Три брата-короля – Гунтер, Гернот и Гизельхер вышли навстречу Зигфриду и просили его стать почетным гостем их дома. А Хаген, до которого уже долетели вести о славных подвигах Зигфрида, поведал всем собравшимся о двух кладах, добытых витязем, – золоте карлика Андвари, отбитого у дракона, и сокровище великанов-нибелунгов.
– Рады приветствовать столь славного витязя! – промолвил король Гунтер.
Зигфрида и его спутников пригласили за стол. И начался пир. Звучали здравицы и хвалы в честь гостей. Не оставался в долгу и Зигфрид. В ответ он превозносил благородство королей и красоты их чудесной страны.
А с балкона, нависшего над залом и укрытого ковровым занавесом, с любопытством наблюдала за гостем прекрасная Кримхильда. Она с первого взгляда влюбилась в него и с жадностью ловила каждое его слово. А сам Зигфрид в нетерпении ждал, когда же ему представят ту, ради которой он предпринял такое дальнее и опасное путешествие.
И вдруг в самый разгар пира в зал вбежал гонец.
– Идут на нас войной два могучих короля! – запыхавшись, выкрикнул он. – Правитель саксонских земель Людегер и его союзник датский король Людегаст! И рать у них неисчислимая.
Опечалился Гунтер, старший брат королей.
– Нас застали врасплох, – молвил он. – Никогда прежде нашу землю не топтали недруги. Не успеть нам собрать достойной рати. Слишком малый срок.
И тогда поднялся Зигфрид.
– Я ваш гость, – сказал он, – но и друг. Позвольте мне выступить на защиту вашей земли. Неужели у вас не найдется тысячи воинов, готовых сражаться насмерть? А с таким войском не страшны мне и тридцать тысяч врагов.
Битва
И вот уже въезжают на королевский двор витязи в сверкающих шлемах, с алыми щитами и длинными мечами, свисающими до самых шпор. Колышутся копья. Звенят доспехи. Фыркают сытые кони, укрытые защитными кожаными попонами.
Выехал вперед Зигфрид.
– На беду себе бросили нам вызов незваные враги, – сказал он. – Но очень скоро они пожалеют, что начали войну!
И, взметая пыль, понесся вперед воинский отряд, ведомый неустрашимым Зигфридом. Достигли они саксонских рубежей и видят в поле несметное многотысячное войско. Но обилие врагов только радовало воинов Зигфрида. Неудержимо рвались они в бой.
– Вперед! – воззвал к своим витязям Зигфрид. – Ждет нас слава или погибель! Но дорого отдадим мы жизнь свою! За мной, храбрецы!
Сошлись две враждующие армии лицом к лицу, щитом к щиту. Датчане и саксы тучей нависли над отрядом Зигфрида. И уже невозможно было разобрать, где враг, а где друг. Кровавый туман поднялся над полем боя. Вспахали землю копыта коней. Оглушительный звон мечей и треск копий потряс воздух.
В первых рядах бился отважный Зигфрид. Прорубил он широкий коридор в рядах противника и устремился навстречу удалому всаднику в сверкающих золотом доспехах. Был это сам король датский Людегаст. Словно ветер, понеслись кони, сшиблись грудью с разбега, взвились на дыбы и разминулись. Повернули коней всадники и снова помчались друг другу навстречу. Ударил Зигфрид врага копьем, прогнулся щит, искры посыпались, дрогнула земля. Но сломалось копье, и бойцы взялись за мечи. Только не было защиты от волшебного меча Зигфрида. Бальмунг, меч нибелунгов, разил без промаха. Вот уже и сбит с короля датского шлем с конским хвостом, и сам он повержен на землю. Замахнулся Зигфрид, собираясь насмерть поразить врага, и взмолился датский король:
– Пощади, витязь! Готов я отдаться в плен.
