ЗАО Дом Кукушкина - Малов Владимир Игоревич 2 стр.


- Куда поехали? - выдавил из себя эколог. Все это время он смотрел на незнакомца широко открытыми ошалелыми глазами. Кандидату наук все больше и больше казалось, что он стал жертвой какого-то удивительного нелепого наваждения, и что оно вот-вот пройдет. Однако пока не проходило, а только становилось еще нелепее.

- И вообще, кто вы такой? - спросил кандидат наук тупо. - И за кого меня принимаете? Тут какая-то ошибка, я бы даже сказал, чудовищное недоразумение...

После таких его слов лицо человека озарилось сначала безграничным удивлением, а затем неописуемым восторгом. Он даже с силой хлопнул себя ладонями по бокам.

- Вот это да! Вот этого я никак не ожидал! Вроде бы замечал, что ты пытаешься с Викой ворковать и слова подбираешь, но чтоб так чисто!

В одно мгновение он метнулся к двери, распахнул ее и поманил двух своих широколицых спутников. Те вошли встали у порога.

- Вы только послушайте, как он теперь говорит! - воскликнул человек. Телефон ему больше не нужен! За три дня добился в чужом языке полного совершенства! Бесподобно! Неслыханно! А бы вы так смогли?!

- А нам это надо? - ответил один из внушительных людей вопросом на вопрос. - Мы тоже, вроде, говорить можем.

- А телефон у него при себе? - поинтересовался второй. - Не дай Бог потерял или продал, хозяину это не понравится, а отвечать кому?

Эколог помотал головой. Больше всего ему теперь хотелось проснуться и убедиться, что все происходящее лишь сон. Незнакомец же, оглядев людей у порога с головы до ног, поморщился.

- Конечно, вам это не надо! - бросил он презрительно. - Вам надо только виски хлестать, да на джипах гонять с девицами. А человек, всего-то три дня прошло, заговорил не хуже вашего. Ну-ка, еще что-нибудь скажи, - он повернулся к Александру Юрьевичу. - Ну хотя бы... Телефон, в самом деле, при тебе или нет?

- Да вы что, спятили что ли все тут? - выкрикнул эколог отчаянно. Какой еще телефон? Ну прямо дурдом, сумасшедший на сумасшедшем! Какие-такие три дня?

Незнакомец назидательно поднял вверх указательный палец.

- Вот так! Слыхали?! Чистая русская речь. Гений! А вы, глаза бы мои на вас не глядели... Эх! - он махнул рукой и завершил: - Встали, поехали!

Один из внушительных субъектов тут же оказался справа от злосчастного кандидата наука, а второй слева. Две руки в одно мгновение подняли эколога на ноги. Секунду спустя, крепко поддерживаемый за локти, он уже был в коридоре. Краем глаза он успел заметить, что шустрый человек неуловимым движением подхватил его видавшую виды сумку, в которой лежала совершенно непозволительная для научного сотрудника роскошь - очень дорогой крошечный ноутбук, крутая модель, приобретенная ценой жестокой многомесячной экономии. Но это была совершенно необходимая дань всепоглощающему, страстному увлечению.

В коридоре, помимо знакомых экологу старшего и младшего сержантов, вдоль стен стояли еще несколько милиционеров, и один из них, как машинально отметил эколог, действительно с погонами подполковника. Еще он отметил, что маленький юркий человек на прощанье сунул подполковнику руку, и тот пожал ее с очевидным почтением, если даже не с подобострастием.

- Благодарю за оперативность, Степан Аркадьевич, - значительно сказал человек.

- Службу свою знаем и несем исправно, - ответил подполковник, Константину Петровичу, передайте, что кланяюсь.

Кошмарное наваждение между тем продолжалось. Все, что происходило с ним дальше, эколог отмечал уже как бы со стороны, с внезапно появившимся чувством полнейшего равнодушия.

