Мужчин отпустили, а девушек и разыскиваемого преступника отвезли в управление. Шел седьмой час утра. Балабанов один вел допросы. Начали с Насти. Той девушки, у которой нашли бывшего хозяина отеля.
— Давно он у вас обосновался?
— Вчера пришел. Заплатил за постой. Я к себе никого не вожу. Так что Аркаша мне не мешал.
— Вы знаете о том, что он в розыске?
— Понятия не имею. Газет не читаю. Времени нет.
Девушка вела себя уверенно, держалась развязно, и, похоже, ее ничего не пугало.
— Давно вы с ним знакомы?
— Два года. Работала у него горничной. Однажды встретила Колпакчи. Совершенно случайно. В магазине. Он ко мне пристал как банный лист. Я приехала из Кубани. Денег заработать. Колпакчи обещал золотые горы. Я отвела его к Аркадию, и Миша меня купил у него как игрушку. А ведь Аркаша не заплатил мне ни копейки за два месяца работы. Он у девушек отнимает паспорта, чтобы не сбежали, и расплачивается с ними в конце сезона. Все, что мы имели, это бесплатное питание и униформу горничных, уже заношенную кем-то. Да и работка не сахар. Но Аркаша человек не вредный. Относился к нам по-доброму. Вот я его и приютила. Мне он сказал, будто его сын из дома выгнал. Я поверила. Этот человек на все способен. Он же всех девчонок перетрахал. Жена от него сбежала, так он как с цепи сорвался. Жаловаться некому. Полиция куплена, а Аркаша с сыном не спорил. Тот и убить может.
— Колпакчи только вас выкупил из отеля или были другие горничные, которыми он интересовался? — задал вопрос подполковник.
— В стриптиз-клубе таких нет. Но я видела пару раз Кушнира в нашем заведении. Возможно, он приходил к Мише с предложениями. В зале он не сидел и на помост не заглядывался. Значит, приходил по делу.
— Хорошо. Идите. Но вас еще вызовут.
— А что он натворил? — поинтересовалась Настя. — Мне трудно себе представить Аркашу в роли преступника.
— Почитайте газеты. Там все сказано. А у меня нет времени на пересказ.
Задержанного привели в наручниках. Кушнир выглядел подавленным и разбитым.
— Я тут ни при чем. Это все Федька творил и его подручный Гера. Я просто молчал.
— Молчание тоже наказуемо. Разберемся. Далеко они без паспортов не уйдут. Но почему вы разделились? Одна команда как никак.
— Не разделились. Они меня из машины выбросили как мешок с мусором…
— Давайте по делу. Пять девушек опознаны. Остались две. Конкретный вопрос. Среди них есть Соня? Вы знаете, о ком я говорю.
— Соня? — Кушнир горько ухмыльнулся. — Нет. Такую голыми руками не возьмешь. К тому же Федька был в нее влюблен. Она и со мной не брезговала спать. А потом обоим нам показала фотографии с животиком и объявила, что один из нас должен на ней жениться. Ей без разницы кто. Она хотела стать хозяйкой отеля. Может быть, я и женился, если бы она с Федькой не спала. Да и он взял бы ее в жены. Но считал, что она и дальше будет со мной спать. Тогда я тут же переписал завещание на дочь. Иначе Федька меня убил бы. Но все кончилось еще хуже. Думаю, Соня проникла в склеп и нашла там трупы. Федька ее застукал, но у нее был пистолет. Она прострелила ему ногу. Он до сих пор хромает. Могла и убить. А потом исчезла. Последний раз ее видела моя дочь на набережной вместе с банкиром Юрием Скляровым. От животика и следа не осталось. Но в полицию она заявлений не подавала. Похоже, мы ее больше не интересовали. И никто бы не решился связываться с заместителем Иннокентия Суконникова. Мы заткнулись, но и она помалкивала. Полагаю, что Соня жива и здорова. И я не завидую тому, кто ей будет угрожать. Она умеет защищаться. Паспорта погибших девушек лежат в надежном месте. Я их вам отдам и готов сотрудничать со следствием. Первую девушку изнасиловал Федька. Тогда Гера ему сказал: «Они не должны уехать. Всех похороним здесь. Но сначала пусть отработают положенный срок». И вот тогда Федька вспомнил про склеп, на который мы наткнулись при ремонте здания. Потом он всех девушек насиловал. И каждой обещал жениться и сделать ее хозяйкой гостиницы. И дурехи верили в его сказки. Тех, кто отказывался, я передавал Колпакчи. От него никто сбежать не мог. Капризных и непослушных он сажал в клетку и морил голодом. У него свой зоопарк где-то в горах.
