– Прощайте!
Друзья сели, ничего не говоря друг другу о своих тревогах и опасениях. Двое стражей остались поблизости, в тени лавровых деревьев. Было жарко и воины время от времени снимали маски, тогда Фродо видел красивые, гордые и печальные лица. Они тихо беседовали между собой, сначала на всеобщем языке, потом на языке своего племени, и Фродо заметил, что их язык очень похож на эльфийский; он в изумлении смотрел на них, догадываясь, что видит потомков легендарного Нуменора.
Он заговорил с ними, они осторожно отвечали. Их звали Маблунг и Дамрод, и они были воинами Гондора. Их предки жили в этой стране еще до того, как она была завоевана Врагом, и из таких правитель Денетор выбирал людей, которые тайно переправлялись через Андуин и сражались с орками между рекой и Черными горами. Так далеко на востоке, как сегодня, они редко заходили, но в этот день был получен приказ выследить и уничтожить отряд, идущий с юга.
Они рассказали, что когда-то между Гондором и Харадом, страной на юге, был договор о дружбе, но настоящей дружбы не было, а недавно стало известно, что в Хараде побывали посланцы Врага, и хородримцы перешли на сторону Мордора, а может просто вернулись к нему. Воины считали, что Минас Тирит обречен, но были полны решимости бороться до последнего.
– Люди с юга идут в Черную Крепость целыми толпами, – сказал Маблунг. – Идут по дорогам, проложенным руками Гондора! Ну, мы их проучим. Большой их отряд должен пройти сегодня здесь около полудня. Так они не пройдут! Не даром вождем у нас Фарамир! Он бросается в самую гущу боя, как будто защищен чарами, а может судьба хранит его для какого-то другого конца...
Они замолчали и стали прислушиваться. Сэм, не выдержав, осторожно выглянул из папоротника и увидел, что повсюду среди деревьев пробираются люди – в одиночку или группами, крадучись или ползком, едва видимые среди стволов и зелени в своих зеленых и коричневых одеждах. На них были такие же перчатки и маски, и вооружение как у Фарамира и его спутников. Они быстро миновали поляну и исчезли. Солнце стояло высоко, и тени укоротились.
«Интересно, где эта тварь Горлум? – подумал Сэм, заползая глубже в тень деревьев. – Либо его поймают, приняв за орка, либо он изжарится на солнце. Ну да пусть сам о себе заботится», – он лег рядом с Фродо и задремал.
Разбудили его звуки рога и громкие крики поблизости. Лязгала сталь, слышался глухой стук клинков о щиты: крики и вопли раздавались совсем близко, и один голос, громче и отчетливее всех восклицал:
– Гондор!
– Во, дела! – сказал Сэм, – как будто сто кузнецов гремят по наковальням. И они к нам слишком близко по-моему.
Шум боя приближался.
– Смотрите! – вскричал Дамрод. – Смотрите, южане бегут сюда. Вон они! А наши – за ними, и Фарамир впереди!
Любопытство одолело Сэма, он присоединился к воинам и даже залез на невысокое дерево. Ему удалось увидеть, как бегут вниз по склону рослые люди в красном, а за ними гонятся зеленые воины. Сверкали мечи, свистели стрелы. Вдруг, чуть не прямо на них, ломая молодую поросль, рухнул человек в красном. Он остался лежать в папоротнике ничком, из шеи у него, пониже золотого ожерелья, торчала стрела с зеленым оперением. Алая одежда была изодрана в клочья, панцирь из бронзовых пластинок изрублен, темные, переплетенные золотыми шнурами волосы напитались кровью, а в смуглой руке был зажат меч с обломанным клинком.
Впервые Сэм видел схватку людей с людьми, и это зрелище ему не понравилось. Он рад был, что не видит лица убитого. Ему захотелось узнать, как зовут этого человека, откуда он родом, был ли он на самом деле злым и жестоким, и какими угрозами или какой ложью его завлекли умирать так далеко от дома, и не лучше ли было, если бы он пришел сюда с миром – все эти мысли взвихрились у него в мозгу и исчезли. Битва отдалялась, и ее шум уже затихал.
