После двух часов за рулем мышцы от напряжения свело судорогой. Неужели не суждено ей нормально водить машину? Правила вроде бы усвоила неплохо, а вот с практикой… Конечно, инструктор намекнул, что почти никому не удается сдать экзамен по вождению с первого раза и, если не хочешь пересдавать его до скончания века, лучше заплатить и наверняка получить права. Заплатить не проблема, а вот ездить-то потом как?
Она повернулась к инструктору.
– Что ж, сегодня уже лучше, ― ответил он на ее вопросительный взгляд. ― Я всего три раза воспользовался педалью тормоза. Но еще раз напоминаю, что перед поворотами, особенно на стоянку, стоит притормаживать. Да не беспокойтесь вы, Ира, научитесь со временем… Еще десять занятий впереди.
– А если я получу права, но не буду уверенно чувствовать себя за рулем?
– Можно будет еще позаниматься в частном порядке, чтобы закрепить навыки.
– Спасибо, Андрей Семенович. Ну, так я пойду?
– До свидания, ― попрощался инструктор.
Ира выбралась из машины и вскоре покинула двор автошколы. До дома было недалеко, всего три остановки, и она решила пройти их пешком, тем более что их Средний проспект перекопан, общественный транспорт по нему все равно не ходит. Она повернула с линии на проспект, и не спеша направилась в сторону дома.
До сих пор не верилось, что скоро она будет раскатывать на собственной машине. Они договорились с сестрой, что через пару недель все вместе, с Владом и мальчишками, поедут выбирать автомобиль. Если сама не сможет его водить, можно нанять водителя.
«Ну да, сначала водителя, потом домработницу, потом садовника!»
Ира улыбнулась своим мыслям: как изменились ее представления о жизни за эти два месяца!
* * *Они вернулись из Вены в подавленном настроении, практически прямо с похорон. Но встреча с родными, рассказ о неожиданно свалившемся на них громадном состоянии, совершенно сумасшедший восторг сыновей отодвинули скорбные переживания. Мальчишки, едва поняли, что денег ― миллионы, отправились составлять список того, что им необходимо купить в первую очередь, и через полчаса каждый представил матери по исписанному с двух сторон листку бумаги. Читая, взрослые покатывались со смеху: штаны с накладными карманами «как у Валерки Меркулова», куртка «Аляска» и снегоход, тут же щенок овчарки и катер с мотором, за ним стильные черные очки, как у Рембо, игровая приставка и водный мотоцикл…
– Что-то вы размахнулись, ― заметила Юля, отсмеявшись. ― Боюсь, если мы все это купим, нам не останется даже на обмен квартиры…
– Если у тебя, сынок, столько сразу всего появится, ты никакого удовольствия не получишь… ― вступила Ира.
– Мам, опять ты о том, что богатые скучно живут, слышал уже сто раз! ― Олег всерьез обиделся. ― Скажи лучше, что денег жалко…
– Ты как с матерью разговариваешь? ― прикрикнул Влад.
Ира посмотрела на него с благодарностью. А он продолжил:
– Мы о вашем же благе думаем. Если все это у вас молниеносно появится, вы друзей потеряете, да-да, потеряете, а не приобретете! Нормальные ребята будут называть вас зажравшимися буржуями, а возле вас останутся лишь подхалимы и прилипалы, ожидающие, когда вы их «Сникерсом» угостите или на мотоцикле дадите покататься. Вы этого хотите?.. Ведь главная цель этих списков, ― Влад постучал по бумаге пальцем, ― перед другими покрасоваться: вот, мол, мы какие крутые, у нас есть то, чего у вас нет и не будет! Возьмите свои бумажки, подумайте над моими словами и оставьте по две вещи, то, чего вам действительно хочется. Все, идите.
Мальчишки удалились в Вовкину комнату, а Юля прошипела:
– Ну чего ты взъелся! Наконец появилась возможность побаловать детей…
– Вот именно ― побаловать! Сядут потом вам на шею, об учебе забудут, только и будут думать, что бы еще выпросить.
– Правильно, Владик, ― поддержала Ира. ― И спасибо, что моего приструнил…
Юля благоразумно промолчала. Она знала, что ее Влад настоящий мужик и, несмотря на ее миллионы, последнее слово всегда будет за ним.
Сестры наперебой принялись рассказывать о своей поездке, о кузене и его смерти. Влад отозвался в том смысле, что нетрадиционная ориентация становится в Европе вполне уже традиционной, и скоро белое население вытеснят негры и арабы. Для Иры такое тоже казалось диким, но осуждать кого-то, тем более только что умершего кузена, она не хотела.
