Проделав обратный путь по подвалам, винтовой лестнице, промозглому тоннелю и стальным ступенькам, он выбрался на поверхность к своим собакам, которых специально морил голодом, чтобы те отгоняли непрошеных визитеров. Теперь ему следовало замести следы и избавиться от «Доджа». Он, конечно, мог просто сжечь его на пустыре, но это могло привлечь внимание полицейского патруля. Проще всего было бы просто бросить его где-нибудь в Квинсе. Огромные двадцатидюймовые колесные диски и бампер, достойный армейского танка, станут лакомым кусочком для местных угонщиков. Тем более если он оставит ключи на приборной панели…
Довольный своим решением, он завернул в переулок и неожиданно обнаружил, что…
…машины на месте не было!
Он огляделся по сторонам. Вокруг — ни души. Тогда он прислушался. Все тихо. Не считая, разумеется, плеска волн и тоскливого поскрипывания аттракционов.
Юрий долгое время просто стоял, ошеломленный той скоростью, с какой у него украли автомобиль. Сложно сказать, был ли это повод для радости или для беспокойства. И нужно ли было рассказать о случившемся боссу? Он решил ничего не говорить. Его попросили избавиться от машины — и вот она исчезла. И точка.
Главное, девчонка была у него в руках…
28 Франческа
Гринвич-Виллидж
5.00
Джонатан вздрогнул и проснулся. Он обнаружил, что все это время спал, склонив голову на плечо Маделин. Несмотря на внезапное пробуждение, чувствовал он себя отменно. Дом прогрелся. Снаружи слышались шум ветра и мерное сердцебиение города. Он поглядел на часы, но вставать не торопился, с наслаждением чувствуя рядом мягкое, горячее тело. Наконец он сделал над собой усилие и буквально заставил себя подняться из теплой постели.
Он натянул свитер и джинсы, прикрыл дверь и спустился в гостиную. Из кармана пальто он достал распечатку электронной почты, которую Маделин передала ему накануне.
От: Франческа ДеЛилло
Кому: Жорж ЛяТюлип
Тема: Re:
Дата: 4 июня 2010 19:47
Жорж,
Умоляю тебя, откажись от поездки к Джонатану в Сан-Франциско. Мы приняли верное решение. Раскаиваться в чем-либо уже слишком поздно, я думала, ты и сам это понял, прочитав последние газеты…
Забудь Джонатана и все, что с нами произошло. Пусть он оправится.
Если ты расскажешь ему всю правду, то поставишь меня, его и себя в отчаянное положение и потеряешь все: работу, квартиру, а также все те мелкие радости, что так тебя увлекают.
Ф.Джонатан расположился за дубовым письменным столом, на котором стоял компьютер. Клер, должно быть, часто принимала у себя гостей, поскольку к экрану монитора был прилеплен стикер с паролем для гостевого входа. Джонатан подключился к Интернету и вновь перечитал письмо. Так, значит, Франческа не изменяла ему с Жоржем… Ему все еще трудно было в это поверить. К чему вообще была вся эта грязная затея? Что скрывала от него бывшая жена?
Прочитав письмо в третий раз, он подчеркнул слова «я думала, ты и сам это понял, прочитав последние газеты…». Что Франческа имела в виду? Письмо датировалось июнем. Маделин сообщила ему, что просмотрела все газеты за предыдущие месяцы в поисках имен Франчески и Жоржа, но так ничего и не нашла.
Он подавил зевок и сходил на кухню, чтобы приготовить кофе, после чего вернулся за стол и принялся за работу. Он открыл сетевые архивы газетных статей. Разгадка тайны должна быть где-то рядом. Примерно через час он наткнулся на странную статью в «Дэйли ньюз»:
БАГАМСКИЕ ОСТРОВА:
В ЖЕЛУДКЕ АКУЛЫ НАЙДЕНО ТЕЛО ФИНАНСИСТА!
На рыбалке близ острова Колумбус местный моряк сделал ужасное открытие, когда к нему в сети попалась акула. Пока он поднимал свою добычу на лодку, из пасти акулы вывалилась длинная кость, чрезвычайно похожая на плечевую кость человека. Мужчина немедленно сообщил об этом в береговую охрану, после чего желудок хищницы был вскрыт, и в нем обнаружили другие останки человеческого скелета, в частности фрагменты грудной клетки и челюсть.
Анализ ДНК позволил определить личность погибшего. Им оказался некто Ллойд Уорнер, вице-президент отельной компании класса люкс «Уин Интертеймент». Сорокапятилетний мистер Уорнер пропал без вести 28 декабря. Последний раз его видели в аэропорту Нью-Йорка в одном из бутиков прет-а-порте, когда он как раз собирался возвращаться с Багамских островов.
