– Я хочу к мужу! – свирепо сверкая глазами, парировала она. – У него в офисе мне никакая опасность не угрожает! Да и вообще не угрожает – покушались, Лер, явно на тебя, просто мишень перепутали!
– Тем более! Оль, не бросай меня, а! – пустила я в ход главный «козырь».
– Ладно уж, – выразительно вздохнув, пробормотала подруга, – что с тобой делать, а?
В ответ я лишь развела руками, нацепив на лицо извиняющееся, полное раскаяния выражение.
В ту ночь мне так и не удалось сомкнуть глаз до утра – я все ждала, что Петров придет обсудить наши дела. Ну, вопросы там какие-то, его интересующие, задаст, о моем самочувствии поинтересуется или…
Что кроется за этим самым «или», думать я себе не позволяла. Но Сергей не посетил мои покои. Впрочем, не явился он и на завтрак. И только к обеду почтил нашу порядком заскучавшую компанию своим присутствием.
Устало положив ноги на диванную банкетку, закинув руки за голову, он смотрел на меня через полуприкрытые веки и молчал. Под его взглядом мне стало неловко. В то время как Ольга и не думала мне помогать, а лишь ехидно хмыкала, бросая красноречивые взгляды то на меня, то на Сергея.
Не выдержав затянувшейся паузы, прочистив горло, я наконец, поинтересовалась:
– Удалось что-нибудь выяснить? Задержали преступника, который стрелял в Ольгу?
Выдержав мхатовскую (не иначе) паузу, Серпал только неопределенно пожал плечами.
– Зацепки есть, но… Ничего определенного сказать пока не могу. Кроме разве только того, что пропал Илья. Помнишь его? Аванесян.
Я медленно кивнула.
– Понимаешь, – продолжил шеф, – вашу так называемую «конспиративную квартиру» мы обнаружили довольно быстро. Но решили ничего не предпринимать. Нам казалось, что таким образом охранять тебя будет даже легче: ничего не подозревая, ты, по крайней мере, и попыток к бегству не предпримешь, как раньше. – Мужчина помолчал немного, будто борясь с волнением, а затем продолжил: – Лер, о том, где ты находишься, знал очень узкий круг лиц. В общем… Тот мой визит… Он импульсивным был… Миша меня отговаривал, но я… Лер, я соскучился, – заявил Сергей так просто, что сердце мое сначала сжалось сильно-сильно, а потом расширилось до таких невероятных размеров, что рисковало разорваться вовсе.
– Так получается… – я не решалась поднять глаза, – ты мне вновь жизнь спас, да? Если бы ты тогда, вопреки всем планам Стершина, не явился, то и… – Меня передернуло от ужаса.
– Не думай об этом. – Петров резко поднялся и, подойдя ко мне, поднял с дивана и прижал к себе.
Сидевшая рядом Ольга, бормоча что-то под нос о сбежавшем куда-то молоке и спутанных нитках (тоже мне, «хозяйка года» выискалась), быстро ретировалась из комнаты, оставив нас одних.
Сергей зарылся лицом в мои волосы и втянул носом их запах. А я в свою очередь дышала и не могла надышаться таким знакомым ароматом его одеколона и еще чего-то очень родного. Чего-то, что всегда позволит мне узнать его среди сотен тысяч мужчин.
– Постой! – Как ни хотелось мне иного, но дела заставили вернуться на грешную землю. – Так ты думаешь… Вы полагаете, что это Илья стрелял в Ольгу?
Сергей пожал плечами:
– Не исключено. Во всяком случае, он был в числе тех немногих, кто знал, где вы скрываетесь. В вечер покушения его на дежурстве не было, а затем он и вовсе пропал. Мать и брат ничего не знают. Ушел из дома как обычно и не вернулся. При этом накануне он рассчитался с долгами брата. Тот у него, как выяснилось, игроман, задолжал серьезным ребятам. Те грозились за долги отнять квартиру матери. Так что мотив у парня имелся, возможность – тоже.
– Ничего себе у вас сотрудники службы безопасности! И куда же смотрел Стершин?
– И на старуху бывает проруха, – неопределенно пожал плечами Петров. – О пристрастиях брата Илья, как ты понимаешь, не распространялся, а мы проверяем сотрудников только при приеме на работу. В дальнейшем – только в случае, если что-то привлекает наше внимание.
– Как с бабой Глашей, например? – подсказала я.
– Да, – Петров удивился, – а ты откуда знаешь?
– Не важно, – неопределенно махнула я рукой, надеясь, что Сергей не станет докапываться до истины, и он вполне оправдал мои на это надежды. – Не могу понять только…
Какая-то мысль не давала мне покоя, но я не сразу смогла ее сформулировать. И только, нехотя освободившись из мешавших думать объятий Сергея, воскликнула удивленно:
– Но ведь Илья спас меня! Тогда, помнишь, с машиной?! Получается, что за рулем того автомобиля точно не он был! Да и вообще… Не складно как-то… Если бы хотел убить, зачем спасать? А если спас, зачем потом убивать?
