— Администрация? Да там счастливы будут лишние деньги получить! Подумаешь, проблема: принести еду в номер и обеспечить костылями. У нас и кресла есть специальные, может ездить по территории, воздухом дышать.
— Вот и хорошо. А гостиница рядом имеется?
— Зачем вам гостиница, госпожа Маргарита? — изумился Альгимас. — Вы — наша гостья, вам уже подготовлен номер. Правда, простите, полулюкс, но…
— Что значит «полу»? Какой половины люкса там не хватает? — улыбнулась Рита.
Жизнь определенно становилась приятной.
— Кабинета. Там все в одной комнате — и постель, и диванный уголок, и письменный стол. Люкс обычно двухкомнатный.
— Думаю, я это переживу, — снова улыбнулась Рита. — Только выпишете мне что-нибудь для отчета моему начальству.
— Нет проблем. Питаться, кстати, вы тоже можете в санатории, у нас неплохие повара. И это тоже бесплатно, но если вы не жалуете диетическую пищу…
Тут в разговор вмешался уже изнемогший от долгого молчания мужчина на переднем сиденье:
— Главное, чтобы мяса давали побольше, а остальное все — ерунда. Вот, помню, мы в окопах перловку трескали…
— Валера, — простонала его супруга, — ты опять! Какие окопы? Ты в детский сад ходил, когда война кончилась.
— Вот там окопы и рыли. А что?
Рите стало ясно, что спутник ее принадлежит к числу добровольных массовиков-затейников, которые почему-то избегают серьезного общения с окружающими и самозабвенно валяют дурака в любое время суток. Забавно, но в больших количествах немного утомительно. Скорее всего военный-отставник, они очень любят такой стиль поведения.
Санаторий показался за неожиданно крутым поворотом, и Рита непроизвольно ахнула. Белоснежная причудливая многоступенчатая пагода, вытянутая в длину? Причудливая фигура, сложенная как бы из костяшек домино? Океанский лайнер, неведомым путем оказавшийся на суше? Она затруднялась подобрать сравнение для этого архитектурного сооружения.
Зато озеро перед ним было настоящим и великолепным, даже с парой белых лебедей и многочисленными утками. И все это обрамляла темно-зеленая рамка густого леса, который, казалось, не имел конца. И ни единого дымка на горизонте, ни одной фабричной или какой-нибудь еще трубы. Рай земной в одном, отдельно взятом районе, «так похожем на Россию, только больше не России».
«Похоже, командировка будет приятной, — подумала Рита, вылезая из машины и разминая слегка затекшие ноги. — Если внутри так же красиво и чисто, как снаружи, а персонал столь же обходителен, как наш сопровождающий, то я, пожалуй, пересмотрю свои планы насчет ближайшего отпуска. Париж не убежит, в конце концов, туда можно на любые длинные праздники смотаться».
Она оглянуться не успела, как уже оказалась в просторном и действительно очень чистом номере, где в алькове стояла широкая современная кровать, а возле письменного стола на тумбочке — телевизор. Имелась и пара кресел с журнальным столиком, и сервант, где Рита обнаружила электрический чайник и приличный набор посуды. Почему «полулюкс»? Сплошной восторг и упоение.
Но когда она отдернула полупрозрачную занавеску и вышла на огромную лоджию, то снова ахнула. Лоджия выходила на озеро и кусочек леса, никаких строений не было видно, все громадное здание санатория было позади. И воздух… Такой воздух можно было черпать столовыми ложками.
«Кстати, о воздухе, чего тут явно не предусмотрено, так это пепельницы. Ну, не беда, что-нибудь придумаю. В конце концов, курить можно на лоджии, там шезлонг стоит и маленький столик, так что прорвемся. Грех, конечно, экологию портить, но…»
До обеда Рита успела обсудить основные вопросы с директором, навестить клиента и получить от него все необходимые подписи, составить вместе с ним список необходимых предметов и процедур, за которые придется заплатить дополнительно, и убедилась, что сломанная нога не слишком испортила настроение полнокровному и жизнерадостному пенсионеру.
Ему нравился санаторий, нравился номер, он по-детски радовался тому, что сможет ездить пить целебную воду на специальной коляске усовершенствованного образца. Он даже успел намекнуть Рите, что неплохо было бы посидеть вечерком у него в номере, «обмыть» ногу, чтобы скорее заживала, но Маргарита прикинулась синим чулком и недалекой страховой агентшей и от сомнительного предложения виртуозно увернулась. Впрочем, это тоже не испортило клиенту настроение: похоже, он хронически был всем доволен.
