"Знаем мы ваши чаи, - подумал Зайчик. - Сказки читали. Чашечку выпьешь - другая не потребуется".
Но вслух сказал:
-Люблю чай! Больше всего на свете. Больше капусты, морковного сока. Больше самих кочерыжек.
-Чаво? - удивилась бабка. - Какого сока? Морковного?
-Берёзового, - поправился Зайчик. - В походе - жара, пылища. Ни воды, ни ручья. Только соком этим спасаемся.
-Какой летом сок? - удивилась бабка. - Ты чаво, милай? Сок берёзовый по весне! И то самой ранней.
-По весне! Правильно. Мы его на целый год запасаем. В банках. Трёхлитровых. Крышками закатаем и пьём.
-Крышками? - удивилась Баба-Яга.
-Крынками, - поправился Заяц. - Крынками трёхлитровыми.
-Не нравится мне этот солдат. Ох, как не нравится! - шёпотом сказал Кузьма.
-Чаво?
-Трусливый больно. Такие солдаты не бывают. И духом от него пахнет.
-Русским? - спросила бабка.
-Заячьим. Как от зайца-русака.
-Стар ты стал, Кузьма, - тоже шёпотом сказала бабка. - Солдата с Зайцем путаешь.
И добавила уже громче:
-Иди! Исполняй!
Они прошли в избу. Внутри стояла огромная печь. С чёрными от копоти стенками. Рядом с печью - деревянный стол. На столе - грязная, немытая посуда.
-Эй! - крикнула Баба-Яга Кузьме. - А посуду кто мыть?
Волк послушно впрыгнул в избу:
-Забыл. Я мигом.
Он быстро облизал миски языком:
-Всё! Чистей не бывает.
-Напоминать всё надо, - проворчала бабка. - Каждый раз.
Она смахнула со стола здоровенную кость, та отлетела в угол, где валялись объедки.
-Дровишки принесёшь, кости выкинешь! - крикнула бабка.
-Чего их выкидывать? - донеслось снаружи. - Ещё погрызу.
Бабка притворно вздохнула:
-С твоими-то зубами? Последние выломаешь.
Она накрыла объедки грязным полотенцем:
-Хорошая была тёлочка... Ей бы жить да жить.
"Напрасно я эту сказку выбрал, - пожалел Заяц. - Лучше бы про Царевну-лягушку. Ни Волка там, ни Бабы-Яги. Самый крупный хищник - лягушка-квакушка".
-А мыться-то где? - вслух спросил он.
-А вона, - сказала бабка и кивнула на печь. - Огонь погаснет - водички плеснём. Славная банька, ох, славная! По-чёрному. Иль не мылся так никогда, солдатик?
В избу влетел Кузьма. Глаза его кровожадно сверкали:
-Ну? Попарился уже? А то есть очень хочется.
-Не есть, а пить, - поправила его бабка. - Чай пить.
-Ага, - сказал Кузьма. - Чай пить, а то есть очень хочется.
Пока растапливалась печь, бабка раздула самовар. Самовар подскакивал на полу от избытка пара.
-Садись, милай, - пригласила бабка. - Сначала - чай, апосля - банька.
-Апосля баньки - Ванька! - пошутил Волк.
Бабка огрела его по спине поленом:
-Ирод окаянный! Так гостей потчуют?
А сама незаметно сыпанула траву в одну из чашек.
"Дурман-трава", - догадался Заяц.
И снова у него сердце упало в пятки:
-Что-то мне чаю не хочется.
-Как так не хочется? - удивилась бабка. - Всё уж готово!
Она по очереди подставляла чашки под самоварный краник:
-Энта чашка - тебе... Энта - мне... Энта дружку моему серому.
Зайчик заметил, что его чашка с трещинкой. Еле заметной. Под ручкой.
И тут ему пришла спасительная мысль. Он видел, как фокусник однажды быстро и ловко менял чашки местами.
-Старинный фокус! - воскликнул Зайчик и быстро поменял чашки местами. - В одну из чашек я кладу малину.
Он бросил малину в свою чашку, с трещинкой.
-Накрываю все чашки вот этим платочком. Меняю их под платком местами... Теперь скажите, дорогие граждане, в какой из этих чашек ягода-малина?!
Баба-Яга и Волк хлопали глазами.
-Премия будет - золотой рубль!
