– Ой, что ты, я уже в третий раз вижу, – возразила другая. – Берут ребенка из воздуха, потом, пока фантом не рассыпался, сажают его в ракушку. Это символ спасения.
И тут Маша заметила среди прохожих Олю. Та стояла, не глядя на шествие, сосредоточенно крутила свою ракушку.
– Чайка! – позвала Маша, срывая голос. – Чайка! Чаечка!
Виталис мельком глянул на небо, но не увидел морских птиц. А Оля вздрогнула, подняла голову и заметила Машу. Глаза у нее стали совсем круглые.
– Помогите! – снова крикнула Маша.
Но тут под ее ухом противно запищала какая-то дудка. Громче и быстрее забухал барабан. Машу понесли над толпой к большой искусственной ракушке, которую на носилках тащили несколько человек. Ракушка раскрылась, девочку посадили внутрь. Виталис ловко и незаметно защелкнул на ее руках наручники и закричал:
– Слава спасительнице Рогонды, слава Великой Сердцевидке!
Его слова подхватил хор, и в этом шуме Маша даже сама не слышала свои отчаянные крики.
Створки раковины захлопнулись. Девочке только и оставалось, что лежать, свернувшись калачиком, и реветь. Впрочем, слезы быстро высохли, и она время от времени стала пинать раковину изнутри. Но – бесполезно. То ли звуки ее ударов глушил барабан, то ли просто никто не обращал на них внимания. Маячка у нее не имелось, пришлось покориться судьбе.
Маша даже начала клевать носом в темноте – лежать было сравнительно удобно, а она устала после напряженного утра, ракушка плавно покачивалась. Но потом все замолчали, звук барабана начал удаляться, и за стенками ракушки послышался плеск воды.
– Эх, Маша, пропажа ты наша… – пробормотал мужской голос, и створки слегка приоткрылись.
Девочка увидела дикий берег пляжа, рядом на корточках сидел Виталис. Ракушку омывал прибой.
– Помогите! – снова заорала Маша. Но мужчина ласково прикрыл ей рот рукой.
– Здесь никого нет, только ты, я и доверенные люди.
Невдалеке молча стояли несколько сурового вида мужчин в потрепанных туниках с изображением Великой Сердцевидки.
– Маша, нам все про тебя известно. Ночью ты из любопытства невидимкой бродила по пещере Ордена, видела Капитана, морское тельце и разгрузку контрабанды, а признаваться не захотела. С помощью сообщников ты покинула келью магическим способом. Затем украла несколько важных документов, а еще подсыпала в еду отраву, и несколько человек почувствовали себя плохо.
– Это неправда!
– Правда, девочка, правда, невидимый подросток, лживый и несдержанный, ненавидящий Орден. Злая ведьма – вот ты кто! Я ведь предлагал тебе работу, службу на благо Ордена, где тебя приютили, накормили, а ты вон как поступила. А ведь из общего котла едят и старики, и дети. Ну как ты могла…
– Вы все придумали! – рассердилась Маша. – Я ничего не крала и никого не травила! Я просто стала невидимой!
– А теперь не получается колдовать, да? – усмехнулся Виталис, демонстративно отряхнув с головы лежащей Маши несколько блесток. – Ну да, порошок антимагик, нейтрализатор магии – контрабанда, секретная разработка. Без пылесоса не обойтись. Ай-ай-ай, не повезло тебе.
– Я ничего плохого не делала! – Глаза Маши медленно наполнялись слезами. – Да, я могу становиться прозрачной, но в остальном говорила правду. Пожалуйста, отпустите меня. Я больше и близко не подойду к Ордену.
– С предателями у нас разговор короткий – их скармливают Великой Сердцевидке или делают из них морские тельца. Только вот девочек-ведьмочек среди них пока еще не было.
– Я не ведьма, я не умею колдовать! Невидимость – не колдовство, а просто способность такая. Как у птиц – летать.
