Юлия хотела убрать альбом.
– Дальше неинтересно, там мы только вдвоем, это поездка в очень дальние края.
– Куда, если не секрет?
– Никакого секрета. Карибское море, Антильские острова.
– А в какое место?
– Остров Сен-Бартельми.
– Ого! Становится еще интереснее! Дай-ка посмотреть... Так, – Владимир внимательно всмотрелся в фотографию и замер... Затем глухо спросил: – Кто это такие? Это твой муж, а это кто?
– Отгадай.
– Перестань дурачиться, это очень важно. – Взгляд Владимира как-то странно изменился, ожесточился, голос его стал твердым.
– Ну, это Алексей, мой муж, ты его узнал – вот он такой большой и недовольный. А это Питер. Наш гид в поездке по острову. Русский. Очень, знаешь ли, непростой человек.
Юлия почувствовала, как во Владимире растет напряжение. Он попросил ее рассказать подробнее об этом гиде. Как хорошо она его узнала, где он живет, поддерживает ли она с ним отношения сейчас... Вопросы сыпались один за другим. От сдержанного, всегда корректного и малолюбопытного Владимира слышать их было странно. Она попыталась было уклониться от подробного отчета, отшутиться, но гостю было явно не до шуток.
– Пожалуйста, прошу тебя, расскажи мне о нем подробнее. – По голосу Владимира чувствовалось, что он чем-то потрясен.
– Господи, да что с тобой? Ты так побледнел!
– Что ты о нем еще знаешь? – стоял на своем гость.
– Знаю мало. Он не слишком распространялся о своей жизни.
– Ты с ним спала?
– Ты с ума сошел. Кто же задает такие вопросы?
– Это очень важно. Ты с ним спала? Да или нет?
– Это не твое дело. Ты мне не муж, не брат, не отец...
– Экие вы, женщины, всегда не о том. Прошу тебя, дело совсем не в моем похотливом любопытстве или какой-нибудь дурацкой ревности. Это очень важно – скажи мне, ты была с ним близка?
– Да. Было дело. А что ты так завелся?
– Юля, я тебе скажу одну вещь, но только ты не думай, что я сошел с ума. Понимаешь, я видел этого типа.
– Где ты мог его видеть?
– Сейчас расскажу. Это длинная история.
– Да не томи, рассказывай...
И Владимир взволнованно, под впечатлением какого-то очень неприятного воспоминания начал свой рассказ.
...Они с покойной женой, царствие ей небесное, не всегда были такими бедными, каким он сейчас оказался. В начале 90-х у них были приличные по тем временам деньги. Их бизнес был связан с торговлей икрой, рыбными деликатесами и считался в ту пору вполне надежным. И все равно всем казалось тогда, что деньги вот-вот кончатся, вновь вернется прежняя «ровненькая, но бедненькая» жизнь и ничего иного никогда не будет. И они с женой решили отдохнуть «на полную катушку».
Он прекрасно представлял, будучи моряком и плавая по разным морям и океанам, где какие курорты находятся. А острова Карибского моря были его мечтой, он так хотел побывать там, и не по работе, а «как белый человек», как нормальный европеец, как вольный турист. Владимир хотел показать жене вместе суперэкзотику и курорт для богатых. Поэтому выбор пал на остров Сен-Бартельми. Тогда им еще казалось, что туда не ступала нога русского человека... Вот так и вышло, что еще в 1992 году они, побывав на этом самом острове, на этом самом курорте, повстречали этого самого человека, Питера Питерсона. Причем повстречали при весьма странных и даже подозрительных обстоятельствах.
– Черт возьми! – волновался Владимир. – Это точно он! Юля, мне надо подумать, все сопоставить. Ну не может этого быть! Ты не думай, что я свихнулся, но мне надо идти. Пока, я тебе позвоню.
– А чай пить не будем?
