– Прости, капитан, – проговорил Сафронов, точно не хотел развивать дальше неизбежную тему. – А тебе в боевых условиях приходилось действовать?
– Там, в Союзе, один раз довелось пострелять. Целых два раза. В воздух. Оказалось достаточно, – убедительным тоном ответил Бондарев. – Ну и здесь немного пришлось. Вот Федор знает…
На самом деле Максимов не стал бы привлекать к предстоящему «рейду» необстрелянного человека. Бондарев был офицером МВД, советником местной милиции – Царандоя. В СССР служил в отделе угрозыска по раскрытию особо тяжких преступлений. Но вот вдруг вызвали к высокому начальству с генеральскими погонами и сообщили, что, как одного из лучших оперативников, спортсмена, старшего внештатной группы силового захвата, направляют капитана Бондарева в ДРА. Из таких, как Бондарев, и был сформирован отряд особого назначения, получивший кодовое название «Кобальт». Бондарева и других оперов-спортсменов-отличников привезли впритык к афганской границе, на войсковую точку, где новобранцы ускоренным образом прошли курс спецподготовки и адаптации. Тренировочные марш-броски в высокогорье, курс практической стрельбы и рукопашный бой в жесткой армейской версии. Плюс разговорные дари и пушту, просмотр учебных фильмов из афганской жизни и быта. Тут же первое серьезное потрясение, когда на аэродроме рядом с учебным центром приземлился «Черный тюльпан», из которого на летное поле стали выгружать цинковые гробы. Не два и не три… Затем транзитом через Кабул офицеры «Кобальта» на быстроходной армейской технике были доставлены в селение Самархель под Джелалабадом. Среди коллег Бондарева были не только оперативники, но и пожарные, специалисты-эксперты, инструкторы физ– и спецподготовки, офицеры внутренних войск и службы ИТУ.[17] Поставив двадцатиместные палатки, офицеры невольно залюбовались местным пейзажем: над белыми вершинами гор раскинулся высокий купол голубого-преголубого неба, а вид эвкалиптовой рощи вселял в сердца вновь прибывших относительный покой. Но не прошло и двух дней, как всю эту безмятежность точно ветром сдуло. Поздним вечером моджахеды нанесли визит в лагерь милицейских советников. Бой получился жарким, а так как полковник, старший отряда, был ранен в первые же минуты, командование взял на себя Бондарев. Нелегко пришлось бы «кобальтовцам», не подоспей к ним на подмогу десантники, которыми командовали капитан Крылов и прапорщик Максимов. Так, весьма достойно, не потеряв ни одного человека убитыми (правда, при пяти раненых), старший оперуполномоченный Бондарев принял боевое крещение. Далее Бондарева и его сослуживцев по «Кобальту» ждала привычная оперативная работа, но в условиях военной специфики. Приходилось подыскивать, вербовать помощников-осведомителей среди местных, обучать профессиональным секретам личный состав афганской милиции. В боевых действиях с тех пор Бондарев не участвовал, но был готов к ним. Как морально, так и физически. Капитан регулярно тренировался в рукопашном бою, периодически спаррингуясь с десантниками, в том числе с Федором.
– Поговори со своей подругой, лейтенант, – произнес Максимов.
– С Ирой? – переспросил Сафронов.
– Больше не с кем. Она у этой профуры-сутенерши в большом доверии и под покровительством.
Сафронов ничего не ответил. Да, это была его инициатива – выяснить, что на самом деле происходит с наркокараванами и почему погиб капитан Крылов, но… Впутывать в это дело Ирочку?! С другой стороны, иного выхода не было. Только надо сделать так, чтобы на девушку ни в коем случае не пало подозрение. Неизвестно ведь, как все в итоге сложится…
Сафронов продолжал молчать, и Бондарев с Федором истолковали его молчание как знак согласия. В широченных ручищах Бондарева появилась бутылка водки, товар в здешних местах недешевый и начальством не поощряемый. Тем не менее у советников Царандоя она всегда имелась.
Дети в подвале играли в гестапо.
Зверски замучен сантехник Потапов.
Ногти гвоздями прибили к затылку,
Но он не выдал, где спрятал бутылку, -
окончательно разрядил обстановку капитан, процитировав один из ставших новомодными садистских стишков.
В это самое время в стенах двухэтажного женского общежития происходило следующее.
– Маш, – произнесла Лариска прихорашивающейся у зеркала соседке по комнате. – Сегодня бы надо потише. Иннокентьевна опять ворчать будет.
– Опять эта Иннокентьевна! – отозвалась Маша, то укладывая темные волосы на затылке в хвост, то, наоборот, распуская их по плечам. – Ходит, строгую мамочку из себя изображает. А сама так и высматривает, так и зыркает глазками своими поросячьими, кто чем занят, у кого с кем чего и как… Потом докладывает начальству.
