Козорр и Катс смотрели на Синевала пристальным изучающим взглядом. Козорр вдруг понял, что это тот человек, за которым он будет следовать всю остальную часть своей жизни.
- Во имя Валена, Избранный, - сказал он.
- Во имя Валена, - последовал ответ. Катс не сказала ничего, но помогла Козорру, когда он захромал прочь. Он ничего не сказал, продолжая опираться на неё. Он не знал, что сказать. Однако, когда они достигли дверного проема, он обернулся и посмотрел назад. Калейн и Соновар ушли, как будто их никогда и не было. Синевал стоял в центральном столбе, осматривая зал, два охотника за душами стояли по его бокам. Он казался самым одиноким человеком в галактике.
Синевал обернулся, почувствовав взгляд Козорра.
- Идите врачу, - сказал он. - Вы оба. И по дороге пришлите одного из аколитов. Мне нужны отчеты по каждой встрече, проведенной здесь, каждой военной кампании, каждом решении по внешним и внутренним делам. Обо всём, что произошло с тех пор, как я уехал.
Козорр кивнул.
- Во имя Валена, Избранный, - сказал он. Это были единственные слова, что пришли ему сейчас на ум.
- Во имя Валена, - пришёл ответ.
- И если не его именем, то чьим? - последовал мрачный вопрос чуть позже. Синевал явно не хотел, чтобы кто–нибудь услышал его, но Козорр услышал. И он был согласен.
Синевал был самым одиноким человеком в галактике.
* * *Руки, обхватившие его шею, злоба в глазах, слова врывающиеся в его уши…
- Умри, Моллари! Умри!
Его руки инстинктивно дергаются вверх. Его руки обхватывают шею Г'Кара.
Мы знаем день, когда умрем. Мы видим его в наших снах. Иногда это правда, иногда - нет. Некоторые из нас пытаются отрицать это или игнорировать, или притворяться, что мы не видели этого. Это не всегда правда. Некоторые пытаются убежать от этого, надеясь, что смогут жить вечно. Тьфу! Глупости! Никто не живёт вечно. Никто.
И если я умру… то я умру так и тогда, когда выберу сам. И если я выберу смерть на ступенях Императорского Трона, то так этому и быть. А если я захочу сброситься с этой горы, то именно так и будет.
Старые слова, слова, сказанные много лет назад. Слова, сказанные первым солдатом Армии Света.
Но это случится не сейчас?
Нет, он не умер, и не умирает. Он всё ещё жив. Лондо Моллари видел день своей смерти, избежал ли он её или нет, он не знал. Не слишком большой выигрыш, если он избежал смерти от рук Г'Кара, чтобы умереть здесь.
В абсолютной темноте… весь в синяках и ссадинах… лежал Лондо Моллари… в камере… нарнский военнопленный.
Он знал день своей смерти. Иногда видения смерти были ошибочны, но не в этот раз, он был уверен.
Лондо постиг две вещи за время своей жизни; две очень важные вещи из двух очень странных источников. От Г'Кара он научился смирению, служению чему–то большему, чем он сам, и с ним он нашёл дружбу. От Деленн он научился надежде. Даже в глубинах отчаяния всё ещё остаётся надежда. Надежда остаётся всегда.
Запертый в тёмной ловушке Лондо Моллари цеплялся изо всех сил за эту надежду.
* * *Синевал стоял один в центре Зала Серого Совета, глядя на жезл, что он глубоко воткнул в пол. Освещенный светом, он стоял как символ тьмы. Он вложил часть своей души в это оружие, и оно достаточно ясно отражало его дух. Он назвал его Порождающим бурю, именем, что служило дурным предзнаменованием, но казалось наиболее подходящим.
Он выпрямился при звуке шагов позади него, но ничего не сказал. Не было никакой опасности. Его охотники за душами были здесь, присматривая за ним. Собор был скрыт в складке гиперпространства вне пределов видимости. Он думал, что было бы лучше, если бы он прибыл сюда один.
Он обернулся, когда Дирон подошла к нему. Выражение её лица было невозможно разобрать, она склонила голову. Жест настолько высокомерный, что его можно было посчитать изменой.
- Ну что же, - сказала она. - Вы вернулись.
- Да.
- Я только никогда не думала… Что вы сделаете такое.
- Я делаю то, что необходимо.
- Да. Думаю именно так. - Пауза. - Зачем вы вызвали меня сюда?
- Серый Совет разрушен. Таким он и останется. Я строю здесь свою собственную судьбу, Дирон. Я изучил записи Серого Совета за всё время моего отсутствия. Вы мало делали, мало говорили, голосовали так же, как и Калейн, когда он начал процесс, что уничтожит наш народ. И всё же… я знаю вас. Я учил вас. По многим вопросам вы думаете так же, как и я.