Балабанов взял листок бумаги со стола, просмотрел его и спросил:
— В городе пропали две девушки. Одной четырнадцать лет, другой шестнадцать. Исчезли прямо с пляжа. И это началось через день после побега вашего сына и его приятеля. Что скажете?
Подумав, Кушнир ответил:
— Федька трус по натуре. Гера же очень хитрый и ловкий мужик. Он имеет большое влияние на сына и мог пойти на такой шаг. Но это же глупо. Они видные молодые мужики. Рослые, сильные. Зачем им выкрадывать девочек. Любая женщина сама за ними пойдет.
— Куда? — спросил Балабанов.
— В зоопарк. Дело в том, что Геру нашел Колпакчи в своей пещере в горах. Тот случайно на нее наткнулся, прячась после побега. В то время там никого не было, а Миша привез туда провинившуюся девушку. Естественно, с вооруженной охраной. Геру взяли. Но когда Колпакчи узнал кто он, то не стал сдавать его полиции, а предложил мне. В телохранители зэк не годился. У Миши в охране все из бывших ментов. Он держал марку. Я взял Геру на своих условиях. За харчи. А Гера хотел пересидеть где-то пару лет. За это я обещал ему чистый паспорт. При Кузьме Боровом надежные документы не были проблемой. Я думаю, Федька с Герой нашли убежище в горах. Но где находится пещера, мне не известно. Я даже этим не интересовался.
— Почему они выбросили вас из машины? — спросил подполковник.
— Сочли меня обузой. Я ведь все равно не знаю их планов. Меня поймают и всех собак навешают на меня. Они в этом уверены. Им надо тихо отсидеться до конца сезона, а потом с общим потоком отъезжающих проскочить все кордоны.
Балабанов вызвал конвой и велел увести задержанного. К нему тут же зашел капитан Угрюмов, вернувшийся из командировки.
— Здравия желаю, товарищ подполковник.
— Наконец-то, Вася. Ну что интересного нарыл?
— Не очень много. — Капитан подошел к столу и сел. — Обе яхты стоят на приколе. Я нашел ребят, которые бортовали их. С борта сошла только команда. Четыре человека с каждой. А по спискам команды этих яхт состоят из пяти человек. Ушли все. За имущество никто не отвечает. Стоянка оплачена до сентября. Но в этом случае все важные узлы зачехляются. Никаких чехлов нет. Смазка не проведена. Заходи и бери что хочешь. А там есть что взять. Другими словами, суда пришли в Туапсе без хозяев. Список состава команд надо искать здесь. Мне известны лишь имена капитанов. Оба тем же вечером купили билеты на проходящий поезд. Уехали в нашем направлении. Могли бы нанять микроавтобус. Видимо, денег пожалели. Это все. Вывод прост. Генералы не уезжали из города, а лишь сделали отвлекающий маневр. С их-то связями они могли узнать, кто их заложил в министерстве. Если Суконников считал, будто они удрали, то он мертв. Если он раскусил их блеф с отъездом, то он жив. Теперь надо ждать, чей труп мы найдем первым. Два опытных генерала полиции против хитрого и расчетливого банкира. Колпакчи мог убить любой из них. Или Суконников заткнул рот директору клуба, так как он мог его выдать, или генералы пытались выбить из него правду, но, не добившись своего, убрали свидетеля.