– Не надо так. Надя тебе ничего плохого не делала.
– Как и хорошего. Да она всем завидует. Какому мужику она, страхолюдина рябая, приглянуться может? – злым, нервным голосом продолжила Маша.
– Лейтенанту, – вдруг робко заметила Лариса.
– Сафронову?! «Дури» накурилась, Лариска?! Он же красавец! Удивляюсь, чего он до сих пор всю нашу общагу не…
– Хватит, Машка! – неожиданно резко оборвала разошедшуюся не на шутку Марию Ирочка.
– Понимаю, понимаю, здесь девочки из культурных семеек, – отозвалась Маша. – Ларис, выйди на пару минут, мне с Иринкой поговорить надо.
Лариска хотела было что-то возразить или сказать в ответ, но почему-то не решилась и с не очень довольным видом покинула комнату.
– Ой, голову вымыть надо, а шампунь на исходе, – произнесла Маша, смоделировав прическу, уложив хвостик в кольцо вокруг головы. – Иринка! К тебе есть дело! Считай, партийно-комсомольское поручение! – горячо заговорила Маша, вплотную приблизившись к занимающейся своими хозяйственными делами Ирочке.
Ира оторвалась от дел, повернулась лицом к соседке.
– Знаешь гостевой дом? – спросила заговорщицким тоном Маша. – Там всякие большие шишки из Союза останавливаются! Ковры там, мебель дорогая. Хочешь побывать там?
Сафронов понятия не имел, как разговаривать с Ирочкой. Не было у него таких слов, но отступать лейтенанту было некуда. Ноги несли Сафронова к женскому общежитию, и он принял решение сперва завязать разговор, далее – по обстановке.
До отправки в Афганистан лейтенант как-то не задумывался, что именно здесь встретит столько своих соотечественниц. Молодых, симпатичных, неравнодушных к «офицерским дуэлям». Что ни говори – без женщин никуда. Кто еще будет служить в банно-прачечном хозяйстве? На пищеблоке? Официантками в офицерской столовой? Вот и отбирали в Союзе лучших в этих профессиях, с чистыми анкетами и хорошим здоровьем. В Афганистане всякое было, и женщины тоже всякие попадались. Сафронов успел наслушаться. Один гвардеец-подполковник завел себе сперва одну любовницу, потом вторую. И хватило ему ума поехать на стрельбище сразу с обеими, чтобы научить их стрелять из пистолета Стечкина. У первой любовницы заклинило затвор. Тот хочет помочь, и в это мгновение женщина всаживает в него всю обойму. На следствии говорит, что нечаянно. Произошел непроизвольный пуск, а боевой механизм был установлен в автоматическом режиме. Дело замяли. Подполковника в гроб, стерву-любовницу на Родину. Сослуживцы подполковника хотели порвать ее на части, но не вышло – в Союз стерву провожал усиленный комендантский конвой.
Вот так, вспоминая такие вот невеселые истории, Сафронов дошел наконец до дверей общежития.
– Тогда лучше спрячься! – произнесла Маша нервным, раздраженным голосом. – Отказываться, знаешь ли, чревато.
– И что… – слабым голосом проговорила в ответ Ирочка, – все этим… занимаются?
– Нет, конечно же, – нервно рассмеялась Маша. – Только самые красивые, такие как мы с тобой. Не Иннокентьевна же… Может, передумаешь?
– А кто он, дяденька этот твой щедрый? – вопросом на вопрос ответила Ирочка.
– Я этим не интересуюсь. Но в чинах солидных и на «чеки» не скупой.
– Получается, что ты… – только и произнесла Ирочка, не решаясь продолжать дальше.
– Ты что, Иннокентьевна номер два?! – зло прищурила свои яркие темно-карие глаза Маша. – Нам тут, знаешь ли, одной рябой мымры хватает. А ты просто дрейфишь, подруга. Еще не факт, между прочим, что ты бы ему понравилась… Считай, не было у нас никакого разговора, ясно?
Ирочка кивнула головой и поспешно вышла из комнаты. Минут через пятнадцать, по словам Маши, в общежитие должен был заявиться солидный гость. Не какой-нибудь офицерик с парой звездочек, а некто, проживающий в трехэтажном гостевом особняке, возведенном специально для важных персон, прибывающих из Союза. Маша работала в гостевом доме кем-то вроде горничной и, как только что сама призналась Ирочке, не только горничной. Некоторые «важные персоны» имели обыкновение проводить вечера в обществе симпатичных девушек. Сегодня в общежитие должен был лично явиться не то какой-то дипломат, не то работник ЦК. Он должен был лично выбрать кого-нибудь из девушек и вместе с Машей забрать их в особняк для приятного времяпровождения.
– Ты сегодня какая-то хмурая. Что-нибудь не так?