Увидев, что пленен их король, отступили и датские воины. За ними повернули назад саксы. С болью видел король саксонский Людегер, как уводили плененного брата его, но уже ничего не мог поделать. Так бесславно для коварных завоевателей окончилась эта жестокая битва.
Но радостная весть о славной победе еще не долетела до бургундской земли. Неотрывно смотрела на дорогу прекрасная Кримхильда. Опасалась она за жизнь своих братьев и тайно тревожилась о том, кто стал ей так дорог и занимал теперь все ее мысли, – об отважном Зигфриде.
И вот прискакал с поля боя гонец.
– Скажи, как братья мои и все друзья? – в нетерпении бросилась к нему принцесса.
– Все бились отважно, – ответствовал гонец. – И первым среди нас был Зигфрид Нидерландский, наш благородный гость.
Ясная улыбка осветила лицо Кримхильды. Щедро одарила она гонца за приятную весть. Досталось ему в награду и золото, и богатая одежда.
Плащ-невидимка
До острова, на котором был замок Брунгильды, надо было добираться морем. Приказал король готовить к отплытию корабль. Уже на следующий день широкая ладья с трепещущим алым парусом стояла у берега Рейна. Хищная голова дракона на изогнутой шее, вырезанная на носу ладьи, устремляла свой взгляд в сторону моря. Словно в нетерпении, подрагивала ладья на прибрежном прибое.
– Ты знаешь дорогу к острову, – сказал король Зигфриду, – быть тебе и кормчим.
Согласился витязь, но прежде, чем отправиться в путь, попросил выслушать его.
– Служить тебе я всегда рад, и ты в этом убедился, – начал Зигфрид. – И впредь верной службой отплачу, если согласишься отдать мне в жены сестру твою Кримхильду.
Ни минуты не думал король.
– Клянусь исполнить твою просьбу, – беспечно воскликнул он, – если ты поможешь мне добыть деву-воительницу! Вернемся в Бургундию и сыграем сразу две свадьбы. Я женюсь на Брунгильде, а ты воссоединишься навеки с моей прекрасной сестрой.
С тем и отплыли они, и понесли речные волны ладью к морю. Двенадцать дней неслась ладья, разрезая воду и вспенивая ее веслами. И на исходе двенадцатого дня возникла перед путниками гора, выраставшая прямо из моря. Отблеск неприступного огненного вала, окружавшего ее вершину, окрашивал розовым светом низко бегущие облака. А над кольцом огня высились башни великолепного дворца.
Причалил корабль к острову. Сели на коней Зигфрид и Гунтер и понеслись вверх по крутой, вьющейся по горе каменистой дороге. Хрипели лошади, позвякивали бубенцы на поводьях, молчали всадники. И вот они уже на вершине. Опаляющим жаром пышет огненный вал. И, будто в ответ, пылает красным золотом заколдованное кольцо нибелунгов на пальце Зигфрида.
– Как же нам проникнуть внутрь? – растерялся Гунтер.
Помнил Зигфрид, что только его не спалит, пощадит огонь, пропустит к Брунгильде.
– Я пойду, – сказал он.
Накинул Зигфрид плащ-невидимку и тут же стал прозрачной тенью. Невредимой проскользнула тень сквозь огонь. Неузнанным явился перед Брунгильдой Зигфрид в плаще-невидимке. Колыхалась перед девой серая тень, и только кольцо нибелунгов горело на пальце Зигфрида.
– Идем со мной! – глухим голосом промолвила тень.
Не узнала Брунгильда в прозрачной тени своего избавителя Зигфрида, но послушно последовала за ним. Он крепко ухватил деву за пояс, обвитый вокруг ее талии, и через мгновение она оказалась перед королем бургундским Гунтером. Тень отступила в сторону, растворилась в дымном мареве. Только златотканый пояс случайно расстегнулся и остался в руке невидимого Зигфрида. Знал бы витязь, что бедой обернется для него этот пояс!
Преклонил колено перед Брунгильдой король.
