое прощать нельзя! Говоришь, Витька с Анькой тоже у него в лапах оказались? Да что ты молчишь? Говори все, что знаешь! Тут дело жизни и смерти! Отвечай! Ты за кого? За него или за нас?
Лариса в ужасе молчала. У нее просто отнялся язык от страха. Михаил трепал ее, словно курица червяка. Теперь Лариса окончательно убедилась в своих подозрениях, этот Михаил законченный сумасшедший. Наверное, и тот тип в костюмчике, с которым она познакомилась в подвале, тоже с приветом. Поэтому его родственник в подвале и держит, чтобы добрых людей не пугал.
Но она-то как вляпалась! Своими собственными ножками притопала, сама себя в руки ненормального психопата отдала. Сначала к одному сунулась, потом к другому. А может, их еще больше? Недаром ведь этот тип сказал, что их много!
– Дяденька, пустите, – жалобно вырвалось у нее. – Я ведь все, что знала, уже сказала. Записку вам отдала и…
– Да, записка! – спохватился Михаил. – Кроме Федора ее еще кто-нибудь видел?
Лариса открыла рот, чтобы сказать, что никто, но вовремя спохватилась. А вдруг этот Михаил решит, что все надо сохранить в тайне, и захочет Ларису ликвидировать?
– Мой муж видел, – заторопилась Лариса с ответом. – И… и еще любовник. Да! И брат! И брат моего любовника. Он тоже видел!
Многовато людей, получилось, она повидала всего за пару часов. Но Михаила это не насторожило. Наоборот, он облегченно выдохнул:
– А больше никто?