Прикрываясь согнувшимся от удара «адъютантом», используя его как живой щит, Сафронов рванул в пассажирское отделение вертолета.
– Бросить оружие вперед и выйти! Иначе пристрелю вашего командира, – рявкнул подполковник.
Из пассажирского отделения без лишних звуков вылетели два автомата, которыми обычно были вооружены не военные, а бойцы всяких спецслужб – СОБРа, «Альфы» и др. Затем наружу с поднятыми руками выбрались двое крепких ребят в камуфляже, но, опять же, без знаков различия.
– Теперь пилоты! – произнес подполковник Сафронов, чуть ослабив хватку «адъютантовского» камуфляжа.
Оба пилота не замедлили выполнить приказ. Лица при этом у них были не столько испуганными, сколько недоумевающими.
– Лицом в землю! – скомандовал пленникам Федор Максимов.
Глава 2
– Узнаешь? – Сафронов снял с головы шапочку-полумаску и вплотную подошел к лежащему на земле «адъютанту».
Тот повернул голову, насколько это было возможно в его положении, с невозмутимым выражением лица уставился на подполковника. «Умеет владеть собой, – мысленно оценил пленника Роберт Сергеевич. – Или слишком уверен в своей неуязвимости?!»
– Сафронов, – только и произнес «адъютант».
Ко всему прочему у него оказалась хорошая память.
– Стало быть, полковник Ширвани должен был вылететь в Москву, – не в форме вопроса, а в форме утверждения проговорил Сафронов. – А что за договор у твоего хозяина генерала Шубина с главарем террористов?
– Опять, Сафронов, опять все повторяется, – усталым злым голосом отозвался «адъютант». – Только не думай, что ты вновь выкарабкаешься.
С этими словами «адъютант» неожиданно поднялся на ноги, встал во весь рост перед подполковником.
– Стреляй, гвардеец, – усмехнулся «адъютант».
В ответ и в самом деле раздался треск выстрела, произведенного Сафроновым из своего «стечкина» с глушителем. Пуля вздыбила фонтаном землю буквально в нескольких сантиметрах от ботинок-берцов «адъютанта». Тот невольно подпрыгнул, отступив назад на добрых полтора шага. Один из пилотов дернулся, но ефрейтор Стручков успокоил его своим тяжелым, сорок шестого размера, ботинком.
– Мне все понятно, – произнес Сафронов, убирая пистолет в поясную кобуру. – На допрос времени нет. Давайте-ка, орлы, к лесу. Бегом!
– Вы чего, мужики?! – почти воскликнул пилот, который дернулся.
– Встать! – прорычал Федор, резким пинком в поясницу взбодрив вертолетчика.
– Сафронов! – держа руки над головой, проговорил «адъютант». – Немедленно свяжись с командиром ВПУ[20] твоей САГ?[21]
– С генерал-майором Парфеновым Вадимом Романовичем? – переспросил Сафронов, переглянувшись с Федором.
Вот теперь все окончательно встало на свои места. Все роли и их исполнители определились. Оставалось лишь направить действие несколько в ином, не планируемом заранее направлении. Именно это и предстояло сделать разведгруппе Сафронова.
Казалось бы, много воды утекло с тех самых афганских событий. Войска из ДРА были выведены, через пару лет распался и СССР. Далее последовала целая череда трагических событий. От осетино-ингушского конфликта до расстрела Белого дома. От войны в Приднестровье до Чечни. И во всем этом участвовало специальное подразделение разведки ВДВ под командованием Роберта Сафронова, с неизменным старшиной и одновременно инструктором фэ-пэ[22] прапорщиком Максимовым. После Афганистана их обоих – Максимова и Сафронова – зашвырнули в дальний, забытый богом гарнизон. Даже не в десантное подразделение, а в охрану стратегического объекта. Там промаялись почти целый год, пока их не отыскал некий полковник Брянцев. Этот Брянцев знал Федора и погибшего Виктора Крылова по Афганистану, а ныне командовал только-только созданным специальным разведывательным полком ВДВ. В разваливающемся СССР полыхали «горячие точки», и десант должен был дать адекватный ответ. Федору и Сафронову не было тогда и двадцати пяти, они с головой окунулись в свою новую службу. Пожалуй, впервые за всю свою историю ВДВ осваивали контртеррористическую тактику, проводили учения по освобождению заложников… Однако даже прекрасно подготовленные, натасканные спецназовцы не сумели предотвратить развала Союза. Зато они спасли не одну жизнь, сопровождая колонны беженцев, двигающиеся из одного вспыхнувшего национальной рознью региона в другой, более на данный момент спокойный… После девяносто первого война для офицеров брянцевского полка не прекратилась. К тридцати годам Сафронов был уже майором, а Федор получил третью звездочку, став, таким образом, старшим