— Вижу, — сказал Бакаров, — но одно замечание. Мадьяра мы должны взять живым. И… Гезу, все-таки женщина. По остальным вопросов нет.
— Ну, что ж, живыми так живыми. Если Мадьяр даст взять себя живым.
— Он нужен нам, Леня, ведь Мадьяр знает, где находятся Штеба и Карс, а также какая им поставлена задача. Ведь эту задачу ставил им он сам. Поэтому берем Молнара живым.
— Добро. Перекусим перед докладом начальству?
— Можно. После ужина всем сбор и постановка задачи.
— Есть, командир, — улыбнулся Хитров.
Отложив схемы, Бакаров набрал номер генерала Губаря:
— Борис Викторович, я!
— Слушаю, Паша!
— Докладываю план предстоящей акции.
— Уже подготовили? Хорошо, давай!
Бакаров достал план. Выслушав его, генерал сказал:
— Решение взять живыми Мадьяра и его подружку верное. План переслать мне на компьютер со схемами, расчетами, позициями и персональными задачами каждого бойца группы. Переслать немедленно!
— Есть, товарищ генерал.
— Подготовка к акции после утверждения плана.
— Так точно!
— Находись на связи.
— Я постоянно на связи.
Сообщение об утверждении плана действий по базе Мадьяра пришло в 19.20. После ужина все офицеры группы, кроме старшего лейтенанта Волченкова, оставшегося наблюдать за базой боевиков, собрались на небольшой поляне густой и широкой лесополосы.
Задачу ставил майор Хитров. Закончив доклад, он спросил:
— У кого какие вопросы?
Вопросов у офицеров группы не было.
— Скажешь что-нибудь, майор? — повернулся Хитров к Бакарову.
— Да нет, и так все ясно.
— Ну, тогда, бойцы, всем готовиться и отдыхать до 3.00. Далее — по временному расчету и плану. Свободны.
Бойцы группы разошлись, Хитров и Бакаров вышли к полю.
— Не терпится, наверное, встретиться с Мадьяром? — усмехнувшись, заметил Хитров.
— Если честно, Леня, да. Нам есть что вспомнить. И поговорить тоже.
— Думаешь, он сдаст Штебу и Карс?
— А куда денется? Не захочет добровольно, сольет снайперов под воздействием «сыворотки правды». Мы узнаем, где скрываются Штеба и Карс. Завтра ночью возьмем и их.
— Если Мадьяр или кто-то другой не передаст им сигнал опасности.
— Ну, тогда вечером не возьмем, возьмем позже!
— Пойдем, поужинаем?
— Пойдем.
После ужина командир группы и майор Бакаров вновь прорабатывали план, пытаясь предусмотреть все возможные варианты развития событий. Все, в принципе, было готово. Офицеры собрались на отдых, когда старший лейтенант Волченков доложил:
— В деревню по броду въезжает внедорожник «Шевроле» и пикап «Ниссан». Номера переславские, в машинах только водители.
Хитров и Бакаров вернулись к столу, открыли обзорное окно.
Колонна из двух автомобилей подошла к участку нахождения базы Мадьяра. Въехав во двор, остановилась. Встречать колонну вышли Молнар и Кунич.
Хитров приказал Волченкову включить громкий звук «прослушки».
Офицеры услышали:
— Приветствую вас, Хома и Штеп, вы как по графику.
— Не люблю опаздывать, — ответил Хома.
— Это хорошее качество. Добрались сюда без проблем?
— Да, даже на постах ДПС не останавливали.
— Отлично. Сейчас пройдите в дом, Геза накормит вас, покажет место для отдыха. Комната небольшая, там уже обживается Сарак, но ничего, как у вас говорится, в тесноте не обижаются?
Бандит, которого главарь банды назвал Хомой, усмехнулся:
— Сколько лет, Мадьяр, ты в России, а поговорки не запомнил. У нас говорят: «в тесноте, да не в обиде».