– Потом, потом, какой там чай! Я тебе завтра позвоню. – И не успела хозяйка опомниться, как за гостем уже захлопнулась дверь.
На следующее утро, совсем рано, Юлию разбудил его телефонный звонок. Голос звенел от напряжения:
– Юлечка, можно я к тебе приеду? Прямо сейчас! Я все восстановил, все вспомнил. Мне срочно нужно с тобой поговорить!
– Хорошо, приезжай. Только, если хочешь позавтракать вместе, купи чего-нибудь, у меня даже хлеба нет.
– Да мне не до еды... А впрочем, почему бы и нет? Сейчас буду.
И вот он уже сидит у нее на кухне, встревоженный, не выспавшийся, и говорит, говорит, говорит...
– Если бы ты знала, какое это совпадение! Просто невероятное!
Одетая и наспех причесанная Юлия успела заварить свежий чай, который и поставила перед гостем.
– Володя, прошу, давай по порядку.
Но даже сейчас, когда прошло уже так много времени с момента потрясения, Владимиру трудно было привести в порядок свои мысли. Речь его была размеренной, но взволнованной, он не произносил, а как-то выталкивал из себя слова, нервно похрустывая пальцами. У них с женой были очень близкие и душевные отношения. Они по-настоящему любили друг друга. И вот этот Питер явился причиной их, по сути, единственного супружеского разлада. Владимир так и не знает до сих пор, изменила ли ему жена с Питером Питерсоном. Этот человек, эта история сидели у него в мозгу как заноза. И ему уже казалось, что с годами этот Питер превратился в чистую фантазию, фикцию, блажь... Он почти забыл, как тот выглядит, и вот у Юлии наткнулся на его фотографию.
– Ну и что же особенного, что, побывав на одном и том же курорте в разное время, мы познакомились с одним и тем же гидом? Тем более что, кроме него, русских там и не встретишь, – возразила с недоумением Юлия.
– Ты не понимаешь?
– Клянусь, нет!
– А еще с виду такая умная. – Владимир улыбнулся, но взгляд его оставался жестким. – Я просто-напросто сопоставил факты.
И он начал методично, медленно и слегка занудно излагать все по порядку.
Дело в том, что Владимир всегда был уверен: именно Питер Питерсон и стал причиной болезни его жены. Она клялась, что не спала с ним, но как раз через шесть месяцев после этой поездки у них обоих обнаружили положительную реакцию на ВИЧ. В этой истории было много темного, кое-чего он не понимает до сих пор, но... «Мне неудобно, Юлечка, пытать тебя, – говорил он, глядя в упор на нее сухими горящими глазами. – Мы с тобой недостаточно близкие люди, чтобы я мог вот так запросто расспрашивать об интимных сторонах жизни. Но выхода нет. Умоляю, расскажи мне об этом человеке все-все, что ты помнишь...»
Юлия видела, что Владимир потерял свое обычное спокойствие и очень нервничает. Оттененное черной бородой лицо его выглядело мертвенно-бледным. Он пристально смотрел на хозяйку дома, не притронувшись ни к чаю, ни к бутербродам.
А она напряженно молчала. Ей совсем не хотелось вспоминать подробности того ужасного дня, когда она приезжала в отель к Питеру. И она коротко сообщила собеседнику, как можно суше и отстраненнее, что она переспала с Питером, но при этом они предохранялись. Впрочем, это ей не помогло.
Владимир напряженно выслушал ее слова.
– Это странно. Тут много странного. Я понимаю, тебе неудобно говорить со мной об этом, но мы же взрослые люди...
И он предложил Юлии разобраться вместе. Он считал, что если он первый опишет те обстоятельства, которые не дают ему покоя, то и Юлия сможет преодолеть свою скованность. И он начал излагать события. Сперва они ездили на экскурсию, потом Питер, видимо, назначил свидание его жене – Владимир не мог знать этого наверняка, – и они встретились в их семейном номере в гостинице. Владимира угораздило не вовремя возвратиться откуда-то, и он спугнул их. Между ними, судя по всему, еще ничего не произошло, но оба были раздеты, а Питер держал в руках шприц, который тут же выкинул в мусорную корзинку в номере.