А за обедом соседями Риты по столику оказалась… та самая супружеская пара из Москвы. Так что и знакомиться вроде бы не было необходимости, имена назвали еще в Вильнюсе, на вокзале. Алла и Валерий. Оба подтянутые, моложавые, и чем-то неуловимо похожие друг на друга, как обычно бывает с супругами, долго прожившими вместе. Только Алла больше молчала, а Валерий практически не закрывал рта.
— Это я попросил диетсестру нас вместе посадить, — тут же заявил он. — Мне ведь ни одна женщина ни в чем отказать не может.
— Валера! — привычно простонала жена.
— А что, неправда? Даже ты в свое время не устояла. И вообще…
— Добрый день, — раздался за спиной у Риты мужской голос, довольно приятный баритон. — Я ваш новый сосед.
— А мы тут все на новеньких, — бурно обрадовался Валера. — Тебя как зовут? Меня Валерием кличут, это вот Аллочка, супружница моя, а это — наша Ритуся.
Можно было подумать, что он представляет единую, дружную семью.
— Вадим, — сдержанно представился новоприбывший и опустился на соседний с Ритой стул. — Сегодня приехал из Москвы.
— Поездом?
— Нет, я привык на машине.
— А мы все тоже москвичи, так что у нас тут как бы маленькое землячество будет, — снова оживился Валера. — Покажем им, как столичные жители отдыхать умеют.
— Боюсь, — ангельским голосом произнесла Рита, — что я вам в этом деле не компания. У меня на все про все максимум два дня.
— Как это? — изумилась Алла, успевшая, видимо, начисто все забыть.
— Тебе же Рита сказала, что она в командировке, — напомнил ей Валера.
— В командировке в санатории? — с неподдельным интересом осведомился Вадим.
И Маргарита наконец повернула к нему голову. А повернувши, ощутила так называемый «укол интуиции», то есть состояние, которое длится буквально несколько секунд и при котором достаточно одного, весьма поверхностного взгляда, брошенного на представителя противоположного пола, чтобы оценить его по достоинству. Более того, почувствовать — да или нет. Возможны ли отношения с этим человеком, и какие именно.
Правда, чаще всего интуиция сообщает: не то. Но в данном случае такого сигнала не поступило, и Маргарита внутренне приняла «охотничью стойку». Поясню для тех, кто не знает: голос становится чуть ниже и мягче, взгляд — загадочнее, движения — грациознее.
Главное тут — не пересолить, иначе раскинутые невидимые сети сразу окажутся четко видны во всей своей грубой реальности. И все кончится, не начавшись. Не исключено, конечно, что и сетей не заметят, но и продолжения не будет. Но в данном случае Рите показалось, что какие-то токи все же пробежали…
«Посмотрим, что будет за ужином, — подумала она. — Пока пусть погуляет на воле, подумает. Я его заинтересовала, это точно. Только… Только времени у меня даже на банальный курортный роман нет. Правда, он из Москвы, но может быть женат, с кучей детей или вообще от женщин бегает, любуется ими на расстоянии. Вариантов масса, а времени — ноль. Доживем до ужина…»
Но до ужина она, можно сказать, не дожила. После обеда побродила немного вокруг корпуса, полюбовалась на лебедей, вернулась в номер, выпила чашку чая, немного поработала с документами и почувствовала, что сейчас заснет прямо за столом. Никогда в жизни Маргарита не ложилась днем спать, только полежать, если уж совсем плохо себя чувствовала, а тут решила прилечь. И открыла глаза, когда дорожный будильник показывал семь часов.
То есть время ужина? Ах, если бы! За окном было яркое летнее утро и, судя по всему, Маргарита проспала, не раздеваясь, не умываясь и вообще не совершая своих привычных ритуалов часов четырнадцать. Заметьте, без снотворных, без успокоительного чая или расслабляющей ванны, даже без банальной таблетки валерьянки.
Воздух, густо настоеный на хвое, летних травах и озерной свежести, валил наповал, как тройная доза снотворного, только голова была легкой, а настроение — великолепным. Чего после приема специальных таблеток, особенно в ударных дозах, не бывает никогда…
Господи, чуть больше ста километров от Вильнюса, а ощущение такое, будто находишься на совершенно другой планете. На родной московской земле Рите никогда не хотелось как можно скорее оказаться вне помещения, подставить лицо и руки еще нежаркому солнцу, пробежаться, не испытывая ни малейшей одышки, вокруг озера, то есть сделать почти трехкилометровый круг. После этого она приняла душ, выпила чашку кофе с каким-то завалявшимся в сумке сухариком, и только после этого вспомнила, что еще не выкурила ни одной сигареты.