– Прекрасная дева! – молвил он. – Ты явилась ко мне из огня. И огнем воспылало мое сердце. Будь моей женой!
– Мужем мне будет тот, кто освободил меня от заклятия, – сказала Брунгильда. Она огляделась, но никого, кроме Гунтера, не увидела. – Так, значит, это был ты?
Промолчал король, а Брунгильде ничего не оставалось, как протянуть ему руку. Она была согласна!
Вскочил на коня король. Впереди него в седле сидела вызволенная из заточения дева. Тень Зигфрида следовала за ними. Даже на корабле Зигфрид не снимал плаща-невидимки, чтобы не раскрылся обман. И они благополучно достигли Бургундии.
Паутина мести
Ни на миг не забывала Брунгильда о том оскорблении, какое нанес ей Зигфрид. Гневалась она, видя, какая любовь и согласие царят между ним и Кримхильдой. Нет, не бывать им счастливыми!
И начала неукротимая дева-воительница исподволь плести паутину мести. Однажды она явилась к своему мужу, королю Гунтеру, вся в слезах.
– Мой государь, – сказала она, – должна я признаться тебе в том, что замыслил Зигфрид. Когда-то он пробудил меня от вечного сна, сняв заклятие богов. Расставаясь, дал он клятву быть моим мужем. И теперь предложил мне бежать и укрыться в его Нидерландских владениях.
– Как?! – вскричал ужаленный ревностью король. – Он задумал меня обесчестить? Но могу ли я тебе верить?
Усмехнулась Брунгильда.
– Спроси этого благородного витязя, откуда у него пояс, подаренный им Кримхильде, – коротко бросила она и удалилась.
Недолго думая, Гунтер велел призвать к себе Зигфрида. И тот, прямо глядя в глаза королю, спокойно ответил:
– Это пояс Брунгильды. Я добыл его, вызволяя ее для тебя, король, из огненного кольца. И считаю своим трофеем.
Смирил свой гнев Гунтер и через силу улыбнулся витязю. Но теперь он уже, как и Брунгильда, загорелся мыслью о мести. В тот же день Гунтер открылся своему дяде и преданному слуге Хагену и попросил у него совета.
Смирил свой гнев Гунтер и через силу улыбнулся витязю. Но теперь он уже, как и Брунгильда, загорелся мыслью о мести. В тот же день Гунтер открылся своему дяде и преданному слуге Хагену и попросил у него совета.
Задумался мудрый Хаген.
– Силен безмерно Зигфрид, – проговорил он. – И сотня бойцов не справится с ним в открытом бою. Но коли нанес он вам оскорбление, то стал и моим врагом. Не силой, так хитростью победим мы его.
– Хорошо, – согласился король. – Но не медли, ибо вскоре он уедет в свои края. Тогда придется идти войной на Нидерландское королевство.
– Все будет исполнено завтра же, – поклонился Хаген. – Я так слажу дело, что никто и не догадается о нашем тайном сговоре.
С этим словами он удалился. Тем же вечером он объявил, что король собирается устроить оленью охоту в ближайшем лесу. Пригласил он участвовать в королевской забаве и Зигфрида.
Роковая охота
Накануне ночью приснился Кримхильде сон. И был он таким необычным и тревожным, что стала она умолять Зигфрида не ездить на охоту.
– Снилось мне, – рыдая, говорила Кримхильда, – что за тобою гнались по лугу два страшных, клыкастых кабана. А клыки у них были острыми и длинными, словно кинжалы. И вдруг зеленая трава стала красной, как кровь.
– Не волнуйся, – отвечал Зигфрид. – Целым и невредимым вернусь я. Разве есть здесь кто-нибудь, таящий на меня злобу?
А Хаген тем временем готовился к охоте. Нагрузили большой обоз самыми изысканными яствами – вином, хлебом, мясом, рыбой. Оседлали коней ездовые и ловчие. Вертелись у ног коней своры охотничьих псов. Шумная кавалькада наездников выехала с королевского двора. Вскоре достигли они опушки дремучего леса и разбили на траве охотничий стан.
