Представь себе человека, который стоит у окна и видит, как во дворе играют дети: один из играющих, отнимая у другого игрушку, пытается ударить товарища. Наблюдающий эту картину возмущается поведением драчуна, которого до этого никогда не видел и о котором ничего до этого не знал. Что определило отношение к нему наблюдателя? Только поведение играющих, которое он оценил, опираясь на свое представление о том, как следует вести себя во время игры.
Человек мог и не видеть этой сцены, ему мог рассказать о ней приятель, но если приятель подробно описал происшествие, то отношение слушающего рассказ все равно будет зависеть от его собственного представления о поведении детей, а не от оценки рассказчика.
Род литературы, произведения которого позволяют читателю определить свое отношение к описанному на основании полученных из произведения сведений о событиях и героях, называется эпическим.
Род литературы объединяет большие группы произведений и сам делится на жанры (это такие группы произведений, у которых общими оказываются основные волшебные приемы, позволяющие автору создать художественный мир).
Эпический род литературы включает в себя такие жанры, как роман, новелла (рассказ), басня, очерк. Ты уже слышал эти названия, и нам с тобой еще не раз предстоит выяснять свойства этих жанров.
Но вернемся к основным родам литературы. Представь себе, что к тебе приходит знакомый. По выражению его лица ты сразу же понимаешь, что он чем-то опечален. На твой вопрос о причинах печали он отвечает, что ему самому непонятно, почему ему грустно. Обрати внимание, причина грусти неизвестна ни тебе, ни твоему знакомому, но сама грусть очевидна: ведь ты заметил ее даже прежде, чем знакомый заговорил с тобой. И ты не можешь уговорить его не грустить, поскольку не знаешь причин грусти.
В литературном произведении читатель тоже нередко сталкивается с выражением настроения автора или с его эмоциональным восприятием каких-то событии (в этом случае автору важно не рассказать о событиях, а передать именно свое отношение к ним). Такой род литературы, передающий настроение автора или же его чувства в связи с каким-то событием, называется лирическим (лирикой). Читая лирику, уже нельзя не соглашаться с рассказчиком, а нужно просто почувствовать его настроение. Лирика включает в себя много жанров, о которых ты узнаешь позже, а пока напомню тебе хорошо известный жанр лирического стихотворения.
Лиро-эпический род литературы соединяет в себе особенности лирического и эпического родов. В произведениях этого рода рассказывается о каких-то событиях, как в эпических произведениях. И читатель может вроде бы самостоятельно оценить события и определить к ним свое отношение. Но одновременно в лиро-эпических произведениях очень сильно выражена оценка происходящего самим автором. Однако автор не навязывает читателю свою оценку событий и героев. Он таким образом представляет читателю сами события, что оценка читателя невольно совпадает с авторской.
К лиро-эпическим жанрам относятся поэма, баллада, романс и роман в стихах.
Драматический род литературы включает в себя произведения, предназначенные для постановки на сцене. В этих произведениях тоже соединяются черты эпического и лирического родов. Здесь о событиях повествуют сами персонажи произведения, давая им свою оценку. А зритель (читатель) оценивает самих персонажей и определяет свое отношение к выраженным ими чувствам. В драматический род входят такие жанры, как трагедия, комедия, драма и пьеса-сказка.
Как видишь, литература очень непростой вид искусства, подчиняющийся своим законам, которые мы с тобой постепенно будем раскрывать. Как магия слова литература имеет не только отличия, но и сходство с фольклором, в них действует немало общих законов. Многие авторы используют в своих произведениях образы народных героев, о которых узнали из фольклора, учатся у народных сказителей мастерству описания различных ситуаций.
А бывает и так, что созданное каким-нибудь автором стихотворение становится настолько популярным (особенно если оно положено на музыку и стало песней), что люди забывают, кто его написал, и нередко начинают вносить в него изменения, совсем так, как это происходит с творениями безымянных сказителей.
Ну а теперь, если ты разобрался в отличиях литературы от фольклора, приведи пример литературного произведения, в котором бы отчетливо слышался голос его автора; припомни, пожалуйста, не встречалось ли тебе литературное произведение, которое бы основывалось на фольклорных источниках; не забудь также подобрать по одному примеру произведений различных литературных родов из того, что ты уже успел прочитать. Попробуй на этих примерах показать особенности литературы и основных литературных родов.
К следующему уроку постарайся припомнить, какие произведения устного народного творчества ты уже знаешь и какие жанры ты уже можешь назвать и отличить сам.
Литературная сказка
Различие между фольклором и литературой хорошо видно, если сравнить народную и литературную сказки.