Крепко поддерживаемый с двух сторон, кандидат наук сначала был выведен в верхний вестибюль станции метро "Дмитровская", а затем в подземный переход и наконец на улицу. Здесь у тротуара был припаркован сверкающий черным металликом огромный красавец-джип. "Сузуки Гранд Витара", машинально прочитал эколог иностранные надписи на задней дверце.

В следующее мгновение он уже сидел на заднем кожаном сиденье, а справа и слева от него были оба внушительных субъекта. Маленький же человек в очках разместился впереди, рядом с креслом водителя. Джип моментально сорвался с места и понесся вперед по Дмитровскому шоссе, но у гостиницы "Молодежная" развернулся в обратную сторону.

Маленький шустрый человек обернулся назад.

- Ну и где же ты был все эти дни? - поинтересовался он. - Там, в ментовке, расспрашивать, конечно, было ни к чему, а здесь все свои. И вообще расскажи, на что ты рассчитывал? Ушел-то от нас без денег, без документов. А вокруг чужой мир. Ты даже представить не в состоянии, насколько он для тебя чужой.

Услышав слово "документы", эколог встрепенулся. Он извлек из кармана сразу все - и паспорт, и зеленое удостоверение сотрудника лаборатории по выбросам, и даже невесть как завалявшийся в кармане старенькой куртки ветхий читательский билет Политехнической библиотеки. Не тратя лишних слов, он протянул все документы вперед.

Повернувшись к экологу вполоборота, человек развернул паспорт.

- Умников Александр Юрьевич, - прочитал он вслух и поднял взгляд на кандидата наук. За стеклами модных очков зажегся веселый огонек. - А почему, собственно, Умников? Что это за Умников такой?

- Фамилия у меня такая, - растерянно сказал кандидат наук.

- Хорошо хоть Академиковым не стал. Или Президентиковым, - весело отозвался человек.

Три его спутника в ответ на юмор гоготнули. Человек перевернул страничку паспорта.

- Родился в... словом, тридцать один год от роду господину Умникову. Место рождения, понятно, Москва, столица нашей родины.

Он закрыл паспорт.

- Удостоверение, естественно, на то же имя? - человек взял зеленую книжечку. - Ну, естественно! А еще мы имеем... это что такое? Читательский билет, выдан в... э-э... Да, хорошо придумано, не подкопаешься.

Он сложил документы аккуратной стопочкой и убрал к себе в карман.

- Вот, учитесь, господа хорошие, - обратился он ко всем остальным пассажирам джипа. - Все на лету схватывает, во всем умеет разобраться! В момент освоился в чужой обстановке, все, что нужно, раздобыл! Если б не наша доблестная милиция, далеко бы пошел человек. Ладно, потом расскажешь, где такие документы делают. Может и нам еще пригодится! Жизнь она штука непредсказуемая. По себе знаешь!

Человек усмехнулся, похлопал кандидата наук по плечу. Эколог машинально отдернул плечо и бросил затравленный взгляд направо. Если быстрым движением дотянуться до ручки двери, вдруг промелькнуло у него в голове, вытолкнуть этого бугая по правую руку наружу, а потом выпрыгнуть самому...

- Э, взгляд-то у тебя нехороший, - сказал человек, словно прочитав его мысли. - Перенервничал, наверное! Сейчас мы это поправим. Думал, не пригодится, да, видно, не обойтись. Тихон, побеспокойся!

В руке бугая, сидящего слева, неведомо откуда вдруг оказалась модная вещь - дорогая плоская фляжка, обшитая кожей. Бугай справа обеими руками запрокинул голову эколога назад, и тот, помимо своей воли, стал глотать какую-то жидкость, неожиданно оказавшуюся вполне приятной на вкус.

А уже в следующее мгновение он ощутил удивительное спокойствие и умиротворение. На душе у кандидата наук стало хорошо, все люди в джипе теперь казались удивительно милыми и приятными попутчиками, а сама поездка представилась приятным путешествием по одному из самых прекрасных на свете городов Москве.

