По-хорошему, его должны были отчислить за неуспеваемость (целители-то в Академии тоже не ремесленники, а маги, только с узкой специализацией после четвёртого года обучения), но спасли товарищи. Они мастерски отвлекали преподавателей, подсовывали Гнешу шпаргалки — и всё из-за того, что он из трав мог хоть самогон, хоть «живую воду» сделать. И не только. В столице соблазнов много, можно от фингала до дурной болезни заполучить, а на практике ещё и от какой-нибудь кикиморы заражение крови получить — так Гнеш эти проблемы легко решал. Практически бескорыстно.
Но, несмотря на все свои блестящие знания, жилось Гнешу не так, чтобы припеваючи. Дела он вести не умел, красиво заливаться соловьём, заманивая клиентов тоже, а деньги всегда утекали из его рук в неизвестном направлении. В итоге жил он не богаче Роша, врачевал понемногу, но не высших сановников Каратора, которые доверяли людям серьёзным, умевшим одним видом подтвердить свою квалификацию. А Гнеш… Вечно растрёпанный, вихрастый, одетый не пойми как — какой из него целитель?
Гнеш задумчиво изучал бараний окорок, поглаживая пальцем белую шкурку крысы, сидевшей у него на плече. Одет по обыкновению несуразно, будто деньги отродясь в карманах не водились. Роша так и подмывало сказать, что куртку давно пора выбросить. Хотя бы сапоги новые купил.
Сумка уже тяжёлая и приторно пахнет травами. Что ж, может, и не придётся самому торговаться, а прикупить необходимое у Гнеша? Он точно не обманет, старому приятелю ещё пару монет скинет.
А Рош-то думал, что Гнеш уехал. Нашёл, вроде, невесту, свататься собирался… Неужели не выгорело? Впрочем, какой из Гнеша жених? С ним только крысы и уживаются. Любит он их, сколько раз по ушам из-за них в Академии получал. Да и Рош сам давал — приятного мало, когда соседская крыса бегает по тебе по ночам или портит плоды долгих бессонных ночей.
— Что, праздничный обед закатить решил? — колдун хлопнул знакомого по свободному плечу.
Крыса забеспокоилась, вытянула мордочку, будто собиралась защитить хозяина от неизвестного врага.
— Да какой обед! — махнул рукой Гнеш. — Гхыр у меня что вышло! Кстати, по твоей части.
— То есть? — опешил Рош.
Чужих невест, вроде, не отбивал, а на Ланеву даже не взглянул бы, если бы мимо проходила. Нет, не потому, что страшная (хотя, леший знает, Гнешу с влюблённых глаз могло, что угодно, показаться), а потому что друзьям дорогу не перебегают.
— Да то, что там страшные дела творятся. Только и говорят о том, кто следующий помрёт. Съездил бы, я б в долгу не остался.
Рош хмыкнул, пытаясь представить размеры благодарности Гнеша. Получалось с трудом. Годовой запас трав подарит, лечить всю жизнь бесплатно обязуется?
— А ты хм… уверен, что Ланева после устранения опасности своей жизни тебе не откажет? Как-никак, не ты её от дракона спасать будешь.
Гнеш обиженно насупился и пробормотал:
— Пусть, всё равно съезди. Если её… то я не переживу.
Вот ведь девка! И ведь, как пить дать, откажет. Что у Гнеша за душой? А она хоть и не из дворян, но к удобству привыкла. Купцова дочка. Приезжала как-то в Каратор вместе с отцом, заболела, а Гнеш её лечил. И влюбился.
Рош догадывался, чем закончится, вся эта история, но молчал, справедливо полагая, что у влюблённых и ночь другого цвета. Зато об убивцах с профессиональным интересом расспросил. Гнеш, впрочем, ничего толком не знал, хотя честно осмотрел все указанные места преступления. Но дело тут было не только в его некомпетентности, но и в неразговорчивости поселян.
Ланева жила в крупном сельце, грозившем со временем перерасти в городок. Название ему была Белая падь. Или просто Падь, как называли его местные. Дворов больше тысячи, даже лавки имеются. Словом, место купеческое, богатое.
Беды в Пади начались недавно, месяц от силы. Может, до этого просто внимания не обращали — такое часто случается. Ну, пропала несушка, не досчитались пьянчушки — кто ж на нечисть подумает? Только Рош пока не знал, нечисть ли там, или проклятие моровое бродит. Мог и кто-то из местных шалить или и вовсе коллега по ремеслу. Ясно одно: люди и животные сами не умирали.
Их находили в самых разных местах, но всегда на рассвете. Никаких видимых повреждений.
Гнеш божился, что волков в округе перестреляли, священник и молебен провёл, и всё вокруг святой водой окропил — а люди и скот всё равно умирали. По одному в два-три дня.