— Разве между тем, что сказал я и ты, есть какая-то разница?
— Ладно, Мадьяр, проехали. Когда работать будем?
— Послезавтра.
— Ясно. Машины так во дворе и оставим?
— Вас местные жители видели, о чем подумают? Рыбаки приехали?
— Где здесь рыбачить, Мадьяр? В Тале и пискарей-то, наверное, нет.
— Тогда зачем?
— Да просто так. Может, участки подбираем под застройку коттеджей. Не побегут же они в Косино к участковому?
— Не побегут, а позвонить могут.
— У меня документы в порядке, пусть приезжает.
— Но «светиться» вам у базы нельзя. Значит, что? Значит, перегоните машины во двор третьего дома. Он тоже пуст. Но тогда вам и находиться там придется.
— Сутки перекантуемся. Ты накорми, а где спать, нам без разницы.
— Днем из хаты ни ногой, и смотрите за бродом. Объявится участковый, выйдете к нему, предъявите документы, скажете, что ваш друг посоветовал здесь домики прикупить. Сунете ему червонец. В общем, все вопросы с посторонними решайте сами.
— Решим, Мадьяр. Ты только бабки заплати. Аванс. А то с чего менту червонец давать?
— Деньги получите. А сейчас идите к Гезе, она на кухне.
Водители прошли в дом.
— Зачем тебе пикап? — поинтересовался Кунич. — Вполне внедорожника хватило бы.
— Внедорожник нужен для отхода. Пикап же пойдет к Кремлю Переслава, и у нас нет никакой гарантии, что его не загребут вместе с людьми Тагаева прямо у кремлевского парка.
— Я все понял. Ты считаешь, что полиция пойдет на задержание минеров до установки зарядов и подготовки их к подрыву? Если, конечно, проглотили информацию Нады?
— Информацию спецслужбы не могли не проглотить. И не выйти к Кремлю тоже не могли. Мы же им свой план на тарелочке преподнесли. Но задерживать людей Тагаева до минирования не станут. Дождутся, пока те установят заряды, протянут проволоку. Тогда-то и пойдут на захват. Но… будет уже поздно.
— Как считаешь, Штеба свою работу выполнит?
— Почему нет? Ему обещана крупная сумма, часть переведена на счет, да и повязан он с нами крепко. Понимает, что мы можем легко отправить его туда, откуда не возвращаются. И потом, за Штебой наблюдает Карс. Линда не даст Штебе сделать глупость.
— Но она не будет контролировать его во время акции.
— Когда Штеба выйдет на позицию, контроль уже будет не нужен.
— Линда знает, когда валить прапорщика?
— Да. Она в курсе общего плана.
— У нее отход через Москву?
— Да, как и у нас. В один день, разными рейсами, в разные страны.
— А деньги Вайта?
— Мы получим их в Стокгольме.
— Уверен?
— Я с ним уже пять лет работаю, и ни разу не одного прокола не было. И ты, кстати, об этом прекрасно знаешь.
— Люди меняются!
— Но не меняются правила игры. Вайт не станет рисковать шкурой из-за пяти миллионов. Тем более что деньги не его.
— Ладно, посмотрим.
Бандиты ушли в дом. Спустя полчаса из него вышли водители, отогнали пикап и внедорожник к третьему вдоль речки участку, поставили во двор.
— Обстановка изменилась, — проговорил Хитров. — У нас появилась еще одна точка, которую придется отстреливать. Может, снимем с НП Волченкова?
— А если кто-то из боевиков сумеет прорваться из деревни? — возразил Бакаров. — И побежит в сторону лесополосы? Нет, старшего лейтенанта отсюда снимать не стоит, оголять тыл нельзя. Думаю, можно направить на нейтрализацию водителей прапорщика Иванца. Мы и втроем справимся в доме Мадьяра.
— Что ж, согласен.
Хитров повернулся к специалисту электронной разведки.