— Убиты адвокат Суконникова Лангемак и сын Суконникова Алексей. Вряд ли отец стрелял в сына. Спектакль разыгран не очень удачно. По версии убийцы между ними разыгралась дуэль. Мальчишка пришел к адвокату с карабином, заряженным картечью. Потребовал открыть сейф. Но у Рубена в сейфе лежал пистолет. Практически они выстрелили одновременно. Оба наповал. Расстояние между стрелками около трех метров. На рубашке парня найдены следы пороха. Стреляли в упор. Есть мелочи и несоответствия. О чем настоящий убийца не знал или не принял во внимание: адвокат имел очень плохое зрение и не мог так точно выстрелить. Генералы такую ошибку не допустили бы. Следующее. Пистолет, который нашли в руках адвоката, принадлежал Иннокентию Суконникову. Предполагалось, что пистолет в законсервированном состоянии лежит в столе банкира. Но его там не оказалось. На месте преступления найдены следы от женских туфель. Это понятно. Кто-то должен был унести содержимое сейфа. Подружку Алексея мы так и не нашли. Знаем, что ее зовут Шурой. Она приезжая. К тому же в городе похищены две малолетки. Девочки исчезли бесследно. Полагаю, их украли двое выродков. Некий Федор Кушнир и беглый зэк Герман Зудин. В отеле «Источник» найден склеп. Здание постройки тысяча девятьсот одиннадцатого года. Принадлежало князьям Салтыковым. В склепе обнаружено семь трупов бывших горничных. Работа Федора и Геры, которым удалось сбежать. Вот такие дела, Вася.
— Мне надо все переварить, — ответил Угрюмов. — Всего сразу не охватишь.
— Ладно, иди отдыхай. Завтра свободен. Выспись, а потом я заряжу тебя по полной. Работы невпроворот.
— У меня не все, Тимур. Мы произвели обыск на обеих яхтах. Ничего особенного не нашли. Я задел случайно колпачок на перилах палубы. Они никелированные трубчатые вдоль всех бортов. На носу и корме трубы обрываются, и на них надеты пластиковые колпачки, чтобы вода не затекала в перила. Везде они сидели крепко, хрен сорвешь, а этот сам отлетел. Так вот. Внутри я нашел кассету с пленкой для фотоаппарата. Судя по изогнутому кончику пленки, торчащему из кассеты, пленка уже побывала в аппарате и была отснята. Непонятно, кто и зачем ее спрятал в тайник. Думаю, что гостей при выходе на берег обыскивали, а отснятый материал отбирали. Одно мне понятно. Фотограф был знаком с правилами и порядками. Второе. Он мог зайти на яхту в отсутствие хозяина, чтобы забрать пленку. Третье. Судя по колпачку, его часто снимали и надевали. Он разболтался. Значит, тайником пользовались не раз и не два. Мы проявили пленку. И вот результат.
Угрюмов достал из папки конверт, в котором лежали снимки.
— Я их разложил так, как они были сняты. С первого кадра до последнего.
Все фотографии были сделаны с высоким качеством и в цвете.
— Лаборант сказал, что фотографировал профессионал. При таком слабом освещении очень трудно добиться хороших результатов. Все негативы получились безукоризненными. Первый снимок мы не смогли расшифровать. Что-то похожее на зрительный зал. Люди сидят в креслах и на что-то смотрят. Вроде как на стриптиз в клубе. Но это не клуб. За их спинами кирпичная стена и нет никаких столиков. Но тут мы видим трех знакомых нам людей. Михаила Колпакчи, Елену Еланскую в креслах, а за спиной Колпакчи стоит его телохранитель Тарас Цикуба. Тот, что обнаружил труп хозяина и вызвал нас. Рядом сидят стриптизерши. Но они абсолютно голые. Очевидно, это какой-то кастинг. Но при чем тут Еланская?
— Теперь, Вася, клуб принадлежит ей. Но я не слышал ни от кого, будто она им интересуется. Мы задержали сегодня несколько девушек, допросил я пока одну из них. Среди них есть и эта брюнеточка с этого снимка, — задумчиво протянул Балабанов. — Может, она даст комментарии к этой фотографии?
