– Спасибо, Шерхан Алиевич… Можете на меня всегда полагаться…
Вот так. Дело сделано. И большое дело.
Теперь можно ехать на обед. Пора уже…
ГЛАВА 4
1
Подполковник Разин спал недолго. Когда начинается боевая работа, он всегда спит урывками и просыпается сразу с ясной головой. Привычка въелась в кровь прочно и действует безотказно. Засыпает и просыпается с одними и теми же мыслями в голове, а иногда и с готовым решением, прямо во сне и пришедшим.
Так и сейчас произошло.
Разин проснулся, сел на полу казармы и сразу понял, что его разбудило.
Мысль… Созревшая мысль…
Засаду они устроили не зря. Туда обязательно попытается добраться не только Шерхан Дзагоев, но и люди, которым принадлежат пять с лишним миллионов долларов. Эти деньги прибыли из-за границы, потому что упаковка пачек показывает на обработку в иностранном банке. Нет, скорее всего, Шерхан собирается прикарманить чьи-то чужие деньги, о которых он слышал, может быть, от брата. Тогда следует обязательно ждать и второго визитера.
Зная реальные суммы, поставляемые чеченским боевикам из-за границы, Разин сразу понял, что это не обычная поставка, скажем, для финансирования террористической деятельности. Там от силы набралось бы двести-триста тысяч, но никак не пять миллионов долларов. Для каких целей они? Эти деньги принадлежат, несомненно, не просто боевикам, а той их части, которая связана с мафией. На чем мафия может делать такие большие деньги? Только два вида «теневого» бизнеса дают такую прибыль – торговля наркотиками или оружием. Чаще всего они между собой тесно связаны и включают еще третью серьезную составляющую – терроризм. Но Батухан Дзагоев никогда, согласно разведданным, не был замечен в связях с мафией. Он в первое время своей бытности полевым командиром даже считался идейным бойцом. И только потом, когда все в Чечне пошло наперекосяк, стал заниматься похищением людей. То есть превратился в обыкновенного бандита.
Значит, сделал вывод Разин, за деньгами должны прийти люди мафии.
Он даже обрадовался такому, потому что личная трагедия – беда, произошедшая с дочерью, обозлила его и настроила против всех, кто с наркоторговлей связан. В душе он готов был к тому, чтобы лично уничтожать всех наркоторговцев и думских либералов, с чьей легкой руки наркоторговля процветает, и только привычная офицерская ответственность держит его.
Итак, мафия…
И следует знать, как с этой мафией вести себя, кто в нее входит, кто «правит бал», не выходя из тени. Как это узнать? Просто заманить боевиков в засаду и перебить – на это много ума не надо. Это сумели бы даже те самые внутривойсковики или пограничники. Пусть с меньшим успехом и, возможно, с потерями для себя, но сумели бы. А если подойти к делу тонко, то…
Разин встал и вышел в штабную комнату, где его ноги сразу обдало сквозняком и морозцем.
А если подойти к делу тонко, то его должны похитить!
С этой мыслью Разин взял со стола трубку сотового телефона и набрал номер майора Веллера.
* * *Майор Веллер вместе с капитаном Страховым приехали через десять минут. В городке районного значения, в соответствии с его размерами, расстояния не могут быть большими, и пешком дойти можно с таким же успехом, как добраться до нужного места на машине. Они предпочли «колеса» неспешной прогулке по морозцу.
Разин открыл дверь. В штабной комнате уже ждали Парамоша и Стогов. Поднимать остальных, которым ночью ехать на смену, подполковник не стал. Пусть отоспятся перед работой, требующей повышенной внимательности.
Веллер вежливый и аккуратный. Он обязательно предварительно стучит.
Парамоша распахнул дверь. Гостеприимно отвел в сторону руку:
– Заходите, господа мужики, чайком побаловаться, если только наш подполковник не проявит обычную свою жадность. Он нам разрешает чай только из чайника пить. А кружку свою прячет…
– В нашем городишке нет общественных туалетов, – ворчливо возразил Страхов, – пить чай опасно…
– По-моему, здесь половина города из себя туалет представляет, – возразил Парамоша. – Кругом развалины. Куда ни глянь, везде туалет.
– Да, восстановлением родного райцентра местный министр строительства интересуется мало, – сказал Веллер. – Ему просто не хватает времени, чтобы добраться сюда. Другими делами по горло занят…
Стогов, как младший по званию во всей офицерской компании, освободил единственное, кроме командирского стула, место для сидения – подоконник. Туда тут же уселся капитан. Майор же упер кулаки в карту района, заменяющую на столе скатерть.
