«Магда, что у тебя вышло с мистером Виндзором??? Расскажи подробно. Ты в порядке? Не дуешься на меня? Целую. Элли».
Проходит пять долгих минут, но ни одна из них даже не собирается отвечать. Наконец Надин выводит записку острыми готическими знаками, а Магда строчит маленькими круглыми буквами.
«Элли, тебя убить мало за звонок моей маме! Я жутко на тебя зла. Ничего не хочу писать о Лиаме. Вчера вечером был полный кошмар. Потом расскажу. Целую. Надин».
«Элли, мне пришлось оправдываться перед мамочкой и городить какую-то чепуху, потому что черт тебя дернул мне позвонить. Не спрашивай про меня и мистера Виндзора. Все было ужасно. При первой возможности я вам с Надин расскажу. Целую. Магда».
Я с трудом дожидаюсь перемены. И вот наконец мы можем поговорить с глазу на глаз у вагончиков.
– Магда, что случилось вчера вечером?
– Надин, что случилось вчера вечером?
– Давай ты первая, Магда, – говорит Надин.
– Нет, ты, – отвечает Магда.
– Я хотела подойти к Лиаму и поговорить с ним, – начинает Надин. Заметив, что я качаю головой, она оборачивается ко мне: – Не смотри на меня так, Элли. Скажи честно: думаешь, я ненормальная?
– Конечно ненормальная. Правда, Мэг?
– Не знаю. Наверное, я и сама ненормальная, – бормочет Магда.
– Нет, я совершенно нормальная, – продолжает Надин. – Я больше не люблю Лиама. Ненавижу его. Когда я заметила его возле школы, у меня появилось странное чувство, которое я не смогла в себе подавить, тем более что я думала, что он ждет меня. Но когда я увидела его с этой восьмиклашкой – ее зовут Вики, – во мне все вскипело от злобы.
– Как он посмел так с тобой обращаться – целовать ее у тебя на глазах! – возмущаюсь я.
– Как он посмел так обращаться с ней?! Ей же всего тринадцать! Извращенец. Он даже обрадовался, когда я на него налетела. Посмотрел на меня сверху вниз – видишь, мол, Надин, чего ты лишилась. Меня так и подмывало двинуть по его глупой физиономии. Но я взяла себя в руки и повернулась к Вики. Сказала, что нам надо поговорить наедине. Сначала она подумала, что я бешусь из-за ревности. А Лиам – тот просто пытался меня прогнать. Но я встала напротив них и выложила Вики всю правду – про Лиама и про то, как он использует девочек. Описала, как он подбивал клинья под меня и расточал всякие нежности, – и, естественно, оказалось, ей он говорил то же самое.
Тогда она стала догадываться, что я не какая-то там скандалистка. Я предложила ей со мной прогуляться и все хорошенько обсудить. Тут Лиам разозлился и заявил, что я просто ревную, поскольку упустила свой шанс. Он сказал, что не прикоснется ко мне, даже будь я единственной девчонкой на этом свете, и что обнимать меня – все равно что обнимать мраморный столб, потому что я как деревянная – холодная и ни на что не реагирую. А еще он сказал, что ни один парень никогда не захочет меня поцеловать, потому что я зануда.
– Да как он смеет, грязный мерзавец! – не выдерживаю я.
– Надин, не бери в голову, он просто болван. А ты красавица, и все мальчики мечтают с тобой встречаться. Ты ведь не приняла все это всерьез?
– Было противно выслушивать его упреки, – голос Надин дрожит. – Но для Вики это оказалось хорошим уроком. Она увидела его в истинном свете. В итоге мы ушли вместе с ней, а он кричал нам вслед всякие гадости. Вики расплакалась. И я тоже. Мы отправились к ней домой – ее мама работает допоздна, так что нам никто не мешал и мы душевно провели время. Оказалось, она уже была готова ему уступить – он ее убедил, что таким способом она докажет свою любовь. Знаю-знаю, это ужасно грустно – но я сама чуть было не купилась на тот же трюк.