– И опять лжешь! – Виталис говорил ласково и уверенно. – Даже перед лицом смерти. Ты еще так мала, перед тобой была целая жизнь. Так вот, девочка… Я пожалею тебя. Дам тебе шанс.
– Правда?
– Конечно! Я оставлю тебя в этой ракушке. Ты не знала, что мы по окончании праздничного шествия спускаем ее на воду? Так вот, может, кто из рыбаков подберет тебя. Надеюсь, это произойдет скоро, потому что раковина хоть и деревянная, но не водонепроницаемая, рано или поздно она наполнится водой и перевернется, а ты, смотри-ка, в наручниках, да еще в антимагике… И погода-то сегодня не очень. Корабли вот в море не выходят, а ты на таком суденышке… ай-ай-ай!
Маша крепко зажмурилась и стиснула зубы. Виталис подтолкнул ракушку и зашел в воду, чтобы увести ее как можно дальше.
– Если выживешь, приходи к нам, мы тебе все простим и примем обратно. Сможешь колдовать, сколько тебе угодно, мы отмажем тебя от Смотрителя Маяка. Все будет, словно ты никуда не убегала, – пройдя через казнь, ты искупишь свою вину перед Великой Сердцевидкой. Заодно это будет твоим испытанием, ведь ты должна будешь выжить без колдовства… Хотя, конечно, морская вода постепенно смоет антимагик. Надеюсь, ты продержишься на воде до того времени, я же совсем не хочу тебе зла…
– Пожалуйста, подарите мне наручники! – вдруг попросила девочка, перебивая мужчину. У нее появилась маленькая надежда.
– Последняя просьба – закон. Так и быть, они твои, можешь не возвращать.
Виталис издевательски улыбнулся, уже стоя в воде по грудь. Волна ударила его по лицу, вода попала в рот, и он закашлялся. Не переставая кашлять, сильным движением мужчина оттолкнул от себя раковину и побрел назад к берегу.
Глава 12 В пещере
Несколько секунд Маша лежала тихо, сердце ее сильно билось. Море было неспокойным, волны перекатывались через края створки. Отплевываясь от соленой воды, она попыталась сесть, но раковина начала сильно раскачиваться. Маша попробовала отряхиваться от антимагика, но стоило ей пошевелиться, через борт сильно плеснула вода. Легкая створка очень чутко реагировала на каждое движение! Маша почувствовала, как намокли рукав тельняшки и спина.
– Виталис же сказал, что антимагик смывается морской водой! – воскликнула девочка и принялась легонько качать раковину.
Но этого не потребовалось – вода прибывала быстро, и вскоре Маша уже сидела, будто в ванне. Она принялась отмываться, насколько это было возможно со скованными за спиной руками, несколько раз специально погрузилась в воду. Вдруг створка ушла из-под нее, и девочка захлебнулась, но, уже находясь под водой, успела щелкнуть пальцами, мысленно отправив наручники домой к Кристине. Тут же руки ее стали свободны, и она изо всех сил устремилась к поверхности. А там увидела раковину – та действительно перевернулась. Маша попыталась взобраться на круглое дно, но у нее ничего не вышло. Тогда она обняла обеими руками створку, легла на нее так, чтобы голова была над водой, отдышалась и огляделась. Ее сильно качало. Поблизости не было видно ни корабля, ни лодочки. Берег казался очень далеким.
– Не может быть, чтобы я так далеко уплыла, – удивилась Маша.
Она решила было плыть обратно, к темной полосе, в которой с трудом угадывался дикий пляж, но внезапно подумала, что на берегу ее может ждать Виталис со своей охраной. Нет, лучше направиться к скалам, которые выступали из воды левее.
– Хоть бы почувствовать твердую землю под ногами… – вздохнула девочка и попыталась грести туда.
Но ракушка решительно отказывалась слушаться, Маша соскользнула под воду. Когда выплывала, одна из створок оказалась у нее над головой, и еле-еле удалось выбраться из-под нее.