прапорщиком. Что до личной жизни, то она у Сафронова сложилась не столь успешно. Вроде как обзавелся Сафронов семьей, да ненадолго. Вспоминать об этом подполковник не любил. С генералом Шубиным, партчиновником Уткиным и Петей-Лордом Сафронов с тех пор не встречался. Единственное – видел как-то по телевизору Степана Митрофановича Уткина, который возглавлял крупную фармацевтическую компанию и считался на сегодняшний день одним из самых богатых российских предпринимателей. Очевидно, фармацевтическому бизнесу Уткин обучился в Высшей партийной школе и международном отделе ЦК. Шубин уволился из органов по возрасту и теперь возглавлял службу безопасности уткинской фармацевтической компании… Война в Чечне между тем продолжалась. Около месяца назад разведподразделение, которое возглавлял подполковник Сафронов, неожиданно переподчинили новому командующему. Таким образом, разведчики ВДВ оказались в составе специальной армейской группировки, которая была ориентирована исключительно на уничтожение или пленение лидеров чеченских отрядов. В составе этой САГ были не только спецназовцы, но и истребительная авиация, артиллерия, спецы радиоэлектронной разведки, а также представители ФСБ и МВД. И подчинялись они все командиру САГ – генерал-майору Парфенову Вадиму Романовичу. Да, да, проигравший офицерскую дуэль Вадим Парфенов успешно окончил академию и получил генеральские погоны. При встрече и генерал, и подполковник оба сделали вид, что встретились впервые. Сафронов отметил, что Вадим заметно располнел, потеряв былую спортивную форму. Вьющиеся волосы Парфенова также заметно поредели, тем не менее выглядел тридцатидевятилетний генерал бодрым и энергичным.
– Ваша задача, подполковник, уничтожить лагерь подготовки боевиков, – произнес генерал Парфенов, тут же расстелив перед Робертом Сергеевичем карту. – Им руководит полковник Ширвани, подрывное дело и спецдисциплины преподают инструкторы из Афганистана и арабских стран. Базируется лагерь приблизительно вот здесь! – ткнул пальцем в карту генерал.
– Откуда данные? – спросил Сафронов.
– Во-первых, авиационная разведка, – ответил генерал. – Во-вторых, есть снимки из космоса. Ваша задача – проверить все досконально, ну а потом… Либо высадим десантную группу, либо уничтожим лагерь авиаударами или артиллерией.
Павел Яковлевич Брянцев, который также входил в САГ в качестве заместителя командующего по ВДВ, внимательно выслушал Сафронова, выложившего командиру все как есть после разговора с новоиспеченным генералом. Полковник был в курсе многих дел, знал подробности гибели капитана Крылова.
– Командиров не выбирают, Роберт, – только и произнес он, выждав паузу. – Приказы старших по званию не обсуждаются. А вот нам с тобой сегодня предстоит встреча с одним человеком.
Вечером того же дня Брянцев и Сафронов поймали машину и выехали в город, в местную гостиницу. Прошли не через служебный вход, а через дверь для гостиничных служащих, а также доставки грузов. Затем поднялись на третий этаж, один раз стукнули в дверь последнего номера, затем трижды позвонили…
– Пришло время серьезного разговора, Сафронов. И не только разговора, – многозначительно произнес полковник Бондарев.
Именно он встретил Брянцева и Сафронова в номере гостиницы. Милицейский полковник был одет в серый костюм, хорошо сидящий на его плотной, широкоплечей фигуре. В остальном Бондарев заметно изменился: ранняя седина, морщины – он выглядел куда старше своих сорока пяти. Георгий Иванович служил ныне в управлении по борьбе с организованной преступностью.
– Хорошо бы, коли так, – только и ответил Бондареву Роберт Сергеевич.
В самом деле, после тех, афганских, событий Бондарев и Сафронов встречались лишь пару раз. На базе разведподразделения ВДВ тренировались подчиненные Бондарева – бойцы СОБРа, милицейского спецназа. Сафронов обучал молодых милицейских офицеров парашютному делу, знакомил с тактикой уличных боев. Бондарев также совершил вместе с подчиненными ему капитанами, майорами и лейтенантами пару парашютных прыжков и выполнил нормативы на десантной полосе препятствий. Однако о Маркине, опийных караванах, генерале Шубине и Степане Митрофановиче Уткине речь ни разу не заходила. Бондарев молчал, Сафронов не спрашивал.
– В начале девяностых, уже после вывода войск из Афганистана, ведущие позиции в сфере наркобизнеса стали занимать преступные группировки. Одной из главных на этом направлении стала группировка Маркина, Пети-Лорда, – продолжил полковник милиции.
