Вот и окно.
Между рамой и створкой вставлена щепка, я даже вижу свежий срез дерева. Это для того, чтобы окно не захлопнулось. А вот от того, чтобы оно не было распахнуто неизбежным сквозняком, створку удерживает кусок армированного скотча. Остроумно! И хлопать окно не станет, да и не закроется. Да… есть у Зевса опыт в таких делах, лишний раз в этом убеждаюсь.
Скотч отодран от рамы, осторожно придерживаю её рукой.
Оп!
И ботинки мои касаются пола.
Я в доме.
Теперь можно и окно закрыть, не опасаясь сквозняка. И даже лучше, если я это сделаю – хозяйка может почувствовать неизвестно откуда взявшийся ветерок. Мало ли как она на это среагирует?
А вот и её голос!
Алла что-то напевает. Голос, кстати говоря, у неё очень мелодичный и приятный. Это я успел заметить уже давно.
– Вечер добрый, мисс!
Всё-таки у меня хорошая реакция! Её руку с пистолетом я успел перехватить вовремя! Ну, всё-таки не зря учили…
Изящная машинка, пусть и немного устаревшая. «Вальтер ППК», калибра 7,65. Несмотря на древность происхождения (на затворе видна дата выпуска – 1944 год) дыр из него можно наделать ничуть не хуже, чем из современного пистолета. Зато маленький и компактный, как раз для того, чтобы спрятать незаметно на теле.
У хозяйки он висел на внутренней стороне левой ноги, под юбкой. И пусть я выгляжу в её глазах совсем не по-джентльменски, но и другую ногу я тоже ощупываю. Мало ли…
Нет, больше оружия при себе она не имеет.
– Присядем? – киваю ей на диван.
Но к этому времени она уже приходит в себя.
– Джон? Но почему таким образом? И в такое время? И… вы так странно выглядите, я даже не узнала вас в подобной одежде.
– Всему есть свои причины, мисс. Когда-нибудь я вам про это расскажу. А сейчас, если вы не возражаете, перейдем к делу.
Алла наклоняет голову.
– Как скажете, майор.
– Мне нужен ваш телефон. И не надо говорить, что он остался в баре, я вам не поверю. И других сказочек мне рассказывать не нужно, я знаю о чём спрашиваю.
Блеф?
Несомненно! Но откуда ей может быть известно чего я знаю, а чего нет?
Она закусывает губу, осматривается по сторонам. Взгляд метнулся к двери, перешел на окно…
Кручу в руках её пистолет, щелкаю предохранителем…
– Он в верхнем ящике стола.
Трубка удобно легла в мою руку. Пискнули под пальцами кнопки.
– Да?
Вершбоу на связи!
– Кто это?
Ага, он ещё толком не проснулся! И на определитель номера не посмотрел. Хотя, в принципе, он может и не знать её номера, не тот уровень…
– Сэр, это майор Нефедофф.
– Джон?! Вы живы?! Где вы находитесь?! – сон у подполковника словно рукою сняло.
– В доме у Аллы Червоненко.
– Кто это? – нет, подполковник не переигрывает, он, действительно, не понимает. Фамилия хозяйки бара ему ничего не говорит.
– Поинтересуйтесь у контрразведки, они-то это достоверно знают.
– Выясню… Что с вами?
– Сэр, требуется немедленная эвакуация. Имею несколько человек раненых. Самостоятельно передвигаться они не могут.
– Куда должен прибыть транспорт?
– Сюда. Дальше я проведу, – краем глаза наблюдаю за хозяйкой. Она уже почти успокоилась, только глаза по-прежнему бегают по сторонам. Куда она смотрит?
– Сколько человек необходимо эвакуировать? – да, Вершбоу всё-таки профессионал! Прокачал ситуацию моментально, даром, что спал. В трубке слышны ответы дежурного – подполковник включил селекторную связь. Он одновременно говорит со мной и отдаёт указания дежурному офицеру.
– Вместе со мною – четверых.
– Ясно. Вы в безопасности, Джон?
– Весьма условно, сэр. Будет лучше, если наши ребята поспешат. Пусть машины остановятся на улице, не заезжая во двор, тут слишком тесно. Подойду к ним самостоятельно. Прошу учесть, что я не в форме, сэр! В гражданской одежде! Приподниму над головой левую руку, это будет для них сигналом.
– Я не совсем понимаю вас, майор… но всё сделаем именно так! Ждите!
Отбой, кладу телефон на диван.
– Джон, что случилось?
Теперь можно поговорить и с хозяйкой. Время есть, машины не придут раньше, чем через полчаса. Даже и не факт, что так быстро, всё-таки ночь на дворе…
– На нас напали. А вы и не в курсе?