– Я же так утону скоро! – Маша упала духом и просто держалась за раковину. – Что толку, что я без наручников и отмылась от антимагика, долго я все равно не выдержу. А до берега далеко…
Она подумала об Ольге. Сообщит ли Чайка Андрею или Кристине, что Маша в беде? А если и сообщит, то как те ее найдут? Может, все же попытаться доплыть самой? Ненадежная деревянная раковина все больше накренялась и уходила под воду.
Маша подумала о своих приключениях в других мирах, где ей тоже приходилось плавать. Жаль, что она мало тренировалась. Аквамариновый мир не считается – она стала там человеком-рыбой. В мире Океана Падающих Звезд было не поплавать как следует, мешал ковер молочных водорослей. А вот в мире Как-о-Дума Маша плавала, и получалось довольно хорошо. Ей, конечно, помогало привидение, но не всегда. Почему же ей так легко было плыть?
– У меня же есть броня! – вспомнила Маша. – Никита постарался! Броня из драконьей стали, в огне не горит, в воде не тонет. Правда, курточка, в которую вшита броня, мне уже маловата стала, я ее почти не надевала в последнее время…
Девочка поспешно щелкнула пальцами, и куртка оказалась перед ней, на полузатопленной уже створке. Надеть ее оказалось непросто – мокрые руки никак не лезли в узкие рукава, то и дело Маша уходила под воду. Но все же справилась, правда, надев куртку задом наперед. Впрочем, так даже лучше, потому что застегнуть ее под водой все равно бы не удалось.
Теперь Маша лежала на животе, расслабив уставшие руки и ноги, и, подняв голову, спокойно осматривала окрестности. На берегу, там, где был дикий пляж, суетились люди, и она прищурилась, рассматривая их. Вдруг раздался далекий гром, и рядом с девочкой словно игла прошила воду, оставив за собой длинный след. Маша уже видела такое – в Аквамариновом мире, когда стреляли из пистолета. След от пули! В нее стреляют!
Девочка собрала последние силы и нырнула. Но броня тянула ее к поверхности, Маша постаралась оказаться под деревянной раковиной. И, прячась под полузатопленной створкой, поплыла в сторону скал. Преследователи какое-то время бездействовали, но вскоре по тому, как быстро стала двигаться раковина, догадались, что Маша плывет под ней, и начали стрелять снова. Воду прорезали новые «иглы». Сцепив зубы, девочка изо всех сил заработала ногами (сбросить зашнурованные ботинки ей не удалось, поэтому было неудобно и очень тяжело). Вскоре она почувствовала под ногами дно, по мере приближения к скалам оно стало более неровным и каменистым. Наконец Маша смогла встать на ноги на обломке скалы. Выглянув из-под ракушки, девочка увидела, что кто-то со стороны пляжа бросился в море и быстро плывет к ней, вода так и бурлила вокруг него.
– Я же не смогу убежать, прыгая по торчащим из воды камням… – обреченно пробормотала уставшая, запыхавшаяся Маша и снова спряталась под воду.
И вдруг сквозь толщу воды внизу заметила темное пятно. Подводная пещера! Там могло жить морское животное или не оказаться воздуха, но сейчас для девочки было страшнее попасть в руки тех, кто в нее стрелял. Поэтому она без колебаний оставила ракушку и поплыла к пещере. Фонарик колокольцев разгорался по мере приближения к ней. Маша считала про себя секунды, боясь, что ей не хватит воздуха, и гребла-гребла-гребла… Но стоило ей оказаться внутри пещеры, как что-то со страшной силой потянуло ее вверх. Девочка едва успела закрыть голову руками, как ударилась о потолок, вылетев из воды как пробка. По счастью, здесь оказался воздушный карман! Маша глотала воздух жадно, кашляя от соленой воды. Спина, руки, ноги – все болело. Запястья, торчащие из слишком коротких рукавов курточки, были ободраны, от соленой воды их щипало и дергало. Любой бы на месте Маши пал духом, а она была всего лишь двенадцатилетней девочкой, поэтому разревелась – навзрыд, отчаянно. Неожиданно ее плач разнесся эхом.