– Подожди! – ахнула Юлия. – Что за лекарство? По какой такой надобности он его вводил? Что, твоя жена была больна?
– Да нет же, я не знал человека здоровее ее. Она начала болеть с тех самых пор, как съездила на этот проклятый остров.
– Так по какой такой причине гид делал ей укол? Ты можешь мне это объяснить? Теперь и я уже вижу нечто странное и похожее на случай со мной...
– Я сам до сих пор не понимаю того, что мне говорила жена. Она клялась, что никакого любовного свидания они не планировали. Якобы Питер зашел к нам в номер по какому-то поводу. Они разговорились, он признался, что тоскует по России, по родным русским женщинам. Слово за слово, он ее поцеловал, и ей вдруг стало плохо. Он сделал укол.
– От чего ей стало плохо?
– Ну конечно, от жары. От чего же еще.
– Может быть, твоя жена принимала наркотики?
– Да зачем ей было принимать наркотики? Нет, конечно. Она была жизнерадостным, самодостаточным, с совершенно здоровой психикой человеком. И знаешь, мы были по-настоящему счастливы с ней...
Юлия не верила пока ни одному его слову, но и не посвящала его в подробности своей поездки. Он ничего не мог знать. Как же может быть такое совпадение? Этот Питер – тот же самый, то же лицо, та же манера – делать укол чуть что... Таких совпадений в жизни просто не бывает!
И Юлия, чувствуя, что ее словно засасывает какая-то густая, странная, жуткая трясина, рассказала Владимиру во всех подробностях свою историю. И про невыносимую обиду на Алексея, и про жару, и про нелепое свидание с Питером, и про непонятный укол какой-то камфары... Про то, что потом она специально читала и спрашивала врачей, какие меры принимают при обмороках. Ответ был один: «Общепринято пользоваться нашатырным спиртом». А при чем тогда здесь пресловутая камфара? Это безобидный препарат, поддерживающий сердечную деятельность, и только. А с сердцем у нее тогда было все абсолютно в порядке.
Чем больше они обсуждали свои горестные истории, тем больше у них появлялось вопросов. Они проговорили весь короткий декабрьский день, почти до вечера. Наконец Владимир сказал:
– Ну все, хватит. Сегодня мы с тобой уже ничего не придумаем. Пойдем обедать куда-нибудь, где хорошо кормят и по-божески берут.
– Пойдем. К «Петровичу», на Чистые пруды. Только каждый платит за себя. Идет?
– Ну уж нет, я приглашаю тебя на поздний обед или ранний ужин – называй это как хочешь, – и лишить меня возможности чувствовать себя мужиком я тебе не позволю. Уж на «Петровича» я пока зарабатываю.
– Если у тебя со старорежимными принципами так серьезно, то я согласна. Только давай быстрее, а то я умираю с голоду, – согласилась Юлия.
В ресторанчике «У Петровича» в последнее время Юлия бывала часто. «И как это я раньше не любила рестораны? Вот глупая была», – в который раз подумала она, переступая порог заведения. Ей нравилось это место, нравилась нарочитая неброскость здешнего стиля. Ностальгия по советским временам сочеталась тут с чем-то истинно московским, разгульным и милым одновременно...
В этот день в ресторане «У Петровича», как всегда, было многолюдно, в меру шумно и по-домашнему уютно. Им, как завсегдатаям, нашли столик на двоих в дальнем углу, они заказали свои любимые блюда со смешными названиями и по бокалу сухого вина. Погрузившись в уже ставшую привычной за последний месяц атмосферу этого славного ресторанчика, Юлия стала понемногу приходить в себя от потрясения. Она откинулась на спинку стула и решительно сказала:
– Давай пока не будем больше говорить о нашем открытии. Хорошо? У меня много соображений и предложений, но давай все-таки пообедаем без проблемы Питера. Хорошо?
