Здесь, кроме «заворотки», был использован еще и отлично сделанный морок, изображающий непролазный бурелом и хорошо маскирующий дорогу. Простиралось все это безобразие как минимум дня на два пути вдоль дороги, видимо, чтобы зашедший в лес человек случайно не вышел на нее в отдалении от оврага. Словом, работа мастера, приятно посмотреть. Но работа старая, очень может быть, что и не нынешнего столетия. Вот ведь были умельцы: самого мага, скорее всего, и на свете нет, а заклятие держится, как будто вчера сотворено! Уже одного этого было достаточно, чтобы еще больше подстегнуть мое любопытство: что же прячется в лесу, если его нужно маскировать этакими приемами?
– Едем, – скомандовала я Лауриню, направляя кобылу к оврагу. Судя по мрачным взглядам местных жителей, я в своих выводах не ошиблась и таинственный ночной гость тоже ушел этим путем.
Гнедой жеребчик Лауриня прядал ушами и пританцовывал на месте – овраг ему явно не нравился, и конь не собирался этого скрывать, Лауринь едва его удерживал. Моя серая только заложила уши назад, но артачиться не стала.
Я на секунду сосредоточилась. Разрушать мастерски выполненную «заворотку» и морок – на это дня два уйдет при хорошем раскладе, а у меня времени нет на возню со старинными заклинаниями. Я поступила проще: окружила нас с лейтенантом энергетическим подобием кокона: теперь «заворотка» на нас и наших животных почти не действовала, а морок… Ну, тут уж придется обходиться своими силами. А интересно, как человек на вороной лошади преодолевал «заворотку»? Следов чужой магии я не чуяла, но это еще ни о чем не говорило, у него мог быть некий амулет… Все это еще больше раззадоривало мое любопытство!
– Дайте сюда поводья, – велела я и, забрав у Лауриня повод, прикрутила его к луке своего седла. – Глаза закройте и держитесь крепче.
С этими словами я подхлестнула свою кобылу, и та как ни в чем не бывало направилась прямо на гору бурелома. Морок на животных и вообще не очень-то действует, сколько известно случаев, когда вся работа шла насмарку из-за какой-нибудь кошки, преспокойно проходящей сквозь неприступную на первый взгляд стену! Как я и предполагала, лошадь спокойно прошла сквозь завал. Я на всякий случай прикрыла глаза: ехать через морок – занятие малоприятное, зрение вступает в конфликт со здравым смыслом и прочими органами чувств, да и в целом как-то неуютно.
Для местных и гвардейцев все выглядело так, будто мы подъехали к зарослям кустарника, а потом попросту в нем растворились. Должно быть, так же поступал и ночной визитер (или визитеры?), из-за чего, полагаю, местные вполне могли почитать его существом сверхъестественным или, на худой конец, владеющим магией.
Морок расступился не скоро, мне изрядно надоело путешествовать с закрытыми глазами, так что я их открыла. Немного притерпевшись, можно было ехать и так. Лауринь же старательно жмурился, должно быть, из любопытства попытался открыть глаза и поимел весь букет неприятных ощущений. Хорошо еще, с коня не навернулся, возись с ним потом… Пожалуй, даже к лучшему, что мы отправились вдвоем: стоит только представить, как мне пришлось бы вести весь отряд сквозь морок!..
– Можете открывать глаза, – сказала я через некоторое время, и Лауринь с явным облегчением послушался.
– Где это мы, госпожа Нарен? – удивленно спросил он, озираясь по сторонам.
– В лесу, сами не видите, что ли, – пожала я плечами, возвращая лейтенанту поводья его гнедого. – На дороге.
Лауринь воззрился на меня, как на ярмарочного «волшебника»-проходимца, вынувшего у него из уха кошелек с золотыми монетами. Я не люблю, когда меня держат за такого вот фокусника, поэтому сказала несколько резко:
– Подстегните своего одра, Лауринь, что вы плететесь, как в обозе? Мы не на прогулке!