– Все так, – ответила Сафронову Ирочка и улыбнулась.
Пересказывать лейтенанту разговор с Машей ей не хотелось.
– Как твои подруги – Маша, Лариска? – издалека стал подходить к главному Сафронов.
– Они не подруги, они соседки по комнате, – только и ответила девушка.
Разговор не клеился. Ирочка была какая-то взволнованная, казалось, не слишком радующаяся встрече с Сафроновым. Тот, в свою очередь, никак не мог заставить себя сообщить девушке то, что придумали они вместе с Бондаревым и Максимовым. Первоначально план строился на том, что десантники должны были похитить Лорда-Маркина, вывести в тихое место и допросить. При этом сами они, чтобы не расшифроваться, предстали бы перед Лордом в виде моджахедов, с замотанными до глаз лицами, и американцем-инструктором. Переводчик Дима здесь был бы незаменим. Под видом сотрудников иностранной разведки они сумели бы получить от Лорда и данные об опийный плантациях, и о караванах, идущих в Союз. И о гибели капитана Крылова, и о роли в этом генерала КГБ, чиновника ЦК и дважды судимого, прожженного уголовника. Похищать Лорда из гостевого дома было делом нереальным, он охранялся опытными бойцами комитета. Значит, надо было каким-то образом выманить оттуда Лорда. Поначалу Сафронов имел намерение захватить Лорда, как только тот отправится в клуб на концерт артистов, прибывших из столицы. Путь от особняка до клуба был тщательно изучен Федором и Сафроновым, и они выбрали весьма удобное место для засады. Однако на концерт Лорд мог и не пойти. На что и сделал упор капитан Бондарев. А вот выманить его из особняка с помощью девицы было делом реальным. Способов масса – попросить проводить, встретить подругу и тому подобное. После допроса Лорда «американской разведкой» уголовник должен был быть возвращен обратно в целости и сохранности. Капитан Бондарев был уверен, что хитрый и коварный Маркин вряд ли станет сразу докладывать Шубину, у кого в гостях он побывал. Таким образом, десантники и Бондарев выигрывали время и принимали решение в соответствии с полученными данными и сложившейся обстановкой. В случае чего Бондарев обещал поддержку своих сослуживцев из «Кобальта». Сафронов видел их – мощные, не очень приветливые ребята, габаритами и боевым видом ничем не уступающие гвардейцам-десантникам.
– Серьезный народ в этом «Кобальте». Я таких ментов и не видел раньше. А ты? – спросил у Сафронова Федор, оценив бондаревских сослуживцев.
Сафронов согласился. В самом деле. В Союзе он видел либо участковых в возрасте с усталыми лицами, либо малорослых сержантиков-постовых, либо все тех же знатоков по телевизору… План был авантюрным, но ничего иного ни Сафронову, ни Максимову, ни опытному оперу Бондареву в голову не пришло… Но как же не хотелось Сафронову втравливать во все это девушку Ирочку!
– Может быть, мне уйти? – неожиданно для самого себя спросил Сафронов.
Пусть, пусть она ответит утвердительно… Сама оттолкнет сейчас его!
– Почему же? – как-то неопределенно проговорила Ирочка.
Продолжить она не успела. К общежитию подъехал «уазик» с открытым верхом. Девушка сделала шаг назад, точно хотела от кого-то спрятаться. Сафронов повернулся всем корпусом к подъехавшей машине. За рулем сидел прапорщик из комендантского отделения, а с заднего сиденья поднялся худощавый, с седеющей головой мужчина лет сорока. Лорд!
– Ты чего? – спросил девушку Сафронов.
Ирочка не ответила. Лорд между тем взглянул на часы, поправил седеющую прическу и скрылся в дверях общежития.
– На полчаса раньше, – только и произнесла Ирочка. – Машка сейчас в душе.
– Что? – переспросил Сафронов.
– На свидание этот господин хороший прибыл, – ответила девушка.
Тут Сафронов окончательно все сообразил. Теперь ему стало понятно сегодняшнее настроение Ирочки, почему она отступила, спряталась за Сафронова, как только подъехала машина, почему с такой явной брезгливостью она говорит о своей соседке по общежитию. Кем эта соседка является, капитан Бондарев разъяснил Сафронову наилучшим образом.
– Ира, я вижу, ты не в настроении, – проговорил лейтенант. – Я тоже… Чаем хотя бы напоишь? – неожиданно бодрым голосом спросил он, кивнув на окна Ириной комнаты.
– Можно, – сказала девушка.
Поднявшись на этаж, Сафронов вновь увидел Лорда. Тот нервно прохаживался по длинному коридору, поглядывая на двери душевых комнат. Похоже, он не привык ждать, а Маше еще предстояло выйти из душа, уложить волосы и накраситься. На лейтенанта Лорд даже не взглянул. Со стороны подсобного помещения, навстречу Ире и Сафронову, вышла строгая Иннокентьевна. Сдержанно поздоровалась, не более того. Скрылась в своей комнате, даже не взглянув на «званого гостя».
