– Так, еще раз, – потребовал Курбатов, ничего не понимая. Гриневич заказывает его и посылает на задание киллера, находящегося в розыске. Потом обмяк, справедливо подумав о том, что выбор у его старого товарища был невелик, лишь один законсервированный наемник.
Дальше общение начальника и помощника проходило в стиле переклички. Точнее, каждую отдельную выкладку подчиненного Курбатов сопровождал комментарием и, казалось ему, всякий раз попадал в «копейку».
– После увольнения из армии Романов работал в страховой компании «Артика».
«Отправлен в консервацию как самый перспективный из боевой группы. Причем накануне первого заказа на убийство, поступившего от меня лично».
– Затем попробовал себя в банковском бизнесе. Отдел, где он работал, занимался выискиванием должников по кредитам.
«Скорее всего, во главе службы безопасности банка стоял человек Гриневича, который и принял Романова на должность официального рэкетира. Не он ли дал ему задание ликвидировать центробанковского служащего, который прижал руководство этого банка?»
Курбатов задумался. Об этом словно говорил следующий факт в биографии киллера, которую продолжал озвучивать Косов:
– Вскоре Романов уволился из этого банка. Далее работал в страховой компании в том же качестве детектива.
«Принял от Гриневича еще один заказ?»
Курбатов не мог переключиться на другой стиль восприятия информации. Невольно сравнивал: слесарь должен все время слесарить, убийца – убивать…
– В прошлом году неизвестными лицами была предпринята попытка устранить Романова. Он обнаружил взрывное устройство, спрятанное в его машине. В продолжение этой темы – он убил четырех человек и был вынужден скрыться.
Курбатов нахмурился: выходит, все его выкладки-пояснения были ложными. Он считал покушения, оперируя цифрой 4, но качество ее вскрылось в самом конце. Он убил сразу четырех человек. Группу. Мастер убивать пачками.
Размышляя над столь странным поступком, Курбатов пропустил начало фразы и пытался уловить смысл, внимательно выслушивая середину и конец.
– …принимая в расчет мотивы убийства четырех человек, руководитель агентурной группы зачислил его в состав спецподразделения. Фактически дал ему крышу в испанском отеле «Берег мечты», которая служила прикрытием для агентурной группы разведки флота.
– Погоди. Ты сказал, что не вхож в штабные круги ВМФ. Откуда у тебя эта информация?
– Объединение агентов в группу сильно досадило полковнику ФСБ Волкову, – объяснил Косов. – Волков мечтал упрятать агентов за решетку, но те подписали договора на прохождение военной службы по контракту задним числом. Короче, ушли из-под влияния контрразведки. Плюс несколько успешных заданий. Полковник Волков продолжил собирать материалы на агентов. Так в его поле зрения попал Константин Романов.
– Как ты вышел на Волкова?
– Мы с ним знакомы.
Курбатову необходимо было узнать реакцию флотской разведки на эти события. Он попросил секретаря соединить его с шефом разведки ВМФ.
– Курбатов Михаил Георгиевич, – представился депутат.
– Здравствуйте, Михаил Георгиевич, – приветствовал его адъютант. – Одну секунду, я соединяю вас с адмиралом.
Курбатов приготовился назвать адмирала Виктором Николаевичем, но вовремя вспомнил, что Виктор Школьник вышел в отставку и в данное время руководит частным сыскным бюро с юридическим адресом в Испании.
– Николай Васильевич?
– Да, слушаю вас, – отозвался адмирал.
– Прежде чем сделать депутатский запрос, хотел бы прояснить некоторые моменты.
– Какого они характера? – вынужденно подстегнул депутата разведчик. – Речь идет о живом человеке?
– Некто Романов Константин Андреевич. С 1998 по 2000 год проходил службу в спецподразделении боевых пловцов. Балтфлот.
– Так.
– После службы в армии работал в страховой компании, в коммерческом банке. Сейчас скрывается от правосудия за убийство четырех человек. Что думаете по этому поводу?
– Думаю, это не красит спецназ ГРУ в частности и Российскую армию в целом. Вы хотели услышать мое мнение по этому поводу?
– Мои источники говорят следующее. Романов до недавнего времени скрывался в Испании. В отеле «Берег мечты», который является прикрытием для агентурной группы спецназа. Романов обратился к адмиралу Школьнику лично и был принят в состав спецгруппы. Несколько месяцев он скрывался среди своих – агентов флотской разведки. Адмирал предоставил Романову, убийце, уникальную крышу. Особо не выделялся, особого мастерства не показывал – только стандартные навыки. В его задачу входило удержаться в группе, в месте, где его никто не искал. Где он, может быть, отлеживался. Насколько мне известно, несколько дней назад Романов оставил отель. Я бы хотел получить ответ: где он сейчас?