— Я все понял, — кивнул Волченков.
— Тогда отдыхаем!
* * *В 3.00 группа Хитрова была на ногах.
Волченков доложил, что обстановка на объектах спокойная, охрану участка по-прежнему осуществляют двое часовых, в саду и на пространстве между домом и сараем.
Хитров отдал приказ на выдвижение к позициям снайперов. Прапорщик Иванец занял огневую точку быстро, ему надо было пройти по лесу каких-то тридцать метров. У Долгих на выход ушло почти полчаса. Надо было обойти три участка, по берегу выйти к броду, переправиться на другой берег и выбрать позицию, с которой он мог контролировать не только дом Мадьяра, но и покосившуюся хату, где устроились водители, пригнавшие пикап и внедорожник. В 3.40 Хитров получил доклад Долгих:
— Первый! Четвертый!
— Да!
— На месте!
— Готовность полная!
— Принял.
Доклад от прапорщика Иванца прошел раньше.
Хитров вызвал на наблюдательный пункт сержанта Зебина.
— Слушаю, командир!
— Ровно в 4 часа пойдешь к дому. Тихо снимешь часового в саду, затем часового во дворе. Работай, как посчитаешь удобным. Ножом — значит, ножом, но вряд ли тебе удастся незаметно сблизиться со вторым часовым, так что не рискуй и второго вали из «Винтореза». Тебя страхуют, но надейся только на себя. От твоих действий зависит очень многое.
— Я понял, командир.
— Как снимешь часовых, смотришь за внутренним двором и ждешь выхода штурмовых групп. Далее с Катаевым по задаче.
— Я все помню.
В наблюдательный пункт зашел заместитель командира группы, доложил:
— Я проинструктировал Иванца. Как только Володя Зебин разберется с часовыми, Костя уйдет к хате водителей. Если они не окажут сопротивления, то я приказал Иванцу взять их живыми.
— Я проинструктировал Иванца. Как только Володя Зебин разберется с часовыми, Костя уйдет к хате водителей. Если они не окажут сопротивления, то я приказал Иванцу взять их живыми.
Хитров кивнул.
— 3.50, — посмотрел на часы Бакаров. — Еще десять минут. Что там часовые? — спросил он у Волченкова.
— Ничего особенного, — ответил старший лейтенант. — Один сидит на пеньке в саду, второй то выходит к воротам, смотрит на реку, то проходит к сараю, но большей частью сидит на завалинке.
— Между собой они общаются?
— Нет!
Стрелки часов дошли до отметки «4 часа». Небосклон немного просветлел, но в лесополосе и в деревнях было по-прежнему темно.
Однако одинокую фигуру ликвидатора, юркнувшего в сад, Бакаров разглядел:
— Пошел Зебин! — и повернулся к Хитрову: — Передай заместителю готовность к выходу, снайперам — полную готовность. И основную штурмовую группу подведи сюда.
— Так кроме нас в этой группе только старший лейтенант Мазур, а он с трех часов находится у шалаша.
— Значит, всем остальным готовность полная!
— Да не волнуйся, Паша, ребята знают свое дело.
— Я не волнуюсь, Леня, я нервничаю. А вот почему, не знаю.
Сержант Зебин тем временем бесшумно, как рысь, от дерева к дереву пробирался по саду. Он зашел за спину часового. Боевик сидел на крупном пне, поставив автомат между ног, глядя перед собой. Он услышал подозрительный шорох сзади и даже хотел повернуться, но крепкие пальцы схватили его глазницы и рванули голову вверх, острое лезвие десантного ножа рассекло горло, из которого хлынула кровь. Бандит так ничего и не понял, завалившись на траву и забившись в судорогах. Зебин по радиостанции доложил:
— Один в минусе, выхожу на второго.
— Давай! — бросил в эфир Хитров.