Сэм перевел дух. – Вот как бывает, – сказал он, спустившись с дерева. – Ну а теперь, когда все кончилось, я бы хотел соснуть.
– Спите, пока можете, – ответил Маблунг. – Но если наш вождь не ранен, то вернется, и тогда мы быстро снимемся с места. Как только Враг узнает об этой битве, за нами пошлют погоню, а это будет скоро.
– Тогда уходите потише, -сказал Сэм. – Не мешайте спать. Мы всю ночь шли без отдыха.
Маблунг рассмеялся. – Вряд ли наш начальник позволит вам остаться здесь, – заметил он. – Ну, там посмотрим.
10. ОКНО ЗАКАТА
Сэму казалось, что он дремал всего несколько минут, но было уже далеко за полдень. Фарамир вернулся. С ним было человек двести воинов. Они расположились широким полукругом, Фарамир сидел посредине, а Фродо стоял перед ним. Это было до странности похоже на допрос пленного.
Сэм, никем не замеченный, потихоньку выполз из зарослей и уселся в конце одного из рядов, отсюда все было видно и слышно. Он готов был бросится к Фродо на помощь в любой момент. Фарамир сидел без маски, и Сэм видел его лицо – суровое и властное, с пытливым взглядом пристальных серых глаз. В этих глазах, не отрывавшихся от Фродо, явственно читалось сомнение.
Сэм очень быстро понял, что гондорец не удовлетворен ответами Фродо на многие вопросы об отряде, вышедшем из Раздола, почему и где он покинул Боромира, куда идет теперь, а главное – какая связь между ним и «проклятьем», упомянутым в предсказании. Фарамир видел, что Фродо скрывает что-то важное.
– Но ведь именно невысоклики должны знать о «проклятии», – настаивал он, – если вы и есть те самые невысоклики, то чем бы оно ни было, вы должны были принести его на Совет, о котором рассказывали мне, и Боромир видел его. Вы не будете этого отрицать?
Фродо молчал.
– Так! – произнес Фарамир. – Я хотел бы узнать о нем больше. То, что касается Боромира касается и меня. В хрониках сказано, что Исилдур погиб от стрелы орка. Но стрела – дело обычное, вряд ли ее можно назвать проклятьем... Эта вещь, может, быть она у вас? Она скрыта, сказали вы, так не потому ли, что вы предпочли скрыть ее?
– Нет, не потому, – ответил Фродо. – Это не принадлежит мне. Это не может принадлежать никому из смертных. Но уж если кто и имеет на нее права, так это Арагорн, сын Арахорна, о котором я говорил вам: он вел наш отряд от Мории до Рэроса.
– Почему он, а не Боромир, сын правителя города, построенного сынами Исилдура?
– Потому что Арагорн – прямой потомок Исилдура, и меч, который он носит, принадлежал его великом предку.
По рядам воинов пронесся шепот: – Меч Исилдура! Меч Исилдура придет в Минас Тирит! – но лицо Фарамира оставалось бесстрастным. – Возможно, – произнес он. – Но если этот Арагорн когда-нибудь придет в Минас Тирит, ему придется доказать свои права. Когда я выходил из Гондора неделю назад, там не было ни его, ни кого-нибудь из его отряда.
– Боромир признал его права, – сдержанно сказал Фродо. – Конечно, будь Боромир здесь, он ответил бы на все ваши вопросы. Но мы расстались уже давно. От Порт Галена он намеревался двинуться прямо в Минас Тирит. Думаю, что вернувшись туда, вы узнаете ответы на свои вопросы. Моя роль в отряде известна Боромиру, как и другим участникам похода, она возложена на меня Элрондом в Имладрисе в присутствии всего Совета. Я пришел в эту страну не по своей прихоти, но о моей задаче не буду говорить ни с кем, кроме назначенных Советом. Все, кто считает себя врагами Врага, хорошо сделают, если не будут мешать мне.