И Зайчик вытащил из солдатских штанов сверкающую золотую монету.
"Эх, - подумал он, - неплохо нашему брату платили!"
-Быстрей! - крикнул он. - Долго не думать!
-В энтой! В энтой! - крикнула Баба-Яга и прихлопнула платок на одной из чашек.
-Нет - в энтой! - указал на другую чашку Волк.
-Зайчик сдёрнул платок. Малина, как и полагалось, была в его чашке, с трещинкой. Угадала Баба-Яга.
Зайчик протянул ей золотой рубль, старуха засияла не хуже монеты:
-Чулки куплю, метлу новую справлю.
А чашка с трещинкой стояла теперь перед Волком.
-Ну, что ж... Будем чаёк пить? - спросил Заяц.
-Будем, будем, сказала Баба-Яга.
-Солдатик пусть первый пьёт! - сказал Волк.
-Почему это я? - спросил Заяц. - Может, ваш чаёк... того. А, бабка?
-Что ты, милай?! И как мог такое подумать?
Она подвинула чашку с дурман-травою поближе к Волку:
-Пей, Кузьма!
-Горячий больно, - сказал Волк.
-Пей, кому говорю!
Делать нечего, Кузьма вздохнул и отхлебнул из чашки.
Заяц и Баба-Яга пристально смотрели на него.
-А ничаво чаёк! - обрадовался Кузьма. И ещё отхлебнул. - Ох, ничаво!
Он весело посмотрел на других чаёвников:
-А вы что не пьёте?
-Пьём, пьём!
Баба-Яга взяла чашку Волка.
Она была уверена, что в этой чашке чай не отравленный.
И тоже отхлебнула.
-А теперь твоя очередь, солдатик. Угощайся!
-Я? С большим удовольствием!
Заяц был спокоен. Он знал, что пьёт нормальный неотравленный чай.
Первым дурман-траву почувствовал Волк. Он зевнул, показав всему свету зубастую пасть. Глаза его закрылись. И тихо, без шума соскользнул на пол.
Тут Баба-Яга поняла, что случилось:
-Ах, подлый солдат! Ах, распроклятай! Ну, я тебе...
Она сорвалась с места, открыла сундук. Хотела, наверно, взять оттуда спасительную лечебную травку... Но не успела. Так же тихо, как и Волк, опустилась на пол.
-Так-то лучше, - сказал Заяц-солдат. - Будете знать, как чай надо пить.
Он нашёл мешок. С трудом запихнул в него голову Волка. Потом упёрся в волчий зад ногами и пропихнул всё остальное.
И крепко-накрепко обмотал мешок верёвками!
Но вдруг всё исчезло. И Баба-Яга, и избушка.
-Всё! - раздался приятный голос. - Закрываем.
Зайчик снова был в магазине.
-Ну, что? Понравилось?
И вдруг продавец заметил рядом с Зайчиком мешок.
-Вот это да! - только и сказал он. - Первый раз вижу, чтобы оттуда что-нибудь приносили!
Глава четвёртая
ЗА ДВУМЯ ВОЛКАМИ ПОГОНИШЬСЯ...
Через каких-нибудь полчаса Зайчик доставил мешок с Кузьмой в отделение милиции.
Но сержант Медведев снова ему не поверил.
-Выздоровеет капитан Мишкин - разберётся. Который из них настоящий. Кого по закону судить, а кого так, без всякого закона.
-Зайчик пришёл в ужас:
-Но это нечестно! Так нельзя!
-"С волками жить - по-волчьи выть". За решётку! Пусть оба пока посидят!
Так и Кузьма оказался за решёткой.
И это было самой большой ошибкой сержанта Медведева. После его вступления в правоохранительные органы. К которым его на пушечный выстрел нельзя было подпускать.
Два Волка - это страшная сила. Это почти стая.
Ночью Волки перегрызли решётку и совершили побег. Скрылись в неизвестном направлении. Не известном ни сержанту Медведеву. Ни тем более больному капитану Мишкину.
Отбежав на почтенное расстояние, оба Волка присели на лавочку в сквере.
Кузьма совсем не устал. Будто и не он только что летел галопом, отталкиваясь от асфальта всеми четырьмя лапами.
Зато наш Волк никак не мог отдышаться. Кашлял, хрипел, хватал ртом воздух.