- Что ещё здесь происходило, о чём мне не рассказали?
- Я не понимаю, что вы имеете в виду…
- Не лгите мне. - Никакого гнева. Никакого взрыва ярости. Только простая констатация факта. - Вы участвовали в… действиях Козорра, не так ли? Посылка Отосан, Хантеи, Кисады… и так далее. Вы участвовали. Почему?
- Калейн сошёл с ума. Я должна была выиграть время для… что–нибудь должно было случиться. Я видел угрозу в землянах, даже если он не видел.
- А Козорр?
- Идеалист. Ослеплённый любовью дурак. Но в его сердце живёт правда.
- Я вижу… - Синевал сделал паузу, и посмотрел вниз на Порождающего бурю. - Вы дадите мне клятву преданности?
- Что?
- Как человек, как личность. Вы дадите мне клятву верности, как вашему вождю? Как Избранному?
- Нет.
Синевал посмотрел на неё. Не было ничего видно за её фасадом, под её оболочкой. Не было ничего видно, но всё же там было нечто. Он знал это.
- Тогда идите. Оставьте это место.
Она склонила голову и покинула Зал. И пока она шла, не было произнесено ни одного слова.
* * *Альфред Бестер спокойно шёл по коридору, когда он столкнулся с послом Дэвидом Шериданом.
Обмен вежливыми поклон, учтивые приветствия между двумя людьми, что стояли на противоположных сторонах баррикад и знали это, хотя, как предполагалось, они не должны были этого знать, - и они пропустили друг друга. Простая встреча, такая же, как и все другие.
Кроме:
- Это странно, - отметил посол Шеридан, - видеть человека с вашими талантами, прислуживающего нарнскому популисту. Но возможно всеобщее мнение о телепатах правильно. Вы способны только прислуживать.
Бестер повернулся на его пятке и сфокусировал внимание на стоявшем перед ним человеке. Шеридан оставался тихим и мирным. Грозный мистер Уэллс имел досье на всех и каждого. Взлом этих файлов оказался… мягко говоря, проблематичным. Уэллс, когда ему было нужно, становился изобретательнее дьявола. Как бы то ни было, Шеридан раскрыл только небольшую часть тайного знания Уэллса, но часть этого знания была о некоем мистере Бестере и его некоторых связях с некоим Ха'Кормар'А Г'Каром.
- Я никому не прислуживаю, - спокойно ответил Бестер. - Конечно не… а кто это? Нарский любимец толпы?
- Я понимаю. Значит Ха'Кормар'А Г'Кар не устроился в сердце таинственной машины, скрытой на Эпсилоне Три? Значит вы и он не работаете вместе против нас? Значит вы не посылали корабли, чтобы сражаться против наших союзников на Втором Рубеже? Видимо я ошибаюсь относительно всего этого?
- В самом деле, вы полностью заблуждаетесь, посол. И если такие скандальные слухи когда–нибудь достигнут уха Президента…
- Этого не произойдёт. Вы можете совершенно не беспокоиться, за ваши маленькие взрывоопасные тайны, мистер Бестер.
- У меня нет никаких взрывоопасных тайн, посол Шеридан. - Бестер сделал паузу, продемонстрировав крайне самодовольную улыбку. - Но возможно я знаю кое–что об одном человеке, который может быть вовлечен в некоторые из них. Его имя, как мне кажется, очень похоже на ваше. Вам это интересно?
- У меня нет сына.
- Действительно? Он так не думает.
- У меня нет сына.
- Хорошо. Я должен идти. Если я вижу капитана Шеридана, я передам ему ваш привет.
Обычная коридорная встреча, которая, однако, посеяла семена кое–чего гораздо более глубокого…
* * *Сначала он почувствовал запах, тухлую вонь ходячего трупа. Синевал видел, что охотников за душами передёрнуло от отвращения. После запаха появился звук тихого хриплого дыхания, а затем - шаги, шаркающие шаги кого–то, кто не в силах оторвать ногу от земли.
А затем появился он сам, избегая света везде, где было возможно. Однако Синевал мог видеть силуэт своего старого друга достаточно ясно.
Едва ли Калейн был тем же самым воином, что и прежде.
- Я здесь, Великий, - сказал он, его голос хрипел и дребезжал. Он остался стоять в темноте.
- Войди в свет. - Приказ, которого никто не смел ослушаться.
- Великий…
- Войди в свет. - На первый взгляд не было никакого различия в интонациях, с которыми были произнесены эти две команды, но в действительности, только дурак или сумасшедший не будет повиноваться, когда слышит такую интонацию. Кем был Калейн?
Не обращая внимания, он прохромал в центр одного из столбов света. С определённым умыслом Синевал убрал остальные восемь, оставив только свой в центре и столб Калейна, что стоял сейчас перед ним. Он смотрел на сатаи–война критическим взглядом и видел не своего друга, а человека, который попытался уничтожить Минбар.
