— А что ты делаешь?
— Пытаюсь разобраться в конкурсах. Хочу понять, который выбрать.
— Ты хочешь принять участие в конкурсе? — заинтересованно подается вперед Сун Ок.
— Да предлагают тут… — «обтекаемо» отвечает Юн Ми, — думаю…
— А кто предлагает? — с загоревшимися глазами спрашивает Сун Ок, — что за агентство?
— Не агентство. Дядечка один…
— Что за дядечка? Откуда? — настораживается онни.
— Из агентства, которое выступление на проводах организовывало. Он там работает.
— А-аа, — разочарованно говорит онни и тут же спрашивает, — а откуда ты его знаешь? Где ты с ним познакомилась?
— Пришла и познакомилась.
— Как пришла? — не понимает Сун Ок, — просто взяла и пришла?
— А что тут такого?
— Но ты же его не знала! — пытается объяснить Юн Ми свое удивление онни, — Он же посторонний мужчина!
Оторвавшись от экрана Юн Ми озадаченно смотрит на сестру, пытаясь понять, про что же ей та втолковывает? Секунды три спустя она решает, что до нее дошло, о чем идет речь.
— Если долго-долго сидеть на берегу реки, — говорит она, отвечая, — то однажды можно увидеть, как по ней, мимо тебя, проплывет труп твоего врага. Но, скорее всего, умрет сидящий на берегу. Можно всю жизнь просидеть, чего-то ожидая. Жизнь — это рынок. Есть что предложить — выходи и предлагай. В одном месте не купили, купят в другом. На любой товар можно найти покупателя. Главное, не продешевить.
Сделав это яркое заявление, Юн Ми вновь поворачивается к экрану.
— Тебе помочь? — многозначительно переглянувшись с мамой интересуется у нее Сун Ок.
— А ты разбираешься в организации конкурсов?
— Нет…
— Спасибо онни, но я лучше сама. Быстрее будет. А то спать уже хочется…
Место действия: учебная воинская часть морских пехотинцев. Бетонный квадрат плац, освещаемый лучами восходящего солнца. На плацу — строй новобранцев в новенькой камуфляжной форме. Перед строем — сержант, заканчивающий инструктаж
Время действия: раннее утро
— … три раза подряд не выполнившие норматив, будут переведены в отдельную группу. Группу — жирдяев. Вам ясно?
— Так точно, господин сержант! — дружно рявкает уже обученный правильному ответу строй.
— По своей душевной доброте, даю совет, — неспешно шагая вдоль строя и внимательно разглядывая новобранцев, советует сержант, — не попадайте туда. Ад, по сравнению с этим местом — так, курорт… Всем ясно?!
— Так точно, господин сержант!
— Отлично. И еще, перед тем как мы начнем… Рядовой Ким Чжу Вон!
— Я!
— Выйти из строя!
— Есть!
Чжу Вон стараясь «печатать шаг» выходит вперед и развернувшись лицом к строю, замирает. Сержант, внимательно проследив за его движениями, подходит к нему и молча делает вокруг него круг, критически разглядывая бойца.
— Рядовой, есть проблемы? — наконец нарушает он установившуюся тишину.
— Никак нет, господин сержант! — набрав полные легкие воздуха, бодро отвечает рядовой.
— Тсссс… — цедит сквозь зубы сержант, и прищуривается, — я слышал, что на твоих проводах произошла странная история… Говорят, тебя провожал парень… Как девушка провожал. Думаю, тебе нужно прояснить ситуацию парням, да и мне интересно…
Сержант пристально смотрит на Чжу Вона. Тот меняется в лице, на котором появляется выражение легкого испуга.
— Это была девушка! — категорично возражает Чжу Вон, — даже ведущий концерта сказал, что она девушка! Можно посмотреть запись! Там все есть! Могу дать вам посмотреть, господин сержант!
— Да? — с сомнением в голосе говорит сержант, — ладно, хорошо. Но, говорят, что она сказала тебе — «хён». Это так?
— Так, — подтверждая, кивает Чжу Вон.
— Девушка обращается к парню «хён», — продолжает сомневаться сержант, — зачем она так сказала? Ты что, главарь банды? Банды девчонок?
В строю раздаются смешки.
— Внимание, строй! — оборачивается на звуки сержант, — команды вольно не было! Плюс один круг по стадиону!
Тишина в ответ.
— Говори, — оборачивается сержант к Чжу Вону.
— Эээ, господин сержант, — начинает объяснять Чжу Вон, — она просто очень творческий человек. У нее в голове кроме музыки ничего нет. Постоянно все забывает и путает. Она школьница и хочет стать айдолом…
Сержант с насмешкой хмыкает.