– На этот вопрос я отвечу следующее: не знаю. Такой человек никогда не обращался к нам за помощью, а если бы обратился, то не получил бы ее.
– Но вы сообщили бы об этом мне, депутату, главе Комиссии по безопасности?
– Депутату и главе Комиссии по безопасности – да.
– Но не мне, Михаилу Курбатову, я правильно понял?
– Извините, у меня много дел. Я отвечу на ваш депутатский запрос, как только он ляжет мне на стол. Честь имею!
И снова Курбатов молчал больше минуты, не отпуская давно замолчавшую трубку. Он словно сохранял связь с начальником флотской разведки, подслушивал его мысли…
Наконец он очнулся.
– Мы знаем имя убийцы, – сказал он чуть усталым голосом. – Что делает следователь, установив личность преступника? – спросил он и сам же ответил: – В первую очередь – устанавливает его связи. Займись этим вплотную. Пообещай нашим парням из МВД приличное вознаграждение. Он сказал мне, что мое имя – только номер. На его безымянной могиле не будет ни одной цифры. Даже креста.
2Начальник флотской разведки Николай Попов вызвал адъютанта, лет двадцати восьми капитан-лейтенанта, одетого по форме.
– Узнай, в Москве ли сейчас Школьник.
– В Москве, – уверенно ответил помощник.
– Разыщи его по телефону и попроси срочно прибыть в штаб.
– Есть. – Адъютант развернулся и вышел, аккуратно закрыв дверь.
Попов принял дела от Виктора Школьника, возглавлявшего разведку флота в течение нескольких лет, в связи с добровольной отставкой Школьника. В своем рапорте на имя начштаба ВМФ контр-адмирал Школьник отметил следующий момент: агентурно-боевая единица, которую он курировал на протяжении ряда лет, «на основании личного дела, имеющегося в распоряжении спецслужб ряда стран, может осуществлять свои полномочия под легальной «крышей» частного бюро расследований». В качестве руководителя частного агентства он предложил свою персону. Удовлетворяя его прошение, руководство флота и Главного разведывательного управления наделили его положением теневого резидента военной разведки. Его резиденция находилась в отеле «Берег мечты»; юридический адрес предприятия также находился в Испании.
Попов надеялся получить от Школьника совет, рекомендации по делу, которое родилось в тот момент, когда бывший военный прокурор Алексей Гриневич заинтересовался Романовым и вызвал его в Аликанте.
Школьник явился в штаб в начале второго. Адмиралы поздоровались. Хозяин, одетый в мундир, пригласил гостя в строгом деловом костюме за стол для совещаний.
– Около часа назад мне позвонил Курбатов, – начал Попов.
– Сам Курбатов? – необязательно переспросил экс-адмирал.
– Да, – кивнул разведчик и передал разговор с депутатом.
Школьник задумался. Попову на миг показалось, что молчание не окончится никогда.
– Виктор Николаевич, расскажи в деталях, что произошло после звонка Гриневича Романову.
– Сам вызов показался мне очень интересным, и я тут же принял его к производству. Об этом звонке не знал никто из моей команды. Я сам сел за руль и отвез Романова в Аликанте. По пути инструктировал его.
– С чего начались твои инструкции?
– С вопроса, конечно: с какой формулировкой убрал его из команды Гриневич?
– Напомни, пожалуйста.
– Гриневичу якобы предложили дерьмовую работу, но Романову о ней знать не положено. Он сказал Романову буквально следующее: «Будь готов к неожиданностям. Возможно, тебе придется убить одного подонка, возможно, их будет больше».
– Сейчас напрашивается вывод: «дерьмовую» работу Гриневичу предложил Курбатов.
– Выходит, так.
– И первый решил избавиться от второго спустя много лет. Повторный заказ на убийство? Что по этому поводу думает твой агент?
– Романов всегда считал Гриневича умницей, – сказал Школьник после небольшой паузы. – Он всегда держал при себе помощников и исполнителей, которые наивно полагали, что секретов для них не существует. Они видели только то, что показывал им шеф. Деятельность «Артики» – прикрытие, если брать в расчет хотя бы хищения ценностей по заказам.
– Прикрытие не в том виде, о котором принято думать, – заметил Попов.
