Конь остановился и девочка попыталась мысленно подогнать его, чем рассмешила Лингана.
- Сколько раз я тебе объяснял, что животные не понимают мысленную речь и нужно говорить голосом, - говорил он Лейле, осторожно натягивая повод и разворачивая коня.
- А почему? - капризно спросила она. - Они такие глупые?
- Это ты у нас глупая, не хочешь говорить вслух, а потом у нас будут проблемы. Никак не понимаешь, что не сможешь общаться с обычными людьми.
- А зачем мне с ними общаться? - Лейла опять обернулась и посмотрела на Лингана.
- Ну, хорошо, не сможешь ездить в такси и заказывать еду. - Он решил обмануть ее. Она на несколько минут задумалась, разглядывая белку на ветке, которая, испугавшись, тут же исчезла в ветвях дерева.
- А почему нельзя как ты? Рукой? - наконец спросила Лейла.
- Потому что нельзя. Ты еще слишком маленькая, чтобы разобраться во всем этом.
Лейла обернулась и поглядела на Строггорна, который ехал за ними на красивом вороном жеребце. Строггорн не так хорошо сидел в седле и во время таких прогулок доверял Лейлу Лингану.
- А папа хорошо говорит?
- Представь себе, в отличие от тебя - хорошо. И Стил, и другие машины меня прекрасно понимают, - ответил Строггорн. - Придется оставлять тебя со Стилом, и я посмотрю, как он будет тебя понимать. - Он нарочно это придумал. На самом деле изобретенными когда-то интеллектуальными роботами пользовались только Варды. Было давно известно, что со временем они переставали подчиняться обычным людям. Только с Вардами этого не происходило, но все равно курс подготовки теперь включал целый раздел по подчинению и переподчинению оказавшихся столь непокорными полумашин-полулюдей. Линган, когда-то обозвавший их так, оказался прав - интеллектуальные биороботы сразу не понравились ему, он считал их чем-то противоестественным. Теперь их выпускали мало, только по особым заказам, ограничившись более простыми и менее способными к развитию машинами. Поэтому никому бы не пришло в голову оставить маленькую девочку на попечение машины, которая могла в любой момент выйти из-под контроля.
Лейла не хотела говорить голосом и взрослые уже не знали, как убедить ее в этом. На нее жаловались все - преподаватели и воспитатели детского сада, иногда на нее сердилась даже Этель, которой приходилось общаться с девочкой голосом для тренировки. В остальном Лейла была чудесным своенравным ребенком, что никого не удивляло, учитывая характер родителей.
Строггорн очень полюбил дочь, хотя для него и девочки создалось достаточно сложное положение: долгое время она никак не могла понять, почему у нее два отца и оба - эсперы. Дети Диггиррена, естественно, называли его отцом, и Лейле тоже так хотелось, хотя ей рано постарались объяснить, что это не так. Мальчики баловали ее не меньше взрослых, хотя вряд ли Антон забыл, сколько волнений было связано с ее появлением на свет. Было решено не ругать его за то, что он рылся в архиве Лингана. Учитывая очень сложную ситуацию, в которой оказался мальчик, это вряд ли можно было отнести к любопытству. Уже было слишком очевидно, что он станет Вардом - и его профессией будет принимать самостоятельные и часто довольно рискованные решения. Антон серьезно готовился к этому, уже в двенадцать, а не в положенные четырнадцать лет, все решив для себя. Ни Этель, ни Диггиррен не пытались отговаривать его - на то он и хотел стать Вардом, чтобы получить полное право распоряжаться своей жизнью, но родителей никогда не радовало такое решение детей, так часто навсегда разделявшее их. Антону еще очень повезло, он имел и мать и отца - Вардов, и это значило, что всегда мог положиться на их помощь даже в сложных вопросах. Так, очень болезненно для земной цивилизации, происходил переход к другому типу существ.
Строггорн снова натянул повод. Он задумался, отстав от Лингана. Теперь смех Лейлы раздавался далеко впереди. Как-то Линган рассказал ему, что Аолла любила ездить на лошадях и точно так же смеялась, в самом начале, еще не вспомнив о костре и просто радуясь жизни. Когда Строггорн думал об Аолле, ему становилось немного не по себе: он никак не мог представить, как воспримет она известие о том, что у нее теперь есть дочь. Ведь все равно ей придется быть на Дорне. Уже несколько раз они обсуждали эту проблему с Линганом и никак не могли прийти к решению, стоит ли ей вообще говорить о ребенке. Может быть, лучше было ни девочке, ни Аолле не знать об этом, чтобы не мучаться. Строггорн давно заметил, что Этель тоже беспокоилась. Она воспринимала Лейлу совсем как собственную дочь, та, естественно, звала ее матерью, и Этель очень боялась потерять ее.