Роша заинтересовало, что никто из них не умер в своей постели: либо во дворе, либо в светёлке, конюшне, а то и вовсе в нужнике. Этому должно было быть какое-то объяснение, и оно явно крылось не в болезни. Хоть эту версию можно отмести.
Зачем бивали — тоже непонятно, может, на месте удастся больше узнать. Гнешу всех деталей, безусловно, не рассказали, а колдун и сам заменит.
Словом, Рош согласился прогуляться в Белую падь, взяв Гнеша помощником. Две пары глаз всегда лучше, да и места другу знакомые.
Селение встретило их неласково — наскоро сооружённым частоколом и лаем собак. Их тут было явно больше, чем положено. Впустить впустили, хотя и не скрывали, что гостям не рады. Допросили с особым пристрастием, кто и откуда, услышав, что среди приезжих колдун, призадумались, но, похоже, поверили в искренность добрых намерений.
Повсюду рыскали солдаты. Рош усмехнулся — будто они нечисть удержат! Раз уж и священник не помог… Сам он, впрочем, не был уверен в том, что совладает с напастью — слишком расплывчато описание. Вернее, оно и вовсе отсутствует.
В трактире было многолюдно. Когда они вошли, все взгляды одновременно обратились в их сторону. Колдун подозревал, что их ждали, поэтому и столь резко увеличили выручку и наполняемость заведения. Тут половина Пади, не меньше. И лица сплошь сосредоточенные, хмурые.
Гнеш закашлялся, поздоровался с трактирщиком и бочком протиснулся к стойке. Рош проследовал за ним, всеми частями тела ощущая скрытую враждебность. Ему это не нравилось: толпа разъярённых селян — страшнее любого демона. И тут уж не поможет, что колдун — сметут и растопчут, а тело на колья насадят. Был такой случай, во время мора. Тогда одного маленького уголька было достаточно для того, чтобы вспыхнул костёр. А тут, похоже, тоже дело серьёзное… Стоило ли слушать Гнеша и засовывать голову в самое пекло?
Хозяин плеснул им пива, коротко поинтересовался, чего в Пяди надобно. Спросил не у Гнеша — у Роша. Тот без обиняков объяснил и выслушал с готовностью изложенные подробности последней смерти. В полной тишине.
Посетители выжидающе смотрели на Роша, на всякий случай загородив дверь. Не выпустят. Пришлось взять на себя обязательство изловить тварь и предать её лютой смерти.
Выбравшись наконец из трактира, радуясь и холодному ветерку, гулявшему по улицам, товарищи направились осматривать места преступлений. Увы, тут Рош узнал не больше Гнеша.
Если бы зима, если бы снег, тогда бы следы чётко отпечатались, а так… Бес их разберёт, кто последний прошёл, да и натоптали.
Раздосадовано поднявшись с корточек, Рош прошёлся мимо денников с лошадьми. Животные недоверчиво косились на него, отводили морды, когда он пытался погладить. Однозначно, их что-то напугало, но видели ли они убийцу?
Тело нашли у входа в конюшню, на пороге. Лицом вниз, с распростёртыми руками. Будто кто-то подкрался сзади и толкнул. Абсолютно никаких ран, только два синяка на плечах. Они заинтересовали колдуна. Тот подозвал вертевшегося неподалёку Гнеша, пытавшегося воскресить знания своей юности, и попросил взглянуть.
— Не, не от удара. Будто кто-то крепко-крепко схватил, даже сжал, только какие это руки нужны? Рош, а у него же прокол, как ты пропустил?
Колдун живо вгляделся туда, куда указывал Гнеш: с первого взгляда и не заметишь, «цветущий» синяк мешает. Аккуратный такой, но точный — в вену.
— Яд? — он обернулся к товарищу.
— Не исключаю. Пырнул чем-нибудь отравленным… Только синяки-то зачем? Положим, один бы образовался… Проколов два! Я не помню, кажется, была какая-то тварь…
Рош метнулся к лошади, оставленной тут же, во дворе — на постой их пока никто не принял, и вытащил из седельной сумки потрёпанный том «Энциклопедии живых и неживых существ». Судорожно залистал, а потом ткнул пальцем в картинку со странным нечто с хоботком наподобие комариного.
Гнеш любопытно глянул через плечо и присвистнул. Пусть он и был самым отстающим на курсе, но читать не разучился. Да и этот предмет в своё время казался ему интересным — один из немногих.
— Абазенник! — с уважением протянул Гнеш. — А я думал, что он вымер.
— Сам видишь, что нет. Нечисть, она живучая… Хотя, ты прав: у нас такое не водится. Значит, кто-то выпустил.