Не глядя больше на лейтенанта, я пришпорила лошадь. Кобыла перешла на ровную рысь. Скаковой лошадью ей не бывать, да и не понесешься вскачь с поклажей, зато выносливости моей серой не занимать. Лауринь быстро нагнал меня, пристроился чуть позади, храня обиженное молчание, что меня весьма устраивало. Так молча мы и ехали почти до полудня, когда я решила устроить привал и немного перекусить. Долго рассиживаться не стали, тут же двинулись в путь. Я была намерена забраться как можно дальше за сегодняшний день, и пока темп поездки меня вполне устраивал. Хорошо, в воде недостатка не было – ручьев в лесу попадалось предостаточно, – не то нам пришлось бы намного сложнее…
Лес жил собственной жизнью: перекликались птицы, пару раз в придорожных кустах я замечала каких-то мелких зверюшек, а однажды дорогу перебежала лиса. Самый обычный лес, с вековыми деревьями, на которые явно никогда не покушались лесорубы. Вот только было как-то неуютно, будто кто-то оценивающе рассматривал меня в упор. Хотя, возможно, это расшалилось воображение.
– Лауринь, – окликнула я, когда мне надоело молчать. – Так чем местные ваших солдат напугали?
– Лесом, госпожа Нарен, – буркнул Лауринь. И чем, интересно, я его так обидела, что он до сих пор дуется?
– А конкретнее? – подняла я брови и придержала лошадь, чтобы ехать бок о бок с лейтенантом. – Что прикажете Его величеству докладывать? Мол, добрые селяне просто сказали «не ходите, господа гвардейцы, в лес, там страшно»?
– Ну… вроде того… – замялся Лауринь.
– И, конечно, храбрые гвардейцы тут же поверили неотесанной деревенщине, – кивнула я. – Вот Его величество порадуется, когда узнает! Отряд отборных головорезов перепугался деревенских сказок до такой степени, что ослушался приказа… прелесть что такое! Да военный трибунал животики надорвет! – При упоминании о трибунале Лауринь пошел красными пятнами, но смолчал. – Ну-ка, поведайте и мне какую-нибудь байку, Лауринь!
– Госпожа Нарен… – Лейтенант смотрел на меня с детской обидой во взгляде. – Если бы они про волков рассказывали или там про нечисть какую-нибудь, мы бы только посмеялись, по деревням всегда такие истории рассказывают!..
– Но они поведали о чем-то по-настоящему ужасном, – понимающе кивнула я. – Хватит оправдываться, Лауринь, рассказывайте!
– Они говорили, что давным-давно в этих краях было святилище какого-то злого божества, – сказал Лауринь, таинственно понизив голос. – Его вроде бы построил могущественный чернокнижник, и…
– И его последователи до сих пор прячутся в лесу, воруют младенцев и варят девственниц заживо, – закончила я. – Или наоборот. И вы перепугались такой чуши? Мне за вас стыдно, Лауринь.
Лауринь покраснел еще сильнее, после чего все же выдавил:
– А еще, говорят, кто из деревни или из чужих в лес заходит, обратно не возвращается… то есть днем еще может вернуться, а если на ночь там остался – то уж точно назад не придет… если только косточки найдут, и то случайно… – Лейтенант вскинул голову и посмотрел на меня с вызовом. – Это сейчас смешно звучит, госпожа Нарен! А когда ночью рассказывают и слышно, как за околицей этот самый лес шумит…
– То сердчишко заячье в пятки уходит, – хмыкнула я. – Еще какой небывальщиной вас попотчевали?
– Ну… – Лауринь задумался, вспоминая. – Говорили, что лес души ворует. То есть люди не просто пропадают, а… А потом такой покойник может прийти к родичам и всю семью…
– Лауринь, избавьте меня от этого! – воскликнула я. – Вот только сказок про живых – вернее, поднятых – мертвецов не надо, я их видала, и, поверьте мне, духи умерших тут совершенно ни при чем!
– Правда? – У Лауриня аж глаза вспыхнули. – Вы их правда видели? Расскажите, госпожа Нарен!..
