Дом под сто пятым номером по улице Солнечной находился метрах в двадцати от особняка Красухиной. Между домами ущелье, по дну которого к морю стекал ручей. Но спуститься вниз – целая проблема. Во-первых, мешал забор из сетки-рабицы, во-вторых, склоны сплошь были опутаны тем самым колючим кустарником, который позавчера помешал Олегу пробраться к месту, с которого открывался вид на дом Красухиной. Да и зачем Диме туда спускаться? Разве что с моста кто-то его скинул?
Пахомов стоял на мосту, глядя вниз. Не похоже, что на кусты недавно кто-то падал. Глаз у него острый, и даже с высоты он смог бы заметить обломанные ветки и сорванные листья. Дима мог упасть прямо в ручей, но водному потоку не хватило бы мощи, чтобы унести тело к морю. Впрочем, тело могли забрать.
Он скорее почувствовал, чем увидел, как ворота к дому Красухиной поползли в сторону. Появился белый «Мерседес». Уходить было поздно, да и некуда. Олег остался на месте.
Красухина не могла проехать мимо него. Автомобиль остановился. Полина опустила стекло, приподняла очки, снизу-вверх оглядела Пахомова.
– Что-то интересное увидели? – спросила она.
– Ручей.
– Это сейчас ручей, а после сильных ливней – река.
– Позавчера дождей не было.
– Думаете, Диму могло унести в море?
– Или просто унести. Кем-то.
– Значит, домой он не вернулся, – вздохнула Полина.
– И вам не позвонил, – Пахомов сдержал усмешку.
О Диме Красухина должна была спросить сразу, но не сделала этого, а почему? Возможно, она знала, что Дима никогда уже не вернется домой.
– Не позвонил.
– Он мог увлечься какой-нибудь курортницей.
– Да, был за ним такой грех.
– Почему был?
– Потому что мы с Димой расстались.
– Да, вы говорили.
– И еще я говорила, что ты интересный мужчина, Олег… – Полина перешла на «ты». – Тебя подвезти? Мне как раз на Морскую улицу.
– Да нет, я пешком пройдусь.
Не понравилось Олегу кокетство в ее взгляде. Казалось, Полина заигрывала с ним нарочно, чтобы отвлечь от поисков. Возможно, ее пугала его активность. Вдруг обнаружит следы Мулярова, вдруг по ним выйдет на нее. Что-то не то в Красухиной, поэтому лучше держаться от нее подальше. И на заигрывания не отвечать, и самому активность не проявлять. Нет смысла вести хитрую игру после того, как карты раскрыты.
– Жарко.
– Ничего. – Пахомов щелкнул себя по козырьку бейсболки.
Солнечный удар ему не грозит, и ладно. Тем более на море – солнце и жара за счастье.
– Ну, как знаете… Если что, заходите! – Красухина мило улыбнулась, но во взгляде мелькнуло что-то недоброе.
– Может быть.
Полина подняла стекло и сорвала машину с места. «Мерседес» стремительно набрал ход, но вскоре сбавил скорость и свернул на Виноградную улицу. Похоже, она действительно ехала в свой мини-отель на Морской улице. В мини-отель «Вояж», где проживала Ева со своим мужем.
* * *«Эдемский сад» казался раем на Земле, по нему можно было гулять весь день напролет – голышом, босиком по траве. Рукотворное озеро вокруг «древа познания» – достаточно глубокое для того, чтобы купаться, вода в нем холодная и чистая. Проточная вода из горной речушки. Если вдруг стало жарко, искупалась, обтерлась, и дальше гулять. И побегать можно. От Адама. Как курочка от петушка. Если на него найдет, он может взять где угодно – у дерева, под кустом, на траве.
Все классно. Только вот отпуск заканчивался.
– Сегодня у меня поезд, – сказала Олеся.
– Я же сказал, забудь, – как-то не очень весело посмотрел на нее Адам.