Зебин прилег за кустами смородины. Отсюда до сидевшего на завалинке дома второго часового было около пятнадцати метров. Бесшумно не подойти. Сержант вставил нож в ножны, снял со спины снайперскую винтовку «Винторез». Прицелился. Раздался хлопок, девятимиллиметровая пуля вошла часовому прямо в переносицу. Он только дернул головой и рухнул с завалинки.
— Объект чист. Контролирую баню! — доложил сержант.
— Всем работа по задаче. Начали! — отдал приказ Хитров.
Прапорщик Иванец снялся со своей позиции и быстро пошел садами к внутреннему двору третьего участка.
Заместитель командира группы капитан Катаев прошел к бане, где его ждал сержант Зебин. Бакаров, Хитров и Мазур вышли к двору главного объекта. Все бойцы группы были вооружены бесшумными снайперскими винтовками «Винторез». Хитров рукой подал сигнал Катаеву, и заместитель с ликвидатором ворвались в баню.
Четверо боевиков спали на нарах в предбаннике. И только Муссу Асигова в эту ночь мучила бессонница. Он думал о том, как уйти из банды, понимая, что после террористического акта в Переславе кавказцы Мадьяру будут не нужны. А значит, всех их безжалостный Молнар уничтожит. Зачем давать деньги тем, кто больше не нужен? Мусса и увидел ворвавшихся в баню Катаева и Зебина. Он сориентировался быстро и успел схватить стоявший у нар автомат, но все преимущества были на стороне спецназовцев. Катаев и сержант с ходу открыли огонь, в течение нескольких секунд уничтожив боевую группировку Тагаева. Из бани Катаев доложил по станции:
— Первый! Второй! У нас чисто!
— Наш выход, Паша! — взглянул на Бакарова Хитров.
— Ну, так вперед!
Группа из трех офицеров, прикрываемая Катаевым и Зебиным, сблизилась с домом. Старший лейтенант Мазур осторожно потянул на себя дверь, выходившую во двор. Она открылась, и штурмовая подгруппа прошла в сени. Здесь командование принял на себя Бакаров. Он рукой показал на Мазура, затем на дверь в хату и на правую сторону, что означало, старшему лейтенанту предстояло атаковать первую справа небольшую комнату, где должен был находиться Сарак Тагаев. Мазур кивнул. Павел повернулся к Хитрову и указал на левую сторону. Командир группы должен был проскочить в левую комнату за кухней и уничтожить Рэма Кунича. После чего показал на себя и выставил ладонь прямо. Сам Бакаров шел на Мадьяра и Баллу, Хитров же и Мазур должны были присоединиться к нему, решив собственные задачи. Офицеры показали, что готовы, и Бакаров распахнул дверь из сеней в жилую часть. Мазур тут же выбил правую дверь и с порога расстрелял спящего на кровати Тагаева, двинувшись следом за Бакаровым. Павел и старший лейтенант ворвались в комнату Мадьяра и его любовницы одновременно с хлопками «Винтореза» Хитрова слева.
Молнар открыл глаза. От включенного Мазуром света его ослепило. Главарь банды понял, что спецназ все-таки вышел на него, и ждал выстрела, но вместо этого услышал голос Бакарова:
— Молнар! Балла! Руки на простыню!
Сообразив, что командир группы захвата собирается взять его живым, Мадьяр рванул на себя голое тело ничего не понимающей и испугавшейся любовницы, выхватил нож и приставил его к горлу женщины.
— Стоять, где стоите! Иначе я перережу бабе горло!
Бакаров, зная, что дом контролирует снайпер Долгих, стал подыгрывать главарю банды. Ему не хотелось, чтобы погибла женщина.
— Стоим, Мадьяр. Что дальше?
— Стволы на пол.
— Да что ты! — воскликнул вошедший в комнату Хитров. — Прямо все стволы на пол? А может, одну винтовку бросить тебе на кровать?
— Заткнись, сволочь! — крикнул Молнар.