«Ну, ничего себе! Забыть о любимой никотиновой палочке — это что-то с чем-то! Рассказать кому-нибудь — ни за что не поверят. Нет, мне решительно нужно будет приехать сюда отдохнуть по-настоящему. Глядишь, практически от всех вредных привычек избавлюсь… А еще лучше выйти замуж за местного джентльмена и жить в одном из тех очаровательных домиков, мимо которых мы проезжали. Ни метро, ни террористов, ни пробок на дорогах, ни автомобильных завываний…»
За всеми этими сладкими мечтами Рита чуть было не пропустила время завтрака, и в столовую влетела вихрем, совершенно забыв и про вчерашнего кавалеpa, и про традиционные приемчики обольщения. У Валерия и Аллы, которые уже сидели за столом, даже слегка округлились глаза, настолько не похожа была сегодняшняя спортивная девчонка на вчерашнюю бизнес-леди.
— Куда вы пропали, Ритуся? — возопил Валерий. — Мы думали, вас похитили местные лесные братья. Или водяные утащили в озеро.
— Ну и фантазия у вас, Валерий, — усмехнулась Рита, с волчьим аппетитом накидываясь на какие-то творожники. — Просто проспала. Здешний воздух…
— Доброе утро! — раздалось за ее спиной. — А я был уверен, что вы отправились ужинать в город.
— Доброе утро, Вадим, — ответила, полуобернувшись Рита. — Почему такой вариант?
— Ну, вам скучно стало в нашем обществе…
Рита бросила на него внимательный взгляд. Лет тридцать, от силы, жгучий брюнет с карими глазами, смуглый, но тип лица не семитский и даже не «кавказской национальности». Прямо латинос какой-то. Брюнеты ее никогда особо не влекли, или просто не встречались достойные личности этой масти, но она тут же вспомнила дурацкое Милкино новогоднее гадание. И короля треф, прилипшего к ее бубновой даме.
Ну и что? Совпало. Все равно она завтра уезжает, больше время тянуть нельзя. Сегодня попросит посодействовать ей с билетом, закончит канцелярские дела и пойдет в город посмотреть, что из себя представляет это место на самом деле. Как живут люди там, где все-таки ездят машины по асфальту, работают магазины и развлекается молодежь. Настоящую жизнь этого городка посмотрит, ведь с процедурами, на которые уходит львиная доля времени отдыхающих, ей связываться ни к чему.
— Как ваш подопечный? — спросила Алла. — Забираете его в Москву?
— Наоборот. Он категорически не желает уезжать, ему все тут нравится и он уже договорился с сыном о продлении путевки.
— А как же сломанная нога?
— По-моему, ему это не слишком мешает. Дома-то ему никто импортную инвалидную коляску не предоставит, и лечиться по-своему не даст. А тут он — кум королю, закуски, то есть еду, прямо в палату приносят, а партнеров по преферансу он, кажется, нашел.
— А в каком он номере живет? — живо заинтересовался Валерий, но супруга пресекла его любопытство в корне.
— И не вздумай. Ты будешь там сутками пропадать, а я что, одна останусь? Так мы не договаривались. В Москве наиграешься.
— Вот так, Вадик, — скорчил скорбную мину Валерий, — женатый человек — все равно что пожизненно заключенный. Шаг влево, шаг вправо — и пуля между глаз.
— Валера!
— А что, Валера? Правильно Вадик делает, что не женится. Вольный стрелок, сам себе хозяин. Ритуся, а вы замужем?
— Почему вас это интересует? — осторожно осведомилась Рита.
— А я любопытный очень. Вот смотрю на красивую женщину, и мне все про нее интересно: как она живет, есть ли у нее муж, дети, собака, где работает…
— Мужчины вас не интересуют?
— Тоже интересуют. Мне все люди интересны. Вот про Вадика, например, я уже знаю, что он молодой-холостой, юрист-международник, в санаторий приехал спину лечить после неудачного отдыха в горах…
— Вы альпинист? — с умеренным интересом спросила Рита у Вадима, который сидел молча и чувствовал себя, судя по всему, не слишком уютно.
— Боже упаси! Просто сдуру за компанию решил покататься на горных лыжах. Вот спину и повредил.
— Почему же сдуру?
— Не мое это. Я море люблю, путешествия, только не экстремальные, комфорт. А тут дал слабину, поддался на уговоры.
— Небось, барышня уговорила, — хитро усмехнулся Валерий.
По лицу Вадима было заметно, что сосед попал в яблочко и что это вообще крайне неприятная тема для обсуждения. Рита допила кофе и решительно встала.