Они сидели на террасе в туниках, которые следовало снимать перед тем, как спуститься в сад. Сидели в тростниковых креслах, пили кофе.
– Но у меня работа.
– Какая работа? Выйдешь за меня замуж, будешь жить здесь.
– Но ты же не сделал мне предложение.
– Сделаю. Сегодня вечером… Сегодня у нас будет романтический ужин. Тебе понравится, – загадочно улыбнулся он.
– Не сомневаюсь.
И дом у Адама просто чудо, и сад – настоящий рай, но и сам по себе он такой потрясный! И каждый вечер с ним – романтический.
В постели он к ней не приставал. В постели они просто спали. А секс – только на природе, в саду, голышом. На яхте Адам даже не пробовал, видимо, не получалось. Может, он мог только в своем «Эдеме». Может быть, потому он и разбил этот сад. Но с кем он проводил здесь время до Олеси? Может быть, он снимал и привозил сюда девчонок, проводил с ними время. Скорее всего так и было. Но предложение он сделает только Олесе. И женится на ней. А разве она не лучшая?
– Пошли гулять? – поднимаясь, спросил он.
– Пошли!
Они вышли в сад, скинули туники, Адам взял ее за руку, и они пошли по траве босиком. Этот момент, когда прогулка начиналась, казался Олесе самым возбуждающим – как для нее, так и для него. Но сейчас Адам, похоже, ничего не почувствовал. Возможно, он придумывал сценарий для романтического вечера.
Но, возможно, все уже началось. Об этом Олеся подумала, когда они оказались на острове, у «древа познания». Она увидела на ветке яблоко – сочное, краснобокое, блестящее. И висело оно на нитке. Ясно, что появилось оно неспроста.
За садом постоянно ухаживали, но люди, которые это делали, не попадались на глаза. Олеся видела только женщину, которая следила за домом. А рабочие жили где-то рядом с домом. Адам объяснял, что им нельзя ходить по саду, когда Олеся гуляет там голышом. Никто не имел права подсматривать за ними.
– И что это значит? – спросила она.
– А ты думаешь, почему Бог изгнал Адама и Еву из рая?
– За то, что Ева съела запретный плод.
– Запретный плод – это метафора. Запретный плод на самом деле означает плотскую любовь. Платоническая любовь – пожалуйста, а плотская – только на грешной земле. Туда Бог Адама и Еву отправил. Поженил их и отправил.
– Поженил?
– А как же иначе? – Адам выразительно смотрел на нее.
И Олеся все поняла. Пока она не съест яблоко, Адам не женится на ней. И не сделает ей предложения. Значит, она поняла все правильно – романтический вечер начался с утра.
– И что мне делать? – спросила она.
Адам удивленно повел бровью. Неужели она не догадалась?
– Поезд сегодня вечером, – сказал он.
– И до вечера нам нужно определиться?
Он кивнул с поощрительной улыбкой на губах. Да, она поняла все правильно. Она съест яблоко, и Адам сделает ей предложение. Тогда она успокоится и уже больше не будет помышлять об отъезде. Позвонит домой, скажет родителям, чтобы не волновались, и останется. А с работы ее уволят автоматически. И без нее найдется кому на ресепшене стоять и раздаривать дебильные дежурные улыбки.
– Это так романтично! – Она приподняла руку, собираясь сорвать яблоко, но замерла.
Может, она не так поняла Адама?
– Не останавливайся. – Он смотрел на Олесю, как влюбленный мужчина на свою невесту, надевая на ее палец обручальное кольцо.
Она кивнула, сорвала яблоко и вгрызлась в него зубами. Яблоко сочное, сладкое. Значит, и ее жизнь с Адамом будет сочной и сладкой. А чтобы они прожили вместе до самой старости, яблоко нужно съесть целиком.
Адам весело улыбался, глядя на нее.
– Ну как?
– Вкусно! – Она зажмурилась от удовольствия.
– Ты должна что-то узнать. – Он взял ее за руку и повел к дому.