– Итак?… – спросил Веллер.
– Итак, меня интересуют ваши данные. Что вы имеете по отдельности на министра строительства республики и на обладателя пяти миллионов долларов. Хотя бы предположительно, кто это может быть?
Страхов даже рассмеялся:
– Ничего мы не имеем. На министра досье собирается в спешном порядке. Взяли на прослушивание все его телефонные разговоры, фиксируют контакты. То, что было раньше, не устраивает в силу сложившихся обстоятельств. Это еще связано с тем, что в Шерхана Алиевича Дзагоева вчера стреляли. Но со стрельбой все ясно. Из обыкновенной воровской разборки с подачи президента пытаются сделать большое шоу. Правда, большинство телеканалов так и ограничилось короткой информацией о происшествии. Остальные просто пропустили это яркое событие мимо ушей. Шоу во всероссийском масштабе не удалось. Но министром занялись плотно. Мы сможем запросить данные. Думаю, к завтрашнему дню нам их смогут предоставить.
– Что же касается второй части вопроса, то у нас есть некоторые подозрения, – добавил Веллер. – Вернее, не у нас, а у республиканского управления. Мы в курсе дела только через ориентировку, а ориентировка не дает подробных сведений. Эта ориентировка говорит, что некий афганский бизнесмен продал чеченским боевикам-эмигрантам свой завод по производству героина именно за пять миллионов долларов. Ровно за пять, не за пять семьсот. В настоящее время завод демонтирован и упакован для отправки. По другим сведениям, он уже отправлен. Находится транзитом где-то на территории Азербайджана. Только пока неизвестно, куда его собираются отправлять. Данные поступили из московского бюро Интерпола. Но нет никаких концов, за которые можно уцепиться. Кроме одного-единственного. Этого афганца зовут Ильхом Сайдулла, и он сейчас находится в Грозном с непонятным неофициальным визитом. Кстати, по рекомендации влиятельных московских чеченцев, несколько раз в дружеской обстановке встречался с президентом Чечни. Якобы для обсуждения вопроса об инвестициях в чеченскую экономику. Можно подумать, что Афганистан страна настолько развитая и благополучная, что там некуда вкладывать деньги… В Грозный господин Сайдулла приехал из Таджикистана. Сейчас срочно отслеживаются его контакты там. Возникает законный вопрос – если деньги предназначены Сайдулле, то почему переброску их осуществляют через Чечню, такой опасный район. На это можно ответить двояко. Во-первых, предположить использование этих денег здесь. Во-вторых, при всей опасности любых операций здесь, в Чечне, они все же проводятся чаще без эксцессов, чем в других регионах, где порядка больше и контроль строже. Есть еще и гипотетическое «в-третьих». Это уже предположение наших экспертов из республиканского управления. В последнее время замечаются попытки налаживания более тесных контактов между чеченскими и таджикскими группировками наркоторговцев. И нельзя исключить, что мы столкнулись с одним из элементов этой работы.
– Это возможный вариант, – сказал Разин. – Только я не понимаю связи между Батуханом и заводом по производству героина.
– Батухан в данном случае может быть просто курьером. Или кто-то из его людей выполнял эту роль попутно с каким-то другим делом. Можно предположить, что пещера Меченого стала просто перевалочной базой. Сайдулла прибыл в Чечню только вчера. Хранить деньги в Грозном продолжительное время опасно. Можно нарваться на «зачистку». И курьер ждал назначенного времени в горах. А тут вы подоспели не вовремя.
Разин в раздумье оглядел офицеров ФСБ. Потом кивнул:
– Принимаю. Это вероятный вариант. Даже похожий на правдоподобный. Следующее возражение. Насколько я помню, какое-то время назад такой точно завод существовал и активно работал здесь же, в Чечне. С наступлением российских войск его вывезли в Турцию. Сейчас он работает на полную мощность где-то в районе Битлиса. Какой смысл поставлять завод снова в Чечню, где такая опасная ситуация? Его же накроют по первому же доносу.
– Вы, товарищ подполковник, хорошо информированы.
– Недавно группой нашего спецназа проводилась операция под Битлисом. Там были какие-то связи с этим заводом. Я не знаю подробностей…
Веллер усмехнулся над «не знаю» подполковника.
– Я тоже слышал про это. Тогда прервался грузинский канал поставок. Ваши парни что-то наворотили в Поти. Говорят, очень круто…
– Вы, товарищ подполковник, хорошо информированы.