Трудно поверить, но в литературе сказка как жанр появилась очень поздно. Ни в средние века, ни в эпоху Возрождения этого жанра не существовало. В фольклоре в это время сказка была одним из наиболее популярных жанров. Она создавала обобщенную картину взаимоотношений человека с миром, а в литературе эту роль выполнял совсем другой жанр – роман (об этом жанре мы поговорим с тобой позже).
Сказка появляется в литературе в XVII веке во Франции. Писательница д'Онуа на основе сюжетов фольклорных сказок создает ряд собственных произведений, адресованных, как она пишет, «молодым девицам». Автор использует увлекательный жанр для того, чтобы на примере сказочных героев преподать своим читательницам несколько назидательных уроков и житейских наставлений. Так родилась разновидность жанра литературной сказки – дидактическая, или воспитательная, сказка.
Вслед за д'Онуа подобные сказки начал писать хорошо известный тебе сказочник Шарль Перро (надеюсь, ты вспомнил его произведения «Спящая красавица», «Кот в сапогах», «Красная шапочка», «Мальчик с пальчик» и другие). Еще позже, уже в XIX столетии, получает развитие еще одна разновидность литературной сказки – философская сказка, то есть сказка, в которой ставятся наиболее важные для человека вопросы жизни и смерти, чести и бесчестья, добра и зла, любви и ненависти, ведь философия – это такая наука, которая посвящена разрешению вот таких наиболее общих и всегда важных для человека проблем.
В это время писатели открывают одно замечательное свойство жанра литературной сказки: на основе фантастической условности в сказочном мире очень быстро и легко создается конфликтная ситуация, требующая от героев проявления всех их способностей.
Когда ты станешь читать литературные сказки, обрати внимание, как интересно возникает в них конфликт, то есть основное противоречие, столкновение. Сказочный конфликт всегда сопровождается использованием фантастики: перед героем возникает препятствие, которое он может преодолеть лишь совершив подвиг, недоступный обычному человеку.
Во время чтения сказок заметь хорошенько, какие причины заставляют героя вступить в тяжелую борьбу.
Фантастичность художественного мира сказки позволяет в конкретных персонажах воплотить отвлеченные философские понятия: добро, зло, честность, мужество, жадность и тому подобное.
Вспомни прекрасную философскую сказку С. Т. Аксакова «Аленький цветочек». В образе чудища здесь воплощена мысль о превосходстве внутренней красоты над внешней; в образе отца Настеньки – верность данному слову. А сама Настенька воплощает силу любви, способную проникнуть в человеческое сердце и почувствовать подлинную красоту человека.
Одновременно с философской сказкой широкое распространение получает сказка сатирическая, высмеивающая недостатки людей и пороки общества. Такой сатирической сказкой является знакомая тебе «Сказка о попе и работнике его Балде» А. С. Пушкина.
Как видишь, даже по своим разновидностям литературная сказка отличается от фольклорной: литературная сказка подразделяется на дидактические, философские и сатирические, а фольклорная – на волшебные, бытовые и сказки о животных.
К жанру сказок писатель обращается тогда, когда на простых, доступных примерах ему нужно объяснить сложные понятия, или для того, чтобы с помощью фантастики создать необычную ситуацию, в которой легко проверить истинные возможности человека.
Вильгельм Гауф
За свою короткую жизнь немецкий писатель, творивший в начале XIX столетия, написал довольно много самых разных произведений, в том числе и три книги сказок: «Караван», «Александрийский шейх и его невольники» и «Харчевня в Шпессарте». Думаю, что ты уже знаешь некоторые сказки из этих книг, например, «Маленький Мук» или «Холодное сердце». Наверное, тебе знакома и сказка «Карлик Нос». Я советую тебе еще раз внимательно прочитать эту непростую и мудрую сказку, основанную на нескольких произведениях немецкого фольклора.
Вильгельм Гауф
За свою короткую жизнь немецкий писатель, творивший в начале XIX столетия, написал довольно много самых разных произведений, в том числе и три книги сказок: «Караван», «Александрийский шейх и его невольники» и «Харчевня в Шпессарте». Думаю, что ты уже знаешь некоторые сказки из этих книг, например, «Маленький Мук» или «Холодное сердце». Наверное, тебе знакома и сказка «Карлик Нос». Я советую тебе еще раз внимательно прочитать эту непростую и мудрую сказку, основанную на нескольких произведениях немецкого фольклора.