– Не преувеличивайте моих возможностей, я ведь обыкновенная хозяйка бара…
Вместо ответа я покачиваю в руке телефон. Такой аппарат имеют даже и не все атаманы.
– Да, я сотрудничаю с вашими офицерами. У нас совместный бизнес.
– Я знаю. Неужели вы думаете, что Мюнстер работал на свой страх и риск?
Выстрел наугад – но попадание стопроцентное! У Червоненко расширяются глаза.
– Вот оно как… А я думала, что…
– Что?
– Я не понимала откуда он берет такие большие партии товара… Теперь-то понятно… – усмехается хозяйка бара одними губами. – А сами вы не могли мне это прямо сказать?
Пожимаю плечами.
– Каждый делает своё дело. Разве у вас не так?
– Так… И кто теперь привезёт следующую партию? Вы же знаете, большие перерывы в приеме нежелательны… вам ведь не нужны неконтролируемые приступы агрессии?
Показываю ей на телефон.
– Полагаю, что вам сообщат. И в самое ближайшее время.
– Да уж постарайтесь! Мне уже задавали вопросы на этот счет. Намечается очередной рейд, нужен запас «синевы» и…
Я на какое-то время выпал «в осадок». Так, по-моему, говорят русские?
«Синева».
Или «майданский чаёк», его иногда называют и таким образом.
Боевой стимулятор на основе амфетаминов. Препарат, позволяющий долгое время пребывать в «разогнанном» состоянии и легче переносить боль от ран. Мы и сами иногда его применяем, только вот медики потом просто душу вынимают из каждого. Проверки, тесты и контрольные анализы – всё это не просто так! Там много чего намешано… точный его состав почти никому не известен.
Может быть, именно потому, что штука эта не совсем безопасная, у нас потихоньку заменяют её на новое средство? Здесь её уже точно ни у кого нет, в аптечках появились новые упаковки с характерными обозначениями. Но и их мы стараемся с собою не брать. Слухи ходят самые разнообразные…
Хм, а ведь это препарат строгой отчетности!
– Джон?
– Прошу прощения, это последствия контузии… Так, сколько вы говорите, вам нужно?
– Помимо обычной поставки, ещё две тысячи доз. Это ведь не так много, по сравнению со стандартным количеством. Оплата – как обычно, на счёт…
Не так много?!
Две тысячи доз – это не менее пятисот боевиков в боевом режиме! На срок до недели. Один прием позволяет держаться в подобном состоянии около двух суток. Потом обязательный перерыв, хотя бы на день. Более трех раз подряд принимать препарат нежелательно, это вредно для здоровья. Необходимо сделать передышку – дня три-четыре. А лучше, неделю, чтобы препарат удалился из организма естественным путем. Мы так вообще, и больше одного раза его старались не использовать. И то – только когда уж очень сильно припрёт… Но украинское командование, в своё время, кормило им свою армию чуть ли не постоянно. И ничего, выжили как-то…
Стоп!
Она сказала – «не так много»?
«По сравнению со стандартным количеством».
Сколько же его здесь потребляют?! И зачем? Ведь нет же никакой необходимости поддерживать боевиков в боевом режиме постоянно? Или я чего-то ещё о нем не знаю?
Тихо зажужжал телефон.
Поднимаю трубку и нажимаю на клавишу приема.
– Да?
– Сэр, это лейтенант Хансен! Мы выехали к вам!
– Хорошо, Питер, буду вас ждать. Позвоните мне, когда будете поблизости.
И всё?
Сейчас придут машины, я сяду, и мы заберём Крамера с солдатами? Всё закончится?
Или нет?
Да, кстати, надо будет ещё и Игоря найти. Как-то обсудить с ним вопрос об оплате…
Встаю.
– Спасибо, мисс. Ваше оружие я вам верну лично, не позднее завтрашнего дня. А сейчас прошу меня извинить…
– Я вас провожу, – встает с дивана хозяйка.
Не знаю, как я смогу с ней теперь разговаривать? Человек участвует в такой сомнительной сделке… это даже не оружием торговать, в конце-то концов! «Синева»… я просматривал фото и видеоотчеты, там хорошо видно как ведут себя солдаты украинской армии, которые подсели на это зелье. У них нет никаких сомнений в правильности выполнения полученных приказов, сколь бы жестоко они не выглядели. Не просто же так его изымают у нас, есть ведь для этого какие-то причины? Знает ли об этом Алла?
Не может не знать, шум в свое время был преизрядный и слухи об этом ходили много где. Даже и здесь, несмотря на полное отсутствие каких-либо средств массовой информации, навряд ли есть люди, которые про это ничего не слышали.