Я просидела у Вики допоздна – ей было нужно, чтобы кто-нибудь находился рядом, – и решила для простоты сказать, что была дома у Элли.
– И не рассчитала, – вмешалась я.
– Вот именно! Когда я наконец явилась домой, на мою мамашу что-то нашло. Она вбила себе в голову, что у меня тайный поклонник. Свихнуться можно! Когда я гуляла с Лиамом, все было тишь да гладь, но стоило мне пойти к девочке, как она закатила мне истерику и теперь никуда не пускает. Даже на концерт Клоди, хотя, думаю, тут будет полный порядок – ведь я иду с вами.
– Скорей бы уж двадцать девятое, – мечтательно произносит Магда. – Сегодня утром принесли билеты. Хоть что-то хорошее случилось. Почтальон вынул меня из кровати. Честно говоря, я вообще не собиралась сегодня вставать. И идти в школу. Собственно, я вообще подумываю бросить школу.
– Из-за мистера Виндзора?
– М-м-м…
– Он сделал что-то ужасное?
– Прямо в голове не укладывается. Мне он всегда так нравился.
– Да ничего он не сделал, и мне он тоже нравится. Просто душка. О господи, я выставила себя круглой идиоткой. – Магда закрыла лицо руками.
– Так что случилось?
– Магда, давай выкладывай. Я же рассказала, – Надин шмыгает носом.
– Мэг, ты обязана нам все рассказать. Мы не держим секретов друг от друга.
Я отрываю руки от ее лица. Оно красное, как ее волосы.
– Ладно, расскажу. Вчера я проводила мистера Виндзора домой. Я задержалась после уроков, и мы немножко поболтали о том о сем. Я ему наплела, что обожаю искусство и что его уроки много для меня значат. По-моему, он был в восторге. Я знаю, Элли, ты всерьез относишься к рисованию, а для меня это просто развлечение. Ну, одним словом, мы с мистером Виндзором ворковали как голубки. Он так на меня смотрел – его большие темные глаза были точно Великий лондонский пожар. А потом взял и сел в свою машину. Я было подумала попросить его меня подвезти, но потом рассудила, что это неудобно – кто-то из школы может увидеть. И тогда я решила… нагрянуть к нему домой!
– Магда, ты свихнулась!
– Еще бы! – Магда тряхнула головой.
– Но ты ведь к нему не пошла?
– Пошла. У него не квартира, а сказка, предел мечтаний. Огромный просторный лофт в перестроенном бывшем складе возле реки. Это нечестно! Ну почему у него все такое классное?
– Откуда ты узнала, где он живет?
– Не бежала же ты вслед за машиной?
– Откуда узнала? А ты как думаешь? Дома посмотрела в телефонной книге. А еще я сняла эту задрипанную школьную форму и вырядилась в свой черный кружевной топ…
– В котором все видно?
– У меня под ним был лифчик. С топом я надела черные брюки, такие блестящие, облегающие, и красные босоножки на высоких каблуках. Хотелось ему показать, что я не всегда выгляжу как занудная школьница.
– Ну и ну!
– Я наврала маме, что ты, Эл, пригласила меня встретиться со своим Расселом и его приятелем. Предупредила, что могу задержаться допоздна, и села на автобус, который идет через реку.
– А твоя мама не возражала, что ты уходишь так поздно?
– А твоя мама не возражала, что ты так расфуфырилась?
– Она спокойно к этому относится. Она всегда мне доверяла – пока ты, Элли, не позвонила и все не испортила.
– Откуда мне было знать? Но я все равно прошу прощения.
– Одним словом, я нашла дом, где живет мистер Виндзор. У него там домофон. Я немного побродила вокруг, придумывая предлог для вторжения. Если уж совсем честно, в этот момент я немного струсила. Если бы только я остановилась!
– Магда, как только у тебя хватило нахальства?