— А не природное? — Гнеш забрал у него книгу и бегло просмотрел текст. — Ты же знаешь, что покров иногда рвётся, а в образовавшиеся дыры лезут всякие…
— …двуногие. Гнеш, такое самое не вылезает, потому как прохода открыть не сумеет. Ты тут давно околачиваешься — не слышал о каком некроманте?
Гнеш отрицательно покачал головой и вернулся на место преступления. Неуверенно предложил:
— Давай село верёвкой огородим? Я её в лютике вымажу, абазенники её на дух не переносит. А уж если я добавлю четверть мяты, две сосновой смолы и ещё по осьмушке гвоздики и конопли…
— То нас на этой верёвке и повесят.
Гнеш насупился:
— Может, ты и маг, а в травах ни бельмеса не понимаешь. Низшую нечисть можно запахом отвадить. Если соорудить большой костёр и жечь всю ночь, то подойти не осмелится, сбежит.
— Угу, и вернётся, голодная и злая, когда костёр потухнет. Убить её нужно, выследить и убить. Или хотя бы обратно забрать. Мне, как магу, — он выделил голосом последнее слово, — лучше знать.
Гнеш смолчал: он ведь даже по документам магом не был. Да, с грехом пополам доучился, получив наконец не диплом чародея, а диплом целителя второй квалификации с маленькой припиской в конце, что он ещё и маг. Если бы хотел, давно пересдал на первую, но Гнеш категорически отказывался сдавать какие-либо экзамены — в Академии хватило. А мысль о магии, как практической, так и теоретической, и вовсе наводила на него панический ужас. Хотя во врачебных целях он ей успешно пользовался.
Прочитав статью об абазеннике от корки до корки, даже многочисленные пометки, сделанные как Рошем, так и неустановленными личностями — книга была куплена у старьёвщика, приятели решили обойти вокруг Пади, поискать кладки и места гнездовий.
Поиск ничего не выявил. Рош, конечно, обшарил не каждый закуток, но точно знал, что поблизости ничего и никого нет. Разбив местность на квадраты, он, держа в одной руке амулет, в другой — меч, пустив впереди себя поисковый импульс, сначала обходил их по периметру, затем по одной из диагоналей. Если бы там нашлось что-то подозрительное, амулет бы завертелся маятником, но он и не думал.
Гнеш же присматривался к природе: всё ли ладно, так ли птицы щебечут, трава растёт. Но опять ничего.
Усталые и злые, они повернули к Пади.
Смеркалось. День стремительно догорал, на смену ему приходила ночь.
Гнеш нервничал: успеют ли до того, как спустят собак. Да и неуютно одним посреди пустого пространства, укутанного в плащ темноты.
Рош тоже хотел поскорее вступить в полосу живого света. Всё-таки человеческое жильё хоть немного, да отпугивает, а тут и выслеживать не надо — вот они, жертвы, бредущие вдоль дороги.
Поисковый импульс блуждал, нарезая круги вокруг двух фигур; над ними завис тусклый кругляш света. Подумав, Гнеш присоединил к нему и свой, благо заклинание бытовое, несложное.
Хотелось прибавить шагу, но не было сил.
Теперь, когда край солнца лизнул горизонт, и погас, Рош ощущал, что места вовсе не такие необитаемые, какими казались при свете дня. Он ощущал чьё-то шевеление, чьи-то глаза, неотрывно следившие за ними. Не оборотни, ни вурдалаки — либо звери, либо полевики. Но всё равно крепче перехватил рукоять меча, посоветовав Гнешу сделать то же самое.
До Пади оставалось совсем немного, когда амулет на груди нагрелся.
Рош мгновенно напрягся, окинул взглядом окрестности, расширив территорию, которую обегал поисковый импульс. Магический светлячок тоже превратился в шар, освещая уже не их, а придорожные кусты.
Отклик пришёл быстро — фоморы[6]. Мелочь, а неприятно. Если нападут стаей, то можно и не отбиться. Но их тут всего двое — парочка.
Странно тоже: у них — и фоморы. Они же в гномьих землях живут. Кто ж их выпускает, кому ткань пространства не даёт покоя?
Рош ещё раз попытался «прощупать» их магией и ругнулся — морок. Но какой искусный! Кто ж так развлекается?
Но амулет на обманки не реагирует, значит, кто-то есть.
Словно подтверждая его слова, в лесу завыли волки.
Разумеется, за частокол никто их пускать не собирался, пришлось обходить его, ища лазейку. Таковая обнаружилась, и приятели с горем пополам пролезли в Падь.
Зверски хотелось есть, поэтому, не сговариваясь, забрели в ближайшее питейное заведение, мерцающим огоньком у двери зазывавшее посетителей. Оно стояло на отшибе, в самом конце улицы, на уварском тракте. Частокол проходил как раз по задворкам.