Как-то внезапно вспомнился мне штурм бандами Панаса отряда Лихого. А ведь и там боевики главгангстера действовали очень похожим образом. То-то мне показалось, что я уже видел где-то эти события! Хладнокровный расстрел сдавшихся… что-то такое я в отчетах встречал. Полное пренебрежение жизнью – что своей, что чужой. Да, симптомы явно те же самые. Понятно теперь, отчего с боевиками Дикого поля предпочитают не связываться даже напрочь отмороженные косовары – этот противник им явно не по зубам!
Но вслух я не говорю ничего.
Посторонившись, пропускаю Аллу вперед, надо всё-таки быть джентльменом… пусть даже и с ней.
Скрипит, открываясь, входная дверь.
И сделав пару шагов вперед, хозяйка выходит на улицу. В дверном проеме четко очерчивается её силуэт. Падающий изнутри неяркий свет хорошо освещает Аллу со спины, она поворачивается влево…
Чтобы внезапно завалиться на меня!
Откровенно говоря, чего-то подобного я ожидал – и поэтому, выставив вперед руку, отталкиваю обмякшее тело…
Тело?!
Ну, да, вот у неё и ноги подогнулись.
Вот те и раз – а я-то нападения с её стороны ожидал!
Но чуть ниже ключицы расплывается на блузке хозяйки бара темное пятно – след пулевого попадания.
Кувырок, удар ладонью по выключателю – и темнота окутывает меня спасительным покрывалом.
Но я не слышал выстрела!
Глушитель?
Очень даже может быть. И прибор ночного видения у стрелка тоже наверняка имеется, не похоже это на случайность. Кого-то же тут чувствовал Зевс?! Эх!
Где же он?
Перекатываюсь в сторону, вытаскивая из-за пояса свой пистолет.
Два пистолета, да запасная обойма к «Беретте» – просто так меня тут не убить! Даже для того, чтобы увидеть меня в окуляр ноктовизора, стрелок должен будет войти внутрь – со двора прихожая не просматривается.
Не знаю, успел ли он разглядеть кого именно застрелил, но вот проконтролировать свою работу обязан. Да и свет ведь кто-то в доме погасил. Значит, живые тут есть. Сомневаюсь, что засада сделана на Аллу, её и по дороге могли спокойно подстрелить. Автоматная очередь по кабине – и стрелок исчезает в развалинах. Проще и спокойнее, нет нужды лазить по развалинам вокруг её дома, рискуя привлечь к себе чье-нибудь внимание.
Вывод?
Засада поставлена на кого-то другого.
И на кого же?
А тут есть куча кандидатов?
Меня хотят застрелить, тут и сомнений никаких быть не может.
Ладно, мы ещё посмотрим кто тут главный индеец! Червоненко им убить удалось, хотя я и не думаю, что это было так уж необходимо. Ну да, свидетеля у меня теперь нет, да и толку-то с того? Куда и к кому я мог бы пойти с её показаниями? Да и нет у меня никакой уверенности в том, что она повторила бы эти слова в присутствии офицеров военной полиции… Поставки такого количества спецпрепарата в обход руководства базы – это из разряда фантастики! Кто-то там точно в курсе дела – и это не Вершбоу! Хоть какое-то облегчение…
Хруст камешков во дворе моментально подстегнул мои чувства!
Пистолет сам собою прыгнул в руку, взяв на прицел проем входной двери.
– Майор, ты там живой? – спросила темнота голосом Игоря.
Зевс!
С души просто бетонный блок упал…
– Жив я! Это Аллу застрелили! Там где-то во дворе сидит…
– Не во дворе. И уже не сидит – лежит. Вылазь…
Выскакиваю наружу, но к стене всё-таки прижимаюсь, мало ли…
Мой проводник бесшумно возникает рядом.
– Шифруешься – молоток! Но не парься, нет тут больше никого. Двое их и было, одного сейчас черти поджаривают должно быть…
– А второй?
– Этот цел, хотя и не совсем. Хочешь с ним поговорить – топай быстрее, он вот-вот копыта отбросит.
Быстро бегу за ним следом. Огибаем дом и по полуразрушенной лестнице поднимаемся на второй этаж. Прямо поперек ступенек лежит человек с темной одежде, рядом валяется автомат – обыкновенный Калашников, с такими тут множество народу ходит.
– Лестницу охранял, – комментирует откуда-то сзади Игорь.
– Плохо, значит, охранял!
– Он даже и не увидел, откуда к нему смерть пришла, – хмыкает проводник. – Гляделка такая тут не у многих есть…
А вот и второй, полулежит, прислонившись к стене. Лежащие на коленях руки безжалостно стянуты куском толстой проволоки, так, что она даже врезалась в кожу. В свете луны, падающим через лишенное стекол окно, видно, что куртка у него на груди пропитана чем-то темным.
Кровь?
Вероятнее всего.