– Я вам в рассказчики не нанималась, – фыркнула я. – Да и потом, если я расскажу со всеми подробностями, вас наверняка стошнит, а возиться с вами мне недосуг. Вы мне лучше объясните, почему ваши гвардейцы перетрусили? Сдается мне, каких-нибудь оборотней или упырей они бы не побоялись…
– Так… – Лауринь нахмурился, собираясь с мыслями. – Госпожа Нарен… да вот получилось, что почти все они веруют в Мать Ноанн… ну…
– И что? – подняла я брови. – Хотя не говорите, я сама соображу… – Я призадумалась, вспоминая особенности этого верования. – Ах вон оно что…
Для приверженцев Матери Ноанн нет ничего страшнее потери души. Гибель тела их волнует в гораздо меньшей степени, нежели угроза душе. Они, видите ли, верят, что после смерти душа немедленно вселяется в новое тело, и так без конца. Но если какой-нибудь злой дух или, хуже того, недобрый человек эту душу похитит, то родиться заново она не сможет, а будет обречена вечно выполнять приказы хозяина. То бишь предназначения своего – вечно жить и вечно меняться – не выполнит, а застрянет в таком вот подвешенном состоянии. Одним словом, хуже ада, в который верят приверженцы иных религий. Неприятно…
Верящие в Мать Ноанн обычно отличные солдаты, вот почему их так много оказалось в отряде. Немудрено – увечий и смерти они не очень-то боятся. А вот зловредной магии испугались… должно быть, убедительно им рассказывали. Придется уведомить об этом Арнелия, пока до серьезной беды не дошло. Этим бедолагам не миновать суда… Я не хотела бы до этого доводить, но – ничего не поделать. Замолчать это происшествие не удастся. Да и потом, тут-то я без нескольких солдат справлюсь, а если подобное случится во время военной кампании? Удивительно, что до сих пор обходилось без прецедентов… Впрочем, будь у этих гвардейцев командир посерьезнее, глядишь, и все бы обернулось иначе. С другой стороны, если уж они судебного мага не побоялись… Нужно будет поподробнее познакомиться с тонкостями этого культа, а перед тем – выяснить поподробнее, какие именно «сказки» рассказывали деревенские и как доказывали свою правоту… Это может пригодиться.
– А вы, лейтенант? – спросила я. – Вы в Мать Ноанн не верите? Раз не побоялись пойти?
Лауринь неопределенно пожал плечами.
– Неважно, во что я верю… – сказал он хмуро. – У меня приказ – сопровождать вас, госпожа Нарен. Я и сопровождаю…
«Боится», – поняла я. Трусит так, что сердце в пятки уходит. В лесу ветка треснула, а Лауриня аж подбросило, до сих пор по сторонам озирается. Однако же идет со мной… Давно мне не попадалось людей с таким чувством долга! Хм… кто знает, может быть, из этого мальчишки все-таки выйдет толк?
Разговор дальше не клеился. Лауринь делался все более дерганым, вздрагивая при каждом шорохе, а когда из придорожного куста с шумом взлетела крупная птица, так и вовсе, по-моему, едва не получил разрыв сердца. И что с таким спутником прикажете делать? Ночью-то он и вовсе с перепугу рехнуться может!
Кстати, о ночи: уже начало смеркаться, неплохо было бы поискать место для ночлега. В лес входить почему-то очень не хотелось, хотя «заворотка» со своей изнанки не должна была бы так действовать, да и днем я ничего подобного не ощущала… Но не посреди же дороги ночевать! Стоило мне подумать об этом, как моя кобыла вдруг насторожила уши. Впереди, за поворотом дороги, раздался отчетливый стук копыт. Всадник определенно был не один.
– Ого, да мы тут не одни! – приятно удивилась я.
Интересно, кто это? Впрочем, что гадать, скоро все станет ясно…
Появившиеся из-за поворота всадники, числом трое, при виде нас, мягко говоря, опешили. Остановились в десятке шагов, рассматривая нас. Я тоже беззастенчиво их разглядывала. Люди как люди, ничего потустороннего в них не было. И способностей к магии тоже не было, разве что едва заметно фонили простенькие амулеты – на удачу, от сглаза и прочее в том же духе. Одеты просто и практично, держатся по-хозяйски. Лошади – крупные, ухоженные – тоже выглядели самыми обычными животными. Породу я, правда, опознать не смогла: горбоносые, как тайены, но слишком рослые и ширококостные… Должно быть, какая-то помесь.