- Папа! Ты совсем отстал от нас! - Мыслеголос Лейлы едва был слышен, но все равно пробирался дальше, чем если бы она просто кричала. Строггорн выбрался на широкую тропинку, перешел на галоп и вгляделся в Шар, который летел перед ним. Здесь, в лесу, им, конечно же, не угрожали террористы, но зато было довольно много диких зверей. Правда обычно для телепатов не составляло труда вовремя почувствовать опасность - и это же делало охоту весьма скучным занятием, хотя все знали, что Линган до сих пор, взяв обычное ружье, потихоньку охотится. Он брал с собой собак и приезжал, весь пропахший дымом костра. Однажды он увез Лейлу на одну из таких охот и потом долго и покорно выслушивал Строггорна, который считал такое зрелище слишком жестоким для ребенка. Они никого не убивали, только пекли картошку и прицеливались в зверей, но все равно Строггорн был страшно рассержен, хотя Лейла была в полном восторге.
Линган с девочкой выехали тогда рано утром, когда еще туман не рассеялся и к восходу солнца достигли болота, окружавшего озеро. Лейле почудилось, что она попала в какую-то сказку, где в любой момент может выскочить леший. Она притихла. Вода в озере казалась совсем черной, подойти к ней близко было невозможно - болото колыхалось, и они все дальше и дальше уходили от оставленной лошади. Огромные собаки бежали рядом, а Линган, посадив Лейлу на шею, как могучий великан, быстро выбирал, куда точнее поставить ногу. Бесконечная изумрудная зелень паутиной покрывала все вокруг, в просветах проглядывала черная вода озера, и все колыхалось под ногами, создавая полное ощущение ходьбы по воде.
Когда солнце показалось из-за вершин деревьев, Лейла с восторгом рассмеялась. Красный свет залил все кругом, и Линган, прищурив глаза, на секунду остановился, приветствуя восход. Он подумал вдруг, что очень любит Землю и, наверное, никогда бы не смог покинуть ее. Солнце взошло, и роса быстро подсыхала. Они вернулись к коню и еще долго пекли картошку на костре, а Линган дал Лейле ружье, разрешив прицелится в белку - она очень просила его об этом, за что впоследствии и получил нагоняй от Строггорна. Эта девочка смягчила их давнюю вражду и окончательно примирила.
- Папа, мы видели лося, - возбужденно рассказывала Лейла, когда Строггорн догнал их. - Он такой огромный и такие большие рога. - Она показала мысленно его рога. Лейла вообще хорошо сопровождала мыслеречь телепатическими образами. - Честное слово, - закончила она, - он нас испугался. Линган такой большой, и лосю стало страшно! Правда-правда, не смейся, я видела это у лося в голове!
- Это плохо! - Строггорн нахмурился. - Ты же знаешь - нельзя забираться животным в голову, можно увидеть или почувствовать такое, что причинит тебе боль! И я тебе уже не знаю сколько раз говорил об этом!
- Но ты же не будешь на меня жаловаться маме? - Лейла повернула к нему свою хитрую мордочку, и Строггорну пришлось сдержать смех. Она хорошо знала, как задобрить своего второго (или первого? Лейла до сих пор не очень поняла тонкости) отца.
- Линган. - Строггорн перешел на скорость, недоступную для ребенка. Мне скоро нужно будет отлучиться в абсолютное время. Креил говорит, они почти закончили поставку оборудования на два завода и возникли большие проблемы с людьми, которые не понимают, что делают. Нужно будет заново разбираться с управляющими. - Строггорн по-прежнему отвечал за работу людей в абсолютном времени и не так уж и редко ему приходилось проводить там время. Он страшно не любил оставлять Лейлу одну, но заменить его в таких делах никто не мог. Все знали, что от одного его имени на заводах начинало трясти и людей и эсперов. Строггорн часто принимал жестокие решения, обладая способностью заставлять людей выполнять самые непостижимые вещи. Он был одним из немногих, кому они не решались задавать вопросы. Это непонятное оборудование смущало специалистов и часто приходилось действовать едва ли не силой. Давать объяснение, что Земле осталось существовать в реальном времени меньше четырех лет, и вызывать этим панику, никто не собирался.
- Тебе удалось добиться запрета на показ ужастиков?
- Не мне, они сами приняли закон, как только увидели корабль дорнцев. Теперь уже и Земля, точнее ее правительства, не хочет проблем с инопланетянами. Это значительно облегчило нашу задачу, - пояснил Строггорн.
- Не мне, они сами приняли закон, как только увидели корабль дорнцев. Теперь уже и Земля, точнее ее правительства, не хочет проблем с инопланетянами. Это значительно облегчило нашу задачу, - пояснил Строггорн.