– Похоже, я была не в себе. В общем, я ему говорю в домофон, типа: «Привет, это Магда». И жду. А мистер Виндзор в ответ: «Какая Магда?» Тут моя самооценка совсем упала. Но я подумала: может, он нарочно прикидывается простачком – из предусмотрительности. В конце концов, вокруг не так много Магд. Ну, я и говорю: Магда из школы. А он так удивленно: «О…» Хотя мы с ним очень мило болтали всего около часа назад. Но, видно, он не очень-то собирался меня пускать, и тогда я ему наплела, что меня преследует какой-то подозрительный парень. Он нажал на кнопку и открыл дверь.
Короче, взбегаю я по лестнице – он стоит на лестничной площадке, вид встревоженный. И принимается меня расспрашивать про подозрительного парня, а я ему: мол, все в порядке, может быть, мне просто показалось, но не могу ли я зайти к нему и подождать, пока тот тип не уйдет?
Он мнется. Кажется, с трудом меня узнает. Наверное, привык видеть в этой унылой школьной форме. А потом спрашивает, что мне нужно. А я в ответ: «Поговорить с вами». А он: «Может, лучше поговорить в школе?» А я ему: «Нет, мне нужно прямо сейчас». Тогда он впускает меня в квартиру, но обходит стороной и держится подальше, будто у меня простуда и он боится заразиться.
Квартира у него – полный отпад. Полированное дерево и совсем мало мебели. В углу – металлическая скульптура. Только стены все увешаны. Сплошные картины. И все его.
– А какие картины?
Я ужасно завидую Магде. Я бы все отдала, лишь бы увидеть квартиру мистера Виндзора, а особенно его картины.
– Не знаю. В основном женщины.
– Портреты? В полный рост? Обнаженные?
– Элли, ну не все ли равно! Продолжай, Мэг, – говорит Надин.
– Мне не все равно. А стиль какой?
– Вроде реалистический, но с какими-то пятнами, – отвечает Магда расплывчато.
– Вроде реалистический, но с какими-то пятнами, – отвечает Магда расплывчато.
– А какой колорит?
– Темный. По-моему. Не знаю. Я притворилась, будто разглядываю одну картину – женщину в синем платье. Ничего, Элли? И я наговорила всякой чепухи – мол, от нее веет счастьем и она напоминает о море. Просто женщина была в сарафане и казалось, будто она загорает, но чисто случайно я попала в точку, потому что он писал это на отдыхе. Он стал распинаться про игру света и про всякое такое, а мне было интересно, что это за особа, но не хотелось спрашивать, чтобы не показаться тупицей. Лучше бы уж спросила, а то дальше стало еще хуже и я оказалась полной дурой.
– Что ты еще выкинула? Не томи, рассказывай, – торопит Надин.
– В общем, сижу я на диване, а мистер Виндзор все треплется про свои картины, а потом вдруг умолкает и спрашивает, зачем я пришла. Я роняю довольно небрежно: мол, у меня в этом районе назначена встреча, но мне сказали, что он живет в домах возле реки, и я решила к нему заглянуть.
Он явно сбит с толку и спрашивает, кто мне сказал, где он живет, а я просто смеюсь и ничего не отвечаю. Тогда он спрашивает, с кем я встречаюсь, а я опять смеюсь и говорю, что ему не скажу. Тогда он отклоняется от темы и интересуется, так серьезно, кто мой парень. Я подумала: может, он слегка ревнует, что было бы просто класс. Но я явно немного переиграла, поскольку он совсем посерьезнел и, видимо, решил, что я пришла обсудить с ним этого мифического поклонника. Он сказал, что, наверное, у меня все зашло дальше, чем мне бы хотелось, и что хотя он весьма польщен моим доверием, может, мне лучше обсудить эти дела с какими-нибудь другими учителями – например, с миссис Хендерсон. Это ж надо такое придумать – обсуждать любовные дела с миссис Хендерсон! В общем, я сказала… я сказала… о боже…
– Что ты сказала?
– Я сказала, что хочу обсудить мои любовные дела только с ним, потому что он и есть моя любовь, – мямлит Магда, пунцовая, как рубин.