Петров только плечами пожал.
– Лер, не забивай себе голову! Доверься профессионалам, – решительно проговорил он. – Миша все выяснит – не сомневайся!
– Да я и не сомневаюсь, но сдается мне, что и моя помощь не будет лишней.
Я задумчиво накручивала локон на палец. И тут меня осенило! Осталось только подтвердить догадку! Но как это сделать? Конечно, и в этот раз, как в предыдущий, я могу сыграть ва-банк. Но если я ошибусь, преступник затаится или скроется, не оставив мне шансов на разоблачение. С другой стороны… Так ли это важно, если главное мне известно?
– Можешь организовать мне встречу со Стершиным тет-а-тет? – резко отстраняясь, спросила я.
– Могу, конечно. Но что за секреты? – слегка обиделся Сергей.
Я потрепала его по макушке и, улыбнувшись самой обворожительной своей улыбкой, проговорила:
– Немного терпения, дорогой, совсем немного терпения. Скоро ты все узнаешь!
– До-ро-гой, – по слогам, задумчиво проговорил Петров, словно пробуя слово на вкус. – Надо же, а ты впервые обратилась ко мне так ласково!
Вспыхнувшие румянцем щеки выдали мое смущение.
– Сереж, – следующая фраза далась мне с заметным трудом, – я боюсь, скоро твое отношение ко мне в корне изменится. И все же я должна, я просто обязана сделать то, что планирую! Потерпи, ждать осталось совсем недолго!
* * *– Лер, ты уверена? – В глазах Ольги читалось сомнение. – Ты точно хочешь все разрушить? Может, не стоит? Может, нужно просто забыть прошлое и уже начать жить настоящим? Лер, ну кому нужна эта твоя правда?
Я молчала и только крутила в руках оставленную кем-то шариковую ручку. Занятную такую – из тех, которые демонстрируют то раздетых, то одетых девиц, в зависимости от угла наклона.
А может, и правда послать все к черту? Запаковать свою оголенную душу в броню равнодушия и забыть об Андрее и справедливости и жить дальше, прикинувшись, будто мне ничего не известно? И пусть служба Стершина гадает, какого черта на мою жизнь совершались столь многочисленные покушения?
– Можно? – Голос начальника службы СБ прервал мои размышления. Махнув головой, отгоняя сомнения, я нацепила на лицо ослепительную улыбку и любезно предложила ему сесть, в то время как Ольгу, напротив, выпроводила из помещения.
Обиженно пыхтя, подруга удалилась из комнаты, бросив мне на прощание красноречивый взгляд, означающий: «Не дури!»
Но я уже приняла решение – дурить буду на полную катушку. Сколько волка не корми…
Глава тридцать восьмая Все тайное рано или поздно становится явным, хоть и неожиданно. Месяц до венчания Ольги и Володи
– Не понимаю, какого черта тут происходит? – Недовольный голос Мироновой огласил конферец-холл, превосходная акустика которого тут же разнесла ее слова десятками повторов. – У меня совещание, да и у других, как я понимаю, дел невпроворот. И вместо того, чтобы заниматься делами фирмы, мы вынуждены слушать байки какой-то… – Презрение в голосе Ираиды было столь велико, что она даже не сумела придумать мне достойный, по ее мнению, эпитет.
Остальные присутствующие вели себя гораздо спокойнее, хотя и было заметно, что восторгов происходящее у них не вызывает. Но собрала их здесь не я, а Серпал, а с ним, как известно, спорить не принято.
Поэтому, расположившись в разных местах, сотрудники, все как один, взирали на меня. Кто равнодушно, кто лениво, а кто и с откровенной неприязнью.
Посвященный в детали происходящего Стершин, сохраняя хладнокровие, перекрывал выход, будто опасаясь, что кто-то из присутствующих попытается ретироваться бегством. Хотя, если честно, основания так думать у него, безусловно, имелись.
– Ну, и долго мы будем ждать? – вновь недовольно воскликнула Ираида. – Это твое время ничего не стоит, а часы и минуты прочих присутствующих оплачиваются очень высоко.
– Ираида Семеновна, – спокойно произнесла я, глядя женщине прямо в глаза. – Прошу вас потерпеть немного: не все действующие лица в сборе.
Наконец дверь распахнулась и в проеме показалась баба Глаша. Правда, выглядела она несколько необычно. Во всяком случае, я лично узнала ее с большим трудом: пред взорами собравшихся предстала миловидная, еще даже совсем не старая женщина. Без уродовавшего ее платка и с хорошо уложенными волосами, она вполне могла сойти за менеджера среднего звена. Под стать оказалась и одежда.
