- А что Виктор? Виктор парень справный, и ничего худого сотворить он не мог.
- Это уж нам решать, что он мог и чего не мог. Так пустишь обогреться или нет?
- В дом не пущу. Там у меня бабка хворая лежит и не двигается. Парализованная она, но зато все слышит, а зачем ей лишние волнения? А вот баньку я вам затоплю, там вы мигом отогреетесь и обсохнете, айда за мной.
В мизерном предбаннике, пока дед разводил огонь, мы с Уховым стащили мокрую одежду и деликатно приступили к опросу.
- Одному-то с парализованной бабкой, наверное, трудно? - сочувственно спросил я.
- А то нет! - раздувая едва затеплившийся огонек, проскрипел старик. Она же под себя ходит, вот и подсчитай, сколько раз на дню мне приходится ее переворачивать да пеленать, а бабка у меня в теле, поперек себя ширше. За день так ухайдакаешься, что к вечеру едва ноги до постели дотащишь.
- А что же дочка с зятем? Неужто не помогают?
- Помогают. Да только что мне от их помощи? Приедут в пятницу к вечеру, а в субботу после обеда их и след простыл. Давайте портки-то.
Прикрыв загудевшую печку, старик развесил на веревке наше барахло и, закурив папиросу, сел рядом на тесную лавку.
- Вот как? - насторожился Макс. - А по нашим сведениям, на этот раз он приехал к вам в четверг. Наверное, я что-то неправильно понял?
- Да нет, ты все правильно понял. Витька с Галей в этот раз и вправду приехали в четверг вечером, а уехали в пятницу. У него там на работе какие-то неплановые выходные получились, вот они и приехали пораньше.
- Вот оно что, - с видимым разочарованием проворчал Ухов. - А в пятницу, значит, уже и укатил. Тоже мне помощник нашелся.
- Вот я и говорю, толку от него как с козла молока. Как приедет, так ему баню подавай, а после бани самогон. Наутро встанет, метлой помашет и в машину.
- А он что же, много пьет?
- Нет, такого я сказать не могу. В четверг-то я сам отличился. Он еще тверезый сидел, а я уже в пополаме. Не помню, как и до койки-то дополз.
- А наутро, наверное, голова болела.
- А то как же! Сам понимать должен. Проснулся в десятом часу! Ну куда же такое годится! Обычно-то я в семь утра как штык, а тут... эх-хе!
- Когда вы проснулись, Галина с Виктором еще спали?
- Нет, тут они молодцы. Галина уже успела мать умыть и завтрак приготовить, а Витька калитку починил и курятник почистил. Тут ничего не скажешь.
- Скажите, Иван Федорович, а свою машину он загонял во двор или вроде нас оставлял ее в начале улицы?
- Да как же он загнал бы ее во двор, когда лужа в четверг еще больше была. Ясное дело, на улице оставил, да еще подальше вашей. Однако шмотки ваши подсохли, собирайтесь, а я покуда посмотрю, что там с моей бабкой.
Распрощавшись с хозяином, мы уже безо всяких приключений миновали лужу и, забравшись в машину, собрались возвращаться в город.
- И каковы твои впечатления? - запуская двигатель, поинтересовался Ухов.
- Самые хреновые, - мрачно ответил я. - Прикинь сам, почему свидетель Нины Андреевны вдруг так некстати отключается до утра в постели любовницы и почему засыпает Иван Федорович, свидетель ее сына? И вообще, с какой стати Виктор посреди недели устраивает себе выходной? Если он хозяин частной мастерской, то за ней нужен глаз да глаз.
- Ты хочешь сказать, что Виктор опоил своего тестя, а когда тот отрубился, он до утра мог смотаться в город?
- Черт его знает! Но почему бы и нет?
- В таком случае в курсе его дел должна быть жена, ведь ее-то он не опаивал, как мы знаем, она проснулась довольно рано.
- А почему бы ему не посвятить в это дело жену? Если оно приносит хорошие бабки, то надежнее партнера не сыщешь. Кроме того, он мог не посвящать ее в детали.
- Значит, получается, что эта стерва Нина Андреевна действовала со своим ублюдком сынишкой совместно? И их антипатия друг к другу всего лишь показуха?