– Недавно группой нашего спецназа проводилась операция под Битлисом. Там были какие-то связи с этим заводом. Я не знаю подробностей…
Веллер усмехнулся над «не знаю» подполковника.
– Я тоже слышал про это. Тогда прервался грузинский канал поставок. Ваши парни что-то наворотили в Поти. Говорят, очень круто…
Разин сердито натянул на руки свои велосипедные перчатки. Он уловил тон высказывания майора.
– Там больше наворотил Интерпол, которому наши отставники только помогали. Они захватили и вывезли в Италию местного наркобарона. Говорят, скоро его будут судить. А вообще… – подполковник вдруг резко шлепнул ладонью по столу, словно что-то припечатал – немой вопрос или свой ответ. – Из Поти наркотики поставлялись целевым назначением для частей Российской армии. Там даже была организована специальная школа распространителей, которым предстояло работать с солдатами. Это необходимо было пресечь. Но я так и не понимаю целесообразности поставок оборудования сюда, в Чечню, – вернулся он к сути дела. – Что-то здесь не так…
– А кто сказал, что его в Чечню поставляют? Судя по упаковке на пачках с долларами, платеж поступил из Албании. Так наши эксперты сказали – однозначно. И вполне реально предположить, что чеченские боевики имеют там прочную базу. Оборудование может пойти транзитом через Грузию до любого порта, а там уже морем до самой Албании. Албания работает через Косово почти открыто и сейчас вытесняет с европейских рынков конкурентов. И у нас есть данные, что совместно с албанцами работают чеченцы. По крайней мере, там осели многие из тех, кто находится в международном розыске. Для них это хорошее прикрытие. Исторические земляки не подведут [17]. И я не думаю, что боевики там просто и спокойно загорают на адриатических пляжах.
Разин, после короткого раздумья, снова кивнул:
– Я опять согласен. И потому, предварительно просчитав ситуацию, делаю вывод о необходимости моей личной, совершенной в спешном порядке сдаче в плен Шерхану Алиевичу Дзагоеву или кому-нибудь еще.
Даже невозмутимый Веллер удивился:
– Основания? Я лично не вижу оперативной необходимости в этом.
Разин объяснил:
– Оперативная необходимость острая. В первую очередь это связано с капризами погоды. Потепления пока явно не предвидится. И вполне может выпасть снег. Особенно там, в горах. Это будет означать, что наша засада теряет все свои преимущества. Следы выдадут нас сразу. И волки в ловушку не пойдут.
– Это серьезный аргумент, – согласился Страхов. – Я согласен с товарищем подполковником.
– Но кто тогда поведет меня в бой? – возмущенно высказался Парамоша. Старшему лейтенанту откровенно не понравилось предложение со сдачей подполковника в плен.
– Ты создашь международный женский батальон и сам будешь им командовать, – ехидно хихикнул Стогов. – Только клич бросишь, от добровольцев отбоя не будет…
– От доброволок… – уточнил капитан значительно, показывая широкие познания в русском языке.
– Слишком серьезный вопрос, чтобы его решать вот так, на нашем уровне, – Веллер не пожелал брать на себя ответственность.
– Я уже решил этот вопрос на своем уровне, – мрачно сказал Разин. – И только ставлю вас в известность.
– Не сбрасывайте со счетов тот вариант, – не согласился Веллер, – что Шерхан Дзагоев может интересоваться вашей особой только потому, что желает отомстить за брата. Мы не знаем истинных его интересов.
– А вот это уже ваша задача – просчитать эти интересы. Вы должны составить его психограмму. И я должен с ней ознакомиться еще до того, как «попаду» в плен. Можете взять такое на себя?
– Хорошо, – согласился Веллер. – Я сейчас же свяжусь с республиканским управлением. Кстати, посмотрите в окно. Это не ваша техника подоспела?
Над воротами виднелась башня подошедшей БМП.
– Может быть… – сказал Разин. – Стогов, разберись…
Лейтенант вышел, и гости приготовились уходить, так и не угостившись чаем. И только перед дверью, поборов сомнения, Веллер все-таки спросил:
– Товарищ подполковник, вы бы лучше запросили свое руководство… Вы уже имели возможность наблюдать освобожденных вами заложников и их физическое состояние. Но там были заложники, за которых желали получить выкуп, следовательно, их еще берегли. Уверяю вас, что боевики будут совсем иначе относиться к офицеру спецназа… Вы добровольно обрекаете себя на издевательства, насилие, унижение и, может быть, на мучительную смерть…
– Мое руководство согласно, – ответил Разин обтекаемо. Его слова можно было понять и так, что он уже запрашивал свое командование. А можно было и так, что он сам решает собственную судьбу и судьбу операции. – А что касается издевательств, то я обладаю достаточным терпением. Единственно, не терплю напрасного ожидания. А если мы не ускорим процесс, наше ожидание прихода волков в пещеру будет совершенно напрасным…
– Как знаете, – Веллер вышел, недовольный разговором, хотя не согласиться с подполковником не мог. Первый же снегопад испортит всю игру.