– Пусть каждый выберет себе уголок леса и будет охотиться в одиночку, – предложил Хаген. – А потом мы сравним, кто из охотников удачливее, кто из них добыл больше дичи.
На том и порешили.
Узкой лесной тропой отправился Зигфрид в самую глубину леса, где дичь водилась обильная. Спокойно ехал он через густой бор, позвякивая шпорами. На боку поблескивал медный охотничий рог с золотой насечкой. Руку оттягивало тяжелое копье. Через плечо был надет тугой лук. За спиной прилажен был колчан, набитый стрелами с широкими кинжальными наконечниками. Свободно развевался широкий синий плащ, накинутый на угольно-черный шелковый кафтан.
Началась охота. В недавно еще тихой, молчаливой чаще стояли шум, собачий лай, рев и визг подстреленных зверей, конский топот, смех и крики. Зигфрид сразил стрелой лося, копьем достал зубра, погнался за матерым клыкастым вепрем. Конь его мелькал среди столетних дубов, пересекал поляны. Наконец настиг Зифрид зверя, натянул тетиву лука. Просвистела стрела и впилась в рыжий бок зверя.
И в тот же момент раздался свист другой стрелы, пущенной из засады. Попала предательская стрела в цель, вонзилась она в спину Зигфрида. Кровью окрасился черный шелковый кафтан. Покачнулся витязь и медленно сполз с седла.
– Дело сделано, – прошептал Хаген, пятясь в тень дерева.
А Зигфрид пытался подняться, но силы оставили его. Алой стала зеленая трава. Померкло солнце, скрытое набежавшей тучей. Заснул непобедимый герой вечным сном.
И вдруг раздался протяжный звон. Рассыпалось в прах гибельное кольцо нибелунгов. Послушное страшному заклинанию, сослужило оно свою последнюю, роковую службу. Сверкнули в воздухе, рассыпались искрами и кровавыми каплями упали в траву мельчайшие частицы красного золота.
Беовульф
I. ГрендельМного славных рассказов дошло до нас из старых времен о великих вождях.
Особенно же славился своими подвигами великий Шильд Шефинг, и Бог дал ему, на радость и утешение народу, еще более великого потомка. Звали его Беовульфом, и слава его разнеслась далеко по соседним землям.
Потомок Шильда, Гигелак, много лет правил землею Геатов и был любим всем народом. В то время правил землею Данов славный Гальфден. Было у него трое сыновей: Георогар, Гродгар и Гальга Добрый; дочь его звали Элан, и со временем стала она женою Геадошильфинга.
На долю Гродгара выпало такое счастье в войнах, что к нему стекалось отовсюду множество воинов. И задумал он построить для них такой обширный зал для пиршеств, какого никогда еще не бывало на свете. Там хотел он задавать роскошные пиры и щедрою рукою рассыпать дары верным своим воинам. Когда зал был готов, он назвал его Георотом, т. е. оленем, потому что щипец его кровли был украшен оленьими рогами.
Так долго жил Гродгар со своими витязями, не зная ни забот, ни печали, забавляясь играми, слушая игру на инструментах и пение бродячих певцов, приносивших к ним с собою рассказы старины.
Но вот вдруг появился враг, грозивший им из глубины своего подземного логова. То был свирепый Грендель, живший на дне трясин и болот. Господь послал его в наказание людям за их грехи, и были ему подчинены все чудовища, а вместе с ними эльфы, и великаны, и всякие чудовища морские.
С наступлением ночи прокрался он в обширный зал, туда, где на каменном полу беспечно спали после веселого пира одетые в кольчуги Даны, похитил одного из воинов и унес его в свое жилище.
Только с наступлением утра заметили Даны убыль в товарищах, и на смену недавнему веселью поднялись вопли и жалобы. Тяжко скорбел король о своих воинах, глядя на громадные следы, отпечатлевшиеся на земле там, где проходило чудовище.