– Конечно, – подтвердил Школьник. – Легальная и полулегальная деятельность «Артики» приносила компании солидный доход. Легальная деятельность принесла главе фирмы связи, о которых не смели мечтать многие резиденты.
– Вернемся к твоим инструкциям Романову.
– Да, по пути в Аликанте, – подтвердил, словно вторично настраивался или вспоминал тот разговор Школьник.
…Адмирал сам сидел на водительском кресле и на предложение Романова сменить его за рулем ответил отказом:
– Отдыхай, Костя.
Романов рассмеялся. Школьник не разделил его вспышки веселья.
– Тебя трудная работа ждет. Нам важны связи Гриневича. Но он не должен заподозрить, что ты работаешь на ГРУ.
– Странная ситуация получается, – задумчиво проговорил Костя. – Я обращаюсь к Гриневичу за помощью, он предлагает мне крышу в агентурной группе военной разведки. И мне придется скрывать очевидное?
– Во время беседы с ним посетуешь, что тебе стало тесно внутри агентурной группы. Ты устал в окружении новых товарищей, и в отеле, который служил агентам флотской разведки прикрытием, ты был на правах поселенца. Ты стремился на волю. Фактически Гриневич предоставил тебе такую возможность. Ты словно почувствовал его настроения и пришел на выручку.
– Да, я понимаю.
– Дальше. Твоя легенда, как ты сам и заметил, оригинальная, поэтому Гриневич, эксперт по фальшивкам и подлинникам, поверит в нее. Еще и потому, что он сам и создал ее. Не скрывай от него двух заданий в составе спецгруппы – это тоже часть твоей легенды. Но ты ни при каких обстоятельствах не должен выходить на связь со мной. Помощи не жди. Действуй самостоятельно, по обстоятельствам. Провалишься – мы забудем о тебе. И еще одно: вину за убийства с тебя никто не снимал, ты вне закона.
– Но я агент ГРУ, – как бы невзначай это замечание не прозвучало.
– И этим все сказано, – нахмурился Школьник. – Нужных людей мы освобождаем из-под стражи, отработанный материал снова отправляем за решетку.
– Значит, связи с вами никакой.
– Исключи любую возможность связаться со мной, выговорить мои имя и так далее. Всю информацию для работы собирай сам. Не доверяй Гриневичу. Не доверяй никому, даже мне. Твое главное оружие – умение работать с людьми. Обратил внимание на мой акцент?
– Вы сделали ударение на том, что информацию я должен собирать сам.
– Выводы сделал?
– Да, Виктор Николаевич. Гриневич постарается выявить мой источник информации, и если он его не установит, то заподозрит меня в двойной игре.
– Если тебя арестуют – и в полиции ты скажешь, что работаешь на ГРУ, мы навесим на тебя твои преступления. Точнее, мы дадим совершиться правосудию. Я честен с тобой. Честен с другими агентами, у которых нет криминала за спиной, но есть… допустим… крепкая семья.
– Я понимаю, Виктор Николаевич.
– Дальше. Поскольку ты будешь действовать самостоятельно, ограничений в твоих действиях я не вижу. И последний совет: забудь о задании. Выброси из головы адмирала Школьника, – по-отечески попросил адмирал. – Ясно?
– Да.
– Вопросы?
– Гриневич может спросить, легко ли вы отпустили меня.
– Ответишь, что руководство не всегда контролирует личную жизнь агентов. Ловить агентов, которые в одностороннем порядке расторгают джентльменские соглашения, не в наших правилах. Но если появится необходимость наказать – например, в назидание другим, на такой шаг мы пойдем. Впрочем, не жди этих вопросов от Гриневича. Он бывший военный прокурор и все прочтет по твоим глазам, жестам, словам. На твоей стороне его критическое положение. Помни о нем и постарайся использовать.
Школьник остановил машину на юге Аликанте. Прежде чем отпустить агента и попрощаться с ним, он попросил:
– Дай мне номер твоего сотового телефона.
Романов продиктовал два номера, пояснив:
– На одной трубке батарейка старая.
– Ну так замени ее.
Глава 16 Новые неприятности
1МоскваАндрей Вихляев не спеша прошелся вдоль витрин и стендов магазина-салона, игнорируя любые попытки менеджеров вступить с ним в диалог, предложить что-то из специального оборудования, к которому не подходило определение ассортимент. Старший менеджер видел, что этот человек – не «бродяга», как называли здесь посетителей, заглянувших сюда случайно. Собственно, в этом салоне, лишь немного недотягивающем до определения «выставка», к случайным посетителям относились терпимо.