Неизвестно, что Фродо при этом чувствовал, но говорил он гордо, и Сэму это понравилось. Однако Фарамира его ответ не удовлетворил.
– Вот как! – улыбнулся он. – Вы предлагаете мне заняться своими делами и вернуться домой, а вас оставить в покое? Боромир, значит, расскажет все, когда придет, говорите вы. Когда придет... Скажите, вы были другом Боромиру?
У Фродо перед глазами встало искаженное яростью лицо Боромира на полянке, на склоне Овида. Он помедлил с ответом. Пристальный взгляд Фарамира, следившего за ним, сделался жестким и неприязненным.
– Боромир был отважным спутником, – сказал, наконец, Фродо. – Да, если говорить обо мне, я был его другом.
Фарамир мрачно усмехнулся. – Значит, вы огорчитесь, если узнаете, что Боромир убит?
– Конечно, – ответил Фродо и вздрогнул, увидев, как сверкнули глаза гондорца. – Убит? – повторил он. – Вы хотите сказать, что он действительно мертв и что вы знали об этом с самого начала? Вы хотели поймать меня на слове, играли со мной! Или это сейчас вы пытаетесь расставить мне ловушку?
– Обманом я не стану завлекать даже орка, – сдержанно ответил Фарамир. – Но как же тогда вы узнали о смерти Боромира? Вы сказали, что никто из вашего отряда не появлялся в Гондоре до вашего ухода...
– О том, к_а_к он умер, я надеялся узнать от его друга и спутника, – значительно сказал Фарамир.
– Но он был жив и здоров, когда мы расстались! – в отчаянии воскликнул Фродо. – И он должен быть в живых... хотя этот мир полон опасностей...
– Конечно, – сурово произнес Фарамир, – и предательство – не последняя из них.
– Конечно, – сурово произнес Фарамир, – и предательство – не последняя из них.
Сэм слушал этот разговор с возрастающим негодованием. Последних слов он уже не мог снести и, вскочив, в два прыжка очутился рядом со своим другом.
– Вы уж меня простите,– сказал он Фродо,– да уж больно далеко это заходит. Не имеет он прав так с вами разговаривать после всего, что вы испытали.
– Послушайте, вы, начальник! – воскликнул он, остановившись прямо перед Фарамиром, уперев руки в бока и сердито глядя ему в лицо. Воины вокруг зашептались, у некоторых появились улыбки. – Послушайте, к чему вы гнете? Давайте договоримся, пока на нас не накинулись все орки Мордора. Если вы думаете, что мой друг убил вашего Боромира и убежал, то так и скажите, хоть это и полная чушь! Что вы намерены делать с нами? Плохо, когда люди много говорят о борьбе с Врагом, а сами мешают другим это делать. Он бы очень порадовался, посмотрев на то, что здесь происходит. Подумал бы, что приобрел нового друга, уж это точно!
– Хватит! – остановил его Фарамир строго, но без гнева. – Ваш друг, думаю, не глупее вас, так что предоставьте ему говорить за себя. И не надо говорить об опасности. Даже сейчас я медлю, чтобы не поступить опрометчиво. Будь я так же поспешен, как и вы, вас бы давно уже в живых не было, потому что мне приказано убивать всякого в этой стране без пропуска, выданного правителем Денетором. Но я не убиваю без нужды ни человека, ни зверя, и даже когда приходится, делаю это без удовольствия. А за свои слова я отвечаю, так что успокойтесь, посидите рядом и помолчите.
Сэм покраснел до ушей и повиновался. Фарамир снова обратился к Фродо. – Вы спросили, как я узнал о том, что сын Денетора умер? Весть о смерти крылата, а родич о родиче узнает сразу. Боромир был моим братом, – скорбная тень прошла по его лицу. – Помните ли вы какую-нибудь особую примету у Боромира? Что-нибудь из его оружия или снаряжения?