– Не может быть!
– Ты прикалываешься?
– Если бы… Но, увы, я так и сказала. Должно быть, совсем спятила. Наверное, подумала, что мы целый вечер так и будем изъясняться обиняками. О господи. Я схожу с ума. Приехали.
– Магда, успокойся. Сделай глубокий вдох. А теперь расскажи, что ответил мистер Виндзор.
– Целую минуту он вообще ничего не говорил. Только смотрел на меня с ужасом и изумлением. А потом молча принялся нарезать круги по комнате, а я сидела на диване и мечтала провалиться сквозь диванные подушки, потому что поняла, что натворила. Потом он вышел на кухню, и я подумала, что это сигнал сматывать удочки, и уже приготовилась удрать, но тут звякнули рюмки и хлопнула пробка и он вернулся в комнату с кока-колой для меня и бокалом вина для себя. Он протянул мне стакан и тоже присел на диван – на противоположный конец. А потом говорит: «Ах, Магда», – и качает головой. Я отпиваю глоток кока-колы, а сама так дрожу, что зубы клацают о стакан. Выдавливаю из себя: «Ах, мистер Виндзор», и мы оба начинаем глупо хихикать. Потом он говорит – таким мягким голосом, что хоть на стенку лезь: «Магда, мне очень лестно, что ты ко мне так расположена, тем более что я знаю – ты могла бы выбрать любого мальчика».
– Прямо так и сказал? – спрашиваю я с завистью. – Этими самыми словами?
– Ага. И продолжил: «Тебе совершенно не нужно растрачивать свои чувства на скучного старого учителя вроде меня». Я набралась смелости и сказала, что он самый нескучный человек из всех, кого я встречала, а он мне в ответ: мол, спасибо на добром слове, но через неделю-другую тебе все надоест и ты будешь вспоминать об этом как о мимолетной страсти. Я говорю, что вряд ли, а потом спрашиваю, почему он так реагирует – из-за школьных обязательств или я ему совсем не нравлюсь? А он сказал – очень нравлюсь, но не в том смысле, который я имею в виду. И добавил, что я чересчур юна для романа с парнем за двадцать и что связь с ученицей – это непрофессионально и он никогда на это не пойдет. А потом говорит: «К тому же не думаю, что моя подружка этому очень обрадуется».
– У него есть подружка?
– Они живут вместе. На самом деле это ее квартира. Она работает в рекламе и, судя по всему, зарабатывает кучу денег. Он показал мне ее фотографию. Она просто отпад – лицо как у Наоми Кэмпбелл и роскошные длинные волосы. Ее зовут Миранда, и когда он произнес ее имя, взгляд у него сделался таким нежным – сразу видно, что он от нее без ума.
Магда вздыхает.
Надин вздыхает.
Я вздыхаю.
– Он предложил мне дождаться ее и познакомиться. Даже пригласил с ними поужинать, но это было уже выше моих сил. Я притворилась, что у меня на самом деле свидание с мальчиком из школы Халмера, и извинилась за идиотизм. Он сказал: «Не беспокойся, Магда. Давай обо всем забудем и сделаем вид, будто ничего не случилось». Но разве такое можно забыть? Как мне смотреть ему в глаза? Теперь во время ИЗО мне придется целых два урока прятаться в туалете.
Тут прозвенел звонок, и мы пошли обратно в школу – и вдруг навстречу нам по коридору идет мистер Виндзор.
– О нет! – восклицает Магда. – Быстро спрячьте меня!
Но не можем же мы обмотаться вокруг нее или сплющить и затолкать в школьный рюкзак. Я подхватываю ее под руку с одной стороны, Надин – с другой, и мы продолжаем идти по коридору. Мистер Виндзор движется не спеша – как ни в чем не бывало. Поравнявшись с нами, он улыбается своей обычной приветливой улыбкой.
– Привет, Элли. Привет, Магда. Привет, Надин, – говорит он и прогулочным шагом идет дальше.