У Олеси будто крылья выросли за спиной. Сейчас они оденутся, приведут себя в порядок, и он сделает ей предложение.
Но легкость в движениях вдруг исчезла, ноги стали слабеть, шаг замедлился. Адам же свернул в сторону от тропинки, которая вела к дому.
– Куда мы идем? – останавливаясь, спросила она.
– Я же тебе сказал, ты должна что-то узнать.
– Можно, я отдохну?
Она опустилась на пенек. Устала она. В ногах слабость, дыхание тяжелое. Что-то не то с ней.
– Тебе плохо? – спросил он.
– Да что-то устала.
– Может, яблоко отравлено было?
– Ты шутишь?
– А если оно отравлено грязью грешной жизни? – Адам продолжал улыбаться, но в его глазах мерцали недобрые огоньки.
– Зачем ты так шутишь? – испугалась она.
– Ты же знаешь, что нельзя срывать запретный плод.
– Ну, ты же сказал.
– А ты про змея-искусителя читала?
– Но ты же не змей?
– Но искуситель. Я тебя обманул. Нельзя есть яблоко. А ты съела. И теперь ты падшая женщина. – Адам смотрел на нее безжалостно.
Ей действительно было плохо, а еще этот его ужасный парализующий взгляд.
– Что ты со мной сделал? – запаниковала она.
– Ты сама во всем виновата. Я изгоняю тебя из рая, где ты могла жить долго и счастливо. Тебя ждет грешная грязь бренной земли. И жить ты будешь недолго… – Он повернулся к ней спиной и пошел обратной дорогой. Поднял руку, свел большой и указательный пальцы правой руки в кольцо, но не сомкнул их. – Совсем чуть-чуть!
– Ты куда?
Олеся попыталась подняться, но не смогла. Упала на бок, протянула к Адаму руку, взывая к нему. Но он не останавливался.
– Эй! – Кто-то пнул ее по ноге.
– Ты куда?
Олеся попыталась подняться, но не смогла. Упала на бок, протянула к Адаму руку, взывая к нему. Но он не останавливался.
– Эй! – Кто-то пнул ее по ноге.
Она повернулась на голос и увидела двух отталкивающей внешности типов. Их похабные ухмылки пугали.
– Ну что, будем грешить? – спросил один у другого, опускаясь перед ней на колени.
– Только поторопись, а то сдохнет. Будет, как в прошлый раз… – сказал второй.
Олеся со стоном закрыла глаза. Она поняла, что скоро умрет. И через мучения. А маньяк по имени Адам будет жить и творить зло дальше.
* * *Улица Виноградная оправдывала свое название. Почти в каждом дворе – навес из винограда. И почти в каждом дворе курортники – время утреннее, люди поодиночке, парами и стайками бредут к морю. В шляпах, шортах, с надувными кругами и матрасами. Олег и сам хотел бы искупаться, но у него работа. Вчера он ходил по маршруту, сегодня вышел на Виноградную улицу. Что-то подсказывало ему, что Дима мог исчезнуть именно здесь. Необъяснимое чутье. А сегодня оно усилилось. Четвертый день пошел, как он пропал, давно пора объявиться, если ничего серьезного. Но не объявляется.
Пахомов подошел к девчонке с торчащими косичками и надувными плавниками на руках. Она только что вышла из дома, но родители не спешили вести ее к морю. Она стояла, сунув палец в нос, и с кислым видом смотрела на дом, во дворе которого копошились люди в яркой одежде.
– Родителей ждешь? – спросил Олег.
– Ага. – Девчонка настороженно смотрела на него.
– А как тебя зовут?
– Алька.
– И давно вы уже отдыхаете, Аля?
– Одна неделя уже закончилась.
– Ты всегда родителей так ждешь?
Девчонка не ответила. И вдруг сорвалась с места, бросилась к дому. А из калитки выходил крупнотелый мужик с откормленной физиономией, за ним шла такая же сдобная женщина. И он грыз на ходу семечки, и она.