– Кто вы такие? – спросил наконец один из всадников, справившись с удивлением. Был он невысок ростом, насколько можно было судить, темноволос и довольно-таки некрасив. В седле он держался уверенно, а на поясе красовался такой арсенал, что хватило бы вооружить троих.
– Флоссия Нарен к вашим услугам, – охотно представилась я, вынув трубку изо рта. – Независимый судебный маг. В настоящее время нахожусь под покровительством Его величества Арнелия. А этот юноша, – я махнула рукой в сторону Лауриня, – лейтенант королевской гвардии Лауринь. Мой сопровождающий.
– И что вам здесь надо? – мрачно поинтересовался все тот же всадник.
– Я, видите ли, провожу расследование, – весьма дружелюбно ответила я. Ссориться с ними в мои планы не входило. – Выяснение обстоятельств гибели сборщика податей завело меня в этот лес. Я надеялась, что смогу отыскать здесь того, кто ответит на мои вопросы.
– Как вы вообще сюда попали? – сердито спросил второй всадник, молодой светловолосый парень с заметным шрамом на лбу. – Чужим сюда вход заказан!
– Я ведь представилась, уважаемый, – мягко ответила я, сделав вид, будто не заметила, как третий всадник скроил юнцу угрожающую рожу. – Я маг, и та милая «заворотка» вкупе с мороком на меня не действуют. Кстати, вы до сих пор не представились. Вам не кажется, что это невежливо по отношению к даме?
– Гм… – произнес первый всадник, сообразив, видимо, что магов злить не стоит. – Вы уж простите… э-э-э… сударыня, мы люди простые, обхождению не обучены… Меня звать Вальтом, этот, – он ткнул пальцем в юнца со шрамом, – Сорс, а вот он – Рин.
– Рада знакомству, – наклонила я голову. – А теперь, может быть, мы спешимся и подумаем о ночлеге? На мой взгляд, уже довольно темно!
– Это вы верно говорите, – кивнул Вальт. – Прошу за нами, сударыня, тут неподалеку хорошее местечко есть…
Некоторое время ехали молча. Троица приглядывалась ко мне, явно сочтя Лауриня не стоящим особого внимания, я изучала их. Вроде бы люди как люди, только речь чуточку странная. Сударыней меня давным-давно никто не называл, это обращение безнадежно вышло из моды. Да и некоторые другие обороты…
– Повезло вам, что вы засветло на разъезд наткнулись, – нарушил молчание Вальт.
– Люди в деревне говорили, что ночью в лесу опасно, – кивнула я. – Значит, это не выдумки?
– Какие там выдумки, сударыня… – вздохнул Вальт. – Не встреть мы вас, остались бы от вас рожки да ножки…
– А конкретнее? – навострила я уши.
– О прочем вам рейе Фейна расскажет, если решит, что можно, – уклончиво ответил Вальт. – Мы вас к нему проводим, все одно возвращаться пора. С ним и про все остальное поговорите, а мы люди маленькие, нам много знать не положено… – Он умолк, потом добавил: – Только вы уж поверьте, сударыня, ночью в лес в одиночку соваться не стоит. И от нас лучше ни на шаг, а то мало ли…
Судя по выражению лица Лауриня, ему очень хотелось заскулить, но он сдержался.
Меня же больше заинтересовало имя хозяина этих троих, вернее, не столько имя, сколько звание. «Рейе» – так обращались к высокородным невесть сколько веков назад, еще до того, как на территории нынешнего Арастена появились графы и бароны, до того, как всех их смело войско Араста Первого и возникли арнайи и нейры… Что же тут творится?