Не обращая внимания, он прохромал в центр одного из столбов света. С определённым умыслом Синевал убрал остальные восемь, оставив только свой в центре и столб Калейна, что стоял сейчас перед ним. Он смотрел на сатаи–война критическим взглядом и видел не своего друга, а человека, который попытался уничтожить Минбар.
Калейн сжался от света, закрыл глаза, поднял одну кривую руку над головой. Он выглядел жалким.
- Почему? - Только одно слово. Оно вобрало в себя всё.
- Во имя тебя, Великий.
- Почему, Калейн? Почему?
- Они… они нуждались в очищении. Все, кто не поверил бы. Мы входим в начало следующего цикла, Великий. Возвращение Валена, разрушение Серого Совета, разрушение нашего дома, создание чего–то нового из пепла, чего–то намного большего. С вами на стороне Валена, и я - на вашей, Великий. Все, кто не поверил бы, кто не поклянётся вам лично… слабаки, дураки, еретики… все должны были быть очищены.
Тишина.
- Великий? - Калейн не мог заставить себя открыть глаза, посмотреть на своего Хозяина.
- Калейн… я учил тебя, давным–давно, когда сам был немного больше, чем простой аколит. Ты сражался рядом со мной, возвышался рядом со мной, показал храбрость и навыки, которых хватило бы на сотню воинов. За всё то время ты сделал всего одну ошибку, только один раз испугался. Нет никакого позора в страхе, Калейн. Это то, что говорит нам, что мы ещё живы. Я видел нападение Старкиллера на наши силы на Марсе. Как будто один из старых Богов спустился с небес, неся повсюду огонь и смерть. Я сомневаюсь, что кто–нибудь захотел пережить это ещё раз. Твои действия тогда не принесли тебе позора. Я сам испугался тогда.
- И всё же… и всё же я боюсь за тебя, Калейн. Я боюсь, что ты позволил этому единственному случаю уничтожить тебя. Он поедает тебя живьём. Ты всегда был гордым человеком, но гордость - достоинство. Ты всегда был сильным человеком, но сила - это дар. Ты всегда был страстным человеком, и страсть разрушала тебя.
- Прежде, чем я уехал отсюда, Калейн… я пришёл увидеться с тобой. Ты помнишь, о чём я просил тебя?
- Да, Великий. Ты сказал мне, что собираешься найти Валена, найти свою судьбу… чтобы принести спасение нашим людям. Я же должен был остаться пастухом. Пламя… смерь… должны были стать моими орудиями. Павшие должны были быть отсечены, убийцы - наказаны. Я должен был руководить во время твоего отсутствия.
Синевал вздохнул. Так много ошибок, если бы только он был здесь… Нет, достаточно прошлого. Оно ушло. Только будущее имеет значение.
- Ты пал, Калейн. Ты - убийца. Это станет моей задачей, помочь тебе возвыситься ещё раз. Я слышал, что ты сделал. Хедронн в Тузаноре… резня по всей Федерации… игнорируемые тобой земные корабли… пытка соотечественника в нашем священном Зале…
Синевал не повышал голос. Он не нуждался в этом. Каждое слово вылетало подобно кинжалу. Как он хотел, чтобы ему не пришлось этого говорить.
- Ты пал, Калейн. Уходи. Оставь это место. Выйди во вселенную и ищи свою собственную судьбу. Потребуется время, чтобы исправить то, что ты сделал, но это ещё возможно. И возможно, когда ты вернёшься, ты будешь готов помочь мне.
- Твоим именем, Великий… - Калейн выглядел так, словно он кричит. - Твоим… именем…! - Не то плач, не то смех. - Мы изменяемся, начинается следующий цикл. Наш мир будет разрушен, наш народ будет низвергнут в огонь, наши святыни будут разрушены. Только сильный вынесет это, только сильный выживет… Пусть слабые падут, пусть павшие погибнут…
Его тело внезапно дёрнулось, словно его пронзила молния. Он откинул голову и закричал. Синевал просто смотрел. Тело Калейна медленно осело на пол. Он оставался там, неподвижный, пока его глаза вновь не открылись. Синевал спокойно смотрел на них. Они лишились своего цвета, не было ни зрачка, ни радужной оболочки, теперь это были не более, чем глубокие, тусклые окна в тело Калейна. По существу он был просто мёртвой оболочкой, лишенной жизненной силы. Возможно, со временем, в него можно было бы вдохнуть новую силу, но Синевал так не думал.
- Под… твоей… дланью… Великий… - Калейн опустил голову и поспешно убежал из света, как будто это был его самый большой враг.
- Я чувствую твою руку, Джа'дур, - пробормотал Синевал. - Кажется, даже теперь, когда ты мертва, я не освободился от тебя. - Ну да ладно. Калейн был проблемой. Но сейчас проблема - тот беспорядок, что он оставил после себя.