Алька подбежала к отцу и возмущенно защебетала, показывая на Олега. Мужик разозлился, поставил сумку на землю и рванул к нему. Все правильно, нельзя приставать к малолеткам. Но неправильно, когда в чем-то непотребном подозревают невиновных. А если еще дело до самосуда дойдет…
Хорошо, что удостоверение было под рукой.
– Майор Пахомов, уголовный розыск.
– И что, если майор, то можно слюни пускать? – сбавляя пыл, но все еще грозно спросил мужик.
– Человек пропал без вести, ведется розыск. – Олег смотрел на него спокойно, но тяжело.
– Какой человек?
– Обычный человек.
– В зеленых шортах? – из-за отцовской спины спросила девочка.
– В зеленых шортах, – кивнул Олег. – И в белой тенниске.
– Лохматый такой! – Алька провела растопыренными пальцами по своей голове.
– Ты его видела?
– Видела? – спросил отец.
– Я же говорила тебе, что дяденьку в машину затащили! – возмущенно глянула на него дочка.
– Этот? – Олег показал фотографию Димы.
– Этот!.. Только здесь он не лохматый!
– Когда это было?
– Позавчера.
– Точно позавчера?
– Или позапозавчера, – Алька в раздумье пожала плечами.
– Позапозавчера, – кивнула женщина, сплюнув шелуху себе под ноги.
– Вы тоже видели?
– Нет, Алька говорила. Позапозавчера говорила. Мы ей, правда, не поверили.
– А что за машина была? – спросил Олег.
– Черная!
– А марки какой?
– Не знаю. Черная, большая.
Про номера Олег спросил тихо, неуверенно. И точно, Алька номера не запомнила.
– В машину, говоришь, затащили?
– Ага, затащили. Дяденька подходил медленно, а сел быстро. Схватили его. И затащили! – Девчонка эмоционально схватила кого-то невидимого за грудки и резко дернула на себя. – Раз, и нету!
– А кто затащил, не видела?
– Нет, не видела.
Алька показала, где находился Дима, когда к нему подъехала машина. И с какой стороны подъехала, показала. Но, увы, она не смогла описать машину и уж тем более приметы преступника. Но в любом случае Олег получил хоть какое-то доказательство того, что Диму похитили.
* * *Федора лихорадило от злости.
– Никуда ты не пойдешь, я сказал!
– Ну почему? – Ева вздохнула и села на край кровати, с шумом поставив на пол сумку с пляжным набором.
– Потому!
Федор вчера перебрал со спиртным, а сегодня ему плохо, и он не хочет идти на пляж. После обеда пойдет, а сейчас – нет.
– Я сама бы сходила!
– Я знаю, куда бы ты сходила!
– Я же пообещала, что больше не буду!
Да, она виновата, да, согрешила с Олегом. Так вдруг захотелось к нему на огонек, а у забора ящик с песком стоял. Раз – и она уже на соседней территории. А с собакой она еще раньше подружилась. И Олега почти приручила. Он даже обниматься лез… Она тоже хотела, но не могла. Она же не какая-то там, чтобы ноги раздвигать. Отшила она Олега. Только Федор почему-то не верит.
И слово она дала, что больше не будет лезть к Олегу. А раз дала, значит, сдержит. Он, конечно, мужчина хоть куда, но Ева сдержит слово, чего бы ей это ни стоило. На все пойдет, но сдержит. Могла бы вчера к нему сходить, пока муж спал, а нет, из номера даже носу не показала.
– Грош цена твоему слову!
– Что?! – От возмущения она вскочила на ноги.
Федор в замешательстве глянул на нее. Никогда он еще не видел ее в таком гневе.
– Ты обещала быть мне верной, – еще зло, но уже растерянно проговорил он.
– Я тебе не изменяла!.. Мы просто купались…
– Без лифчика?
– Там темно было… Он пытался меня обнять, но я его оттолкнула…
Ева села, надула губки, сощурила глаза. Она собиралась расплакаться и этим окончательно добивала Федора.