Эта сказка философская. За что наказан Якоб? Вопрос кажется очень простым. Чаще всего отвечают: за то, что он был груб и непочтителен с покупательницей-старухой. Но так ли это на самом деле? Ведь Якоб почувствовал в старухе колдунью, его детское сердце оказалось более чутким, чем сердце его матери Ханны. Мать, видя беспокойство и страх маленького сына, не желающего сопровождать старуху, тем не менее отправляет его, боясь потерять прибыль.
Задумайся, почему изменяется Якоб. Как можно расценить концовку сказки: как прощение Якоба или как награду ему? Что общего в превращении Якоба в карлика, а Мими в гусыню?
Карлик Нос (перевод М. Салье)
В одном большом германском городе жил когда-то сапожник Фридрих со своей женой Ханной. Весь день он сидел у окна и клал заплатки на сапоги и туфли. Он и новые башмаки брался шить, если кто заказывал, но тогда ему приходилось сначала покупать кожу. Запасти товар заранее он не мог – денег не было.
А Ханна продавала на рынке плоды и овощи со своего маленького огорода. Она была женщина опрятная, умела красиво разложить товар, и у нее всегда было много покупателей.
У Ханны и Фридриха был сын Якоб – стройный, красивый мальчик, довольно высокий для своих двенадцати лет. Обыкновенно он сидел возле матери на базаре. Когда какой-нибудь повар или кухарка покупали у Ханны сразу много овощей, Якоб помогал им донести покупку до дому и редко возвращался назад с пустыми руками.
Покупатели Ханны любили хорошенького мальчика и почти всегда дарили ему что-нибудь: цветок, пирожное или монетку.
Однажды Ханна, как всегда, торговала на базаре. Перед ней стояло несколько корзин с капустой, картошкой, кореньями и всякой зеленью. Тут же в маленькой корзинке красовались ранние груши, абрикосы, яблоки. Якоб сидел возле матери и громко кричал:
– Сюда, сюда, повара, кухарки!.. Вот хорошая капуста, зелень, груши, яблоки! Кому надо? Мать дешево отдаст!
И вдруг к ним подошла какая-то бедно одетая старуха с маленькими красными глазками, острым, сморщенным от старости личиком и длинным-предлинным носом, который спускался до подбородка. Старуха опиралась на костыль, и удивительно было, что она вообще может ходить: она хромала, скользила и переваливалась, точно у нее на ногах были колеса. Казалось, она вот-вот упадет и уткнется своим острым носом в землю.
Ханна с любопытством смотрела на старуху. Вот уже без малого шестнадцать лет, как она торгует на базаре, а такой чудной старушонки еще ни разу не видела. Ей даже немного жутко стало, когда старуха остановилась возле ее корзин.
– Это вы Ханна, торговка овощами? – спросила старуха скрипучим голосом, все время тряся головой.
– Да, – ответила жена сапожника. – Вам угодно что-нибудь купить?
– Увидим, увидим, – пробормотала старуха себе под нос. – Зелень поглядим, корешки посмотрим. Есть ли еще у тебя то, что мне нужно…
Она нагнулась и стала шарить своими длинными коричневыми пальцами в корзине с пучками зелени, которые Ханна разложила так красиво и аккуратно. Возьмет пучок, поднесет к носу и обнюхает со всех сторон, а за ним – другой, третий.
У Ханны прямо сердце разрывалось – до того тяжело ей было смотреть, как старуха обращается с зеленью. Но она не могла сказать ей ни слова – покупатель ведь имеет право осматривать товар. Кроме того, она все больше и больше боялась старухи. Переворошив всю зелень, старуха выпрямилась и проворчала:
– Плохой товар!.. Плохая зелень!.. Ничего нет из того, что мне нужно. Пятьдесят лет назад было куда лучите!.. Плохой товар! Плохой товар!
Эти слова рассердили маленького Якоба.
– Эй ты, бессовестная старуха! – крикнул он. – Перенюхала всю зелень своим длинным носом, пере мяла корешки корявыми пальцами, так что теперь их никто не купит, и еще ругаешься, что плохой товар! У нас сам герцогский повар покупает!
Старуха искоса поглядела на мальчика и сказала хриплым голосом:
– Тебе не нравится мой нос, мой нос, мой прекрасный длинный нос? И у тебя такой же будет, до самого подбородка.
Она подкатилась к другой корзине – с капустой, вынула из нее несколько чудесных, белых кочанов и так сдавила их, что они жалобно затрещали. Потом она кое-как побросала их в корзину и снова проговорила:
– Плохой товар! Плохая капуста!
– Да не тряси ты так противно головой! – закричал Якоб. – У тебя глея не толще кочерыжки – того и гляди обломится, и голова упадет в нашу корзину. Кто у нас тогда что купит?