– Фу! – Магда выдыхает с такой силой, что у нее челка встает дыбом.
– Вот это класс! – восхищается Надин. – Он ведет себя так, словно ничего не было.
– Может, ничего и не было, – произносит Магда. – Может, вчерашний вечер мне привиделся в бреду. Приснился в кошмарном сне.
– Хорошо бы мой вчерашний вечер тоже оказался сном, – грустно изрекает Надин.
– Но ты вчера была на высоте. Позаботилась о Вики, дала отпор Лиаму и высказала ему в лицо все, что ты о нем думаешь, – говорю я, обнимая ее за плечи.
– Как по-твоему, я не ледышка и не зануда? – спрашивает Надин.
– Конечно же нет.
– И мальчики будут со мной целоваться?
– Надин! Не комплексуй. Уверена, ты скоро встретишь парня своей мечты. Я тебе это предсказываю.
– А я? – вздыхает Магда.
– Вы обе встретите парней своей мечты. Ну же – выше нос! Улыбнитесь!
Магда обнажает зубы.
– Тебе хорошо, Элли. У тебя есть Рассел, – говорит Надин.
– Точно, у меня есть Рассел. Но вы обе для меня важнее, чем он, – отвечаю я – и на самом деле так думаю.
Но когда после школы я встречаюсь с Расселом в «Макдоналдсе», Магда и Надин вылетают у меня из головы. Рассел купил мне подарок. Он лежит в маленькой черной коробочке. Коробочке для драгоценностей???
Я ее открываю, сердце у меня бешено колотится.
– Это ни к чему не обязывающая мелочь. Не кольцо или что-нибудь в этом роде, – скороговоркой произносит Рассел.
В коробочке находятся две маленькие жемчужные заколки в форме маргариток – очень изящные и совершенно очаровательные.
– Надеюсь, тебе они понравятся. Я подумал, они пойдут к твоим прекрасным кудрявым волосам. Но если не хочешь, можешь их не носить.
– Я хочу! Они просто прелесть.
– Тебе правда нравится? Я потратил целую вечность, изучая всякие штуковины для волос. Девушка в магазине так на меня косилась – верно, думала, я покупаю заколки для себя и вечером отправлюсь в клуб «Мадам Джо Джо»[10]. Помочь тебе их закрепить? Мне нравятся твои волосы, Элли, они такие воздушные.
– Типа взорвавшегося матраса – но все равно приятно, что тебе нравится. Меня всю жизнь раздражало, что их так много и что они вьются мелким бесом. Я всегда мечтала иметь волосы как у Надин – прямые и гладкие. Мои, конечно, так не уложишь – пустой номер. Может, мне сделать короткую стрижку, как у Магды? Как ты думаешь, мне пойдет?
– Зачем тебе походить на Магду или Надин? Тебе надо походить на себя. – Рассел прикрепил заколки. – Вот так. А тебе правда к лицу. Ты их наденешь на танцы?
– Обязательно! У меня есть шелковый жемчужно-серый топ. Могу его надеть. Он вполне облегающий.
– Отлично! Сегодня я взял еще один билет. Отец раскошелился. Он уже сменил гнев на милость. Я все ему про тебя рассказал. То есть я придумал, что мой учитель по ИЗО дружит с твоим учителем по ИЗО и что они стали друг другу рассказывать о своих любимчиках, и т.д., и т.п. Я подумал, так будет лучше, чем объяснять, что мы познакомились тут. Отец терпеть не может «Макдоналдс», и не приветствует, что я здесь тусуюсь. Но так или иначе, двадцать девятого мы идем на танцы.
– Двадцать девятого, – повторяю я.
Отчего эта дата звучит так знакомо? Почему я вдруг чувствую беспокойство?
– Двадцать девятое. Это случайно не пятница?
– Ну, пятница. А в чем дело?
О боже. Наконец я понимаю что к чему.
– Двадцать девятого я должна идти на концерт Клоди Коулмен.