Хлопнула дверь, выпуская довольно улыбающегося Белова.
– Привет, братва! – гаркнул он. – А я к вам.
– Чего это вдруг? – недовольно сдвинула брови Мила. Для окончательного охмурения Петьки ей не хватило всего нескольких минут. Белов тут был совершенно некстати. – Лиза раньше не злобствовала…
– Я постарался, – физиономия Лехи лучилась счастьем. – Чего это вас одних оставлять на целый коридор? Жирно будет.
– Жирно это когда торт руками, а ты не в кассу, – отшила его Мила. – Топай обратно, ты тут лишний.
– Я лишний? – Белов быстро глянул на Петьку. Вербилин тоже смотрел на него во все глаза.
– Лишний, лишний, – машинально подтвердил он.
Лехино лицо медленно побелело, крылышки носа задрожали. Он и сам не заметил, как его кулаки сжались.
– Не видишь? Тут люди разговаривают! – стала наступать на него Мила. – Иди в другой конец коридора.
– Мне и здесь хорошо, – заупрямился Леха и сделал то, о чем впоследствии сильно жалел. Он все еще стоял около двери, поэтому подошедшая к нему вплотную Мила не давала возможности улизнуть ни вправо, ни влево. Она наступала на него, грозя пропихнуть обратно в класс. В панике Леха подтянул руки к груди и оттолкнул Кудряшову от себя.
Мила качнулась, зацепилась одной ногой за другую, взмахнула руками и плюхнулась на пол, отбив попу.
– Ты чего, совсем офонарел? – прошептал тут же проснувшийся Вербилин, с ненавистью глядя на еще больше побелевшего Белова. – Ты чего творишь?
– Так я ж ничего… – Леха схватил Милу за руку и грубо дернул вверх. Кудряшова, еще не пришедшая в себя после падения, ощутила резкий толчок. От боли в пояснице слезы выступили у нее на глазах.
– Отвали, – взвыла она.
Белов в панике выпустил руку, и Кудряшова снова брякнулась ушибленным местом о пол. От пронзительной боли Мила изогнулась, вытирая юбкой затоптанный паркет.
– Прибил, что ли? – перепуганно прошептал Вербилин.
– Так я ж… – как заведенный повторил Леха, вновь протягивая Миле руку.
– Ой, уйди! – заголосила Мила, отползая от Белова подальше.
– Не трогай ее! – наконец ожил Петька. Он сделал три шага, разделяющие его и корчущуюся от боли на полу Милу, отпихнул Лешкины руки. – Катись отсюда!
– Сам катись! – взвизгнул Белов. Как все слабохарактерные люди, он предпочитал сразу перейти к драке, а не пытаться решить дело миром. Леха перехватил руки Вербилина. Петька оказался сильнее, он заблокировал удар и всем телом навалился на одноклассника. Белов присел, сдаваясь под тяжестью Вербилина, и они оба покатились по полу. Мила вскочила на ноги – быть погребенной под телами парней ей не хотелось.
Леха больше не сопротивлялся. Он лежал, раскинув руки и ноги, а разъяренный Петька мутузил его, удобно устроившись сверху.
– Вербилка! Прекрати! – бросилась к ним Мила. Она обхватила Петьку сзади и потянула на себя.
Дверь кабинета распахнулась. Первой в коридор выскочила Галя. Прежде чем ребята бросились врассыпную, она успела увидеть все – и как Мила обнимала Петьку за плечи, и как Вербилин восседал сверху на Белове, и тоскливый взгляд Лешки, примирившегося с участью покойника.
Зазвенел звонок. Урок алгебры закончился.