– Эй, кто здесь? – вдруг спросил кто-то откуда-то сверху.
– Да! Я здесь! – крикнула девочка.
– Не кричи. Где – здесь?
Маша повыше приподняла фонарик и осветила поверхность воды. Затем круглый каменистый потолок. Замкнутое пространство. Откуда здесь взяться голосу? Внезапно в воду позади нее упал камушек, потом еще один. Девочка обернулась и поплыла туда. И увидела: в потолке пещеры зияла дыра.
– Хватит кидаться, – сказала девочка охрипшим голосом. – Лучше спусти веревку.
– Нет у меня веревки. – Голос был мальчишеский. – Кроме той, которой я связан.
– А ты подари мне ее! – дерзко предложила Маша, вспомнив свой недавний опыт с наручниками. – Скажи, что даришь веревку, которой связан.
– Ну, дарю.
Маша щелкнула пальцами, и веревка оказалась у нее в руках. Затем щелкнула еще раз и отправила ее наверх.
– Что за штука, Птицы побери?! – воскликнул испуганный голос. – Как это получилось?
– Капитошка научила, – ответила Маша. – Кидай веревку и вытаскивай меня. Да зацепи ее за что-нибудь.
– Не учи ученого…
Конец веревки шлепнулся в воду. Девочка крепко ухватилась за него, постаравшись обернуть вокруг локтей.
– Тяни!
Веревка напряглась, вытаскивая ее из воды. Кто-то наверху хрипел от натуги. Едва оказавшись в дыре, Маша уперлась руками и ногами в стены пещеры. «Вот жаль, я так не умею, как наши парни, которые перед уроком физкультуры ползают к потолку, упираясь в стенки узкого коридорчика, ведущего в спортзал», – с досадой подумала Маша.
– Передохни минутку! – крикнула она тому, кто наверху. Затем обвязалась веревкой. – Теперь тащи!
Веревка тянула ее вверх, и Маша поползла, упираясь руками и ногами в стены пещеры. Анины ботинки на этот раз отлично помогали ей – ребристая подошва не скользила по камням, даже, казалось, цеплялась за них, словно крючками. Несколько долгих, мучительных минут – и девочка смогла достать до краев и подтянуться на израненных, болевших руках. Выбравшись из дыры, Маша упала на пол и просто лежала так какое-то время, раскинув руки и ноги и ни о чем не думая. Рядом кто-то тоже тяжело дышал и молчал. Маша немного отдохнула, подняла фонарик колокольцев и осветила место, где оказалась, и человека, который ей помог.
На полу большой круглой пещеры лежал… Кирилл-Селедочка, обмотанный веревкой, конец которой был закреплен на толстом сталагмите.
– Кирюшка! Ты живой! – обрадовалась девочка, вставая на колени. Радость придала ей сил, она бросилась к лежащему мальчишке и обняла его.
– Ничего себе… Маша? А ты как здесь оказалась? – Тот тоже приподнялся, потом сел.
– Я увидела, что тебя увозят в море, побежала за помощью, но по дороге меня схватили служители Ордена. У них было праздничное шествие. Они попытались меня утопить, я заплыла в пещеру под водой. А ты как?
– Старик хотел меня убить, но Боцман не дал. Они привезли меня сюда на лодке и спустили в пещеру. Выход где-то там, я помню, что катился, как с горки…
Мальчик ткнул пальцем в сторону, откуда пробивался тонкий луч света. Но отверстие было слишком высоко для того, чтобы выбраться.