Они показывали Владу фотографии отеля, которых Ольга немало нащелкала, когда в комнату вернулись мальчишки. Теперь в списке у каждого оказалось по мобильному телефону, у Вовки ― хоккейные коньки с формой, а у Олега ― щенок овчарки.
Потешный щенок Дик, вскоре появившийся в ее доме, почти не доставлял Ирине хлопот. Сын сам выгуливал свою собаку и даже подтирал иногда появляющиеся лужи.
С работы обе сестры уволились, но Ира не ощущала, что у нее стало много свободного времени. Каждый день курсы немецкого, да еще вождение. Юля чуть не две недели таскала ее по магазинам, полностью обновляя гардероб. Потом отвела в салон красоты ― пока в чужой, но и о собственном она не переставала мечтать. В салоне над Ириной внешностью серьезно поработали, она прошла курс массажа… Глядя по вечерам в зеркало и видя свое помолодевшее лицо, Ира грустно улыбалась: «И для кого все эти ухищрения? Ведь я и шага в сторону Саши не сделаю… А сам он не придет…»
Недавно Оля Прокофьева опять о нем заговорила. Ей почему-то вдруг пришло в голову, что если бы они тогда вместе приглашения на встречу одноклассников писали, Ира знала бы адрес Попова и сразу поняла, что он директор банка. Ира ответила, что тогда бы ни за что не стала с ним встречаться ― просто не решилась.
Выходит, Саша не зря соврал! Она вынуждена была признаться самой себе, что прощает его. Но звонить все равно не станет ― ни за что!
Ира шла быстро, и все же немного замерзла в своей тонкой стильной дубленке ― к ночи стало подмораживать. А вообще декабрь выдался теплый, днем было плюс пять. Интересно, какая погода будет на Новый год, гадала она. Опять слякоть? Впрочем, они все вместе едут в Майрхофен, а в Альпах снег, конечно, есть. Там красота, чистота, ровные расчищенные дороги. А на их Детской улице вечно что-то разрывают, а потом опять зарывают. Неужели нельзя поменять эти чертовы трубы один раз и навсегда?
Ире осталось всего лишь перейти дорогу к дому, и она уже ступила на проезжую часть, когда в глаза ударил свет фар выехавшей из ближайшей подворотни машины. Инстинктивно она отпрянула назад, на бугор наваленной земли. Шаг, еще один ― на третьем ее нога провалилась в пустоту.
― Жуля, куда ты меня тянешь? ― ворчала на свою болонку полная пожилая женщина. ― Правильно говорят: в плохую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выгонит, а плохая собака сама хозяина волочет. Ты плохая собака, Жуля! Двенадцатый час ночи, минус пять, снег, скользь ― а тебе второй раз за вечер приспичило! Давай скорее делай свои дела, дойдем до угла и обратно… Ну что ты тявкаешь? Чего ты не видала в этой яме? Стой, не тяни, а то мы обе в нее свалимся. Я-то тебя за поводок вытащу, а меня кто?… Хватит лаять! Что там такое ― крыса, кошка?
Болонка продолжала заливисто лаять, и женщина заглянула в яму.
– Господи, кто это там?… Вроде женщина… Але! Вы меня слышите?.. Не шевелится… Неужели труп?.. А вдруг все-таки живая… Надо срочно в «скорую» и милицию позвонить, ― оглядываясь по сторонам, женщина продолжала говорить то ли со своей собакой, то ли сама с собой. ― До дома бежать, так какая из меня бегунья? Пока доковыляю… Вот здесь, на этом самом углу, сто лет стояла телефонная будка ― и где она теперь?
Подхватив на руки свою собачку, женщина со всей возможной скоростью поспешила в сторону дома, но тут из подворотни вывалилась компания молодых парней. В другой раз старушка обошла бы их стороной, а тут бесстрашно бросилась навстречу:
– Ребята, у вас телефона нет?
– Бабуля, по мобильному звонки платные, это вам не домашний, ― довольно миролюбиво ответил один из парней.
– Надо срочно вызвать «скорую» и милицию. Там в яме женщина лежит, и не шевелится.
В ожидании милиции и «скорой» один из ребят спрыгнул в яму.
– Точно, женщина, ― он осторожно дотронулся до ее руки, ― холодная, но не окоченевшая, кажется, дышит… ― Он наклонился и присмотрелся. ― Да это же из нашего дома тетка! У нее еще пацан недавно овчарку завел, щенка, конечно. Может, поднять ее, что она здесь в луже лежит?