2
Стол был уже накрыт на двоих, но Шерхан не садился обедать, дожидаясь гостя, и перекачивал из электронного почтового ящика на свой компьютер сразу целую кучу коммерческих предложений, что прислал ему из Москвы Александр. Каждое из предложений имело собственные преимущества и собственные недостатки – это Дзагоев определил уже после беглого просмотра. С таким материалом следовало основательно поработать, посвятив ему несколько часов, если не целый день, но этого свободного времени у министра не было, как, впрочем, не было пока и денег. Поэтому он отложил разбор материала и отошел к окну, проявляя нетерпение.
Гость появился вскоре. Он вошел в калитку и направился к дому в сопровождении охранника. Как и ночной гость – Сайдулла, этот оставил пальто в машине. Только Сайдулла предпочитал светлые одежды, а Хамзат Толукбаев был весь в черном. И по фигуре его трудно спутать с сутулым афганцем. Упругая и величественная походка воина сразу показывает характер.
Шерхан вышел встретить гостя на крыльцо.
– Рад видеть вас в добром здравии, Хамзат Ходжиевич.
– Счастья дому вашему, Шерхан Алиевич. В такие времена вашему дому это просто необходимо.
Они поздоровались уважительно, двумя руками.
– Прошу пройти к столу и отведать скромное угощение, что приготовила моя мама.
– Я с удовольствием выполнил бы все, что предписывают в этом случае обычаи наших предков, но прошу простить меня за их нарушение. Я хотел бы в течение нескольких минут завершить разговор и встретиться со своими людьми. Они готовы, как и я, выехать по вашему поручению в Асамги.
– Вот как… Я думал, мы выедем вместе…
Они вошли в дом. Поскольку гость отказался от обеда, Шерхан провел его сразу к себе в кабинет.
– Если вы желаете присоединиться к нашей небольшой группе, мы будем только рады. Хотя я лично не вижу в этом никакой необходимости.
Шерхан показал Хамзату на кресло. Сам сел за письменный стол. Он стремительно просчитывал варианты и видел пока только то, что его стараются опередить. Но из этого положения следовало выйти, не вызывая подозрений.
– Что вы собираетесь предпринять в Асамгах?
– Найти человека, который знает, где находится пещера уважаемого мной Батухана. В селе обязательно должен быть человек, который был у Батухана осведомителем. Возможно, даже не один.
– Был такой человек… – Шерхан печально склонил голову. – Его звали Шлеп-нога… За хромоту… Он был наполовину русский, потому и носил русское прозвище.
– Вы сказали – «был»?
– Да. Его убили спецназовцы. Больше в Асамгах никто не знает местонахождение пещеры. По моей просьбе туда сегодня уже ездил человек, заслуживающий доверия. Ему сказали бы обязательно. Он сам оттуда родом и входит в наш тейп.
Шерхан врал откровенно. Но он прекрасно понимал, что только уверенным враньем сможет повернуть ситуацию в нужное для себя русло.
– Жалко, – Хамзат откровенно расстроился. – Президент настаивал на этой поездке. Он видел этот путь самым верным в поиске. У вас, я думаю, есть другой путь?
– Есть.
Шерхан посмотрел на собеседника прямо. Воины любят такие взгляды. Так они лучше понимают собеседника. При этом затянувшаяся пауза показывала, будто бы сам Шерхан готов на активные и дерзкие действия, но сомневается в госте – готов ли тот. Этот ход Шерхан просчитал заранее.
– Я предполагаю, что нам следует найти человека, который уже был в пещере.
– Этого и я хочу. Но где искать такого человека, если не в Асамгах?
– Более того, – нагнетая обстановку голосом, продолжил Шерхан, – я предлагаю найти сразу двух человек, которые были в пещере…
– Я слушаю вас.
Хамзат показал свой норов. В его голосе прозвучало не нетерпение, а раздражение неторопливостью хозяина. Жесткое, чуть не угрожающее нетерпение. Да, с ним следует каждое слово выверять.