– Хорошо. Питер тут точно третий лишний, это ты правильно понимаешь. Хотя тут все Петровичи, но нашему антильскому Питеру, подлому злодею и интригану, здесь не место! – откликнулся Владимир, бешено и нарочито свирепо сверкая глазами.
– Умоляю, перестань. Через полчаса мы к нему вернемся, но я не могу есть, когда об этом думаю... Ты же не хочешь, чтобы я ушла отсюда голодная?
– Дорогая Юля, мне нужна сильная подруга, которая одновременно еще и ценный свидетель. Поэтому поглощай свое фирменное диетическое блюдо – отварной язык с картофельным пюре – и не думай ни о чем больше.
Владимир начал балагурить как обычно, и они действительно – и даже довольно легко – переключились на другие темы. Обсудили вчерашнее мероприятие у «Врачей без границ», посудачили о наиболее ярких коллегах Владимира, вспомнили общих знакомых по Клубу. После обеда они вышли от «Петровича» в совершенно другом настроении. У Юлии в голове улеглась сумятица и начала выстраиваться цельная картина. Но она не спешила делиться ею с Владимиром. Он и так страшно переживает. А тем временем ее собеседнику не терпелось продолжить разговор.
– Ну все, снимаешь запрет на нашу тему?
– Снимаю, а то ты, похоже, сейчас взорвешься, – со смехом ответила Юлия.
– Давай где-нибудь присядем и тихо поговорим, обсудим наши выводы. Пойдем хоть в «Ролан». Здесь совсем рядом.
За столиком в кинотеатре «Ролан» Юлия с Владимиром исчертили целый блокнот, строя схемы и просчитывая варианты событий. Мнения их расходились только в деталях. Общий вывод был один: Питер – источник или причина намеренного заражения. Оставался открытым вопрос: сам ли он носитель ВИЧ или же повинны его мистические шприцы? И если второе, то откуда он берет материал для инфицирования?
Впрочем, это уже были детали. Ясным становилось самое главное: Питер – опасный преступник, маньяк, заражающий женщин, СПИД-террорист. И возможно, он по сей день продолжает свой гнусный промысел, свою охоту. Засел в райском месте и, как паук, ловит глупых бабочек, летящих на приманку любви, красоты, экзотики...
– У-у-у, мразь! Убил бы своими руками, – мрачно заключил Владимир, когда они в изнеможении закрыли блокнот.
– Так, подводим итоги, – уверенно сказала Юлия. – Мы вычислили с тобой преступника, и он, скорее всего, продолжает свое дело. После моей встречи с ним прошел почти год. Все это время он наверняка регулярно выходил на «охоту» и заражал несчастных. Что мы можем сделать? Как мы с тобой можем его остановить? Первая идея – предупредить турагентов.
– Во-первых, тебе никто не поверит. Во-вторых, ты что, забыла, где и в какое время живем? У них денежки пропадут, если станет известно о маньяке-террористе, люди перестанут туда ездить, а это ведь прибыльное, очень элитное направление.
– Ну тогда нужно заявить в полицию. Только в какую?
– Давай рассмотрим варианты. Заявляем в нашу. Что тебе отвечают? Дословно: «Дамочка, да вы в своем уме? У нас людей каждый день вот тут, рядом, под носом убивают, а мы будем ловить какого-то непонятного преступника за тридевять земель?» Нет, это нам не подходит.
– Тогда во французскую?
– Я не уверен, что нам и там поверят. Все обвинения голословные, а улик нет.
– Так что же делать, Володя? Что-то же надо делать!
– Выход один: самим до него добраться и самим уничтожить.
– Как это? Киллера нанять? Самим прикончить? Неужели ты к этому готов? Подумай, а если это не он? Надо разобраться.