– Ира, ты поставь чай, а я руки помою, – кивнул Ире уже на пороге ее комнаты Сафронов.
Два крана с раковинами и сушилками стояли прямо в коридоре, рядом с душевыми. Чтобы подойти к ним, надо было поравняться с закурившим в этот момент сигарету Лордом… На ловца, как говорится, и зверь. Сафронов прикрыл дверь Ириной комнаты, убедившись, что девушка занялась приготовлением чая… Теперь ни в коем случае не отступать. Пистолет Стечкина находился в потайной кобуре под камуфляжем. Последние дни Сафронов благоразумно не сдавал оружие в оружейку, а Михеич, в свою очередь, не сильно по этому поводу злобствовал. Теперь все прекрасным образом должно получиться и без Ирочки, без ее помощи. Только бы никто не вышел в коридор. Сафронов быстрым шагом направился к кранам и раковинам, Лорд продолжал курить длинными затяжками. Поравнявшись с Лордом, лейтенант, как ни в чем не бывало, бодрым голосом произнес:
– Сигаретой, дорогой товарищ, не угостите?
– Не угощу, – ответил Лорд и демонстративно отвернулся в сторону.
Что ж, когда в друзьях генералы КГБ, с лейтенантами можно разговаривать и таким образом. Сафронов сделал вид, что ничего не произошло, потопал было к кранам и вдруг резким, молниеносным движением рубанул Лорда ребром ладони под сонную артерию. Лорд рухнул, не издав ни звука, точно сорняк, скошенный серпом. Захватывать таким образом «языков» в Рязанском десантном обучали на совесть. Сафронов подхватил бесчувственное тело, взвалил на спину и потащил к лестнице.
Глава 10
По счастью, на пути Сафронову никто не встретился. Он благополучно спустился вниз, затем покинул помещение через запасной выход. Свалил тяжелое тело в кусты, отдышался. Что делать дальше? Неожиданно ответ на вопрос пришел сам собой.
– Лихо, лейтенант, – послышался сбоку голос Бондарева. – Все поломал, все сам решил… Зато быстро и без проволочек.
– Откуда вы? – только и спросил Сафронов, оглядывая появившихся точно из-под земли Федора и милицейского капитана.
– Подстраховать тебя решили, – ответил Федор. – Кустарник в пятнадцати метрах от общежития густой. Надо его на хер вырубить, а то кто-нибудь кроме нас там укрыться догадается. Как увидели, что этот хлюст самолично прибыл, поняли, что ты не устоишь. Ну а отговаривать возможности не было, да и не хотелось. Теперь вот! – Прапорщик развел руками, кивнув на не подающего признаков жизни Лорда.
– Сходи, девушку предупреди, – кивнув на здание, произнес Бондарев. – Быстро! А то искать начнет, ненужный шум поднимет.
Вновь оказавшись в коридоре общежития, Сафронов отметил, что Маша еще не вышла из душа, а в Ириной комнате обнаружил Иннокентьевну.
– Простите, – произнес лейтенант, одарив обеих женщин виноватым взглядом. – Мне срочно нужно уйти. Так получилось.
Женщины лишь пожали плечами. «Нехорошо получилось, – думал, возвращаясь, Сафронов. – Надя теперь подумает, что я из-за нее ушел. Переживать, может, будет… Плохо, нетактично. Зато теперь точно никто ничего не заподозрит…»
– Место здесь тихое, – окинув вечерние окрестности, произнес Бондарев.
Втроем они перетащили захваченного «языка» метров на восемьдесят от здания общежития, нашли для предстоящей «беседы» укромный котлован-овражек. Что-то начали было строить бойцы строительного батальона, но так и не достроили, поменяв место дислокации. Лорд тем временем заворочался, открыл глаза. На долгие церемонии не было времени, поэтому для начала прапорщик Максимов весьма болезненно ткнул его фалангой пальцев в переносицу, затем слегка надавил на оба глаза и отпустил.
– Почему наркотики беспрепятственно идут в СССР? – тут же задал первый вопрос Сафронов. – Из-за этого несколько дней назад погиб капитан Крылов? – сразу последовал и второй вопрос.
– Вы сами что за пацаны? – стараясь унять дрожь и сохранить видимое хладнокровие, проговорил в ответ Лорд.
– Ты что, Маркин, совсем страх потерял? – раздался с правой стороны рокочущий бас капитана Бондарева. – Напомнить кое-что?
– Бондарев, – не вопросительно, а утвердительно констатировал Лорд. – Сам-то знаешь, на что осмелился?