— Она даже музыку написала, — уже несколько жалко оправдывается Чжу Вон, — подарок мне на проводы. Марш — Красная тревога… Поэтому, она так и сказала. Опять все перепутала…
— Марш? — удивляется сержант и принимает решение, — ладно, дашь мне запись, я посмотрю… Рядовой Чжу Вон!
— Я!
— Встать в строй! — приказывает сержант и добавляет совсем не по уставу, — главарь…
— Так точно! — отзывается Чжу Вон и, козырнув, возвращается в строй.
— Рота слушай мою команду! — орет сержант, — напрааа-во! К месту проведения физических упражнений, шагооо-ом марш!
Место действия: Сеул
Время действия: вторая половина дня
По немноголюдной улице, возвращаясь с работы, идет Юн Ми. За спиною рюкзачок, в ушах — наушники плеера. Глаза опущены вниз, выражение лица — сосредоточенное, по виду — о чем-то размышляет. Внезапно, сзади нее на улице, появляется быстро идущий парень в надвинутой на глаза бейсболке с длинным козырьком и марлевой повязке на лице. Он догоняет неспешно идущую и не слышащую из-за плеера его шаги Юн Ми, и, пристроившись сбоку, ловко расстегивает молнию на ее рюкзаке. Что-то почувствовав, Юн Ми начинает тормозить и поворачиваться в его сторону, но парень, уже положив ей что-то в рюкзак, быстрым движением застегивает молнию назад и, сильно толкнув девушку плечом, устремляется вперед. Юн Ми недовольно смотрит в его быстро удаляющуюся спину и зло шипит себе под нос ругательство. Парень скрывается за ближайшим поворотом. Вздохнув, Юн Ми возвращается к своим сложным мыслям и продолжает путь домой.
Спустя некоторое время она оказывается у небольшого кафе, рядом с которым припаркована полицейская машина. Двое полицейских, как обычно в это время, перекусывают за столиком перед дежурством. Юн Ми идет мимо кафе. В тот момент, когда она с ним поравнялась и видна посетителям, внезапно появляется пожилая аджума и с криком — «воровка!» вцепляется сзади в ее рюкзак. Юн Ми, с ошалелым взглядом, не понимая, что происходит, пытается одновременно вытащить из своих ушей наушники и спасти свой рюкзак себя сумасшедшей тетки. Но та держится крепко, вцепившись мертвой хваткой. При этом она истерично вопит, что ее обокрали, и периодически кричит — «полиция, полиция!». Из кафе выскакивают, дожевывая что-то на ходу, полицейские и «фиксируют» участников. Начинается «разбор полетов» по горячим следам. Выясняется, что аджума обвиняет Юн Ми в том, что та вытащила у нее кошелек. Та в ответ на такое искренне возмущается и называет все полной фигней и ложью. Выслушав обе стороны, один из полицейских приказывает Юн Ми показать ему содержимое рюкзачка. Пожав в ответ плечами, та расстегивает молнию, открывает рюкзак, и все видят лежащий сверху вышитый разноцветным бисером кошелек, в котором аджума тут же признает свою вещь!
Круглые от удивления глаза Юн Ми. Озабоченные лица полицейских. Плачущая аджума.
Занавес…
Место действия: рядом с работой Юн Ми
Время действия: два дня спустя
Юн Ми стоит на широких ступенях рядом со входом в главный офис, держит в руках снятый со спины рюкзак. Выражение лица у нее слегка растерянно-озадаченное, словно она не совсем уверена в том, что ей следует делать дальше.
— Боже мой, кто это? — с насмешкой в голосе произносит Ю Чжин, поднимаясь снизу по ступеням и останавливаясь рядом с Юн Ми, — неужели это та самая девушка, которая хотела стать айдолом, но ее низкая натура взяла верх и она попалась на воровстве?
Юн Ми хмуро и молча разглядывает появившуюся — «вдруг откуда не возьмись». Ю Чжин в шикарном платье, с сумочкой и блестящих туфлях выглядит на все сто процентов, а на фоне Юн Ми — на все триста. Она это знает, и от этого ее и так огромное ощущение превосходства становится просто невероятным.
— Как жаль, что никто так и не услышит твоих великих произведений, — с сарказмом в голосе притворно вздыхает Ю Чжин, — ну, может разве твои пьяные коллеги-мусорщики, которым ты будешь петь в караоке, или мусорные баки, которым ты будешь напевать по утрам, танцуя вокруг с них метлой…
Юн Ми продолжает молча разглядывать собеседницу. Собеседнице же хочется увидеть реакцию жертвы, ее сопли и слезы. Но слез и сопель нет и разговор, похоже, идет не так, как представлялось. Поэтому, видя, что Юн Ми молчит, Ю Чжин поворачивается к стеклянной стене здания и смотрясь в отражение, начинает поправлять свою прическу.
— Твоих что ли рук дело? — хмуро интересуется Юн Ми, решив «прояснить ситуацию».