- Не знаю, Макс, честное слово, я начинаю во всем этом запутываться. Первое, что нам нужно выяснить, отъезжала ли ночью его машина?
- Ну это не проблема, - показывая на крайний дом и стоящую под навесом бабулю, ответил Ухов. - Думаю, что из ее окон все отлично просматривается, а пожилые люди часто страдают бессонницей. Бабушка, мир дому твоему! - подходя к ограде, высокопарно поздоровался он. - Как жизнь молодая?
- Спасибо, сынок, - словоохотливо отозвалась старушка. - Живу пока, скриплю помаленьку, а вы-то как? - вдруг рассыпалась она в дребезжащем смехе. - Видала я немного назад, как вы в нашей луже-то барахтались. К Ваньке в гости, что ли, приезжали?
- К нему, бабуля, к нему, варнаку, - подстраиваясь под бабкино настроение, заулыбался Ухов. - Зверюга его чуть было моему товарищу полжопы не оторвал.
- Да, его окаянный пес тут никому проходу не дает. А чего приезжали-то?
- Хотели у него про одно дело узнать, а он и сам ничего не помнит. Ни бельмеса не смыслит. Может быть, вы нам поможете?
- А что такое? - Врожденное или вновь приобретенное любопытство заставило бабусю приблизиться вплотную к изгороди. - В чем суть дела?
- Тут к нему в четверг зять приезжал. Было такое?
- А как же! Точно приезжал, да вместе с Галкой. А машину свою, керосинку чертову, аккурат мне под нос поставил. А что такое?
- Нет, все нормально, так и должно быть, ведь к дому тестя он проехать не мог.
- А как ты по такой луже проедешь? Тут я никаких претензиев не имею, но зачем же ночью ее кочегарить, мешать людям спать.
- А он что же, ночью куда-то ездил?
- А то нет! Часов в десять укатил, но это еще ничего, а вот потом, когда после трех ночи вернулся, это уже нахальность.
- Точно, - согласился Макс. - Нахальность и невоспитанность, за это надо карать.
- Ага, иди покарай его. Как хлебало-то раззявит, хоть святых выноси. Стерпела.
- Бабуля, а он один уезжал или с женой?
- Один. Как уехал один, так и приехал один. Не иначе как к полюбовнице шастал.
- Это вы точно подметили. Совсем уже стыд потерял. - Укоризненно покачав головой, Макс уселся за руль. - Долгих лет тебе, бабушка.
- И тебе того же, сынок, желаю.
- Ну вот, Иваныч, а ты говорил, - выезжая на асфальт, удовлетворенно проворчал он. - В нашем деле самое главное - это найти к людям нужный подход.
- Макс, - усмехнулся я, - а тебе не кажется, что ты перенял у меня не только речевые обороты, но и этот самый подход к людям?
- С кем поведешься, от того наберешься, - добродушно согласился Ухов. А что тут плохого? Я бы на твоем месте гордился таким способным учеником, как я. Тем более, что это как раз тот случай, когда ученик перерос учителя.
- Ну и свинья же ты, Ухов. Неблагодарная скотина.
- Обижаешь, начальник, я даже на твой день рождения подарю тебе букет гвоздик с открыткой, в которой напишу: "Учителю Иванычу пожелаю на ночь я. Быть всегда тверезым, стройным, как береза. Крепким, как орех, девкам для потех..."
- Заткнись, поэт хренов, и держи руль, а то врежемся в березу и еще та будет тебе потеха.
- Понял, куда путь держим?
- Думаю, что нам пора заехать в милицию к Фокину.
- А не рановато ли?
- Когда он запретит нам заниматься этим делом, тогда уж точно будет поздновато. Тем более, что сведения, добытые нами, имеют не второстепенное значение.
* * *
В субботу в приемной начальника милиции народу почти не было. Новенькая секретарша Светлана осведомилась, как меня представить и по какому вопросу я пожаловал.
- Скажи, что Константин Гончаров пришел, без вопроса, но с Уховым, сурово ответил я и уселся в единственное мягкое кресло.