– А вы ушами хлопали, – констатировал не слишком вежливым тоном Сафронов.
– Видишь ли… – Бондарев с трудом подбирал нужные слова для объяснения. – Ты сам знаешь, что в конце восьмидесятых курс лег на так называемые новые методы хозяйствования.
– Говори прямо – строительство капитализма в нашей стране решили начать с первоначального накопления капитала. А оно, как заявляют господа экономисты, на начальном этапе никогда не бывает законным. Поэтому вам строго-настрого запретили трогать Лорда, – внес ясность Сафронов.
– Экономические теории здесь ни при чем, – отмахнулся Бондарев. – Эх, знать бы, как все пойдет – там же, в ДРА, своими бы руками расстрелял и Петю-Лорда, и этих гнид Шубина с Уткиным… Надо было расстрелять, Сафронов! Так вот – опий-сырец был закуплен и переправлен в СССР. Предприятие под руководством Лорда успешно переработало сырец в героин высшего качества. На Лорда работали два кандидата наук, один из которых впоследствии защитил докторскую… Второй пять лет назад попал под поезд. Героин, как ты знаешь, предназначался для контрабанды в страны Западной Европы с целью дестабилизации капиталистического общества. Но за границу ушла лишь небольшая часть, остальное Лорд сумел сбыть здесь, на российской территории! – Бондарев сжал свой тяжелый кулак и по-бойцовски рубанул им воздух. – Таким образом он сколотил первоначальный капитал. А вместе с ним и Шубин с Уткиным. Ведь международная контрабанда и реализация крупного опта немыслима без их участия. Оба они уже не служат в своих конторах, но прочные связи остались. Транзит сырца из Афганистана через Россию продолжается и по сей день. Лорд сумел наладить бизнес-контакты с одним из чеченских уголовных авторитетов. Сейчас он известен как полевой командир полковник Ширвани.
– Знаем такого, – кивнул Сафронов.
– Еще до боевых действий на территории Чечни была создана целая сеть маркинско-шубинских «филиалов», сеть наркофабрик и заводов для промышленной переработки опия-сырца. Под видом финансирования антидудаевской оппозиции генерал Шубин (тогда еще служивший в контрразведке) ежемесячно направлял в Чечню по несколько чемоданов с долларовыми купюрами. Бесконтрольность и безвластие позволили наладить опиумный «воздушный мост» Афганистан – Чечня. Далее – «героиновый мост»: Чечня – подмосковный аэропорт Покрышкино – Москва – аэропорты ЗГВ в Германии. Там тогда еще стояли наши войска. Ну а в Германии зелье перепродавалось албанской наркомафии, которая успешно сбывала героин во множестве европейских городов. Этот бизнес успешно рос и развивался до середины девяностых. Потом контроль над Югом Афганистана перешел к талибам, завершился вывод войск из Германии, началась война в Чечне. Однако Шубин и Лорд вышли и из этого положения. Опиумные плантации, они же закупочная база, переместились на Север Афганистана. С бывшим уголовником, а ныне полковником Ширвани, порешили следующим образом. Для этого полковника война стала хорошим бизнесом. Он скорешился с афганскими наемниками и инструкторами, осуществлял выплаты, став кем-то вроде кассира и хранителя казны. И, разумеется, вел торговлю: оружием, средствами связи и наркотиками. Через Ширвани Лорд вышел на поставщиков из провинции Кандагар. Наркотрафик резко увеличился. Доходы Лорда стали просто-таки баснословными… Много еще чего можно рассказать, но сейчас хочу сказать тебе главное. Вы с Павлом планируете операцию по уничтожению лагеря боевиков?
– Ты неплохо осведомлен.
– Никакого лагеря нет, – покачал головой Бондарев. – Точнее, он есть, но это декорация, прикрытие. Есть стрельбище, полигон, казармы… Имитация лагеря спецподготовки, все отстроено за два с половиной дня. – Бондарев немного помолчал, затем продолжил: – Вы уничтожите базу, получите медали, ваш непосредственный начальник генерал Парфенов орден и еще одну звезду на погоны. На самом деле Ширвани сдает своих людей, собственную базу в обмен на то, что район, в котором находятся наркофабрики, не будет подлежать зачисткам.
– Ширвани переходит на нашу сторону? – с трудом скрыл свое удивление Роберт Сергеевич.
– Именно так, – как ни в чем не бывало, ответил Бондарев. – А генерал Парфенов входит в долю и обеспечивает «крышевание».
– Поподробней про базу, – произнес Сафронов.