Один из охотников за душами заговорил, это произошло впервые, насколько Синевал мог припомнить. Его охранники всегда были безмолвны, неподвижны, обычно ничем не отличаясь от статуй. Он услышал комментарий шаг–тота, и его лицо окаменело.
- Он безумен. Душа сумасшедшего - достойный приз.
- Это прерогатива сумасшедшего, говорить истину, которую никто не будет слушать, - резко сказал Синевал, и охотники за душами, вернулись к своей тихой неподвижности.
Истина, которую никто не будет слушать… или будет?
Синевал не знал.
* * *Гиперпространство… вращающаяся, разноцветная масса…, масса чего? Капитан Смит не понимал теорию гиперпространства, но он не понимал и, как работают его мускулы. Это не мешало ему их использовать.
Он решил, что должен поспать, но затем нашел, что всегда плохо спал на этом корабле, мучаясь призраками тех, кто спали здесь раньше, мучаясь призраком одного человека: капитана Шеридана.
В седьмой раз за последний час он смотрел на настольный индикатор. Цель: Минбар. Расчётное время прибытия: шестнадцать часов, сорок три минуты - целых четыре минуты с тех пор, как он смотрел в последний раз .
Смит был карьерным военным, он поступил на службу перед войной. Всю его жизнь двигала только одна мысль, одна цель… продвижение по службе. Создание своего пути. Сначала его карьера развивалась довольно неплохо, но затем пришли минбарцы… и он был выброшен на мель, навсегда пойман планетой–ловушкой, без надежды когда–либо вновь увидеть космос.
За всю его жизнь впервые произошло такое, о чём даже на Земле он не мог и мечтать. Президент лично назначил Смита на это место, на должность, о которой даже мечтать могли очень немногие. Если кульминация войны пройдёт удачно, - и нет никаких причин, почему это не должно произойти, учитывая последние успехи, - тогда Смит станет одним из героев нового человечества.
Так, почему же он не чувствовал себя воодушевлённым, и почему его мысли были заняты… совсем другим?
В девятый раз за последний час он подошел к пульту. В конце концов, это была его капитанская каюта. Каюта Шеридана. Никто и никогда не заходил сюда, никто не мог увидеть капитана или спросить о его навязчивой идее.
В девятый раз за последний час он вызвал досье на лейтенанта Стоунер, и в девятый раз за этот час прочитал набор ничего не значивших строк. Отец: неизвестен. Мать: неизвестна. Братья или сёстры: не значатся. Место рождения: неизвестно. Дата рождения: неизвестна.
О её личной жизни ничего не было известно. О её военной карьере известно не намного больше. Она вступила в вооруженные силы Земли во время всепланетного призыва в середине войны. Её подготовка не была завершена к моменту падения Земли, но она была одной из тех, кому удалось бежать с Марса и добраться до Ориона, где она и продолжила обучение. Её предшествующий опыт был… незначителен. Служба на Янусе Такашимы. Она была одной из немногих, кто смог покинуть судно после его уничтожения за несколько месяцев до падения Ориона. После этого… длительный период на борту «Вавилона», в течение которого она не делала ничего, словно её и вообще не существовало.
Что же у него есть на неё? Смит вернулся на своё место и начал отстукивать пальцами дробь на столе, затем, осознав это, остановился.
Она была телепатом, в этом он был уверен. Он вырос среди них, и кое–что в её поведении, некоторые особенности… подтверждали это.
Что же делал телепат на борту космического корабля Вооруженных сил Земли?
Смит всё ещё обдумывал этот вопрос, когда мощный взрыв уничтожил половину орудийного отсека и часть системы транспортных трубопроводов.
* * *Козорр то приходил в сознание, то вновь проваливался в забытьё, едва осознавая присутствие рядом женщины; когда его пробудил звук тяжёлых шагов, и он попытался привстать с ложа. Конечно, он не мог этого сделать в таком количестве бинтов и шин, но он мог, по крайней мере, слегка приподнять голову, достаточно, чтобы увидеть подходящего к нему Избранного.
- Во… имя Валена, - продребезжал он. - Избранный.
- Во имя Валена, Козорр. - Его сердце почти остановилось. Козорр, не сатаи Козорр. Однако, как сказал Избранный, Серый Совет разрушен. Конечно, чего ещё он должен ожидать? - Как ваши раны?
- Всё ещё достаточно серьезны, - ответил за него мягкий, ритмичный голос. Козорр моргнул, а затем вспомнил, что Катс оставалась здесь всё это время. Он говорил с нею? Должно быть да, но он не мог вспомнить о чём. - Он должен отдохнуть, Избранный. - Ему показалось, или в голосе слышны обвинительные ноты? Или даже неприязнь?