Глава 4 Короля играет свита
«Чрезвычайно способны буквально ко всему, все схватывают на лету. Но основная трудность для них заключается в том, что берутся они сразу за много дел и ни одного не доводят до конца… Гостей любят, но вряд ли накормят их чем-нибудь, кроме чая и конфет, зато разговоров будет достаточно. Даже в магазин за хлебом Близнецов лучше не пускать – могут вернуться через неделю. При этом их оправдания окажутся фантастическими: похищение инопланетянами, бегство от агентов контрразведки… Они находят много недостатков даже у дорогих им людей, и если те чем-то их не устраивают, Близнецы рвут с ними без колебаний. Доверенную Близнецам тайну вскоре узнает весь город…»
«День принесет неожиданности и сюрпризы. Пришло время проявлять изобретательность, действовать решительно и быстро…»
Мила разгладила перед собой изжеванный газетный кусочек с гороскопом.
М-да, сюрпризы…
Королева Елизавета решила проявить характер и оставила всех после занятий на классный час. Сбежать оказалось невозможно – последний урок снова был математикой, их попросту не выпустили из кабинета.
С нехорошим хрустом ключ повернулся в замке, как бы предупреждая, что все происходящее останется только здесь, не просочится за пределы этих стен.
Вот он – час Х для изобретательности, решительности и быстроты. Иначе их с Петькой и Лешкой за безобразное поведение разберут на запчасти, разнесут по домам в пакетиках, выдадут родителям и скажут, что так и было изначально.
Мила снова прошлась ладонью по газетному обрывку.
«Ваши представления о мире меняются… отношения с близкими людьми не останутся прежними…»
Да, получилось глупо. Особенно когда к их драке присоединилась Чуйкина. Она вцепилась в Милу, собираясь, видимо, открутить ей голову. Потом она долго била ладошкой по плечу здоровенного Петьки, а тот стоял, глупо хлопая глазами, и твердил одно и то же: «Ну, ладно… Ну, подумаешь… А клево ты…»
Короче, Чуйкину тоже припрягли к этому делу, и теперь она сидела за своей партой, низко склонив голову, наверное, готовясь к тому, что сейчас ей эту самую голову отрубят. И без этих проблем молчаливая, Галя ушла в себя, возмущенно хлопнув дверью.
Петька сидел как ни в чем не бывало. Белов злился, но чтобы не показать никому свое расстройство, тянул губы в нехорошей ухмылке, оголявшей верхние зубы, от чего Леха начинал смахивать на суслика. Чтобы поддержать свою пошатнувшуюся самооценку, он всем корпусом повернулся к Верещагину, но Антон не обращал на него внимания, продолжая вычитывать в своем журнале что-то очень важное.
Кстати о Баркасе! Почему все сюрпризы свалились на голову только Миле? Она здесь одна, что ли, Близнец? Вон еще один сидит, но что-то никаких сюрпризов не видно. Если, конечно, не считать Белова с его крысиной улыбочкой. Сюрпризик еще тот! Вот вам лишнее доказательство, что никакой он не Близнец!
А ну-ка, что там у нас сказано о Водолеях?
Мила с удвоенной силой стала разглаживать мятый газетный огрызок. Так, так… Водолеи… «Вас ждут как приятные неожиданности, так и сюрпризы, без которых вы вполне могли бы обойтись. Жизненный потенциал высок, что помогает в преодолении препятствий и решении проблем; неплохо было бы также не обижаться на то, что окружающие не торопятся оказывать вам помощь. А вот в личной жизни, напротив, важно уметь импровизировать – здесь события будут развиваться совсем не так, как вы ожидали. Не все поступки любимого человека вы сможете одобрить, но и осуждать их, не разобравшись в причинах, нельзя. Будьте миролюбивы – это именно то, что поможет справиться с негативными тенденциями».