Оглядев присутствующих торжествующим взглядом, баба Глаша, а вернее, Глафира Митрофановна произнесла:
– Да, сумела! Да, смогла! Вернула я свои деньги-то у Мавроди! Он же как из тюрьмы вышел, начал вкладчикам долги раздавать! Я подсуетилась – и вот, пожалуйста!
Ай, плутовка! Ай, лиса! Братик-то наверняка рассказал ей, как прокололся, выдав столичной «звезде» их тайну. Та, не будь дурой, в «звездочке»-то меня и признала. Так что этот спектакль, безусловно, адресный. Вот только меня так просто не проведешь.
Теперь, когда все действующие лица в сборе, следовало начать свою изобличительную речь, но я не торопилась. Несмотря на то, что к сегодняшнему разговору я готовилась долго и тщательно, и на то, что многократно отрепетировала каждое слово, сейчас я вдруг отчетливо поняла, что не могу начать. И не только потому, что выступление перед подобной аудиторией требовало определенной смелости. И не только потому, что мне предстояло обвинить людей в тяжких преступлениях, но и потому (и это, безусловно, одна из главных причин), что сейчас мне придется открыться перед человеком, которого я, теперь это уже совершенно очевидно, люблю. Мне предстоит сообщить ему, что все это время я ему бессовестно лгала в лицо. Более того! Я не просто обманывала, я желала растоптать, испортить и исковеркать его жизнь!
Не скрою, мне хотелось последовать Ольгиному совету и послать все к черту. Сделать вид, что ничего не было. Что в моей жизни никогда не существовал Андрей, что я действительно устроилась на работу секретаршей по велению души и сердца. Хотелось открыться Сергею в своих чувствах, воспользоваться малейшим шансом на счастье, пусть даже ему суждено продлиться недолго.
Более того! Я готова была валяться у него в ногах, если понадобится, вымаливая крохи внимания, но…
Всему этому, разумеется, не суждено сбыться. Начинать отношения со лжи – значит заранее обречь их на неудачу. И, если есть хоть малейший шанс на прощение, хоть какая-то надежда на взаимность с его стороны, я не могла этим не воспользоваться.
Кроме того, был ведь еще и Андрей. Канонизированный самой своей смертью, лишенный грехов и недостатков парень, с которым до недавнего времени не мог соперничать ни один мужчина.
И пусть его образ слегка померк, но он все еще, припудренный нафталином, хранился где-то на чердаке моей памяти. Я не имела права предать его. Тем более что имя человека, виновного в его гибели, мне хорошо известно. И если ради правды и истины я должна пожертвовать собственным счастьем, что ж… Значит, так тому и быть.
Хоруженко смотрел на меня с нескрываемым любопытством, Геля – с явной брезгливостью, баба Глаша и Стершин – равнодушно, Ираида – с презрением. И только Сергей, который благодаря начальнику службы собственной безопасности более других был в курсе происходящего, сознательно не смотрел в мою сторону, игнорируя полные мольбы о прощении взгляды.
– Спрашиваю последний раз! – стальным тоном произнесла Ираида. – Какого черта нас всех здесь собрали? Еще секунда, и я лично ухожу!
– Никуда ты не уйдешь, – спокойно произнес Петров, сжимая лежащие на столе руки в кулаки.
Это послужило мне сигналом: сколь мучительным ни представлялся мне предстоящий разговор, откладывать его дальше нельзя.
Поэтому, откашлявшись и налив в стакан воды из графина (последняя попытка хоть на миг отсрочить предстоящую казнь), я приступила к рассказу.
Я поведала присутствующим о своих отношениях с Андреем (в этом месте Ангелина вскочила и чуть было вновь не лишила меня части волос и остатков достоинства), о том, насколько сильно любила этого человека (настала моя очередь отводить глаза от Петрова, который, правда, и сам не жаждал смотреть в мою сторону – во все время этой части рассказа он сидел, вперив глаза в стол), о том, что так и не смогла забыть свою первую любовь и что сравнивала с ней всех встречающихся на пути мужчин.
А дальше я дошла до самого трудного – до того, как мне в голову пришла идея мести.
– Я была совершенно уверена, что Андрея убил ты, Сергей. – Впервые за все время своего монолога я решилась посмотреть в глаза Петрову, чтобы встретить его стальной и ставший совершенно безжизненным взгляд. – Не буду оправдываться, – развела я руками, – понимаю, насколько это бесполезно!
Но, подумай, что я должна была решить? Я сама, собственными глазами видела компромат, который Андрюша планировал передать твоим конкурентам. Он не раз говорил, что для тебя это обернется полным крахом. В лучшем случае разорением, в худшем – тюрьмой. И вот накануне того самого дня, когда он должен был встретиться с твоим врагом, его убивают! А папка с документами пропадает! Из моего дома пропадает, понимаешь? Я даже думала, что вы его перед смертью пытали!