Джонатан не поверил своим глазам. Ллойд Уорнер был мертв вот уже два года, а он узнает об этом только сейчас! Тот самый Ллойд Уорнер, финансовый директор «Уин Интертеймент»… Человек, отказавшийся отсрочить долг «Императора», а потому виновный в его стремительном разорении. В одно мгновение в его памяти стали всплывать темные воспоминания: порочный круг долговых обязательств, банкротство компании, финансовые трудности, с которыми боролась Франческа, чтобы компания не попала в руки стервятникам Уорнера, сотрудники фирмы, все, как один, предавшие их в решающий момент.
Не эту ли статью имела в виду Франческа, составляя письмо Жоржу? Была ли она причастна к смерти Ллойда Уорнера? И если да, то каким образом? Ведь, по сути, эта смерть никоим образом не помешала разорению их предприятия.
Ошеломленный своим открытием, Джонатан поспешно распечатал статью и чиркнул на грифельной доске, висевшей на стене, пару слов для Маделин. Затем он надел пальто, взял ключи от машины, подвешенные возле двери, и вышел на улицу.
* * *Джонатан решил воспользоваться зеленым «Смартом» Клер, припаркованным неподалеку от дома. За ночь холод стал еще сильнее. Он завел автомобильчик и стал прогревать мотор, слушая по радио краткий обзор новостей: «Сегодня в Калифорнии продолжается процесс по делу мексиканки Хезебель Кортес, дочери главы наркокартеля. Отец девушки, получившей прозвище La Muñeca,[41] был крупным…»
Но Джонатан был сейчас не в том состоянии, чтобы вникать в новостные сводки. Он выключил радио и вырулил на Гроув-стрит. В столь ранний час машины на дороге двигались свободно и быстро. 7-я авеню, Варик-стрит, затем Канал-стрит… Он заново открывал для себя географию Нью-Йорка, вспоминая тот путь, который проделывал сотни раз, когда еще жил здесь.
Влившись в поток желтых такси, Джонатан заметил в зеркало заднего вида черный «Феррари». Даже когда у него имелись деньги, он не особенно любил крутые автомобили, но эта машина была особенной. В детстве отец подарил ему игрушечную модель 250 GT «Калифорния Спайдер» низкой посадки. Это была одна из самых редких и самых красивых машин в истории, в начале 60-х годов было выпущено всего несколько десятков таких автомобилей. Он едва успел повернуть голову, когда машина вдруг взревела и, обогнув его с правой стороны, стремительно унеслась в направлении Сохо.
«Вот больной…» — пронеслось у него в голове.
Несмотря на то что ТрайБеКа считался одним из самых дорогих микрорайонов Манхэттена, Джонатан никогда не чувствовал себя здесь достаточно комфортно. Ему это место казалось непривлекательным и диким.
Он припарковался неподалеку от дома, где проживала его бывшая жена. «Эксельсиор», внушительный шестнадцатиэтажный дом, построенный в 20-х годах, выглядел солидно и богато. Раньше это был отель в стиле арт-деко, но не так давно было принято решение переоборудовать его комнаты в просторные лофты для мультимиллионеров.
— Привет, Эдди! — громко сказал он, входя в здание.
Одетому в коричневый костюм с золотыми галунами швейцару потребовалось несколько секунд, чтобы узнать новоприбывшего.
— Господин Лемперер! Вот так сюрприз… — проговорил он, поправляя кепи.
— Я хотел бы увидеться с Франческой. Вы можете передать, что я жду ее в холле?
— Сейчас еще очень рано…
— Я настаиваю, Эдди, это дело чрезвычайно важности.
— В таком случае я свяжусь с ней по телефону.
Эдди Брок внешне походил на Би Би Кинга, и был он, во всех смыслах этого слова, «человеком-ключом» всего здания, знавшим секреты всех обитателей: ругань, измены, дурное обращение, проблемы с наркотиками… От отношений с ним зависело, облегчится ли жизнь или превратится в ад.
— Хорошо, она ждет вас.
Джонатан поблагодарил его сдержанным кивком и вызвал лифт. Он набрал специальный код, так что кабина лифта плавно заскользила вверх и остановилась прямо напротив прихожей его бывшей жены. Современный дуплекс со стеклянными стенами занимал два последних этажа здания.