Ха! Миролюбивы! Белову надо было гороскоп сначала прочитать, а потом уже в драку лезть! Ему же русским языком написали – осуждать, не разобравшись в причинах, нельзя! Вот пускай теперь и сидит, на всех обидевшись. И сюрпризы у него точно удались, как раз те, которых он не ждал, – перепачканная рубашка, оторванная пуговица и ссадина на скуле. Без этого он действительно мог бы обойтись. Помогать ему тоже никто не спешил. Когда со звонком все повалили из класса, первым делом принялись успокаивать Галю, поднимать Петьку, а Белова словно и не заметили. Да ему это и не нужно было – отряхнулся и побежал к патрону докладывать ситуацию. Антон рассказ выслушал, кивнул и остался изучать место боя. Вот и вся помощь.
Мила, наверное, слишком пристально рассматривала Верещагина, потому что он тряхнул головой и поднял глаза от журнала. Мила зарделась и быстро отвела взгляд, невольно переведя его на Петьку.
Ну а Овны? Чего-то Вербилин спокойный сидит, видать, по гороскопу его день обещал быть без сюрпризов и драка ничем удивительным для него не стала. «Овен. Тенденции противоречивы. Перед вами стоят важные и интересные задачи, но порой кажется, что сил для их решения у вас слишком мало. Сейчас нельзя поддаваться унынию и мрачному настроению; да, ваш оптимизм не столь несокрушим, как обычно, но оснований терять уверенность в своих силах нет. Возможны финансовые трудности, неудачные покупки, но и здесь негативные тенденции не столь сильны, чтобы говорить о катастрофе. В личной сфере ситуация благоприятна, стабильна и проста. У вас нет поводов для беспокойства, зато есть возможность изменить что-то к лучшему, оставить в прошлом проблемы и собственные заблуждения».
Мила подняла голову. Кто тут у нас страдал? Петька, что ли? Да он вообще не знает, что это такое! Для него страдание – это отсутствие булок в столовой.
– Мила, что же ты молчишь?
Оказывается, собрание уже началось!
– А чего такого-то? – Мила смяла газетный огрызок в кулаке. – Вы нас выгнали, мы и пошли. – Она вылезла из-за парты, чувствуя вернувшуюся боль в пояснице – видимо, копчик она таки себе отбила.
– А чего такого-то? – Мила смяла газетный огрызок в кулаке. – Вы нас выгнали, мы и пошли. – Она вылезла из-за парты, чувствуя вернувшуюся боль в пояснице – видимо, копчик она таки себе отбила.
– Вас зачем попросили уйти из класса? – недовольно поджала губы Королева Елизавета. – Что вы должны были в коридоре делать? Вербилин, не слышу!
Петька приоткрыл сонные глаза.
– Таблицу умножения, что ли, учить? – буркнул он, к всеобщей радости.
– Не беспокойся, тебе это уже не грозит, – математичка посмотрела на него тяжелым взглядом.
Мила хрустнула в кулаке газетным обрывком. Интересно, а кто по гороскопу Королева Елизавета? Может, ей сегодня злиться нельзя или, наоборот, что ни пожелает – все сбудется? Мила выпрямилась, оглядывая класс. Она вдруг придумала, как в романе ее уже порядком подзабытая героиня выберется из замка злобного Барона. Виконт с Бароном поругаются, и она под шумок бежит, как и планировалось раньше, связав простыни узлами.
Перед ее мысленным взором снова встала пыльная дорога, убегал к лесу освободившийся от всадницы конь, Виконт медленно подходил к лежащей на земле девушке. А она смотрела на него и улыбалась.
– Вставайте! – требовательно произнес он и протянул руку. – У нас с вами будет долгий разговор!
– Так, я вижу, разговаривать мы с вами будем долго, – Елизавета Петровна словно прочитала мысли Милы. – Вербилин, Белов, рассказывайте, что у вас произошло?
– Ничего не произошло, – протянул Петька и усмехнулся.
– Это Кудряшова на пол брякнулась, – поддакнул Леха. – Стояла, стояла, а потом бац.
– Я тебе сейчас как сделаю бац промеж глаз! – взвилась Мила. – Если бы ты граблями не размахивал, ничего бы не было!
– А ты чего на меня насела? – ушел в глухую оборону Белов.