Конечно, доказательств твой вины и даже причастности к этому преступлению у меня не имелось. В полиции меня даже слушать не стали. В общем, поэтому тогда я скрепя сердце решила все забыть, чтобы вернуться к этой теме спустя четырнадцать лет.
На что я рассчитывала? Сама не знаю. Но уж точно не на то, что произошло в итоге. Я наивно полагала, что, будучи к тебе ближе, смогу разгадать какие-то секреты, разоблачить тебя, довершить начатое Андреем дело!
Громкие аплодисменты заставили меня вздрогнуть – это Ираида театрально захлопала в ладоши.
– Браво! Браво! Браво! – произнесла она, надменно скривив губы. – Но какое все это отношение имеет к присутствующим? Захотели облегчить душу, сходили бы в церковь на исповедь.
– Ираида Семеновна, – мое лицо озарила вымученная улыбка, – голубушка, наберитесь терпения. Очень скоро вы все узнаете!
Я продолжила:
– На первых порах мне действительно удалось кое-что узнать. Например, о том, что местонахождение Андрюши было известно лишь Ангелине.
– Да! – Женщина бросила на меня торжествующий взгляд. – А ты что, и впрямь полагала, будто что-то для него значила?
– Так вот, – продолжила я спокойно, глотая ком обиды, – Андрей действительно доверял только жене. И, как мне удалось выяснить позднее, совершенно напрасно. Геля, по уши влюбленная в Сергея, уже тогда носящая под сердцем его ребенка, вовсе не была заинтересована в разоблачении возлюбленного. Узнав о планах мужа, она в отчаянии звонит Петрову, но не застает того на месте и наговаривает сообщение на автоответчик.
Сергей, конечно, прослушает запись, но позднее. А еще раньше ее услышит убийца, не преминувший воспользоваться ситуацией. И тогда я задумалась о том, кто имеет доступ в любое помещение, даже в отсутствие его обитателей. – Выдержав театральную паузу, я провозгласила торжественно: – А ведь это вы, Глафира Митрофановна, не так ли?
– Браво! – На этот раз аплодисментами меня удостоила Глафира Митрофановна. – Очень интересная история. Прям заслушаешься!
– Очень рада, что вам нравится, – спокойно проговорила я. – Слушайте дальше, там еще интереснее будет. Вы, конечно, уверены, что мне ничего не известно и опасаться вам нечего. Но спешу вас разочаровать – это не так. Ваши странные отношения с Олегом меня давно заинтересовали. Что может связывать простую уборщицу и коммерческого директора?
Но ведь я не зря столько лет уделила экономике и математике. Даты, причины, следствия – в конце концов в моей голове начала вырисовываться интересная, стройная и очень логичная версия.
– Помнишь наш неудачный ужин в «Раю»? – На этот раз я повернулась к Олегу. – Ты тогда очень много чего о себе рассказал, Правдиво, без прикрас, чем, не скрою, поначалу очень меня подкупил. Вот только одну деталь почему-то утаил – должность коммерческого директора тебе досталась по наследству.
– Что? Ты меня в чем-то обвиняешь? – Глаза Хоруженко метали молнии. Он вскочил и, сжав кулаки, двинулся в мою сторону, но путь ему тут же преградил Стершин.
– Олег Александрович, не стоит, – произнес он тихим и спокойным тоном, не предвещавшим тем не менее ничего хорошего.
Под взглядом начальника СБ Олег сник, обмяк и даже как-то стал ниже ростом.
– Разумеется, сама по себе должность, сколь бы привлекательной и заманчивой она ни была, вовсе не повод для убийства. В конце концов, это же не пост директора нефтяной компании. Но был у тебя и другой мотив. Дело в том, что Андрей просто физически не мог собрать в одиночку компромат на Петрова. Во-первых, потому, что, несмотря на свою должность, не владел всеми данными, а во-вторых, чего уж греха таить, теперь приходится признать: аналитические способности моего возлюбленного всегда были не на высоте. И тогда он привлек тебя, да, Олежка? Можешь не отвечать – вопрос риторический.
Но вот ведь незадача – использовал-то он тебя «втемную»: ни делиться кушем, ни брать с собой в новую компанию он не собирался.
И это, конечно, стало последней каплей, да? Ты простил ему то, что он совершенно незаслуженно занял место, которого ты заслуживаешь, но не сумел простить предательства! Воплоти Андрей свой план в действие, ты бы мало того что работы лишился, ты жизнью рисковал – все знают, насколько Сергей Павлович скор на расправу. А выяснить, кто именно помог Андрею собрать на него компромат, ему, с его-то возможностями, было бы нетрудно.