Машу бил озноб так, что даже зубы стучали. Она высушила свою одежду и обувь щелчком пальцев, но волосы оставались влажными, к тому же она слишком долго пробыла в воде и в мокрой одежде, поэтому все равно было очень холодно. Девочка растирала себе руки, чтобы согреться. Ссадины кровоточили, испачкав тельняшку. Кирилл отвел глаза и пробормотал:
– Костерчик бы… У меня зажигалка есть, но жечь нечего. Хочешь, я тебе свой жилет отдам? Хотя толку от него… Или попытаемся его сжечь? А веревка вся вымокла. Хотя она и сухая плохо горит, только тлеет и воняет. Слушай, а как ты меня развязала? Ты сказала, что тебя Капитошка научила. Она что, ведьма?
– Нет. – Маше было трудно говорить. – Капитошка не хотела нанимать меня на работу, потому что я не способна таскать ящики с фруктами. Но она случайно узнала, что я могу магией приманить любую вещь, которая мне принадлежит. И подарила ящики. Я щелкнула пальцами – груз из порта переместился ко мне. А ты сейчас подарил свою веревку – и я ее забрала. Понятно, что с твоих рук она пропала…
– Так вот почему ты просила меня подарить тебе мою ракушку! А я идиот…
– Просто жадина. – Маша улыбнулась, хотя у нее губы дрожали. – Решил, что я отниму твою ракушку? Не надо судить людей по себе.
– Если бы я тебе ее сразу подарил, мы бы с тобой тут не очутились… – пригорюнился Кирилл. А потом вдруг просиял: – Слушай, а где те ящики, которые Капитошка тебе подарила?
– Не знаю, наверное, на помойке.
– Так примани их сюда. Костерчик запалим…
– Ты гений, Селедочка! – обрадовалась девочка и щелкнула пальцами.
Ящики послушно легли к их ногам. Они были уже немного разобраны кем-то, на дне оставалась солома.
– Класс! Сейчас же займусь костром. Кстати, а из еды ты ничего не можешь сюда переместить с помощью магии?
– Мне же картошка принадлежит, – вспомнила девочка, – лежит у Капитошки в магазине. Меня еще дочка Капитолины Андреевны предупредила, что не надо брать ее с собой. Хороша бы я была в воде с сеткой картошки в руках…
– Картошка – это здорово, можно испечь. Давай колдуй, а я пока ящики разломаю.
Кирилл, ругаясь и шипя сквозь зубы, перочинным ножиком стал расщеплять доску, чтобы побыстрее получилась зола, в которой и пекут картошку. А Маша положила одну из досок на камень и попрыгала по ней, пока та не разломалась. Наконец, костер весело запылал, стало теплее. А когда испеклись первые картофелины, ребята и вовсе повеселели. Кирилл жевал картошку прямо с кожурой, посыпая золой вместо соли, и смеялся над Машей, которая очищала ее осторожно, сдувая золу. После еды захотелось пить, и Селедка подарил Маше бутылку козьего молока, что стояла у него дома, в холодильнике. Ребята по-братски разделили ее. Тем временем луч света снаружи стал совсем тусклый, в отверстие на потолке пещеры виднелось темно-синее вечернее небо.
– Как ты думаешь, когда настанет Черный Час, нас заберут Ночные Птицы? – прошептал мальчик.
– Мне кажется, мы далеко от города. Или это Птицам без разницы? – спросила Маша и чихнула.
– Мы можем погасить костер и сидеть тихо-тихо, как мышки, – придумал Кирилл. – Только ты не чихай, ладно?
– Постараюсь, – ответила Маша и чихнула еще раз. – Я, наверное, простыла.
– Лучшее средство от насморка – втянуть носом соленую воду, – улыбнулся Кирилл, к которому начало возвращаться его чувство юмора. – По-моему, ты полечилась заранее. Но можешь попробовать еще.
– Нырнуть в ту дырку? – шутливо предположила Маша, указывая на отверстие в полу, откуда она недавно выбралась. – А ты меня снова вытащишь?
– Ну нет, ты слишком тяжелая. Чем тебя только кормят? – Кирилл захохотал.
– Ах ты! – засмеялась и рассердилась одновременно Маша, которая вовсе не была толстой, и набросилась на него с кулаками, в шутку, конечно, но он не ожидал и упал, а Маша на него.