– Да я шкурой чувствую, знаю, что это он. У нас на море таких сразу за борт бросают.
– Да у вас на море таких и не бывает. Они все больше по бережку, по бережку, чтобы был климат хороший да клозет теплый...
– Ладно, не накручивай. Нас эмоции раздирают, а надо бы трезво посмотреть на вещи. – Владимир старался успокоить Юлию, но сам рвался в бой, его переполняла жажда мщения.
Они вышли из «Ролана», с изумлением заметив, что на дворе уже почти ночь, быстро доехали на такси до ее дома и распрощались, договорившись встретиться на следующее утро.
Владимир был так захвачен новым открытием, что отложил все свои дела на последующие дни и с утра уже опять был у Юлии.
– Ну так что ты решила? – начал он прямо с порога.
– Да не спеши ты! Давай сядем, поговорим как нормальные люди. Снимай пальто, проходи, – Юлия усадила его в кресло, принесла чай. Она ничего не решила, да и не понимала толком, каких, собственно, решений он может ждать от нее в такой ситуации. Физическая слабость, болезнь лишала ее всякой способности принимать решения.
Она внимательно посмотрела на Владимира. Видно было, что он провел вторую бессонную ночь. Лицо его осунулось, глаза покраснели, под глазами залегли темные тени. Борода на бледном похудевшем лице подчеркивала его возраст. Решительным тоном он начал излагать Юлии свой план.
Существуют только два свидетеля, оба россияне. Это они с Юлией. Какое гражданство у преступника, неизвестно. От России все это слишком далеко, так что российское правосудие исключается. Местным островным властям, хотя остров Сен-Бартельми и департамент Франции, доказать что-либо будет трудно. Следовательно, ни на одно государство рассчитывать нельзя. К тому же у них пока нет доказательств – одни только предположения, туманные, сбивчивые объяснения двух неизлечимо больных людей среднего возраста.
– Нам припишут групповой психоз, и все дела, – с горечью сформулировал Владимир.
Так что остановить этого гада кроме них самих некому.
– А если нанять частных сыщиков? – не удержалась от вопроса Юлия.
– Частные юристы будут работать слишком долго, да и стоить будут баснословно дорого. Потребуются подсадные утки вроде тебя и моей покойной жены, но где же таких взять? И что делать, если они ничего не найдут? – размышлял вслух Владимир. – Мы только зря потратим свои деньги. Преступник умен, хитер, он может спрятаться в другом месте, уйти в такую глушь, где его никогда не достанут.
Все это звучало вполне логично.
– И каков же тогда вывод? – Юлии надоело это бесконечное пережевывание.
– Вывод таков: мы имеем только одну-единственную возможность совершить справедливое возмездие. Ведь оно справедливое, правда? Так вот, только мы вдвоем, ты и я, можем ему отомстить.
– Как ты это себе представляешь? – Юлия внимательно смотрела на «старого шкипера». Владимиру и раньше очень подходило это прозвище, но сейчас он был особенно похож на уверенного в себе моряка, идущего в шторм на скалы.
– Как – разберемся на месте. Надо туда ехать. Ты сейчас окрепла, здоровье у тебя более или менее в норме, долетишь.
– Ты с ума сошел! Разве это возможно?
– Давай рискнем! – начал уговаривать ее Владимир. – Ну что мы теряем? Лишь бы ты физически вынесла этот перелет, дорогу и все остальное. Главное – ввязаться, а там – выиграем, вот увидишь!.. Слушай, можно мне трубочку у тебя выкурить? Не могу больше терпеть, очень курить хочется.
– Валяй, кури, – разрешила хозяйка. Ей всегда нравился запах трубочного табака. – Но все-таки, как ты себе это представляешь? Резкая перемена климата, нужно много денег на дорогу. Да и справимся ли мы с ним, ведь мы же не сможем его убить! Авантюра все это.