- Заходите, Владимир Васильевич вас ждет, - почти сразу же объявила Светлана и даже приоткрыла для нас дверь.
- А, соколики прилетели! - ехидно улыбаясь, привстал Фокин. - Мама родная, а грязные-то какие! Ну чистые свиньи. В какой луже валялись?
- В деревенской, - коротко ответил я, собираясь взгромоздиться на стул.
- Стой! - Выскочив из-за стола, подполковник протянул нам по листу бумаги. - Подложите под свои грязные задницы, а то вы мне всю обивку уделаете. Ну, рассказывайте, голуби, что вы там наклевали? Если информация будет стоить того, то я прикажу налить вам по чашке чаю.
Коротко, но исчерпывающе я рассказал начальнику все то, что нам удалось узнать с той минуты, когда мы с ним расстались. Слушал он меня не перебивая, лишь изредка едко и сварливо улыбался, что чрезвычайно мне не нравилось.
- Ну что я могу сказать? - по окончании моего доклада хмыкнул он. Правильной дорогой идете, мужики. С отставанием на полчаса мы по ней тоже прошли вплоть до визита к Виктору Гаеву, и тут наши с вами пути разошлись. Вы поехали к его тестю, а мы направились к его любовнице, некой Татьяне Протасовой, и, к нашему глубокому огорчению, она подтвердила, что действительно Виктор приехал к ней в десять вечера, а отбыл почти в три часа ночи.
- Врет, стерва, - убежденно воскликнул Макс. - Сговорились, сволочи!
- Я тоже так подумал, но, к сожалению, истину ее слов подтверждает соседка по коммунальной квартире.
- Подкупили, - не унимался Ухов.
- Я тоже так подумал, но, к сожалению, истину ее слов подтверждает соседка по коммунальной квартире.
- Подкупили, - не унимался Ухов.
- Ты бы посмотрел на эту бабку! - с сожалением глядя на Макса, закурил Фокин. - Не бабулька, а чистая склочница. Слышал бы ты, с каким удовольствием и смаком она ворошила грязное белье этой Татьяны. По-моему, легче подкупить конклав Ватикана, чем эту старую грымзу.
- Непонятно, как вы вышли на эту Татьяну?
- Очень просто, о ней нам втихую поведал сам Виктор. Про ваш визит он нам тоже рассказал. Причем от него не укрылось и то, что вы самозванцы. Короче говоря, орелики, залетели мы с вами в тупик.
- Не может такого быть, - подумав, возразил я. - У нас в резерве еще есть Нина Андреевна и ее хахаль Бойчук. Или там вы тоже успели побывать?
- Естественно, а как бы иначе мы вышли на ее сына?
- И неужели вам не показалось странным, что и в том и в другом случае прямые свидетели как матери, так и сына вдруг засыпают в самый неподходящий момент?
- По-твоему, я похож на идиота? - усмехнулся Фокин. - Конечно же показалось, но факты вещь упрямая. Татьяна и ее сварливая соседка божатся, что Виктор с десяти до половины третьего был у них в квартире, а ваш уважаемый парикмахер клянется, что всю ночь проспал в объятиях Соколовой. Что же прикажете делать?
- Окажите нам хотя бы одну маленькую любезность - уточните в ЗАГСе, расторгнут ли брак между Зобовым и Соколовой.
- Хорошо, в понедельник я это сделаю, - черкнув в ежедневнике, пообещал подполковник. - Что еще?
- Криминалистическая экспертиза вещей, которые я вам передал, еще не готова?
- Костя, тебе сколько лет? Кто бы и когда бы ее делал!
- Понятно, а как обстоят дела с дядей Пашей?
- Пока жмется, но скоро расколется.
- Не сомневаюсь, - направился я к выходу. - Если за тело берется опытная рука...
- А ты меня не подкалывай, сукин кот. Между прочим, я и сам стал маленько сомневаться. Шагов говорит, что уж больно просто все получается. Конечно, по пьянке так всегда и бывает, но в данном случае что-то не так. Ну а тебе, Максим, я бы посоветовал, пока суд да дело, перебираться и жить в дядькином доме. Мало ли что они могут еще предпринять.