- Ну, хорошо, документами ты обзавелся, а с деньгами-то как? - услышал эколог веселый голос с переднего сиденья. - Наверняка в карманах не пусто? Не удивлюсь, если и валюта есть.

- Деньги есть, - отозвался кандидат наук дружелюбно, - немного, правда.

Он порылся в кармане и извлек две бумажки по десять рублей и одну в пятьдесят. Кроме того на дне кармана позвякивала какая-то мелочь.

- Зарплата у нас в лаборатории только второго числа, не взыщите, объяснил эколог извиняющимся тоном, - да и вообще какая у научного сотрудника зарплата, сами должны знать. Но если очень нужно, берите.

Человек на переднем сиденье от души расхохотался. Вслед за ним загоготали и оба бугая по бокам от научного сотрудника. На мгновение к нему обернулось и улыбающееся лицо водителя.

- Щедрый ты человек! - выдавил из себя сквозь смех человек в очках. Спасибо, брат, но пока обойдемся! Убери! А надо будет, сами возьмем. В этом можешь не сомневаться!

Эколог пожал плечами и убрал деньги. Теперь он чувствовал, что его ощутимо начинает клонить в сон. Язык перестал ворочаться, да кандидат наук больше и не пытался говорить. Время от времени он и в самом деле погружался в сладкую дрему, а выныривая из нее, сонно отмечал, по каким улицам мчит роскошный джип "Сузуки Гранд Витара".

И прежде, чем окончательно погрузиться в сладкое забытье, научный сотрудник лаборатории по выбросам отметил, что джип свернул с улицы, похожей на Ордынку, и кружит по каким-то переулкам, наверное, замоскворецким. А самыми последними впечатлениями, отмеченными его затухающим сознанием, были высокий красивый забор из красного кирпича, распахнувшиеся перед джипом ворота, и возникший в глубине двора большой красно-белый дом, похожий на замок с остроконечными башнями по краям.

И прежде, чем окончательно погрузиться в сладкое забытье, научный сотрудник лаборатории по выбросам отметил, что джип свернул с улицы, похожей на Ордынку, и кружит по каким-то переулкам, наверное, замоскворецким. А самыми последними впечатлениями, отмеченными его затухающим сознанием, были высокий красивый забор из красного кирпича, распахнувшиеся перед джипом ворота, и возникший в глубине двора большой красно-белый дом, похожий на замок с остроконечными башнями по краям.

3

Под утро несколько раз Виктория осторожно открывала дверь и, ступая на цыпочках, подходила к кровати, заглядывала под балдахин. Постоялец - так она называла всех, кто был под ее попечением - спал беспокойно. Всякий раз у него оказывалась другая поза. На ее глазах однажды он даже вздрогнул во сне и пробормотал что-то неясное. Виктория тронула его за плечо, поправила одеяло, он затих. Спящий мужчина так беззащитен, так трогателен. А этот, да и все остальные, оказавшиеся в далеком и чужом для них мире, особенно. Может, им снится их прошлая жизнь?

Викторию тянуло неодолимое любопытство: она надеялась, что постоялец проснется раньше времени, перекинется с ней словечком. Ведь спит-то уже почти сутки после того, как вернулся. Где он был последние несколько дней? Что делал? Что видел? Что чувствовал? Вполне могло с ним случиться что-то неприятное, далеко ли до беды, если все чужое?

Ладно, придет время, сам, конечно, расскажет. Человек он общительный, легкий на разговоры, да и на нее смотрит, сомнений нет, с очень большим интересом. А чего удивляться! Легко представить, что за девицы его окружают там. О должной косметике представления не имеют, платья носят, она видела на картинках, мужчин не привлекать, а только отпугивать.