-Курр-ре-во... Пррроклятое!.. Кха-кха!.. Зайца поймаю - зар-рядку буду делать... Кха-кха!!!
-А я поймаю, - мрачно сказал Кузьма, - сначала уши ему надеру, а потом съем!
-В каком смысле? - не понял Волк.
-В прямом!
-А "рожки да ножки"? - пошутил Волк. - На холодец.
-Никаких холодцов! - зарычал Кузьма. - Тёпленького! Пухленького! Вкусненького!
И обнажил клыки, перепачканные ржавчиной от решётки.
"И съест, - подумал Волк. - Это - не я. Городской житель. У них всё натуральное. Парное".
-Знаешь, Кузьма, - сказал Волк, - пока мы его ловим, как бы нас самих не поймали. Спрятаться бы надо, переждать. Тут брат мой недалеко живёт.
-Дело, - сказал Кузьма.
Держась подальше от уличных фонарей и редких прохожих, они шли по городу.
Нашему Волку казалось, что вот-вот их догонит милицейская машина. Из машины выпрыгнут Медведи-омоновцы, повалят на землю, скрутят, ткнут в спины автоматные стволы: "Попались, бандиты! Оружие? Наркотики?"
Волк часто видел подобные сцены по телеку. И очень боялся оказаться на месте тех, преступных Волков.
Но всё обошлось. Город спал. Милицейские машины оказывались поливальными. Они не жалели воды, отчего ещё сильнее пахла распустившаяся на днях зелень.
Брат Волка, Витяй, оказался могучего телосложения. Под синей майкой перекатывались огромные мышцы. Он работал грузчиком в магазине. Вставал в пять, а тут пришлось встать в три.
-Не одобряю, - сказал он. - По закону надо жить. Ну, ладно. До утра отдыхайте. А там посмотрим.
Он провёл их в соседнюю комнату. Поставил раскладушку. Кинул подушки и два одеяла.
-Суровый у тебя братан, - сказал Кузьма. - И возразить нечего. Уж больно здоров.
-Да. В деда нашего пошёл.
-А ты в кого? В бабку?
-Я - в отца, - сказал Волк. - Такой охламон был, почище меня. Один раз только его и видел. На фотографии. "Разыскивается преступник".
-А ты в кого? В бабку?
-Я - в отца, - сказал Волк. - Такой охламон был, почище меня. Один раз только его и видел. На фотографии. "Разыскивается преступник".
-Таким отцом можно только гордиться, - сказал Кузьма. - Был бы у меня такой батя, я бы фотку эту - в рамочку да на стеночку.
-А твой отец что? - спросил Волк.
-Мой? За границу уехал. В сказки ихние. К братьям Гримм. За лёгкой жизнью погнался.
-И что?
-Коза его забодала.
-Да ну?!
-Ага. Языка он ихнего не знал. Коза приходит. "Козлятушки вы мои, ребятушки. Ваша мамочка пришла, молочка принесла"... И всё это говорит по-немецки. А мой дурак... Ему бы бежать... А он дверку открывает и на чистом русском языке: "Здравствуй, мама"... А дальше небось слыхал? Забодала она его.
-Слыхал, - сказал Волк.
-С тех пор я этих Зайцев...
-Что Козляты, что Зайцы! - поддержал Волк. - Одно племя. Травку жуют, капустку. В школы разные ходят. В галеджах.
-Ладно, - сказал Кузьма. - Апосля разберёмся! Куды они ходят. В каких таких галошах.
Волк поставил раскладушку. Кинул на неё одеяло.
-Ложись.
-Чаво? - удивился Кузьма. - Барство какое. Может, и зубы ещё почистить?
Он открыл балконную дверь и улёгся на холодный бетонный пол:
-Свежий воздух люблю.
-И я, - сказал Волк. - Весна... Люблю весну.
-Кто ж её не любит? Самая охота, - сказал Кузьма. - У всех детишечки малые. Вкусные!
И опять Волк восхитился: "Как всё у Кузьмы просто! Не то что мы - дети ца-вя-лизации. И как её там?"
Но это он подумал, уже засыпая.
Через несколько часов их разбудил Витяй:
-Хлебнём чаю - и по коням!
Хлебнули чаю из алюминиевых кружек. Очень крепкой заварки. Вприкуску с батоном варёной колбасы. Витяй поделил батон на три части. Каждому досталось сантиметров по тридцать.