Свет блеснул на стволе оружия, наклоняюсь и поднимаю с пола винтовку с необычно толстым стволом. Память услужливо подсовывает мне картинку из интернета.
Бесшумная снайперская винтовка «Винторез».
Аэродром?!
Присаживаюсь на корточки и рывком поднимаю склоненную голову сидящего на полу человека.
Сержант Лоретти!
Я же его знаю! Не единожды случалось видеться, он всегда встречает прибывшие колонны. Ну да, он же механик в гараже…
Со щелчком встают на место разрозненные кусочки мозаики. Именно Лоретти обслуживал наши автомашины, и кому, как ни ему удобно было что-то в них убирать или доставать.
Но откуда он узнал куда я могу прийти?
Бью сержанта по щекам. Действует – его глаза медленно приоткрываются.
– Ты ждал здесь именно меня?
– Кхе… – сплёвывает кровью стрелок. – Повезло… твой телохранитель слишком быстр… Как ты вообще с ним договорился? Чтобы его нанять…
– Отвечай! Ты меня тут ждал?!
– А куда бы ты ещё пошел… не к атаманам же?
– Кто тебе приказал?! Отвечай – и у тебя будет шанс дожить до военного суда!
– Суда… – усмехается снайпер. – Да ты до утра, хотя бы, доживи…
– Не переживай, мне есть кому помочь. Подумай лучше о себе! Ты ранен и истекаешь кровью. И никто, кроме меня, тебе тут не поможет! Или ты хочешь попросить помощи у него? – киваю я в сторону Игоря.
Зевс усмехается. В падающем через пролом в крыше лунном свете это выглядит особенно жутко.
– Ну… Феллон вызвал нас и приказал тебя убрать, – медленно отвечает сержант.
– Только меня?
– Всех вас…
– Мюнстера тоже?
– В первую голову.
– Ладно, с ним всё ясно. А нас-то за что?
– А это уже идея не его. Ему самому приказали… – и голова снайпера падает на грудь.
Снова трясу его, но сержант уже не отвечает.
– Да помер он, – присаживается рядом мой проводник. – Пуля в грудь и две в брюхо, как ещё прожил-то столько?
– И ты его не перевязал?
– За каким рожном? – интересуется Игорь. – Он, вообще-то, сюда пришел, чтобы тебя убить! Может, с ним ещё и в десны шибануться надо было?
Что-то я тут не понимаю, при чём тут десны и Лоретти? И что такое «шибануться»? Наверное, это какая-то непереводимая игра слов.
И что теперь делать? Скоро уже придут машины, надо будет вывозить моих парней. И как теперь я могу рассчитаться с Игорем?
Впрочем, времени у меня не так уж и много.
– Свои сдали? – спокойно интересуется проводник.
– Да… – совершенно машинально отвечаю ему.
– Бывает… И куда ж это ты влез, Джон?
– «Синева»… Алла получала её от наших контрразведчиков.
Зачем я это говорю?! Кто такой Зевс, чтобы знать подобные вещи?
Он меня спас. Всех нас и не один раз. Провел через блокпосты, не дал снайперам Феллона меня убрать, и тем самым обеспечил успешность нашей эвакуации на базу. Всё, что зависело от него, он сделал. Если мы как-то лопухнёмся далее, его вины в этом нет. И, как минимум, Игорь вправе рассчитывать на ответную откровенность.
– Вот оно, значит, как… – присаживается рядом проводник. – Вот какие делишки крутят тут твои начальнички.
И что я должен ему ответить? Защищать свою страну, как я клялся? Так на неё здесь никто не нападает. А темные делишки отдельных офицеров – это их вина, страна тут ни при чём!
– Ну… у нас тоже не без греха…
– А какую роль тут играют ваши башни связи, майор?
Голос моего провожатого сух и деловит. Отблеск дальней зарницы на секунду пробегает по его лицу, рукам… и отражается на пистолетном глушителе.
Направленном в мою сторону, между прочим!
– А они-то здесь с какого боку? – совершенно по-русски удивляюсь я.
– Ты, майор, неплохо по-нашему рубишь. Учился где?
– Так дома и учился. Ещё деды мои тут жили где-то… – неопределённо машу рукой в пространство.
– Надо же… – качает головою мой собеседник. – А я вот издалека, отсель и не видать вовсе. А вот попал, да и кручусь тут уже какой год.
– Бывает…
Я совершенно вымотан, нет сил даже ногою двинуть. Зевс собирается стрелять? Ну и пусть… хуже, всё равно уже некуда. Если уже и свои хотят моей смерти… Вот, значит, чего коснулся Каллиадис! За это и погиб. Да и мне уже не улететь отсюда никуда. Да, один снайпер убит, так остался где-то и второй.