— Ну, мне пора. Пойду делами заниматься. А то еще хочется город посмотреть…
И, не дожидаясь реакции соседей, выпорхнула из-за стола. Неженатый — это, конечно, хорошо, но подруга там, судя по всему, имеется. И вообще, если уж выпал случай отдохнуть и выбросить все глупости из головы, то грех этим не воспользоваться. Работа почти выполнена, командировка оказалась удачной во всех отношениях (пока, во всяком случае), а все остальное…
Остального и в Москве — навалом. Как барахла на вещевых рынках.
Свою программу Рита выполнила. Договорилась о билете и о машине до Вильнюса. Подписала все необходимые страховочные документы. Навестила своего подопечного и убедилась, что он вполне доволен жизнью. А когда в своем номере подвела предварительный отчет о командировке, то поняла, что осталось еще некоторое количество сэкономленных денег, на которые можно доставить себе несколько мелких радостей.
Сам городок Друскининкай был километрах в двух от санатория — по здешним меркам далеко, поэтому возле главного входа всегда дежурила парочка такси. Рита умилилась местным порядкам и решила, что прекрасно доберется своим ходом. И очень быстро убедилась в том, что приняла правильное решение: шагать по вымощенным (даже в лесу) плитками дорожкам, совершенно не трудно, а, напротив, легко и сладостно. Что удивительно тихий, чистый и не слишком многолюдный городок действует на издерганные нервы не просто целительно, а волшебно-исцеляюще.
Более того, дома, как на юге, утопали в зелени. В садах и на лужайках перед домами росло великое множество всевозможных цветов, кустарников и фруктовых деревьев. Река Неман, или по-местному Нямунас, как и столетия назад защищала город… не от врагов, а от холодного северного ветра, благодаря крутому левому берегу. И аллея, петляющая по парку над этой рекой, с каждым шагом как бы уводила Риту все дальше от современности, цивилизации, суеты. Просто какое-то незримое влияние истории, городок-то едва ли моложе Москвы-матушки.
По преданию, целебную силу минеральной воды открыл лекарь Сурутис еще в XVII веке, живший в здешних глухих лесах, который и стал лечить больных этой «живой водой», заложив основание для развития курорта Друскининкай. Молва о чудодейственной воде распространилась по всей округе, и в 1794 году король Польши — Станислав Август издал декрет, объявивший земли вокруг Друскининкай — заповедной лечебницей. Этот год считается официальной датой основания курорта. Рита порылась в памяти и сообразила, что в России в это время правила Екатерина Великая, которая о собственных курортах не больно-то радела.
Правда и польскому королю памятника за вклад в народное здравоохранение не поставили, вместо этого соорудили памятник первому литовскому великому князю, который задолго до Станислава-Августа открыл возможность истинно по-королевски отдохнуть среди озер и сосен Друскининкая, а заодно заложил основы литовской государственности.
Рита сообразила, что пропустила обед только тогда, когда заметила небольшое уютное кафе на открытом воздухе, и тут же поняла, что, во-первых, прилично устала, а во-вторых, изрядно проголодалась. Ничего удивительного: такие физические нагрузки на таком свежайшем воздухе. И решила, что вполне может перекусить здесь, рядом с рекой, в окружении цветущих кустов. Благо две трети столиков пустовало и…
— Маргарита!
Голос был смутно знакомый. Рита взглянула и увидела… Вадима, который приветливо махал ей рукой из-за самого дальнего столика облюбованного ею кафе. Н-да, трефовый король никак не хотел оставить бубновую даму. Или он за ней следил? Да нет, глупости, он же не производит впечатление одержимого, да и она — не роковая красотка, влёт разбивающая мужские сердца.
— Решили пропустить обед? Или заблудились? — спросил Вадим, галантно отодвигая для нее кресло.
— Так получилось, — уклончиво ответила Рита. — А потом не хочу закреплять вредные привычки.
— Это какие же?
— Принимать пищу три раза в день. А особенно каждый день обедать. Это не мой режим.
— У вас что, специальный режим питания? Дробный или двукратный?
— Трехразовый. Понедельник, среда и пятница. В остальные дни я обхожусь кофе с сигаретами.
С чувством юмора у мужика все было в порядке: Вадим веселился долго и со вкусом. А отсмеявшись, сказал:
— Кстати, я вчера нашел это кафе и обнаружил, что тут варят потрясающий кофе. Рекомендую. И еще — штрудель, не хуже, чем в Вене. Если, конечно, вы не собирались тут обедать по-настоящему.
— Не собиралась. Хотела именно перекусить. Честно говоря, санаторская пища меня не слишком манит.