— Отпусти женщину, Мадьяр, — поднял руку Бакаров. — Она же твоя любовница, делила постель с тобой.
Молнар поднялся, держа женщину перед собой, и внимательно присмотрелся к Павлу.
— Это ты? Тот старший лейтенант, которого мы взяли у Калача?
— У тебя хорошая память, Мадьяр. Да, это я!
— Зря я тебя отпустил, надо было прибить в сарае, как собаку.
— Ты не мог поступить иначе. Ведь тогда тебе не удалось бы убедить командование отряда в гибели Штебы, который перешел на твою сторону и ради которого ты устроил кровавый спектакль на ферме.
— Сами догадались или кто подсказал про Штебу?
— Догадались. Кстати, ты не знаешь, где он сейчас?
— Понятия не имею.
— Да? А Штеба между тем с мадам Линдой Карс ждет твоего приказа в Переславе.
— И это знаете?
— Знаем, Мадьяр. Все мы о вас и ваших планах знаем.
— Суки!
— Ты научился ругаться по-русски?
— Зубы не заговаривай! Стволы на пол! Или я убью Гезу.
— Ну, что ж, убивай! Нам она не нужна.
— Габор! Ты не сделаешь этого! — закричала Геза.
Но Мадьяр ударил клинком в горло Баллы, толкнул ее тело на спецназовцев, сам же рывком выпрыгнул в окно. Бакаров отступил в сторону. Тело Гезы Баллы ударилось в стену. И тут же сигналом вызова сработала радиостанция Хитрова.
— Первый! — ответил он. — Понял! Возвращайся!
Отключив станцию, Хитров доложил Бакарову:
— Долгих подстрелил Мадьяра, тот сейчас под окном. Я приказал снайперу вернуться.
— Пойдем посмотрим Мадьяра, возможно, ему нужна помощь.
— Пристрелить бы эту тварь, — зло проговорил Мазур.
— Нельзя, Коля, — сказал Хитров, — он нужен нам в поисках Штебы и Карс. Да и позже, когда начнется следствие по кровавым делам его банды.
— А жаль. Я бы его лично кончил.
— Спокойней!
Хитров вызвал на связь прапорщика Иванца:
— Пятый! Первый!
— На связи!
— Что у тебя?
— Два упакованных придурка.
— Тащи их на улицу!
— Что и хотел сделать!
— Давай!
Бакаров и Хитров прошли на улицу у реки. Главарь террористической банды действительно лежал под окном.
— Мадьяр! — окликнул его Бакаров. — Куда ранило?
Но Молнар не двинулся и не подал голоса.
— Что такое? — встревожился Павел.
Он подошел к Мадьяру, перевернул его на спину и увидел небольшое отверстие в двух сантиметрах ниже соска груди.
— Черт! Прямо в сердце! Это же надо умудриться, попасть точно в сердце во время прыжка! Где, Леня, твой чудо-снайпер?
— Должен подойти!
— Нет, ну, не твою мать! Надо было самим взять его. А теперь что? Единственная нить, которая могла вывести нас на снайперов в городе, оборвана.
— Случайность!
— И как теперь Губарю докладывать? Все согласовали, все подготовили, от подкрепления отказались, а задачу не выполнили. Но Губарь — ладно, он поймет, как теперь быть со Штебой и Карс?
— Прорвемся, Паш!
— Конечно! Только когда и куда?
К старшим офицерам подошел снайпер, прапорщик Долгих.
— Ну, и как я его?
— Отлично, Игорь, прямо в сердце.
— Не может быть, я стрелял в голень. Но он так быстро рухнул… Твою мать, мужики, я, честное слово, целился в ногу.
— Ладно, чего уж теперь, — махнул рукой Бакаров и повернулся к Хитрову: — Ребяткам все трупы затащить в дом. Водителей сюда. Я докладываю Губарю.
— Может, водители знают о Штебе? — предположил Хитров.