Ночь, как ни странно, прошла вполне спокойно, и наутро мы снова тронулись в путь. Понемногу Вальт разговорился, и, хотя никаких ценных подробностей мне из него выудить так и не удалось, кое-что он все-таки рассказал. Они трое совершали обычный объезд. Хотя никто живущим в лесу не угрожал, пренебрегать возможной опасностью не стоило, а потому уже много лет по дорогам (оказывается, эта дорога не была единственной) разъезжали вооруженные люди. Обычно ничего интересного не случалось, но в этот раз они наткнулись на нас.
Понемногу мне стало понятно, что в этом дремучем лесу кипит бурная жизнь. Пару раз Сорс обмолвился о «зáмке», за что схлопотал от Рина подзатыльник (очевидно, умение держать язык за зубами было не самой сильной стороной парня). Раз есть замок, должен быть и хозяин, видимо, тот самый рейе Фейна, к которому нас и везли. Надеюсь, он окажется более разговорчив!
Ехать пришлось не слишком долго, утром четвертого дня дорога резко нырнула под горку, потом снова пошла вверх, деревья немного расступились, и нашим взглядам открылся замок на холме. Довольно большой, явно старинной постройки замок, выглядевший весьма внушительно.
– Вот и добрались! – сказал Вальт довольно. – Смотрите, сударыня, это вот и есть наш замок.
– А название у него имеется? – поинтересовалась я.
– Ну… – призадумался Вальт. – Сколько помню, всегда его называли просто Замок. Ну, еще Замок-над-Лесом. А зачем иначе? Он же один тут…
Я не могла не признать, что его умозаключение не лишено логики.
Наше прибытие сопровождалось потрясенными взглядами. Очевидно, гостей тут не бывало давненько, и уж тем более гостей, ухитрившихся самостоятельно забраться в лес. Я вежливо улыбалась и посматривала по сторонам. Хозяйство тут было поставлено неплохо, как мне показалось. Интересно, откуда берется провизия? Вряд ли ее привозят извне, ведь непременно слухи пойдут! Должно быть, как-то обходятся своими силами.
Вальт сбегал куда-то, вернулся и доложил:
– Вам, сударыня, комнату сейчас приготовят, и спутнику вашему тоже. А пока…
– А пока я бы хотел с вами познакомиться, сударыня, – перебил его другой голос. Во двор спускался невысокий сухощавый мужчина с определенно аристократической осанкой. – Вергер Фейна к вашим услугам.
– Весьма рада встрече, рейе Фейна, – церемонно кивнула я, решив называть его так же, как наши провожатые. Мне не трудно, а человеку будет приятно… – Флоссия Нарен, независимый судебный маг. А это лейтенант Лауринь.
– Давайте пройдем в мой кабинет, – любезно предложил Фейна. – Я хотел бы побеседовать с вами, пока для вас готовят комнаты.
– С удовольствием, – ответила я как могла более вежливо и последовала за хозяином замка, оставив Лауриня разбираться с нашими лошадьми.
Кабинет рейе Фейна был обширен, запущен, но весьма уютен. Видно было, что хозяин тут работает, а не только принимает гостей.
Мне было предложено удобное кресло возле окна, сам Фейна расположился напротив.
– Прошу вас, рейе Нарен, – предложил он, – вот яблочное вино. С дороги вас наверняка мучает жажда.
– Право, не стоит беспокойства, – сказала я вежливо. О коварстве таких невинных напитков я знала: пьется, как вода, а в голову шибает почище орты. – И я – не рейе. Я веду свой род от некоего сына военачальника, далеко не благородных кровей, и рабыни, поэтому не стоит именовать меня так, рейе Фейна.
– Как вам будет угодно, госпожа Нарен, – кивнул Фейна и поинтересовался уже нормальным тоном: – Так что же привело вас в эти края?
– Я уже говорила, рейе Фейна, – ответила я, решив сыграть на откровенности. Все равно никакой тайны мое нынешнее дело собой не представляло. – Я веду расследование. На постоялом дворе в деревне у леса был убит сборщик податей. Убит не местными, это я могу утверждать со всей ответственностью. – Я вздохнула. – Кое-что показалось мне странным. Тамошние жители совсем не умеют лгать, и было очевидно, что они кого-то покрывают. Следы привели сюда, только и всего.