В последний раз Виктория заглянула к нему уже за полчаса до сигнала к пробуждению. Постоялец так и не просыпался. Длинные волосы разметались по подушке. Даже в полутьме было видно, что покоя, умиротворенности на лице нет, оно даже во сне какое-то сосредоточенное, и появилось в нем за эти несколько дней, что он отсутствовал, что-то новое. Ладно, еще будет время разобраться. Она опять осторожно поправила одеяло и пошла к двери...

***

Разбудил кандидата наук долгий протяжный звонок, а одновременно его глаза, еще закрытые, почувствовали свет. Едва трели звонка проникли в сознание, эколог, даже еще толком не проснувшись, очень обрадовался: все, что происходило с ним в комнате милиции на станции "Дмитровская", а потом в джипе "Сузуки Гранд Витара", оказалось, стало быть, нелепым, хотя и не лишенным занимательности сном. Однако он тут же понял, что проснулся вовсе не от звуков музыкального произведения под названием "Metallica - Enter Sandman", запущенного одним из его компьютеров, включившимся в назначенное время.

Эколог открыл глаза, зажмурился от потрясения, открыл снова. Сомнений не осталось, глаза на самом деле видели поразительную картину: в ногах кровати поднимались к потолку две тонкие резные колонны из темного дерева. Машинально подняв взгляд, научный сотрудник лаборатории по выбросам в атмосферу обнаружил, что колонны поддерживают роскошный балдахин. От него спускались тяжелые полузадернутые шелковые портьеры.

После такого невероятного открытия эколог мгновенно поднял голову с подушек и сел, опустив ноги на пол. Сейчас же пришел черед другому необыкновенному открытию: он был облачен в ночную рубаху из тонкой серой фланели. Не поверив, эколог даже помял ткань пальцами, но это была точно фланель и точно ночная рубаха, в каких мужчины не спали уже, наверное, века с девятнадцатого, а то и восемнадцатого.

Рядом с кроватью послышались легкие шаги, чья-то рука одну за другой раздвинула портьеры.

- День на дворе, сударь, - услышал эколог приятный женский голос, - не угодно ли вам умыться?

С правой стороны кровати стояла, улыбаясь ему, пригожая девица с золотистыми волосами. Кандидат наук уставился на нее ошалелыми, вытаращенными глазами. Совершенно машинально, даже не пытаясь что-нибудь понять, он отметил, что лицо у девицы доброжелательное, даже участливое. Сразу же в его мозгу родилась гипотеза.

Черт побери, может, он долго чем-то болел, и только теперь пришел в себя, а вся эта невиданные обстановка - какая-то больничная палата в стиле ретро? Сейчас ведь чего только не придумают! Если так, тогда все эти разнополые милиционеры, шустрый человек, забравший его в джип, и прочее, и прочее, всего лишь засевшие в памяти болезненные галлюцинации. Но чем он мог болеть? Неужели какой-то несчастный случай?!

Он продолжал смотреть на девицу. Взгляд ее, он понял, был не только доброжелательным, но и в значительной мере лукавым. Эколог осмотрел ее темно-красное платье. Несмотря на очевидную элегантность, почему-то оно наводило на мысль об униформе. Может, по той причине, что к нему была прикреплена табличка с именем владелицы. Почему-то имя было написано не только русскими, но и латинскими буквами.

Виктория, машинально прочитал про себя кандидат наук. Красивое, звучное имя, отметил он машинально.

В одной руке, как оказалось, пригожая девица держала медный таз, а в другой медный кувшин.

- Слышала я про ваши успехи в русском языке, - непринужденно заговорила Виктория, протягивая кандидату наук таз. - Вы и раньше-то схватывали все на лету, а теперь, как отозвался Михаил Владиславович, стали изъясняться совершенно свободно. Скоро, должно быть, и древнегреческий освоите, с вашими-то способностями. А уж про итальянский-то и французский и говорить нечего.