— Хорошо бы. Такой снимок только один. Вероятно, была целая серия таких снимков, но они, похоже, остались на предыдущей пленке. Когда пленка кончилась, фотограф зарядил новую и сделал этот снимок. Следующие пять кадров снимались через иллюминатор яхты. Это каюта Кузьмы Борового, а женщина, с которой он занимается любовью, — Елена Еланская, жена Иннокентия Суконникова. Я думаю, что фотограф делал эти снимки для мужа или для шантажа.
— Нет, Вася, — возразил Балабанов. — Фотограф человек свой, если Кузьма приглашал его на яхту. Тут и дураку стало бы понятно, кто мог сделать такие снимки. Покажи он фотки Суконникову, тот бы их забрал как доказательства, а шантажировать любовницу генерала полиции глупо. Он и дня не прожил бы. Думаю, что этот парень собирал досье. Выжидал момент. Но, поняв, что генералы не уехали, не стал доставать свой архив. А уж он-то точно знает, кто уехал, а кто нет. Либо его уже убрали. Такой свидетель никому не нужен.
Балабанов нажал на кнопку, и в кабинет вошел лейтенант с повязкой «помощник дежурного».
— Приведи ко мне Таисию Сидюхину. Высокая брюнетка.
— Понял. Разрешите исполнить?
— Действуй.
Девушка мало отличалась поведением от предыдущей. Смелая, самоуверенная и гордая. Складывалось впечатление, будто за ними стоит всемогущая сила, способная их всех защитить.
— Мы уже два часа здесь, начальничек. У тебя нет полномочий вытаскивать нас из постели и тащить в контору, да еще в обезьяннике держать.
— Я подумаю, отпускать тебя или нет. — Балабанов надел маску насмешника. Мол, теперь он хозяин города, а все остальные пешки. — Но сначала ты мне прокомментируешь несколько фотографий.
Девушка увидела на столе с десяток снимков, но они лежали обратной стороной кверху. Подполковник взял верхний снимок и перевернул.
Она увидела зрителей в зале и прекрасно поняла, где это снято. Лицо ее побледнело, а тон стал более мягким.
— А что тут скрывать? Думаете, мы по своей воле в порнухе снимались? Попробуй, откажись. Тут же в зоопарк отправят на неделю.
— Кто деньги платил? — спросил Балабанов.
— Миша платил. Гроши. А сам греб лопатой.
— Все девушки участвовали?
— Пятерых точно видела. Нас на бригады разбили. Так, чтобы были выходные и мы могли выспаться.
— Ты, я вижу, в зоопарке была?
— Все мы через него прошли.
— Место определить можешь?
— Нет. И где этот подвал, — она кивнула на фотографию, — я тоже не знаю. Нас возили в крытом железном фургоне без окон. От клуба до подвала минут десять ехали, а до зоопарка около часа. Все время в гору. В машине трясло. Камней много. Нам надели мешки на головы, но когда приехали, у меня мешок упал. Все, что я запомнила, так это мачты. Зоопарк находится на одном уровне с яхт-клубом, но намного выше.
— Что в пещере?
— Ничего. Узкий проход и клетки по сторонам. Много. На всех хватит. Два метра на два. И еще навозом воняет, вот мы и прозвали тюрьму зоопарком. Клетки не чистят. Неделю в такой посидишь, так потом сутки в ванне отмокаешь. Да и то не отмоешься. Ведро духов надо на себя вылить, чтобы клиенты клуба от тебя не шарахались.
— Кто возил вас на съемки?
— Послушный раб Мишки Колпакчи. Тарас Цикуба. Вот он на фотографии за его спиной стоит. Чья машина, не знаю. Обычный «уазик» с глухим салоном. К Тарасу у нас нет претензий. Он относился к нам по-доброму. А с Дианкой, той, что погибла, даже роман завел. Тихий паренек.