Толкнув дверь, они оказались в полутёмном зале.
Пара мужиков допивала сливовую наливку, лениво, шёпотом изредка обмениваясь короткими фразами. Подавальщица собирала посуду, хозяина нигде не было видно.
Стоило подойти к стойке, как контуры помещения начали изменяться. Оно вдруг расширилось, выросло вверх и вширь. Теперь казалось, будто они оказались посредине замкового зала, сплошь заставленного длинными столами и скамейками. Тяжёлые светильники повисли над ними на массивных цепях, крепившихся к поперечным балкам. Но крышу эти балки не держали — просто перекинулись от стены до стены.
Люди пропали, зато появился неясный гомон, доносившийся сверху.
Подняв глаза, Рош увидел, как спиралью, огибая зал, вились к невидимому потолку галереи этажей, соединяемых широкой лестницей. Всего этажей было то ли четыре, а то и вовсе пять.
Решив вернуться, они повернулись к двери, но не нашли её на прежнем месте — за спиной была глухая стена.
Пламя свечей подсказало, где искать выход, и оба направились к нему, когда амулет на груди раскалился добела.
Пущенный Рошем поисковый импульс не вернулся. Значит, кто-то перехватил его и уничтожил. А это не сулило ничего хорошего, как и ощущение опасности, разлившееся по залу. Опасность исходила откуда-то сверху и постепенно приближалась.
Не заботясь о репутации, Рош ухватил Гнеша за руку и потащил к выходу. Вернее, он надеялся, что сквозняк идёт от входной двери.
Опасность стала почти материальной, кристаллизуясь страхом, подгоняя беглецов.
Заветная дверь была так близко, всего в паре шагов, когда они чуть не налетели на абазенника. И едва успели увернуться от его хоботка, отпрянув в разные стороны.
Рош поспешно запустил в него пульсаром, слабеньким, но большего за отведённое краткое время он сотворить не мог. Полоснув мечом по мохнатым лапам, крикнул Гнешу, чтобы по стенке пробирался к двери.
Абазенник подарил ему пару мгновений, и их Рош планировал использовать с пользой.
Заклинание вместе с выкриком облачком сорвалось с пальцев, ударив в трёхглазую голову абазенника. Тот по инерции пролетел ещё пару саженей и хлопнулся на пол. Издав клёкот, рывком поднялся, метя хоботком в плечо, но напоролся на меч колдуна.
Чёрная кровь хлынула на пол. От её запаха к горлу подступила дурнота.
Чей-то пристальный взгляд заставил Роша обернуться — позади него стояла девочка со странными блестящими глазами. И не одна, а с целой свитой разномастной нечисти.
Трезво оценив ситуацию, приятели пришли к выводу, что дверь и есть та самая цель, к которой нужно стремиться.
Со страху Гнеш даже вспомнил о приписке в дипломе, попытавшись создать что-то вроде огненного полога, но ограничился простым файерболом. Он вышел косым, зато результативным, уложив подобравшуюся слишком близко тварь. Лекарь сам не ожидал от себя такой прыти и попытался закрепить успех. Как выяснилось, файерболы давались даже второгодникам, только вот запас их был не бесконечен.
Воспользовавшись неожиданной помощью Гнеша, дезориентировавшего странную компанию, Рош поспешил уйти с линии огня, то есть подальше от странной девочки. Она бездействовала, но именно её он считал самой опасной. На неё реагировало абсолютно всё: от магического чутья до амулетов.
Нахмурившись, колдун старательно выводил голосом и руками заклинание полога: оно должно было стать на пару минут надёжной преградой между ним и врагами. Вполне достаточно, чтобы уйти. Попутно, не прерываясь, приложив об стену ещё одного абазенника, желавшего попробовать его крови.
Заунывный речитатив звучал в абсолютной темноте, но все старания пошли прахом: девочка сделала шаг и рукой разорвала ткань заклинания. От удивления Рош даже приоткрыл рот: на его памяти никто из детей такого сделать не мог. На это способен только опытный маг, а то и архимаг.
Просто рукой, не колдуя… Точно архимаг, Рош бы так не сумел: пришлось бы ткать противодействие.
— Зачем пожаловал? — у девочки был необыкновенно низкий для ребёнка голос. Колдуну показалось, что он эхом отдавался в недрах помещения.
Рош не знал, что ответить, поэтому брякнул первое попавшееся: «Заглянули на огонёк».
Девочка хмыкнула и подошла ближе. В её ладонях появилась горошина света, за минуту разросшаяся до мутного мыльного шара, внутри которого полыхали молнии. Глаза её стали изумрудными, такими же, как сочная свежая трава.
Почувствовав опасность, Рош попытался выбить шар из рук странного существа, которое было кем угодно, но не ребёнком.