– Основные силы отряда Ширвани эту так называемую «базу» уже покинули, – уверенным тоном проговорил в ответ Бондарев. – Там от силы штыков двадцать-тридцать. В основном обкуренные юнцы. Настоящие боевики охраняют наркофабрики и личную резиденцию Ширвани. Как только лагерь будет уничтожен, а вы непременно выполните эту боевую задачу, подконтрольная Лорду пресса раструбит о небывалых успехах по ликвидации террористов. Особо отмечен будет, разумеется, Парфенов… Дальше продолжать?
– Дальше нас отправят по отпускам, потом подойдет выслуга на увольнение, – кивнул Роберт Сергеевич. – Через пару-тройку лет Парфенов может стать министром обороны или начальником генштаба. Ну а Лорду с его бизнес-возможностями вполне по карману будет и президентская кампания.
– Если ты этого не хочешь, то должен помочь мне, – произнес Бондарев.
– Каким образом?
– Ты немного отклонишься от курса. Вместо селения, где, по данным, находится база террористов, вы придете вот сюда! – Бондарев ткнул в точку на карте. – Разница в двадцать километров. Здесь, помимо двух основных точек наркопроизводства, скрываются афганские инструктора.
– А резиденция самого Ширвани?
– Она дальше, почти сорок лишних км, до нее твоему отряду будет добраться нелегко. Ширвани, к слову сказать, частенько посещает «афганцев», может, фортуна вам и улыбнется! Ваша задача – войти незамеченными в поселок, разведать точные координаты «командных точек» и навести бомбардировочную авиацию. Отойти, думаю, будет нетрудно… Такого вероломства генералу Парфенову Ширвани вряд ли простит. И уж точно не будет доверять ему!
Павел Яковлевич Брянцев все это время сидел безмолвно и неподвижно. Сафронов переглянулся с ним, тот лишь небрежным движением вытер носовым платком лоб.
– Откуда у тебя, Бондарев, такие данные? – спросил Сафронов.
– Я хороший опер и агентурист, – ответил Бондарев. – А у вас, ребята, уж извините, агентурная хватка не та. К тому же надо знать, где искать агентов.
– В многозвездочных отелях и кабаках бываем редко, – произнес наконец полковник Брянцев.
– В этом-то все и дело, – резюмировал милицейский полковник.
– В случае чего – объяснения с Парфеновым и прочим генералитетом беру на себя, – подвел итог разговора Павел Яковлевич. – А что ты скажешь, Сафронов?
– Придется отклониться на двадцать км от предполагаемого лагеря, – произнес, разведя руками, Роберт Сергеевич. – Далее – по обстановке.
Далее по обстановке. Именно так сейчас и действовал Сафронов.
– Свяжись с генералом Парфеновым, – повторил «адъютант» с появляющейся властной интонацией в голосе.
– Извини, родной, связи нет, – развел руками подполковник, – радиста в лесу оставил. Ну-ка, марш вперед!
– Звони по мобильной! – не сдавался «адъютант».
– Хорошо, что напомнил, – кивнул Сафронов. – Стручков, забери у пленных мобильники и прочие средства связи.
Не прошло и пяти минут, как Стручков и Максимов привязали к толстому дереву последнего пленника, второго пилота. Теперь все пятеро, включая «адъютанта», были накрепко примотаны к древесным стволам.
– Дима, не давай им разговаривать между собой, – дал Сафронов последние наставления остающемуся караулить пленных Дмитрию Королькову. – В случае чего, сам знаешь…
В течение последующих двух часов Сафронов, Стручков и Максимов соединились с группой старшего лейтенанта Озерина.
– Судя по всему – основная база «духов» именно здесь, – доложил подполковнику прапорщик Кирсанов. – Дома как крепости, вооруженные люди ходят группами. Настоящий укрепрайон.
– Так называемого мирного населения и вовсе не наблюдается, – добавил старшина Ветров.
– Посмотрите, Роберт Сергеевич. – Алексей протянул подполковнику оптический прибор дальнего видения. – В крайний двухэтажный дом справа полчаса назад зашел высокий бородатый в белой папахе.
– Если в белой папахе, то это Ширвани, – кивнул Максимов. – Среди нынешних полевых командиров у него одного такой стиль.
Сафронов молча поднес к глазам оптику. Двухэтажное строение отнюдь не походило на скромные сельские постройки, которые подполковник наблюдал в других поселениях. Окна напоминали узкие бойницы. Стоявшие по соседству дома ничуть не уступали тому, в котором, по словам Алеши Озерина, скрылся некто в белой папахе. Местные мирные землепашцы жили весьма небедно. Как по местным меркам, так и по меркам ближнего Подмосковья.