- Если бы только это не стоило так дорого Аолле!
- Мне больно голову, вы говорите слишком быстро и я не могу вас понять, - вмешалась Лейла, и они удивленно уставились на нее.
- Будет большая скорость мыслепередачи со временем, - констатировал Линган.
- Черт с ним. Одного не хочу: чтобы она была Вардом! Неужели не хватит нас с Аоллой, чтобы видеть, как она будет мучаться! - Строггорн натянул поводья и ускакал вперед, не желая, чтобы Лейла почувствовала его раздражение.
x x x
Строггорн вернулся только через три месяца, хотя в абсолютном времени пробыл всего четыре дня - такова была плата за временную разницу. Он взглянул на сообщения и с удивлением увидел вызов в детскую клинику, поступивший всего несколько часов назад. Строггорн никак не мог понять, зачем он мог понадобиться, тем более все знали, что он в отъезде.
- Соедини меня с детской психиатрической клиникой, - попросил он Машину, переодеваясь. На телекоме возникло лицо врача. Строггорн не знал его, хотя, возможно, они когда-то и сталкивались.
- Слушаю вас. - Экран врача оставался темным. У Строггорна не было никакого желания заниматься маскарадом, он и так четыре дня не снимал маски, которая ему порядком надоела.
- Это я вас слушаю. Я Советник Строггорн ван Шер. Вы вызывали меня.
- А, - сообразил врач. - Это из-за девочки. Вы были вписаны в ее медицинскую карту как возможный врач. Спасибо, мы уже вызвали другого врача.
- Кого? - Строггорна просто заинтересовало, кем могли его заменить.
- Председателя Совета Вардов, Лингана ван Стоила. Он был указан в ее карте как другой возможный врач в сложившейся ситуации.
У Строггорна потемнело в глазах.
- Как ее зовут?
- Девочку? - удивился врач. - Зачем это вам, мы уже отправили ее?
- Я бы хотел услышать ответ на вопрос.
- Честно говоря, я вовсе не уверен, что имею право сообщать вам такого рода информацию. Я уже объяснил вам, что у девочки уже есть врач, и очень хороший. Бессмысленно со мной спорить. Тем более, что случай тяжелый, и Линган просил постараться не допустить огласки.
- Так, хорошо. - Строггорн понял, что врач выполняет строгие инструкции Лингана, и заставлять его нарушать их бессмысленно. - Значит, у вас ее нет?
- Нет. У нас нет в клинике оборудования, на котором мог бы работать Линган. Вы же знаете его размеры?
- Спасибо, доктор, - Строггорн отключился и начал разыскивать Лингана.
- Председатель Совета занят, - бесстрастно сообщила Машина, - он в Большом Операционном зале Дворца Правительства.
Строггорн тут же вышел, на ходу вызывая такси. Он знал, что большей информации от Машины не дождаться.
На двери операционного зала горела предостерегающая надпись, и, что еще больше удивило Строггорна, дверь была заблокирована и он не смог войти. Правда, она тут же открылась, и Креил сам вышел в холл.
- Быстро, не темни, кто там? - спросил Строггорн.
- Уже знаешь? И когда ты только успел? - Креил внимательно вглядывался в него.
- Это Лейла? Я прав? - Строггорн опустился в кресло, у него сразу пропало всякое желание идти в операционный зал.
- Ты извини, мне нужно помогать Лингану, если тебе будет нужна помощь, постучись, я отвлекусь и постараюсь тебе что-нибудь сделать, хорошо? Креилу совсем не понравилось, как Строггорн побледнел.
- Подожди! Что с ней?
- Мы не знаем. Серьезно ею еще никто не занимался, а когда Линган ее привез, она уже была без сознания. Из детского сада ее отвезли в клинику, вызвали Лингана, и он привез ее сюда. Воспитатель не смог объяснить, что произошло, кто-то из детей что-то ей сказал. Непонятно, откуда такая реакция у такого маленького ребенка? Я пошел.. - Креил исчез в дверях операционной.
Строггорн не смог бы сказать, сколько прошло часов, он просто отключился. Креил, снова вышедший в холл, с беспокойством посмотрел на него.
- Пойдем, Строггорн, нужно решать. Сейчас приедут Диггиррен с Этель.
Строггорн старался не смотреть на операционный купол, он и так прекрасно знал, что там увидит, но то, что Линган был практически раздет, не добавляло оптимизма. Когда Строггорн вошел, тот как раз отключился от пси-кресла и набросил халат.
- Креил, посади его. - Линган кивнул на Строггорна. - Что-то он мне не нравится совсем. Строггорн, нам нужно с тобой посоветоваться.
- Что с ней?
- Туннельная психотравма, очень глубокая - она же совсем маленькая девочка.