– Ты чего, нельзя! ― возразил сверху его друг. ― А вдруг у нее позвоночник сломан? Я передачу по телику смотрел. Если позвоночник ― чего не так сдвинешь, и все, кранты!
До приезда «скорой» вокруг ямы собралась небольшая толпа. Парень, узнавший Ирину, по совету дамы с собачкой сбегал к ней домой. Поэтому Валентина успела залезть в машину следом за носилками, растерянный Олег топтался рядом. «Скорая» пока никуда не уезжала.
– Зачем вы сейчас ее в больницу повезете? ― начала уговаривать Валя, когда стало понятно, что ничего серьезного с Ириной вроде не случилось, всего лишь сотрясение или ушиб головного мозга и общее охлаждение. ― Кто ее там ночью лечить будет? А я ее спиртом разотру, салом нутряным, молоком с медом напою…
Но врачи не поддались на уговоры, решили везти Ирину в больницу.
Едва машина тронулась, Ира очнулась.
Сообразив, куда ее везут, присоединилась к просьбам Валентины, уговаривала отпустить ее лечиться домой. На что медики ответили, что не возьмут на себя такую ответственность ― с сотрясением мозга не шутят.
На следующее утро у Иры поднялась высокая температура. Весь день около нее по очереди продежурили Валя и Юля, врачи кололи жаропонижающие, но пока безуспешно.
– Сил нет смотреть, как она мучается, ― рассказывала Юля подъехавшему к вечеру Владу. ― Почти все время без сознания, в забытьи Сашу зовет.
– Кого?
– Кого-кого?.. Попова своего! Позвонить ему, что ли? Так я телефона не знаю. У Вальки спросить, может, дома где записан?
Оказалось, что в тот трагический день Валя записала телефон Попова и сейчас продиктовала его Юле. Черкнув цифры на бумажке, она замерла в нерешительности и посмотрела на мужа.
– А вдруг он скажет, что и думать об Ирине забыл?
– Ну хочешь, я позвоню? ― Влад достал свой телефон, набрал номер:
– Александр? Это Влад, муж Ириной сестры. Ирине плохо, она без сознания, травма головы, температура очень высокая, врачи ничего не объясняют… В нашей больнице, бывшей Ленина. 2-я терапия, 11 палата… Когда? Хорошо, ждем.
– Приедет?
– Не раньше, чем через час, он на даче.
― Лешу позовите, пожалуйста.
– Он сейчас не может подойти к телефону, что ему передать?
– Лиза, это Саша Попов.
– Здравствуй, Саша. Лешка сутки дежурил, потом еще к пациенту заходил, только что спать лег. Совесть поимей, дай отдохнуть человеку!
– Лиза, честно, очень нужно, разбуди его, пожалуйста…
Через минуту в трубке прохрипел сонный голос:
– Какого черта, Поп? Только заснул…
– Леш, я уже почти у твоего дома, ты одевайся, ехать надо.
– Что случилось-то? С матерью плохо? ― Леша Титов вроде начал просыпаться.
– Нет. Женщина. Температура ― сорок. Никак не могут сбить, и еще травма головы. Ты одевайся и выходи. Я через три минуты подъеду.
– Сволочь ты, Попов, ― пробурчал Титов, забираясь в машину. ― У меня выходного нормального месяц не было. То дежурства, то частные пациенты, то приемы. Я с суток вместо утра только к вечеру добрался. Меня скоро жена из дома выгонит, она меня только спящим и видит!
– Тит, хватит скулить!
– Далеко ехать? Может, я подремлю пока?
– На Васильевский, выспаться все равно не успеешь. Лучше взбодрись, у меня на заднем сиденье в пакете коньяк, на дачу только приехал, даже разгрузиться не успел ― и тут мне позвонили.
Леша потянулся и вытащил пакет, достал бутылку.
– Вот буржуин проклятый ― какой коньяк он на даче пьет!
– Я тебе ящик такого куплю…
– Все равно, Поп, имей в виду: хоть я и хавал с тобой пшенку из одного котелка, но если у твоей дамы банальная простуда, я тебя убью, ― пообещал Титов, хлебнув прямо из бутылки.
– У меня охрана, ― слегка улыбнулся Александр.
– А у меня знаешь, сколько пациентов из спецподразделений? Они твою охрану одной левой… Да и где она, твоя охрана?.. Охрана, ау!!! …А что за баба? – спросил он уже серьезно.