— В тихом омуте черти водятся. Важно другое. Он знал, как найти зоопарк и где находится студия.
— Конечно. Вот только вы его найдите сначала. Главбух его уволил. Похоже, парень уехал. Дина погибла. Чего ему делать здесь?
Балабанов вернулся к фотографии.
— Кто мог сделать такой снимок? Это же не для нас делали.
— Кроме Пашки никто не мог снять. Только он стоял впереди с камерой и треногой.
— Пашка оператор?
— Да. Молодой совсем. Пашкой его Колпакчи называл. Больше никто о нем ничего не знает. Я даже его голоса не слышала. Иногда его отпускали, но он уходил без сопровождения, глаза ему не завязывали, когда подводили к лестнице. Двадцать шесть ступенек и очень крутых. Этажа два. Думаю, что это жилой дом.
— С чего ты так решила?
— Запах жареной курицы унюхала. Значит, там есть кухня. А потом дверь, крыльцо с шестью ступеньками и у крыльца машина. Пока проходишь этот короткий участок, чувствуешь запах цветов. Это сад.
— Кто же вел съемку, когда Пашку отпускали?
— Елена Макаровна. Она вставала за камеру. Режиссировал Миша Колпакчи. Но она то и дело его подзывала и что-то шептала на ухо. Он только кивал, а потом менял мизансцены.
— Значит, он исполнял ее инструкции.
— Вероятно. Она вообще баба очень умная. К нам относится хорошо, приветливо. Несколько раз репетировала с нами новые номера в клубе. Женщина с фантазией. Кто-то говорил, будто она раньше была гимнасткой. Двигается она шикарно. У нас так не получается.
— Ваше участие в съемках оговаривалось?
— Да. В контракте указано участие в эротических шоу. Расплывчато. А потом тебе поясняют, что съемка тоже шоу. И тебе начисляют дополнительные бонусы в размере ста долларов. Сейчас шлюхи с улицы больше зарабатывают. Но Колпакчи сдох, и съемки кончились.
— Кто же будет вашим новым хозяином? — спросил Балабанов.
— Без понятия. Главное, чтобы он не знал, где находится зоопарк.
— Почему вы не уходите?
— Куда? — Девушка рассмеялась. — Машка, к примеру, приехала из Винницы. Вся ее семья безработные. Сидят у нее на шее. Мать, брат, его жена и двое племянников. И все ей завидуют. Я из Гомеля. У нас не лучше. Две дурехи попытались бежать. А потом их в кювете нашли. Машина сбила. Но на опознание нас не вызывали. Колпакчи нам заметку из газеты прочел, а потом фотографии показал изуродованных трупов. Но не газетные снимки, а сделанные на месте преступления фотографом. Цветные, хорошего качества. Больше никто о побеге не задумывался.
— Повторите свои показания под протокол? — спросил подполковник.
— И не мечтай, начальник. А потом, кого ты ловить собираешься? Нас? Так мы все здесь. Ну, можешь оштрафовать нас за проституцию. И все. Что дальше? Колпакчи подох. К Елене Макаровне вы на кривой козе не подъедете, да и обвинить ее не в чем. Она зритель. Вот только адрес подвала от нее узнаете. Но думаю, что там уже нет никаких следов. Вычистили.
— Хорошо, Таисия. Я прикажу всех вас освободить. Мы только зря время теряем.
— Наконец-то понял.
Девушка улыбнулась, встала и, покачивая бедрами, направилась к двери.
— Об этой пещере должен знать еще кто-то, — предположил Угрюмов.
— Возможно, — согласился Балабанов. — Нам нужны точные ориентиры. Облавы тут не уместны. Если, как думает Кушнир, Гера и Федька скрываются там, то они заметят нас первыми. В пещеру надо идти ночью. А это означает, что мы идем брать преступников и прекрасно ориентируемся на месте. У нас есть преимущество. У беглецов нет оружия. В спешке они даже паспорта не взяли. Но я не исключаю, что у них есть тайник в укромном месте.