Гипотеза о болезни разом отпала. Про его способности к русскому языку говорил и тот человек, приехавший за ним в комнату милиции. А Виктория ведет себя так, как будто давно меня знает, пронеслось в голове у эколога. И шустрый человек вел себя точно так же. Вероятно, это он и есть Михаил Владиславович. Все эти люди явно принимают меня за кого-то другого. Но за кого и почему? Причем здесь древнегреческий, итальянский и французский?

А может, все это только продолжение причудливого, несусветного сна, и ничего этого на самом деле нет?

Машинально он взял таз и поставил себе на колени. Девица Виктория наклонила кувшин, и он, машинально подставив под струю руки, стал умываться.

Вода оказалась прохладной и приятно бодрила. Значит, это была настоящая вода, в снах такой не бывает. Следовательно, настоящей, реальной, а вовсе не порождением сновидений, была и эта королевская кровать с высоким балдахином и шелковыми занавесями.

Когда кандидат наук покончил с умыванием, Виктория легким движением убрала таз и протянула ему, сняв с руки, полотенце.

- Одевайтесь, сударь, скоро я зайду за вами, чтобы проводить на завтрак, - молвила девица не сводя с него лукавых глаз, и ушла куда-то за изголовье кровати.

В одно мгновение эколог вскочил на ноги и огляделся по сторонам. Оказалось, роскошная кровать стоит посреди большой комнаты, изголовьем к стене, затянутой синим шелком. Еще из мебели здесь были четыре кресла, сиденья которых и высокие спинки были обиты цветной кожей с тиснением, массивный стол со слегка наклонной доской, где лежали несколько массивных фолиантов, и резной сундук на невысоких полукруглых ножках. Был и тяжеловесный шкаф, на полках которого виднелись толстые корешки книг, явно старинных.

Еще один предмет обстановки - массивные, размером со шкаф, напольные часы. Позже выяснилось, что они негромко отбивали время каждые четверть часа.

В кресле рядом с кроватью лежала одежда, но, глянув на нее, кандидат наук оторопел вконец. Вместо его джинсов, свитера и всего остального здесь были узкие штаны, похожие на рейтузы, белая рубаха с большим отложным воротником и что-то вроде куртки из темного сукна, заставившей научного сотрудника припомнить старинное слово "колет", знакомое по историческим романам. Рядом стояли изящные и легкие на вид полусапожки из тонкой кожи.

Он опустился в другое кресло, напротив, и стал сосредоточенно рассматривать эту удивительную, маскарадную одежду. Она оказалась последней каплей, доконавшей его вконец. Эколог сжал голову руками. Казалось, она вот-вот расколется из-за сталкивающихся друг с другом лихорадочных обрывков мыслей. Он закрыл глаза и стал раскачиваться из стороны в сторону. От этого неожиданно стало как-то легче. Кандидат наук сосредоточился и постарался привести мысли хоть в какой-то порядок.

Единственным, не подлежавшим сомнениям, было то, что его приняли за кого-то другого - из-за явного, поразительного сходства с этим кем-то другим. Причем, настолько явного, что милиционеры даже не стали толком смотреть его документы, как и те люди, что приехали за ним на станцию "Дмитровская". Они не сомневаются, что тот кто-то - это он. Доказывать, что перед ними на самом деле Александр Юрьевич Умников, кандидат наук и научный сотрудник, бесполезно.

Этот здравый силлогизм потянул за собой и другой: если ориентировка на этого кого-то другого была разослана, как утверждал старший сержант, по всем станциям метро, вокзалам, аэропортам, постам ГИБДД, значит, налицо было какое-то серьезное правонарушение, уголовщина, за что и ищут этого кого-то. Но почему тогда милиционеры не отправили задержанного, куда следует, а выдали этим приехавшим за ним загадочным людям? Может, потому, что они из ФСБ? По разговорам и манерам, вроде бы, не похоже. Скорее уж, они сами смахивали на представителей криминального мира.

Назад Дальше