Фродо задумался на минуту, опасаясь ловушки и стараясь догадаться, к чему может привести этот разговор. Он едва успел спасти Кольцо от алчных рук Боромира и не знал, сможет ли уберечь его сейчас, окруженный таким множеством могучих, воинственных людей. Но ему все время казалось, что Фарамир, хотя и очень похожий на своего брата, менее себялюбив, более рассудителен и строг.
– Я помню, у Боромира был рог, – сказал он, наконец, – большой рог, оправленный в серебро, с непонятными надписями.
– Правильно, – подтвердил Фарамир. – Значит, вы действительно видели его. Это рог дикого тура с востока, надписи на нем сделаны в глубокой древности. Много поколений он передавался в нашем роду от отца к старшему сыну. Говорят, что если в час нужды затрубить в него в любом месте в древних пределах Гондора, то его звук будет услышан.
За пять дней до того, как мне выйти из Города, значит одиннадцать дней назад, я слышал звук этого рога: он очень слабо донесся с севера. Мы сочли это дурным знаком, ибо никто ничего не знал о Боромире с тех пор, как он уехал. Известно, что границ княжества он не пересекал. На третью ночь после того, как я держал стражу на Реке близ Осгилиата – враги часто появляются там – и около полуночи увидел плывущую по Реке маленькую серую лодку странного вида с высоким носом. В ней никого не было.
Мне стало страшно, потому что вокруг лодки стояло слабое сияние. Но я вошел далеко в воду, лодка меж тем повернулась и медленно прошла мимо меня. Я мог бы прикоснуться к ней. Мне показалось, что она до краев наполнена светящейся водой, а на дне лежал Боромир, мой брат – мертвый! Его меч был сломан и положен как полагается поперек колен. Я узнал все его оружие, не было только рога. И еще на нем был незнакомый мне пояс, красивый пояс из кованных золотых листьев. Я окликнул брата по имени, но он был мертв... Лодка снова повернулась и скоро исчезла из виду. Это было как сон, но я не проснулся, потому что не спал. Вот так я узнал, что Боромир умер и уплыл по Великой Реке в Великое Море.
– Увы! – произнес Фродо. – Да, это был Боромир, такой, каким я знал его при жизни. Золотой пояс он получил в Лориэне из рук Владычицы, прекрасной Галадриэли. От нее же мы получили вот эти эльфийские плащи и вот эту пряжку, – он прикоснулся к зеленому с серебром листу, скреплявшему его плащ у горла. Фарамир присмотрелся к пряжке.
– Да, это та же работа, – сказал он.– Так значит, вы побывали в Лориэне? – голос у него заметно смягчился. – Пожалуй, я начинаю кое-что понимать. Не расскажете ли вы о себе побольше? И о других. Мне горько думать, что Боромир погиб так далеко от дома.
– Мне почти нечего прибавить, – ответил Фродо, – ваш рассказ внушает мне серьезные опасения. Мне кажется, ваше видение показало то, что случилось, или может случиться, если только это не происки Врага. На Гиблых Болотах я тоже видел лица над водой. Это были лица давно погибших древних воинов...
– Нет, – вздохнул Фарамир, – дела Врага наполняют душу ненавистью, а у меня на душе была только скорбь.
– Но разве лодка могла бы пройти по водопадам?
– Так лодка знакома вам? Откуда она?
– Из Лориэна, – ответил Фродо. – На трех таких лодках мы шли по Реке. Это эльфийские лодки.
Фарамир покачал головой. – Вы были в Скрытой Стране, – тихо сказал он, – но, кажется, плохо знаете ее силы. Те, кто встречался с Великой Волшебницей, живущей в Золотых лесах, должны быть готовы к странному и удивительному. Ни один из смертных не вышел оттуда таким же, каким вошел.