- Спасибо вам за совет, - подталкивая меня к выходу, проворчал Ухов. Сегодняшнюю ночь я уже провел там.
- Ну и как? Никто из незваных гостей не появлялся?
- Нет, только черные коты ночью гадят на цветы. До свидания.
- Добре. Если что - звоните. Прямой телефон знаете.
Доставив меня до дому и наотрез отказавшись зайти, Макс поехал на работу, а я, кое-как отряхнув перепачканные брюки, ввалился домой.
- У меня больше нет сил с тобой собачиться, - скользнув по моей колоритной одежде взглядом, устало сообщила Милка. - Отец, пойди посмотри, в каком виде опять притопал этот обормот. Господи, за что же мне такое наказание?!
- Нормальный вид, - осмотрев меня и не найдя никаких особых изъянов, возразил тесть. - Я хочу сказать, нормальный вид человека, пришедшего с работы. Костя, прими ванну, да пора садиться за стол. Надеюсь, ты голоден?
- Как волк, - запираясь в ванне, ответил я.
Пытаясь казаться аккуратным и самостоятельным, я сложил все свое грязное барахло в тазик, насыпал туда полпачки какого-то на редкость вонючего порошка и весь этот благоухающий винегрет залил горячей водой. Вполне удовлетворенный своей хозяйственной сметкой, я встал под горячий душ и заурчал от удовольствия. Постепенно меня согревая, тепло дошло до самой печени, и неожиданно для себя, от избытка охватившего меня чувства, я запел привольно и раскатисто: "Я жела-а-ал бы быть сучочком, чтобы тысячам девчочкам на мо-и-их сидеть ветвях..." Наверное, я пел слишком громко и не очень музыкально, потому что мою арию прервал громкий стук в дверь.
- Идиот, замолчи, прекрати нам рвать уши, - злобно цыкнула Милка. Твое чистое белье висит на дверной ручке. Поторапливайся.
Вовсе не собираясь подчиняться ее команде, я все же прекратил свое красивое пение, вылез из ванны, хорошенько вытерся и, приоткрыв дверь, достал одежду. Кроме трусов и майки, мне почему-то предлагалось надеть рубашку и спортивные штаны. Не торопясь, я натянул белье и, совершенно проигнорировав рубашку со штанами, вышел в комнату...
Кроме тестя и Милки, за накрытым столом сидели три незнакомые миловидные женщины и озадаченно смотрели на меня. Что-то в их глазах было такое, что не позволяло мне сдвинуться с места. Так мы и застыли, глядя друг на друга. Они едва слышно постукивали вилками о тарелки, а я задумчиво пощелкивал по животу резинкой от трусов. Это могло продолжаться вечно, но раскатистый полковничий хохот, больше похожий на ржание старого жеребца, наконец-то привел меня в чувство.
- Боже мой! - стыдливо прикрывая причинное место, воскликнул я. - У нас же гости, какая радость. Простите, но я не совсем одет.
- Константин, ты совсем не одет, - зашлась от негодования жена. Перестань паясничать и немедленно выйди из комнаты.
- Милые дамы, простите великодушно, но я просто вынужден покинуть вас на несколько минут. Не скучайте, я мигом.
Уныло одевшись, я зайцем метнулся на кухню. Выходить к гостям после такого казуса, даже в штанах и рубашке, не хотелось. Ну почему мне хронически не везет? Даже в мелочах? Три часа назад на виду у всей деревни плавал в луже, а теперь в непотребном виде вылез на глаза незнакомым бабам. И откуда только они появились? Зачем? И вообще, кто они такие, чтобы Гончаров не мог при них прогуливаться по дому в трусах. Тоже мне пуританки! Наверное, та брюнетка простилась со своей девственностью еще в восьмом классе, а другая, рыжая бестия, поди, отродясь не знала, что это такое! А туда же! Рты пооткрывали, вилочками бренькают, прямо-таки институт благородных девиц. Тьфу ты, ну ты, лапти гнуты!
- Ты чего тут ворчишь? - похохатывая, с сигаретой в зубах вошел тесть. - Костя, а без трусов ты бы выглядел еще эффектней.