– Да кому ты нужен! – презрительно сощурилась Мила.
– Тише, тише! – попыталась вернуть разговор в мирное русло математичка, но поток уже стал неуправляем. Он несся вперед, смывая на своем пути дамбы, бревенчатые домики поселян и прочие ненадежные постройки.
– Это ты во всем виновата! – вдруг закричала Чуйкина. – Сидела бы тихо, вообще ничего не было бы!
– Да кого я здесь трогала? – изумленно обвела взглядом класс Мила. – Я, что ли, виновата, что Вербилин со стула навернулся?
– Виновата! – вставила свое слово забытая перед этим Лена Замятина.
У Милы от изумления челюсть отвисла. Всегда тихая Лена решила выступить. Это уже интересно…
– Виновата, – уже тише повторила Замятина. – Если бы ты ко всем не лезла со своими гороскопами, вообще ничего не было бы!
– А кто начал? – Мила и не думала сдаваться. – Сама первая журнал притащила!
– Девочки, – напомнила о себе Королева Елизавета. – При чем здесь гороскопы?
– Ей гороскоп сегодня сюрпризы наобещал, вот она их и ищет себе на голову, – выпалила Лена, и ее щеки залились густым румянцем.
– Милая Мила с парнями мутила, – громко прошептала Вера.
– На себя посмотри! – бросила Мила через плечо.
– Я-то посмотрю, а вот ты… – начала заводиться Вера.
– Да чего вы ее трогаете? – решил заступиться за одноклассницу Вербилин – он единственный был свидетелем того, как загремела Кудряшова. – Она-то тут при чем?
Шарахнул, отъезжая в сторону, стул. Чуйкина схватила портфель в охапку и бросилась на выход.
– Нервные все какие-то, – прокомментировал ее выход голос с галерки.
Чуйкина добралась до двери и стала ее трясти, забыв, что замок заперт.
– Галя, сядь на место! – забеспокоилась математичка – невинный разбор полетов грозил превратиться в бардак.
– Я с ней в одном классе учиться не буду! – заявила Чуйкина, прижимаясь спиной к двери и изображая из себя картину: «Отступать некуда, позади – Москва».
– Чуя, да не нужен никому твой Вербилин, – злорадно усмехнулась Мила. – Я у него диск с фильмом хотела попросить.
– Пустите, пустите! – билась задом в закрытую дверь Галя. Из ее зажмуренных глаз лились слезы.
– Цирк, – прошептала Лена, пряча лицо в ладони.
Леха на задней парте загоготал – хоть и зря он дрался, но зато выяснил, что Кудряшова никем пока не увлечена.
– Тихо! – Математичка шарахнула журналом о стол. По классу пронеслось эхо выстрела. От неожиданности народ пригнулся. И в образовавшейся тишине, которую нарушало лишь вялое постукивание Галиной пятой точки о дверь, раздался шепот:
– Милая Мила Петю любила.
На последнем слове дверь неожиданно поддалась напору и раскрылась. Чуйкина выпала в коридор. На этом классный час завершился.
Это потом уже сквозь крик и возмущенные вопли Елизавета Петровна добилась от Милы обещания больше скандалов не устраивать.
– Да пожалуйста, – дернула плечом Мила. Она не считала себя виноватой. Если бы Белов не вылетел вслед за ними с урока, если бы Петька был посообразительней, если бы Галя не устроила разборки…
О своем обещании Мила тут же забыла, потому что, вернувшись за свою парту, встретила удивленный взгляд Лены.
– Как ты можешь после всего этого улыбаться? – сухо спросила она.
– А чего такого? – Мила и не думала сдерживаться – улыбка дотянулась до скул и стала загибаться за уши, до того ее веселила вся эта ситуация. – Пошумели да перестали.