Джонатан прошел в просторную гостиную, отделанную плиткой из лавового камня. Стильное минималистичное убранство дополняла мебель из светлого орехового дерева. Два длинных искусственных камина в стиле хай-тек были включены, и в их недрах плясали дюжины крошечных язычков пламени. Через огромные, в два человеческих роста, окна открывался прекрасный вид на Гудзон. Благодаря этим окнам казалось, что внутреннее помещение сливается с террасой, превращаясь в одно большое открытое пространство. Как раз занимался рассвет, и первые лучи солнца окрасили квартиру в невероятные оттенки розового, светло-серого и фиолетового.
Несмотря на то что Джонатан прожил здесь около двух лет, теперь он чувствовал себя здесь совершенно чужим. Внутренний сад, терраса площадью в четыреста квадратных метров, помпезный интерьер, консьерж, обслуживающий персонал в доме, двадцатиметровый бассейн с подогревом, тренажерный зал, сауна… Раньше, когда он еще владел «Императором», вся эта роскошь казалась ему совершенно нормальным явлением. Теперь же у него складывалось впечатление, будто бы раньше он просто страдал манией величия, а сегодня, эдаким смертным, заявился на Олимп к греческим богам. Из комнаты наверху вышла Франческа и торопливо направилась к нему:
— Что-то случилось с Чарли?
— С Чарли все хорошо. Он остался в Сан-Франциско вместе с твоим братом.
Она заметно успокоилась и спустилась вниз по стеклянной лестнице, отчего складывалось впечатление, будто бы она парит в воздухе.
Очевидно, в столь ранний час она одевалась впопыхах. На ней были простые черные джинсы и бежевый свитер с V-образным вырезом. Однако даже в таком немудреном наряде его бывшая жена выглядела восхитительно. В ней чувствовались выправка и осанка, какие свойственны исключительно богатым людям, чьи отцы и деды купались в роскоши на протяжении многих поколений. На деньгах ее словно стояло клеймо: «Given, not earned».[42] Быть может, они расстались именно из-за этого. Ведь Джонатан, напротив, свои деньги заработал. Заработал, а потом потерял…
— Ты его убила, не так ли? — спросил он, протягивая ей лист бумаги с распечатанной статьей о Ллойде Уорнере.
Франческа на нее даже не посмотрела. Не стала спрашивать, о ком он говорит. В течение некоторого времени она просто стояла неподвижно, а потом прошла в гостиную, села на диван и закуталась в плед.
— Кто тебе сказал? Этот тупица Жорж? Нет… очевидно, это не он…
— Как это произошло?
Она закрыла глаза, отдаваясь на волю воспоминаний.
— Это был конец декабря, ровно два года назад… — начала она. — Утром ты проводил меня в аэропорт, и я сказала тебе, что поеду в Лондон посмотреть, как идут дела в одном из наших ресторанов. Я солгала. Неделей ранее я узнала, что Ллойд Уорнер отправляется на Багамы, в Нассау, чтобы заключить контракт по поводу одного из казино. Я решила тоже поехать туда и убедить его согласиться на пересмотр нашей задолженности. По приезде я оставила ему в отеле сообщение с просьбой встретиться на Колумбусе. В то время ты еще не знал, каких катастрофических размеров достиг наш долг. Наши рестораны развивались полным ходом, но экономический и финансовый кризис сделал рост компании практически невозможным. Я хотела, чтобы «Уин Интертеймент» дал нам больше времени на погашение, однако в Нью-Йорке поговорить с Ллойдом Уорнером с глазу на глаз не представлялось никакой возможности.
— И он явился?
— Да. Мы вместе поужинали. Я попыталась убедить его дать нам время, но он меня и слушать не желал. Вместо этого он вовсю заигрывал со мной, отпуская всякие бесстыдные шуточки, так что я распрощалась с ним, даже не дождавшись десерта.
В комнату вошла горничная с подносом, на котором стояли чайник и две чашки. Франческа подождала, пока они снова не остались одни, и продолжила свой рассказ:
— Я была уверена, что он уехал. Однако вечером он пришел ко мне в номер и предложил сделку: он был готов помочь нам с долгом, но взамен…
— …ты должна была с ним переспать.
Она кивнула:
— Когда я попыталась выставить его из комнаты, он лишь плотно закрыл дверь изнутри, после чего повернулся и набросился на меня. Он был уже порядком пьян и, вероятно, вынюхал немало кокса. Я закричала, но в отеле в тот вечер праздновали свадьбу, так что никто меня не услышал. Кое-как от него отбившись, я схватила с прикроватного столика бронзовую статуэтку — копию одной из работ Джакометти — и со всей силы ударила его по голове. Он тотчас же обмяк и замер. Сначала я решила, что он просто оглушен, но… он умер.