– Так у меня, по-твоему, слишком тонкая шея? – сказала старуха, все так же усмехаясь. – Ну а ты будешь совсем без шеи. Голова у тебя будет торчать прямо из плеч – по крайней мере, не свалится с тела.
– Не говорите мальчику таких глупостей! – сказала Ханна, не на шутку рассердившись. – Если вы хотите что-нибудь купить, так покупайте скорее. Вы у меня разгоните всех покупателей. Старуха сердито посмотрела на Ханну.
– Хорошо, хорошо, – проворчала она, – пусть будет по-твоему. Я возьму у тебя эти шесть кочанов капусты. Но только у меня в руках костыль, и я не могу сама ничего нести. Пусть твой сын донесет мне покупку до дому. Я его хорошо награжу за это.
Якобу очень не хотелось идти, и он даже заплакал – он боялся этой страшной старухи. Но мать строго приказала ему слушаться – ей казалось грешно заставлять старую, слабую женщину нести такую тяжесть. Вытирая слезы, Якоб положил капусту в корзину и пошел следом за старухой.
Она брела не очень-то скоро, и прошел почти час, пока они добрались до какой-то дальней улицы на окраине города и остановились перед маленьким полуразвалившимся домиком.
Старуха вынула из кармана какой-то заржавленный крючок, ловко всунула его в дырочку в двери, и вдруг дверь с глумом распахнулась. Якоб вошел и застыл на месте от удивления: потолки и стены в доме были мраморные, кресла, стулья и столы – из черного дерева, украшенного золотом и драгоценными камнями, а пол был стеклянный и до того гладкий, что Якоб несколько раз поскользнулся и упал.
Старуха приложила к губам маленький серебряный свисток и как-то по-особенному, раскатисто, свистнула – так, что свисток затрещал на весь дом. И сейчас же по лестнице сбежали вниз морские свинки – совсем необыкновенные морские свинки, которые ходили на двух лапках. Вместо башмаков у них были ореховые скорлупки, и одеты эти свинки были совсем как люди – даже шляпы не забыли захватить.
– Куда вы девали мои туфли, негодницы! – закричала старуха и так ударила свинок палкой, что они с визгом подскочили. – Долго я еще буду здесь стоять?..
Свинки бегом побежали по лестнице, принесли две скорлупки кокосового ореха на кожаной подкладке и ловко надели старухе на ноги. Старуха сразу перестала хромать. Она отшвырнула свою палку в сторону и быстро-быстро заскользила по стеклянному полу, таща за собой маленького Якоба. Ему было даже трудно поспевать за ней, до того проворно она двигалась в своих кокосовых скорлупках. Наконец старуха остановилась в какой-то комнате, где было много всякой посуды. Это, видимо, была кухня, хотя полы в ней были устланы коврами, а на диванах лежали вышитые подушки, как в каком-нибудь дворце.
– Садись, сынок, – ласково сказала старуха и усадила Якоба на диван, пододвинув к дивану стол, чтобы Якоб никуда не мог уйти со своего места. – Отдохни хорошенько – ты, наверно, устал. Ведь человеческие головы – не легкая ноша.
– Что вы болтаете! – закричал Якоб. – Устать-то я и вправду устал, но я нес не головы, а кочаны капусты. Вы купили их у моей матери.
– Это ты неверно говоришь, – сказала старуха и засмеялась.
И, раскрыв корзинку, она вытащила из нее за волосы человеческую голову.
Якоб чуть не упал, до того испугался. Он сейчас же подумал о своей матери. Ведь если кто-нибудь узнает про эти головы, на нее мигом донесут, и ей придется плохо.
– Нужно тебя еще наградить за то, что ты такой послушный, – продолжала старуха. – Потерпи не много: я сварю тебе такой суп, что ты его до смерти вспоминать будешь.
Она снова свистнула в свой свисток, и на кухню примчались морские свинки, одетые как люди: в передниках, с поварешками и кухонными ножами за поясом. За ними прибежали белки – много белок, тоже на двух ногах; они были в широких шароварах и зеленых бархатных шапочках. Это, видно, были поварята. Они быстро-быстро карабкались по стенам и приносили к плите миски и сковородки, яйца, масло, коренья и муку. А у плиты суетилась, катаясь взад и вперед на своих кокосовых скорлупках, сама старуха – ей, видно, очень хотелось сварить для Якоба что-нибудь хорошее. Огонь под плитой разгорался все сильнее, на сковородках что-то шипело и дымилось, по комнате разносился приятный, вкусный запах. Старуха металась то туда, то сюда и то и дело совала в горшок с супом свой длинный нос, чтобы посмотреть, не готово ли кушанье.