Лена вскинула на подругу глаза. Ей очень хотелось сказать Миле что-нибудь резкое, чтобы она поняла, как больно сделала ей самой. Но только набрала в грудь воздуха и… выдохнула. Нет, ничего она говорить ей не будет. Еще поссорятся, а зачем это Лене?
– Что же вы мирно-то не живете? – Елизавета Петровна складывала в полиэтиленовый пакет тонкие тетрадки с самостоятельными работами.
– Милая Мила кашу варила, деток кормила, – протянула Вера, сдергивая свою сумку со стола.
– Слушай, отвали от меня уже, да? – накинулась на нее Мила. Лисичкина со своими приколами могла достать кого хочешь!
– «Не рычи и не фырчи, мы ведь тоже усачи! Можем мы и сами шевелить усами!» – проявила Вера глубокое знание классики. – Лучше скажи, ты на волейбол завтра пойдешь? Пингвин спрашивал. Специально для тебя тренировку после занятий назначил. Чтобы никто больше в обморок не грохнулся.
– А что, он починил спортзал? – Миле тоже хотелось вот так искрометно ответить Лис, но сочинять экспромты на ходу она не умела.
– Милая Мила спортзал разгромила, – ехидно пропела Вера.
Мила уже собралась сказать какую-нибудь грубость, но тут заметила, что к их парте приближается совсем уже неприятный персонаж.
Кто-то когда-то сказал Лехе, что ему идет улыбаться. Прибить бы того человека, потому что улыбка у Белова была препротивная. Но именно с такой радостью на лице он и подходил к их парте.
– Девочки, идите погулять, – лениво бросил он Лене с Верой и даже рукой повел, указывая конкретное направление, куда должны пойти одноклассницы.
– А не пошел бы ты сам, – посоветовала Мила, с неудовольствием отмечая, что Белов своей тощей спиной загородил от нее подружек.
– Отбрызни, – из-за Белова появился Верещагин.
Мила крутанулась на стуле. Секунду она пристально смотрела на него. Высокий, со светлыми волосами, спереди подстриженными и потому лохматыми, а сзади собранными в хвост, тонкие черты лица, очень внимательные серые глаза и горбинка в том месте, где нос переходит в лоб. Сам он был большой. Не толстый, а какой-то крупный. Когда Мила порой пыталась представить, как Антон обнимает девушек, ей становилось страшно – все равно, что обниматься с гориллой, она такая же огромная и непредсказуемая.
Какие же сюрпризы у него сегодня были? Или будут? А вчера? День был удачен?
У Милы было много вопросов. Но напрямую задавать их было нельзя – ни один нормальный человек не ответит, а Ленка помогать почему-то отказывалась.
Долгую секунду Антон выразительно смотрел на Лисичкину с Замятиной.
– Белов, проводи дам до двери, – не глядя на Леху, обронил Антон, и девчонки, не дожидаясь, когда Белов сообразит что к чему, возмущенно протопали к выходу.
– Милая Мила Антона любила, – переиначила свой же стишок Вера, стоя на пороге. Дверь за ней захлопнулась. Мила почувствовала, как ее щеки медленно наливаются румянцем.
– Ну и чего ты от этого убогого хотела? – Антон присел на краешек парты.
– От Белова? – Мила глянула на Леху и отвернулась. – Чтобы он больше не лыбился.
Белов сразу посерьезнел и даже как будто погрустнел.
– А чего она? – потянул Леха, оборачиваясь на Верещагина, словно он был небесным арбитром.
– Какой ты диск хотела взять у Вербилина? – Антон не отвлекался на Белова, переживания приятеля его сейчас не волновали. – Тот, который ему Чуйкина принесла? Так ведь это отстой. Ничего нового. Если хочешь посмотреть анимэ, я тебе принесу правильное кино. А у Чуйкиной детский сад, кино для малолеток.
Над ними раздалось довольное сопение – Леха согласно кивал и снова улыбался, подтверждая слова друга.
– А ты чего у нас, спец по анимэ? – не спешила соглашаться Мила.