В полнейшей растерянности Джонатан присел в ближайшее к Франческе кресло. Бледная, закутанная в плед, его бывшая жена, напротив, казалась на удивление очень спокойной. Джонатан едва ли мог сказать, что он испытывал в тот момент: ярость или облегчение. Тайна, которая не давала ему покоя последние два года, разрешилась буквально в нескольких предложениях. Два года он не мог никому доверять, сломленный после измены жены… и вот теперь выясняется, что она ему вовсе не изменяла.
— Почему ты не обратилась в полицию?
— Ты и впрямь думаешь, что они поверили бы в мою историю с самозащитой? С нашей-то кучей долгов? С тем посланием, что я оставила ему в отеле?
— Что ты сделала с трупом?
— Мой номер располагался на первом этаже, где мы с тобой когда-то вместе отдыхали. Отель стоит на сваях, и мне в голову пришла идея использовать катер для постояльцев — маленький «Хакер Крафт» из красного дерева, помнишь? На нем я добралась до понтонного мостика прямо напротив номера и перетащила тело на катер. Темнота вокруг была кромешная, и я страшно боялась наткнуться на береговую охрану. Но все обошлось, и я сбросила тело этого… ублюдка в воду милях в двадцати от берега. К счастью, я вовремя позаботилась о том, чтобы забрать у него бумажник и мобильный телефон.
— В отеле никто не заметил, что ты взяла катер?
— Нет. Все были слишком увлечены свадьбой. Ты думаешь, я чудовище?
Джонатан не нашелся с ответом и постарался не встречаться с Франческой взглядом. Однако, полная решимости прояснить ситуацию, она заговорила снова:
— Я была в панике. Если бы исчезновение Уорнера заметили, подозрение сразу же пало бы на меня. Десятки человек видели, как в тот день мы вместе ужинали в ресторане. Единственный мой шанс заключался в том, чтобы его не нашли сразу, поэтому я прицепила к телу чугунные грузила, которые нашла на лодке. И конечно же, я поспешила уверить всех, что Уорнер вернулся в Соединенные Штаты. Я проверила почту на его телефоне и наткнулась на предложение пройти электронную регистрацию на обратный рейс. Тогда я зашла на сайт авиакомпании и заполнила все, что было нужно. Все складывалось относительно неплохо, но мне нужен был человек, физически похожий на Ллойда, чтобы пройти контроль и сесть в самолет. Тогда я вспомнила о Жорже, ведь, как ты знаешь, внешне они с Уорнером довольно схожи.
— Значит, Жорж стал твоим алиби?
— Да. Предоставив общественности сведения о том, что он был моим любовником, я с легкостью могла оправдать свое присутствие на Багамах нашим романтическим свиданием. Вот откуда взялись те фотографии папарацци. Обратно Жорж полетел уже как Ллойд. Я попросила его сделать в Нью-Йорке несколько покупок и при этом расплатиться картой Уорнера. Таким образом, когда полицейские все же узнали о его исчезновении, все были уверены, что Ллойд находится где-то на Манхэттене. Никто даже не подумал искать на Багамах, пока, полгода спустя, не обнаружили его тело.
— И как сейчас продвигается расследование?
Так и не прикоснувшись к своему чаю, Франческа взяла пачку сигарет «Данхилл» и закурила.
— Не знаю. Думаю, они забросили это дело. Во всяком случае, никто меня ни о чем не спрашивал. Все считают, что в тот день я ужинала с Жоржем.
Тут Джонатан не мог уже больше сдерживаться:
— Почему ты мне не позвонила? Мне, твоему мужу! Ты мне настолько не доверяла? Не сказала мне о поездке — ладно, но скрывать от меня убийство!..
— Я хотела защитить вас, тебя и Чарли! Вы бы стали соучастниками, а мы с тобой сели бы в тюрьму! Мой план был практически обречен на провал. Сам подумай: кто бы воспитывал ребенка, если бы нас поймали?
Джонатан решил, что это, пожалуй, был весомый аргумент. Более того, какая-то его часть восхищалась хладнокровием и безупречной логикой Франчески, которая рисковала всем, чтобы защитить свою семью. Мог бы он провернуть нечто подобное? Едва ли. Скорее всего, он бы поддался чувству вины и в эмоциональном порыве допустил бы какую-нибудь ошибку…
И вдруг ощущение того абсурдного хаоса, в котором пребывал Джонатан с момента их расставания, просто испарилось. За ним пришло осмысление происходящего. Но в какой-то момент он внезапно осознал, что Франческа стала для него совсем чужой. Он больше не испытывал к ней ни любви, ни влечения, словно невидимая стена возникла между ними и разделила их навсегда.