У подъезда их ждал мебельный фургон. И два молоденьких Бычка. Здоровые, как брат Витяй.
Первый рейс Волк и Кузьма осилили. Таскали мебель вместе со всеми. Правда, от Кузьмы было мало толку. Ни шкаф поддержать, ни с диваном подсобить.
В конце концов, ему поручили охранять мебель. Дежурил, как простая собачка. Но при виде такой собачки все переходили на другую сторону улицы.
Одна Корова подняла крик:
-Безобразие! Такая собака, и без намордника! Куда милиция смотрит?!
Кузьма хотел ей сказать, куда она смотрит, но Витяй не позволил. Не поленился заехать в магазин и купить для Кузьмы ошейник с шипами. И намордник.
-Привыкай, Кузьма, к городской жизни!
В ошейнике и наморднике Кузьма походил на огромную немецкую овчарку. Только глаза от обиды горели лютой злобой.
После третьего рейса наш Волк окончательно сдох. Не мог распрямить спину. Вот-вот опустится на четыре лапы. Как Кузьма.
-Ничё! - хлопал ему по плечу Витяй. - Первый день - самый трудный. Дальше легче пойдёт.
Но легче не пошло.
Пятый рейс стал решающим.
Тащили тяжеленный диван. На девятый этаж. Без лифта. Пришлось и Кузьме подставлять горб. Ползать животом по грязным ступенькам.
Витяй, жалея их, сказал:
-Отдохните маленько.
И пошёл в кухню. Разбираться с хозяином, подписывать квитанции.
Волк сразу узнал хозяина. Это был тот самый Бегемот. Из-за которого он попал в милицию. В растоптанных ботинках, с заплатами на свитере.
А Бегемот его не узнал. Очков у него всё ещё не было. Он их только заказал. В специальной аптеке. По очкам.
-С меня хватит, - сказал Кузьма. - Проще трёх тёлочек задрать!
-И с меня хватит, - сказал Волк. - В жизни столько не работал.
И тут оба заметили часы. Карманные. На тумбочке. Видно, Бегемот их забыл. Или не заметил.
-Интересно, - сказал Волк, - а который час? Не знаешь, Кузьма?
-Куды мне!
-О! Двенадцать уже! - сказал Волк и положил часы в карман: - Пора обедать!
И оба кубарем скатились по лестнице.
-Вы куда? - удивился Бычок, который один тащил вверх тяжеленный холодильник.
-Водички купить!
-В термосе чай. Нечего деньги зря тратить!
Но чай из термоса они так и не попили.
Никто из бригады грузчиков их больше не видел.
Глава пятая
ВО ВСЁМ ВИНОВАТЫ ЗАЙЦЫ!
Волк и Кузьма поселились в подвале. Недалеко от дома, где жил Заяц.
Раньше здесь была котельная, сохранились даже три чугунных котла со старинной надписью: "Универсалъ". А в котлах... Чего только не было! Обёртки от жвачки, консервные банки. На ржавых трубах болтался полосатый американский флаг.
Весь день Кузьма и Волк валялись на грязных матрацах. Ждали, когда стемнеет. Кузьма не оставлял надежды повстречаться с Зайцем. Дежурил под окнами. Поджидал его в тёмном переулочке. Но Зайчика, похоже, предупредили. Если он и выходил из дома, то вместе с мамой или папой-очкариком.
Однажды Кузьма сам чуть не попался.
Вот как было дело.
Кузьма поджидал Зайчика во дворе его дома. Поздно вечером. С букетиком цветов. У мусорного контейнера. Лёжа. Он ждал его уже несколько часов. Но так и не дождался. Заснул на боевом посту. А проснулся он уже в автомобильном фургоне. Без окон, без дверей. Рядом с худющим, облезлым псом. Пёс всё время стонал.
-Где мы? - спросил Кузьма.
Но пёс то ли не умел, то ли не хотел говорить.
Он испуганно отполз в другой угол.
Фургон подпрыгивал на ухабах, Кузьму бросало из стороны в сторону.
В одной из стеное он обнаружил зарешёченное окошечко. Глянул в него и обомлел. Они неслись с жуткой скоростью, а ни лошадей, ни какой другой движущей силы впереди не было.
Кузьма заколотил в переднюю стенку.
-Э-эй! Откройте!