- Отчего, Господи!
- Ей сказали, - с расстановкой начал Линган, - что Этель вовсе не ее мать, а ее мать - чудовище, живет на Дорне, ну, и про отца то же самое, с той разницей, что ты на Дорне еще не живешь.
- И какая же сволочь могла это сделать? - спросил Строггорн, и все вздрогнули, настолько отчетливо в его мозгу возникло желание убить этого человека.
- Это ребенок, Строг. Вряд ли его можно будет убить за это и вряд ли он понимал последствия своих действий. Непонятно только, откуда это вообще стало известно? Ну, это потом выясним. Мне нужен твой совет. Что будем делать?
- А что делают детям в таких случаях? - Строггорн никогда не сталкивался с такими травмами у детей.
- Два варианта. Первый радикальный: ей всего четыре года и можно без всяких проблем, часа за три убрать ее личность. Я тебе гарантирую, что в течение года все восстановится и будет нормальный ребенок.
- Но это же будет другой ребенок? С другой психикой? - Строггорн откинулся в кресле. - Линган, ты соображаешь, что говоришь?
- Я как раз соображаю, что говорю - это обычная практика в таких случаях. Неужели лучше, если всю оставшуюся жизнь она проведет в сумасшедшем доме?
- Но где гарантия, что ей опять не скажут об этом?
- Полная гарантия, - Линган опять говорил медленно. Он был вовсе не уверен, что Строггорн хорошо понимает его. - После этого мы изменим девочке имя и отправим ее на воспитание в другую семью. Вряд ли кто-либо узнает о том, что это ваша дочь.
- Значит, ты хочешь лишить меня дочери? - Строггорн смотрел на него.
- Почему? Ты иногда сможешь ее видеть, лучше издали, конечно, нельзя же будет привлекать к ней излишнее внимание.
- Это одно и то же, Линган. - Строггорн почувствовал терпкий вкус во рту: пришла Этель. Диггиррен вошел следом за ней.
- Так кто собирается лишить меня дочери? - Ее глаза зло сверкнули, когда она посмотрела на Лингана.
- Замечательно! Теперь вы наброситесь на меня втроем! Я, между прочим, тоже очень люблю Лейлу и не хочу ей плохого! Но у нее серьезная травма. Она совсем маленькая, мать в этом возрасте для ребенка - все, а тут ей сказали, что это чудовище, и, по сути, это еще и правда! Нет почти никаких шансов, что ее мозг примирится с этой информацией!
- Я тоже считаю, что нужно стирать личность и отдавать девочку в другую семью под другим именем, - вмешался Креил, и все посмотрели на него. - Это, действительно, обычная практика, хотя это всегда тяжело родителям, зато несравненно легче ребенку. Уже через год все знания восстановятся, и она никогда больше не вспомнит о том ужасе, который пережила. Строггорн, давай я все-таки сделаю тебе обезболивание? - предложил Креил. - Линган, по-моему, он меня не слышит.
Строггорн сидел в кресле, совершенно бледный, и только с третьего раза услышал вопрос Креила - он донесся до него словно издалека. Креил подошел и хотел помочь ему раздеться, но Строггорн немного справился с собой и обошлись одним уколом. Он уже достаточно стал воспринимать происходящее, и все немного успокоились.
- Линган, и что, для этого не нужно даже разрешение родителей? - тихо спросила Этель.
- Пока нужно.
- Что значит - пока?
- Теоретически предполагается, что можно лечить ребенка как взрослого. Вы все врачи и понимаете, что уничтожение личности ко взрослому человеку практически никогда не применяется, я уж не знаю, какую нужно иметь патологию, чтобы дошло до этого! - пояснял Линган.
- Мне, по крайней мере, не делали это за убийство, - уточнил Диггиррен.
- Правильно. - Линган кивнул. - Занимались только коррекцией. Но вот когда не удается ее провести, приходится уничтожать личность. Для этого разрешение будет не нужно. Это рассматривается как медицинские показания в данном случае и единственный шанс на спасение. А у ребенка обычно травмы такого рода затрагивают сразу все воспоминания из-за того, что их еще просто слишком мало.
- Линган, а проводились исследования - это эквивалентно рождению другого человека? - задал вопрос Диггиррен.
- Наверное, да, что касается жизни в Трехмерности на Земле. Вообще, мы очень отклонились от разговора. Теперь, я вас всех хорошо знаю - вы меня втянете в дискуссию о душе, теле и Многомерности. - Линган сделал паузу. - А решаем мы судьбу маленькой девочки. Если мы отдадим ее в другую семью, она, конечно же, будет сильно отличаться от той Лейлы, которую мы знали, из-за совершенно других воспоминаний, полученных там.