– Моя любовница, бывшая, – ответил Попов, помедлив.
– Бывшая?.. – протянул Леша. – Так какого же ты ради нее из штанов выпрыгиваешь, и меня из постели вытаскиваешь? Видать, не ты ее, а она тебя бортанула? Так, что ли?..
– Так, – согласился Попов.
Как же он позабыл про Лешку? Они виделись редко, на день ВДВ, да и то не каждый год. И все-таки Титов, пожалуй, единственный его настоящий друг. Два года назад он вытащил мать почти с того света.
– Хочешь, расскажу? – спросил Саша.
– Валяй. Люблю послушать душещипательное. Сериалов-то не смотрю, некогда, а послушать люблю!
Когда Попов закончил свой рассказ, они были в двух минутах от больницы.
– Богатые тоже плачут, – глубокомысленно изрек Алексей. – Козел ты, Попов.
– За козла ответишь, – автоматически ответил Сашка. Они никогда не обижались друг на друга.
– Представь, что она чувствовала, когда узнала, что это ты нанял ее свою хату убирать?
– Но я хотел ей материально помочь!
– Помог, блин! Заодно и квартирку она тебе вылизала!
– Ну, козел я, козел! Что мне теперь, повеситься? – рыкнул Попов.
– Повесься, буржуин хренов. Нет бы, устроил случайную встречу, расспросил о жизни, предложил девушке помощь, а он!
– Хватит воспитывать, без тебя тошно… Приехали, выходи.
Их появление в отделении больницы произвело некоторое замешательство. Леша сразу прошел в палату, на ходу застегивая халат. Медсестра пыталась остановить его, но он бросил Попову тоном Абдуллы:
– Сань, договорись с таможней.
Тут появился местный врач, и Александр Сергеевич увлек его и медсестру в сторону поста. Через пару минут, положив что-то в карман, доктор поспешил в палату, а Саша подошел к Юлии и Владу.
– Рассказывайте.
– Ира возвращалась с курсов вождения… ― начала Юля.
– Какого вождения? ― не понял Попов.
– Автомобиля, ― пояснила Юля, ― потому что нам…
– Ты не о том, ― перебил ее Влад. ― На Иру чуть не наехал автомобиль, и она упала в яму. Там Детская вся перекопана, вот она и оступилась. Пролежала в ледяной воде около часа без сознания. Ударилась о трубу, что ли. Но раны нет, капюшон голову защитил.
– Она потом пришла в себя, а сейчас опять без сознания, тебя все зовет, ― вставила Юля.
Попов скрипнул зубами, но быстро взял себя в руки.
– Я привез хорошего врача ― это Леша Титов, я его сто лет знаю, служили вместе. Он работает в Военно-медицинской Академии, два года назад спас мою маму.
Титов вышел из палаты вместе с врачом.
– Ну, ни фига себе! Они только температуру сбивать пытались, а что там с мозгом после травмы ― никто так и не удосужился посмотреть! Готовьте к транспортировке, ― приказал он врачу. ― Дай трубку, буржуй, я свою впопыхах забыл. Надо в госпиталь звонить, пусть место подготовят. Иди, посмотри на свою красавицу, она, правда, без сознания, но какого-то Сашу поминает. Правда, не уверен, что тебя…
В ВМА Ире сделали томографию головного мозга, температуру удалось сбить. К утру состояние больной уже не вызывало серьезных опасений.
– Можешь к ней зайти, ― разрешил Титов другу. ― Ну, чего лыбишься? Между прочим, у твоей девушки не ОРЗ, а двухстороннее воспаление легких и сотрясение головного мозга средней тяжести. И лежать ей здесь еще как минимум две недели.
– Все равно, спасибо, Леш.
– Спасибо не булькает. Коньяк-то замылить решил? ― крикнул ему вслед друг.
Увидев Сашу, Ира не смогла удержаться и заплакала. Всхлипывала сквозь слезы:
– Ты… пришел…
– Я еще со вчерашнего здесь, ― сказал он, присаживаясь на стул возле кровати и беря Иру за руку. ― Ну что ты теперь-то плачешь? Все хорошо…
– Юлька ругаться будет, что мы в Альпы на Рождество и Новый год не попадем… Она так хотела, чтобы все мы, и ты вместе с нами… ― лепетала Ира. ― Они тебе рассказали? Я теперь богатая невеста…
– Какое это имеет значение? ― покачал головой Саша. ― Ведь я полюбил уборщицу, а ты ― простого шоферюгу…