- И ты туда же, старец немощный. Хоть вы бы могли меня предупредить, что у нас сидят незнакомые дамы. А то я вылетел, как дурак...
- Да ладно тебе. Тоже, нашел из-за чего огород городить. Они там уже по рюмке коньяка приняли и теперь им трава не расти. Хоть роту голых солдат показывай. От смеха загибаются. Что у тебя с Максом? Дядька его не нашелся?
- Нет, дело еще больше запутывается. Вчера все казалось гораздо проще.
- Ничего, дай время - и ситуация прояснится. Где сейчас Ухов?
- Поехал на работу.
- Вот и отлично, пусть на ночь остается за старшего, у меня двое парней заболели. Сейчас я его обрадую, - набирая телефон фирмы, коварно улыбнулся Ефимов.
О чем они там говорили, я не прислушивался, поскольку решал довольно сложную задачу - как бы мне половчее проскользнуть в комнату, вытащить из-под батареи начатую бутылки водки и на глазах присутствующих баб незаметно пронести ее на кухню.
Однако моим далеко идущим планам не суждено было сбыться. С иезуитской улыбкой полковник протянул мне телефонную трубку:
- Держи, голожопик, товарищ Ухов желает сказать тебе пару слов. Не думаю, что они тебя очень обрадуют.
- Але, Иваныч, тут такое дело получается, - замялся он. - Понимаешь, Алексей Николаевич оставляет меня на дежурство.
- Это я понял, говори конкретней и не жуй свиные уши.
- Понял. В общем, не мог бы ты сегодняшнюю ночь провести в дядькином доме? Сам понимаешь, там может произойти все, что угодно. Дорожку-то лиходеи туда уже протоптали.
- Все ясно, работай спокойно. Когда туда лучше нарисоваться и где ключи от ворот и входной двери?
- Они у меня в кармане, но как мне тебе их передать?
- Никак, сиди и жди у себя в конторе, часов в шесть я за ними заеду.
- Ну как? - юродствовал тесть. - Отличную информацию ты получил?
- Спасибо за пособничество, - в том же тоне ответил я. - Соберите мне тормозок* и не забудьте положить туда газовый пистолет и пару памперсов. Я еду ночевать в дом, где свинячат привидения.
* Тормозок - паек, который шахтер захватывает из дому на смену. (Здесь и далее примеч. ред.)
- Может быть, составить тебе компанию? - неохотно предложил полковник.
- Не нужно, старый ловелас, вам и десятка памперсов не хватит.
- Ты куда? - уже в дверях меня окликнула Милка. - Опять на всю ночь?
- "...Приходит, уходит волна быстротечно - а юноши нет и не будет уж вечно", - ответил я словами Шиллера и печально перешагнул порог.
- Идиот, - высунувшись в дверную щель, поставила она точку.
* * *
Оставив машину на стоянке, к дому Романа Николаевича Зобова я подошел к семи часам, но сразу заходить не стал. Прогулочным шагом не совсем трезвого человека я несколько раз продефилировал туда и обратно, прежде чем решился открыть калитку. На первый взгляд во дворе все оставалось без изменений. Укрывшись в летней пристройке, я больше часа наблюдал за домом, а когда окончательно уверился в том, что он совершенно пуст, только тогда подошел к двери. Упреждая всякие сюрпризы и неожиданности, я тщательно осмотрел замочные скважины и щели между дверью и косяком. Убедившись, что никаких видимых ловушек тут нет, я перекрестился и отомкнул замки. После чего привязал длинный шнур за дверную ручку и, укрывшись в пристрое, осторожно его потянул. Безо всякого взрыва, с приятным попискиванием дверь отворилась, и я, отбросив страх, смело прошел на веранду. Тщательно закрыв за собою дверь, я неторопливо обошел весь дом и пришел к выводу, что он, слава богу, необитаем. Это обстоятельство придало мне определенную уверенность и подняло настроение. Спустившись в подполье, я по совету Макса выбрал квадратную бутылку самогона, помеченную крестиком, и, пополнив ею свой почти шахтерский тормозок (горняки в забое не ноют), по крутой лестнице поднялся на чердак. Здесь и был обозначен мой сторожевой пост.