– Почему ты мне не веришь?
– Верю… – Он сел рядом, обнял ее.
Какое-то время Ева сидела, принимая его грубую ласку, но потом вскочила.
– Фу-у! Перегарище!..
– Ну, я зубы почищу…
– Ложись спать! А я пойду!..
– Нет! – напыжился он.
Но Ева не остановилась. Взяла сумку, подошла к двери.
– Ты знаешь, где наше место! Можешь сходить, посмотреть! Я там одна буду!
– Ну, хорошо, гляну! Но смотри…
Угрозы Ева дослушивать не стала. Закрыла дверь и, срываясь на бег, поспешила к лестнице. А во дворе она нос к носу столкнулась с красивой ухоженной женщиной. Хотела бы Ева одеваться, как она.
Женщина мило улыбнулась, увидев ее.
– Ева?
– Да, Ева. – Она улыбалась, а в глазах застыл вопрос.
Действительно, откуда эта красотка знает, как ее зовут?
– Мне сказали, что у нас в гостинице поселилась удивительно красивая девушка с удивительно красивым именем. Вот я и подумала, что это ты.
– Ну и где ж я удивительно красивая? – зарделась Ева.
Имя у нее действительно красивое. Только глупое. Сколько раз она проклинала отца за имя, которое он для нее придумал. Лучше бы Глашей назвал.
– Красивая, красивая. Ты куда, на пляж?
– Да.
– Ну, счастливо!
Женщина улыбнулась Еве вслед, но уже через секунду потеряла к ней интерес.
Ева вышла за ворота и увидела белый «Мерседес». Именно о такой машине она мечтала! Но Федор ей такую красавицу никогда не подарит. Она грустно вздохнула, но улыбку на лице сохранила. И пошла дальше. В конце концов, она на море, сейчас ей вся деревня завидует.
Она шла к пляжу, мужчины с интересом смотрели на нее, но ни один не подошел, чтобы познакомиться. Да и не было среди них никого, кто бы привлек ее внимание. К тому же она обещала мужу быть хорошей женой.
Людей на пляже было немного. Прибрежная полоса на этой стороне поселка неважная, много крупных камней, да и дно неровное. К центру поселка нужно идти, там гораздо лучше, но Еве все равно, где загорать. А Федор придет, надувной матрас принесет, на нем все равно какое дно. Лег и поплыл.
Ева не стала оглядываться по сторонам. Все равно, есть интересные мужчины окрест или нет. Она дала слово, и не стоит об этом забывать.
Она расстелила полотенце, легла. Пусть Федор приходит, смотрит, как она тут одна-одинешенька пропадает. Но Федор не приходил, а ее солнце разморило.
Разбудил ее легкий толчок в плечо. Она подняла голову, ожидая увидеть Федора, но перед ней на корточках сидел мужчина в белом. Черные волосы, загорелые лицо, руки, а одежда белая. Одежда, судя по всему, дорогая. И лицо симпатичное. Славянский тип с примесью Востока – интересное сочетание.
– Девушка, нельзя спать, сгореть можно… Девушка! – Он вдруг широко улыбнулся.
Вид у него был – как будто он узнал в ней какую-то знаменитость.
– Откуда вы здесь взялись?
– Кто взялся? Вы меня с кем-то путаете!
– Да?.. Ну, может быть… У вас вся спина сгорела. Это плохо.
– И что делать? – Ева вскочила.
Ей не понравилась эта перемена в разговоре. Во-первых, хотелось узнать, за кого ее приняли. А во-вторых, неужели со спиной так все плохо?
– Крем нужен. У вас есть крем после загара?
– Нет.
– У меня есть. Но это на яхту нужно идти. – Он кивнул в сторону центра.
– У вас есть яхта?
– Здесь небольшая…
Ева едва не спросила, где находится большая яхта. Уже и рот открыла, но в последний момент спохватилась. Нельзя так явно проявлять интерес.