Вихляев был одет в широкие джинсы «Мотор», черную куртку. Пара продавцов-консультантов из бывших военных, глядя на него, не определили в нем коллегу, но он явно понимал в документации, которую наскоро перелистывал, а на образцы спецтехники смотрел с видом слесаря, выбирающего хороший инструмент.
Он жестом подозвал старшего менеджера. Мельком глянув на бейдж на ее стильной безрукавке, он, не возвращаясь к стенду, где находилось заинтересовавшее его оборудование, сделал заказ:
– «Обсервер» с полной опцией.
– То есть…
– Укомплектуйте прибор видеокамерой, тепловизором, датчиком улучшения изображения, лазерным дальномером.
– Отлично!
– Я не успел включить в список кабель. Как я понял, в базовом исполнении…
– Сто метров, – поспешила добавить менеджер.
– Мне нужно триста метров. – Вихляев вынул из кармана записную книжку и написал адрес. – Заказчик – Курбатов Михаил Георгиевич. Вот его реквизиты. – Вихляев передал девушке визитную карточку Курбатова. – Советую не тянуть с отправкой. Сколько я должен?
– Будете расплачиваться наличными?
Вихляев подтвердил. Ненадолго задумавшись, он снова обратил на себя внимание.
– У вас специализированный салон. Не от имени человека, на которого я работаю, а просто ради любопытства я хочу спросить.
– Пожалуйста.
– Сколько в Москве таких специализированных салонов? В каком еще магазине-салоне, на какой ярмарке-продаже можно купить оборудование, которое я увидел на ваших стеллажах?
Девушка на секунду задумалась. В интересах компании она не могла давать такие сведения. Другое дело – имя бывшего прокурора, а ныне депутата Курбатова. Она не сомневалась в подлинности предъявленных документов. До этого она бросила взгляд на дорогу, на то место, где парковаться даже ночью – самоубийство. И там стоял джип «Мерседес» класса «Джи» с проблесковыми маячками и спецномерами. Он словно растолкал припаркованные там дорогие иномарки, именно из него вышел этот странноватый покупатель лет тридцати пяти.
Вихляй пришел ей на помощь. Облокотившись о прилавок и не обращая внимания на двух молодых менеджеров в ярко-синих безрукавках, заполняющих страховые обязательства, чеки и прочее, он сказал:
– Ваш салон вне конкуренции – это я понял. Потому я здесь. Поэтому сделал заказ у вас. Но еще пара – тройка таких салонов есть? Между нами: я не хочу там покупать ничего, даже пару метров дорогого кабеля, на котором сэкономят ваши служащие. – Он, усмехаясь, подмигнул ей.
– Два, – подтвердила девушка. – Не в Москве, а в Московской области вы найдете два подобных салона. Это «Безопасность» в Люберцах и… дайте вспомнить… «Евролук» в Раменском.
– У меня к вам просьба. – Вихляй еще раз обратил внимание на ее имя на бейджике. И повторил, переходя на «ты»: – У меня к тебе просьба, Елена Краснова. Если вдруг кто-то заинтересуется не «Обсервером», в частности, а оборудованием, которое заказал Михаил Георгиевич Курбатов, позвони по любому телефону, что указаны в визитке. А еще лучше по этому номеру. – Он на обратной стороне карточки написал свое имя и номер сотового телефона. – Договорились?
– Да.
– Дело серьезное. Исключительно серьезное. Если я скажу что-то про государственную безопасность, ты мне не поверишь.
– Ну почему…
– В любом случае спасибо тебе. Скажи грузчикам или кто у вас заведует погрузками, чтобы «Обсервер» погрузили в мою машину. Я все делаю сам, поэтому помощников у меня нет. Мои документы больше не нужны?
– Нет… Хотя нужно расписаться в гарантийном талоне.
Вихляй выполнил ее просьбу и улыбнулся ничего не обещающей, но вселяющей надежду на повторную встречу улыбкой Майкла Мэдсена, после чего вышел из магазина.
2ИспанияФали выглядел так, как на портрете: благородное лицо, седоватые короткие волосы. Исключение – едва ли не смертельная бледность, желтоватые глаза. Из одежды на нем – зеленоватый больничный халат. Именно таким он запомнился лейтенанту Мартинесу, который провел в палате босса чуть больше пяти минут.
– Да, – докладывал он тяжело (но стабильно) больному, – в Консуэло дела идут просто отлично, вам не о чем беспокоиться, хефе. Подкрепления нам не нужно. Когда необходимо, мы патрулируем территорию днем, ночью, даже ранним утром.