Фургон остановился. Кузьма услышал удивлённые голоса:
-Кто-то орёт? Слыхал?
Другой голос сказал:
-Кто там может орать? Собаки?
-Сами вы - собаки! - закричал Кузьма.
Послышались звуки открываемого замка. Дверь распахнулась.
-Кто здесь?!
-Кто, кто? Серый Волк! Вот кто! - гаркнул Кузьма.
И, перемахнув через головы "собачников", бросился наутёк.
После этого случая он ещё больше обозлился. Возненавидел и Зайчика, и весь этот город.
"Ходят на задних ногах. Ездиют на телегах с мотором. Дымище! Как после Змея Горыныча".
Волк не спорил с товарищем. Он понимал, как Кузьме тяжело. Прикидываться всё время собакой да ещё надевать намордник.
Сегодня Кузьма был особенно не в духе. С утра они ничего не ели. Последнюю фруктовую жвачку разделили пополам и проглотили в шесть часов утра. Вот и весь завтрак.
-Как думаешь, который час? - спросил Волк.
Он спросил просто так, чтобы отвлечь Кузьму от мрачных мыслей. И тут же сам себе ответил:
-А я думаю, что - пять. Это я по солнцу вижу.
Он врал. Солнце увидеть в их подвале было совершенно невозможно. В маленькое оконце под потолком можно было увидеть только ноги прохожих.
-Ты по солнцу видишь, а я по пузу. Жрать очень хочется, - сказал Кузьма.
-И мне хочется, - сказал Волк. - Сейчас бы колбаски. Докторской. А ещё лучше телячьей.
-А ещё лучше, - сказал Кузьма, - телёночка. Без всякой колбаски.
-Самая вкусная - задняя часть, - сказал Волк. - На шашлычок.
-Я бы и так его съел. Без всякого шашлыка.
-Сырого?
-Не, - пошутил Кузьма. - Кипячёного.
И оба замолчали.
-Ты о чём думаешь? - спросил Волк.
-Я думаю, если телёночка нет, у Зайцев мясо не хуже. А ты о чём?
-А я думаю... Ну, почему так устроено? Школы, академии, учебники - всё для Зайцев. Вот ты, к примеру, Кузьма. Тебя по телевизору показывают? Нет! А по радио? Опять нет. А Зайцев показывают. Почему?
-Потому что не едят их у вас, - мрачно сказал Кузьма. - Вот они и расплодились. Как кролики. Зайцев есть надо. Они бегать должны, а не в тялявизорах сидеть.
-Нельзя их есть, - сказал Волк. - У нас, знаешь... За такие штуки.
-Тогда молчи. Скоро дождётесь. Зайцы вас самих начнут хавать.
-Что ты? Типун тебе на язык!
-Начнут, начнут! Вспомнишь мои слова. Или они нас, или мы их. Соединятся в стаи начнут за нами гоняться.
-Получается, нет выхода? - ужаснулся Волк.
-Есть один выход.
-Какой?
-Жрать их надо! На завтрак, обед и ужин. Вот и весь выход!
После слова "жрать" оба замолчали. Каждый снова подумал о еде.
-Слушай, - сказал Волк. - Есть план!
-Какой ещё план?
-Часы продать. Зачем они нам?
Они достали часы, которые украли у Бегемота. Внимательно их рассмотрели.
Часы были так себе. Не золотые, не серебряные. Вдобавок они ещё не ходили. На задней крышке была какая-то надпись.
Волк попытался её прочитать:
-Дэ... рэ... Дорэ... Дор... Опять - "о"... Доро... А это какая буква? Половина "пэ"?... Кажется, "гэ"!
-Ну ты грамотей, - сказал Кузьма.
-Станешь тут грамотеем. Когда из каждого класса гоняют. Собаки! Из каждой школы.
Очень хотелось есть. Очень. Кузьме было легче. Накануне, вечером, он поймал голубя. И сожрал его. Всего, целиком. Только перья летели. А Волку пришлось прокалывать ещё одну дырку в ремне.
-Часы не ходят - ерунда, - сказал Волк. - Надпись видел? Скажем, что эти часы - старинные. Что дед ещё их носил. До революции. Сейчас всё, что до революции, жутко ценится.
И Волк изложил план. Продать часы на рынке краденых вещей. Надо только темноты дождаться.