На следующую ночь Грендель снова явился за новой добычей, и так свирепствовал он в течение целых двенадцати зим. Скоро стали слагаться и песни о том, как Грендель жестоко притеснял Гродгара, постоянно похищая у него воинов, и песни эти, расходясь по свету, оповестили весь род людской о страшных злодеяниях.
Никто не знает с точностью, где живут и гнездятся духи преисподней, так и о Гренделе знали одно только, что в жилище его был изукрашенный драгоценными каменьями зал, находившийся где-то в беспросветной бездне.
И никто не мог придумать никакого способа избавиться от такого бедствия.
Итак, скорбь и забота из года в год грызли потомка Гальфдена.
Услыхал о делах Гренделя витязь Геатов Беовульф и приказал сейчас же оснастить себе корабль, намереваясь посетить славного короля. Сначала опытные мужи из его людей долго отговаривали Беовульфа, но потом, приметя благоприятные предзнаменования, сами стали торопить его. Выбрав четырнадцать отменнейших бойцов, сам пятнадцатый, пустился он в путь, поручив управление судном надежному и опытному мореходу, хорошо знавшему все пещеры и скалы. Ровно через сутки снова увидали они перед собою землю: за острыми скалами, о которые разбивались морские волны, высились отлогие горы и острые вершины.
Путь был окончен, и знатные гости, звеня оружием, высадились на берег.
Страж земли Данов увидел со своего вала, как вышли они на берег, сверкая щитами и панцирями.
– Кто вы, отважные витязи, явившиеся сюда к нам из-за моря? – крикнул он им. – Мне поручено здесь наблюдать за тем, чтобы враги Данов не высадились как-нибудь с оружием в руках на этот берег. Никогда еще никакие воины не являлись сюда так, незваные! Никогда еще не видал я такого благородного и могучего воина, как вот тот из вас! Но должен я известить своего короля о вашем приезде, для того чтобы не успели вы, как соглядатаи, проникнуть в нашу данскую землю. Скажите же мне скорее, зачем вы к нам явились?
– Мы воины Гигелака из земли Геатов, – отвечал ему старший над воинами. – Отца моего звали Эктеовом. Мы же пришли сюда с любовью в сердце к твоему господину, сыну Гальфдена. Не знаю, правду ли слышали мы о великой беде, постигшей его и его воинов, но если то правда, то пришли мы сюда для того, чтобы освободить его и его землю от ужасного чудовища.
– Рад будет таким гостям наш король. Доставайте же одежды и оружие, – я сам проведу вас к нему, а корабль ваш поручу охранять моим помощникам.
Нарядные гости, покинув корабль свой в бухте, пошли за своим провожатым. Изображения кабанов сверкали у них на висках: они должны были охранять им жизнь. Доведя их до сверкавшего золотыми украшениями зала, страж оставил их и поехал назад к морю.
Пройдя выстланный камнем двор, витязи вошли в зал и, не снимая шлемов и панцирей, приставили к стене свои щиты. Навстречу им вышел один из воинов Гродгара, по имени Вульфгар, и от имени короля спросил их о цели их приезда.
– Приехали мы сюда из-за моря, из земли Геатов, – отвечал один из приезжих, – мы – воины и товарищи Гигелака, а зовут меня Беовульфом. Хотелось бы мне самому переговорить с королем Гродгаром; попроси же его выслушать меня.
Вульфгар пошел к своему королю и передал ему просьбу Беовульфа.
– Прими их, великий государь, – прибавил он, – судя по их виду, это не какие-нибудь изгои, и, вероятно, они явились сюда для великих подвигов.
– Я хорошо знал Беовульфа, когда он был еще мальчиком, и думаю, что Господь послал его сюда нам на радость и на погибель чудовищу Гренделю. Собери же мою дружину и проведи сюда гостей.