— А я уж думала, что ты такая тупая, что это до тебя никогда не дойдет! — радостно восклицает Ю Чжин, с улыбкой поворачиваясь к Юн Ми, — вообще-то я хотела подождать пока ты поступишь в агентство, а потом уже ткнуть тебя лицом в навоз, но знаешь… Лето, каникулы. Осенью я вернусь учиться в Париж. Хочется отдохнуть перед учебой. Сколько тебя ждать, пока ты пойдешь в агентство? Я решила не затягивать. Закончить с этим делом и жить дальше, забыв о нем. Но ведь и так неплохо получилось, правда? Правда, ведь, неплохо?
Ю Чжин требовательно обращается к Юн Ми, требуя от нее оценки. У той же вид, несколько обалдевший. Она смотрит на Ю Чжин так, словно подозревая, что та малость не в себе.
— Почему? — спрашивает Юн Ми, — зачем?
Выражение лица Ю Чжин меняется. Радость и улыбка с него исчезают, уступая место ненависти и злобе.
— Знай свое место, распутная девка! — зло шипит Ю Чжин, — посмела подумать, что можешь жить где-то еще, кроме канавы, в которую определила тебя судьба при рождении?! Решила, что достойна большего? Так вот тебе! Ползи назад, откуда вылезла и носа своего не высовывай! Всю жизнь будешь меня помнить! Поняла?!
Юн Ми секунды три смотрит на Ю Чжин, видимо заканчивая у себя в голове «писать карту пациента».
— Я подам тебе знак, — произносит она.
— Что? — несколько растерявшись не понимает Ю Чжин.
— Я подам его тебе один единственный раз. Это очень важно. Смотри, не пропусти. Когда мне будут вручать премию грэмми, я сделаю тебе рукою вот так…
Юн Ми выставляет в сторону Ю Чжин, правую руку с оттопыренным средним пальцем и интересуется: Поняла?
И мгновение спустя добавляет презрительно по-русски: Шалллава…
— Тссс, — презрительно выдыхает сквозь зубы Ю Чжин и бросает в ответ, — коллэгатхыннен!
— Косе бэндзе![32] — парирует на японском Юн Ми и спокойно развернувшись, начинает спускаться по ступеням вниз.
— Эй! — возмущенно кричит ее в спину Ю Чжин, — куда пошла?! Я с тобой еще не закончила! А ну, вернись!
— Та пошла ты… — прилетает в ответ на могучем, но непонятном русском.
Время действия: вечер этого же дня
Место действия: дом семьи Чжу Вона. Кабинет Му Ран. За столом сидит его хозяйка и, по-стариковски отставив перед собою лист бумаги, неторопливо читает, зачитывая вслух понравившиеся места. Рядом со столом, на диванчике, терпеливо ждет Хё Бин.
— … «влияние фашистских маршей времен второй мировой войны, советских маршей того же периода, а так же несомненные заимствования произведений славянских композиторов»…
Бабушка замолкает, удивленно оттопырив губы, и читает дальше про себя.
— … «цельное, законченное произведение, созданное композитором, который, по-видимому, обладает большим опытом в написании подобных произведений»…
— Музыка — хорошая, — выносит резюме бабушка, неспешно кладя листок на стол и придавливая его ладонью, — вот только зачем девочке ее лет слушать фашистские и советские марши? В ее годы у девочек должны быть другие интересы…
— Я ее уволила, — сообщает Хё Бин, — сегодня.
— Кого, внученька?
— Пак Юн Ми.
— Почему? — спокойно спрашивает бабушка.
— Она воровка. Украла на улице у аджумы кошелек и попала в полицию.
Бабушка качает головой, удивленная такой неожиданной новостью.
— Зачем она это сделала? — спрашивает она.
— Не знаю, — пожимает плечами Хё Бин, — я с ней не разговаривала. Приказала проверить, в полиции подтвердили. О чем мне с ней говорить?
Бабушка снова качает головой.
— Она из бедной семьи, — говорит Хё Бин, пытаясь объяснить чужой поступок, — и район, в котором она живет, тоже, не благополучный. Может, она это уже не в первый раз делает? Просто раньше не попадалась.
— Значит, то, о чем я тебя просила, в отношении ее и Чжу Вона, — решилось, само собой?
— Да, бабушка. Небо услышало твои желания.
— Хорошо, — кивает Му Ран, — ладно, внученька, иди, а еще тут немножко посижу.
— Долго не сиди, — говорит, вставая с диванчика Хё Бин, — у тебя вчера давление повышалось. Лучше хорошенько отдохни.
— Да, — соглашаясь, кивает в ответ бабашка и задает вопрос уже выходящей в двери Хё Бин, — а откуда ты узнала, что Юн Ми попала в полицию?
— Ю Чжин сказала, — удивленно оборачивается Хё Бин.