Он стиснул руки и воскликнул: – О, Боромир, что она сказала тебе? Что прочла в твоем взгляде? Что пробудилось у тебя в сердце? Почему ты пошел в Лориэн, а не вернулся домой?
Взяв себя в руки, он снова обратился к Фродо. – Мне кажется, вы многое могли бы рассказать, Фродо, сын Дрого. Но, может быть, не здесь и не сейчас. А если вы думаете, что лодка только привиделась мне, то вот что я скажу еще. Рог Боромира явился наяву. Он вернулся разрубленным надвое ударом топора или меча. Одну его половину нашли в камышах близ устья реки энтов, другую выловил в Андуине человек, переправлявшийся по своим делам. Это странно, но говорят, убийство всегда о себе скажет.
Сейчас этот рог лежит на коленях Денетора. Правитель ждет вестей. А вы ничего не хотите сказать о то, как он был разрублен.
– Я ничего не знаю об этом, – терпеливо отвечал Фродо. – Но если мои расчеты верны, то вы слышали его в тот самый день, когда мы покинули отряд. Ваши слова внушают мне тревогу. Если Боромир был убит в тот день, то боюсь, что с ним погибли и все мои спутники. А это были мои родичи и друзья. Отпустите меня, Фарамир. Ваши сомнения рассеются. Я устал, меня томит скорбь и страх. Но у меня есть задача, я должен ее выполнить, или попытаться выполнить. Если из всего отряда уцелели только мы двое, мне тем более нужно спешить. Возвращайтесь в Минас Тирит, доблестный Фарамир и защищайте его, пока можете, а мне предоставьте идти туда, куда велит мой долг.
– Нельзя сказать, что я доволен нашей беседой, – произнес Фарамир, – но кажется, вы боитесь больше, чем нужно. Кто, кроме эльфов мог обрядить Боромира для погребения? Не орки и никто из рабов Врага, значит, кто-то из вашего отряда остался в живых. Но, как бы то ни было, в вас, Фродо, я не сомневаюсь больше. Тяжелое время научило меня разбираться в людях, думаю, что разберусь и в невысокликах. Хотя, – он улыбнулся, – хотя в вас, Фродо, есть что-то странное, что-то от эльфов. В ваших словах я услышал намного больше, чем рассчитывал. По долгу мне нужно доставить вас в Минас Тирит, чтобы сам Денетор мог расспросить вас. Но от моего решения, как я вижу, зависит слишком многое и для моего города тоже. Поэтому я не буду торопиться с решением. Но нам нужно уходить отсюда и немедленно.
Он встал и отдал приказания. Тотчас же воины, окружавшие его, разбились на небольшие группы и разошлись в разные стороны, исчезая среди скал и деревьев. Остались только Маблунг и Дамрод.
– Вам придется пойти с нами, – обратился Фарамир к хоббитам. – Дорога на юг для вас теперь закрыта. Она слишком опасна после сегодняшней битвы. Всем нужен отдых, нам тоже. Лигах в десяти отсюда у нас есть тайное укрытие. Орки и лазутчики Врага еще не обнаружили его, а если и обнаружат, мы сможем долго держаться там, даже против многих. В нем мы и отдохнем с вами вместе. А решение отложим до завтра.
Фродо вынужден был подчиниться. Дорога действительно была опасна, и он был даже рад, что они пойдут с воинами Фарамира.
Они двинулись в путь немедленно: оба зеленых воина немного впереди, а за ними – Фарамир, Фродо и Сэм. Обогнув озеро, в котором хоббиты еще недавно купались, они перешли ручей, поднялись по склону и вступили в чащу деревьев. И люди и хоббиты шли быстро и бесшумно, тихо разговаривая на ходу.
– Я прервал наш разговор, – обратился Фарамир к Фродо, – не только потому, что надо было спешить, как любезно напомнил мне Сэм, но и потому, что кое о чем лучше не говорить при всех. Поэтому я и говорил больше о гибели брата, а не о «проклятье». Вы были со мной не совсем откровенны, а, Фродо?