— А, ну тогда иди, иди. Я посижу. Иди, внучка.
Кивнув, Хё Бин уходи. Оставшись одна, бабушка задумывается, подперев голову руками, поставленными на стол. Потом еще раз перечитывает заключение, сделанное известным музыковедом на марш Юн Ми. Снова задумывается, вздыхает и берет трубку местного телефона.
— Сан У, ты еще не ушел? — спрашивает она в нее, дождавшись соединения, — зайди тогда ко мне, перед тем как поедешь домой…
…
— Будет не хорошо, если имя моего внука будут соединять с именем девочки воровки, — объясняет свое виденье ситуации начальнику охраны бабушка, — поэтому, Сан У, я прошу тебя заняться этим делом. Сделай так, чтобы эта история нигде не всплывала. Лучше всего сделать так, чтобы о ней все забыли. Даже компьютеры.
— Да, госпожа, — почтительно кланяется Сан У, — это можно сделать. Только на это потребуется много денег, госпожа.
— Я дам их тебе, — говорит Му Ран, — чистое имя и репутация стоят дорого…
Время действия: вечер этого же дня
Место действия: дом мамы Юн Ми
— Нужно пойти в полицию и все рассказать! — восклицает Сун Ок.
— Свидетелей нет, — говорю я, — кто поверит?
Сун Ок задумывается. Мама молчит, опустив глаза в пол. Я только что, вкратце, пересказал родным свой разговор с Ю Чжин. Можно было бы конечно и промолчать, но родные так тяжело перенесли этот удар, что я решил — рассказать. Да я и сам, в общем-то тоже был, в «трансе». Иду по улице, никого не трогаю, думаю о своем. Вдруг подлетает какая-то ненормальная, вцепляется в меня и начинает орать диким голосом. Честно говоря, в первый момент я «струхнул», решил — убивать будут! Но оказалось, дело совсем в другом… Сначала я вообще ничего не понял, наивно решил, что какая-та ошибка произошла. Потом, когда я уже сидел в полицейском участке, до меня стало доходить, что это подстава. Думал, вначале тетка, пока орала, кошелек мне сама и подложила. Потом вспомнил парня, который толкнул меня на улице. Тут вообще-то народ ходит как терминаторы, не успеешь увернуться — затопчут. Поэтому, столкновение с незнакомцем не показалось мне чем-то из ряда вон выходящим, но начав вспоминать и сопоставлять произошедшие события, понял, что все было четко спланированно и скорее всего, кошелек мне подкинули именно на улице. Вот только было непонятно — кому же я так насолил? Вроде, взять с меня нечего, ни с кем не конфликтовал… Не ясно. А сегодня эта падла всплыла — Ю Чжин. Сразу все стало ясно и понятно. Чжу Вон, помнится, предупреждал по поводу этой стервы. Совсем дура…
— Что же тогда делать? — спрашивает меня Сун Ок, — как же теперь жить?
Нда-а, Ю Чжин крепко меня приложила. С местным отношением к воровству, считай, на всю жизнь «волчий билет» выписал. Менеджер, с которым я по музыке контактировал, как узнал, из-за чего наша назначенная с ним встреча не состоялась — сразу ушел в отказ. Мол, забудь, все что было, какие, нафиг, конкурсы теперь тебе. С работы — тоже выперли. То ли из полиции сообщили, то ли Ю Чжин стуканула… Это, уже, в принципе, не важно, кто именно. Главное, что я теперь без работы. Ладно, «еще не вечер», как говорится, прорвемся!
— Все будет нормально, — обещаю я Сун Ок и сидящей рядом маме, — не беспокойтесь.
— Мудан… ошиблась? — спрашивает онни, обращаясь к маме.
Кто о чем, а вшивый о бане, — с неудовольствием думаю я и успокаивающе обещаю Сун Ок: Найду я тебе хорошего мужа, не беспокойся.
— Тебя же даже в агентство не примут! — возражает в ответ она, — как ты найдешь?
— Что, на агентстве свет клином сошелся? — отвечаю я и добавляю, — Не примут, значит, пойду другим путем, вот и все!
— Каким путем?
— Создам собственную группу!
Конец второй книги 25.07.2016Примечания
1
Многие думают, что «Файтин» это корейское слово и ошибаются. Это обычное английское слово «fighting», означающее «бой, сражение». Оттуда и берется понятие на корейском как «вперед и удачи!».
2
Киккакэ (kikkake) яп. — «позер», человек, пытающийся казаться круче, чем есть. Прим. автора
3
«— сама» — суффикс, яп. — демонстрирующий максимальное уважение и почтение. Применяется в словах описывающих людей или объекты к которым говорящий хочет выразить глубокое уважение. Примерный аналог обращения «господин», «достопочтенный». Прим. автора.