– Ничего, пускай на мир поглядит да в нашей среде обвыкнется. Да и есть у меня одна задумка… Я вам по ходу дела расскажу, зачем он там понадобится. Кто едет от вашего сектора в группу прикрытия?
– Я выбрал одного из самых опытных мастеров – Исполнителя Роберто.
– Вот и хорошо. Временно прикрепите Мефодия к нему, раз уж его непосредственный опекун напросился на «отпуск». А его, – Джейкоб указал на обиженно разглядывающего носки своих ботинок Мигеля, – немедленно на участок, и определить самый широкий фронт работ! Чтоб уже к вечеру полколлектора вычистил! Сам лично проверю.
Снова все улыбнулись, представив, как Глава Совета лезет в канализационный люк проверять качество работы наказанного. Не смешно было лишь Мигелю и Мефодию: первому потому, что предстояло ближайший квартал провести в окружении экскрементов, а второму за то же самое (избежавший наказания Мефодий чувствовал себя перед Мигелем ужасно неловко) плюс ко всему нежданно-негаданно свалившаяся поездка неизвестно куда и зачем хоть и интриговала, но не сказать что была приятной неожиданностью.
Фильтры подавления эмоций практически полностью сглаживали рвущийся изнутри Мефодиева естества щенячий восторг. Не будь их, Исполнитель-новобранец напоминал бы сейчас сумасшедшего: валялся бы на белом раскаленном песке, как ребенок плескался бы в лазурной, просматриваемой до самого дна лагуне и сбивал бы палками растущие прямо над головой волосатые кокосы. Он посреди Индийского океана! Он на экваторе! Он на Мальдивских островах!
Однако дальше мысленных восторгов все вышеперечисленные бесчинства так и не выплеснулись. Вопреки царившей здесь, на коралловых атоллах, убийственно-жаркой погоде внешне Мефодий оставался суров и холоден. Правила исполнительского поведения запрещали отстегивать слэйеры во время службы, а потому новобранец был облачен в строгий костюм, призванный не столько дисциплинировать, сколько прятать в широких рукавах люциферрумовые клинки.
Впрочем, неудобств в такую жару костюм не вызывал – все системы жизнеобеспечения Исполнителя работали исправно, и с его тела не сошло ни капли пота. Под палящими лучами солнца организм Мефодия автоматически перешел в энергосберегающий режим функционирования, в каком и пребывал вот уже восемь с половиной часов.
Мефодий и Роберто, напоминающие в одинаково безупречных костюмах подручных сицилийского дона, сидели в плетеных креслах перед одним из многочисленных туристических бунгало, что выстроились вдоль берега острова. Невысокая, крутобедрая и до шоколадности смуглая мальдивка периодически подносила им по паре безалкогольных коктейлей, после чего, раздосадованная необщительностью клиентов, забирала пустые бокалы и удалялась.
– Первый раз в тропиках? – полюбопытствовал Роберто, с интересом глядя, как, стараясь придать себе невозмутимую отрешенность, Мефодий тем не менее с каннибальским аппетитом пожирает глазами окружающую их беззаботную идиллию.
– Неудобно смотреть на солнце, – посетовал Мефодий. – Привык, что оно обычно греет уши, а не темя. Да и чтобы увидеть его в полдень, надо голову запрокидывать аж до лопаток. Я ведь раньше южнее Алтая и не выбирался… А здорово заметно, что я здесь впервые?
– Еще бы! – хохотнул Роберто. – Ты утром как океан увидел, так своими мысленными воплями чуть Гавриила до икоты не довел – старик аж подпрыгнул: думал, ты опять Титана засек!..
– Да, океан – это нечто! – Мефодий вновь обратился взором к вздымающимся за спокойной гладью лагуны валам океанского прибоя. Блики солнца играли на них не переставая. – Движется, подмигивает, разговаривает… Я когда раньше про него читал и фильмы смотрел, даже не думал, что он как живой. Теперь понимаю, чем он Айвазовского так покорил…
«Вот куда надо приезжать с мольбертом, – думал Мефодий, созерцая безграничные водные глади и снующие туда-сюда треугольные паруса деревянных рыбацких челноков. – Какая жизнерадостная палитра, какой размах для истинного художника!.. А интересно, оставайся я тем, кем был, смог бы вообще попасть куда-нибудь наподобие Мальдив?.. Идиот, еще спрашиваю!»
Греясь студеными зимними вечерами возле батареи центрального отопления, Мефодий не раз мысленно переносился на Канары, Гавайи, Фиджи и подобные им эдемы. Но только здесь, на реальных Мальдивах, ему суждено было понять, насколько все его фантазии были убоги по сравнению с пестротой и потрясающей красотой истинного, затерянного в теплых водах самого далекого от его дома океана, мира. Уж в чем, в чем, но в одном он с Кириллом все-таки сравнялся: пусть и не за свои кровные, но в месте обитания своих несбыточных ранее грез он побывал…
– Ты знаешь, почему мы здесь? – спросил Мефодий у Роберто, ибо его, новобранца, проволокли через полмира, но, зачем и для чего, так и не объяснили.
– Нет, – потягивая коктейль, вяло ответил Роберто. – Но за свои полтора тысячелетия службы мне стало на все сюрпризы глубоко наплевать. Работа есть работа – что скажут, то и буду делать. Скажут сидеть и загорать – буду сидеть и загорать, скажут разнести остров на клочки – пойду и разнесу.
– Занятное мировоззрение, – отметил Мефодий. Ему в немалой степени были интересны взгляды на жизнь не Просвещенного, а коренного Исполнителя, тем более что срок пребывания на посту Роберто превышал срок того же Мигеля в три с лишним раза. – Тебя, похоже, уже ничем не удивишь. А чему же ты тогда радуешься в этой жизни?
– Вообще или конкретно сейчас? – уточнил Роберто.
– Ну хотя бы сейчас.
– Сейчас я радуюсь тому, что Гавриил не уволок нас куда-нибудь в Антарктиду и я не ныряю среди пингвинов и не вылавливаю из-под айсбергов косящих под тюленей Сатиров… Хуже командировки не припомню! И хоть нас в отличие от землекопов холод не убивает, для Исполнителя в нем тоже нет ничего приятного. Так что, Мефодий, сидеть и греться на солнышке – вот из чего мы, старики, черпаем свою радость…
Гавриил мог бы рвануть на Мальдивы и своим ходом, но, по его личному признанию, летать через высокие горы и песчаные пустыни он жутко не любил, да и приказ Джейкоба требовал, чтобы смотрители прибыли с помощниками. А те, к великому сожалению, передвигаться по воздуху не умели, поэтому для их перевозки пришлось пользоваться услугами транспорта землекопов.
Летать самолетами «Аэрофлота» с Гавриилом было довольно любопытно. Естественно, что ни на билеты, ни на визы для себя и для своих спутников он не тратился, пудря мозги сотрудникам аэропортов и таможенникам похлеще самого отъявленного афериста. Мало того, смотритель обнаглел настолько, что, не желая простаивать в очереди к терминалу, провел их с Роберто через VIP-зал. Для этого пришлось выдать себя за замминистра внешней торговли, а сопровождающих – за двух консультантов по экономическим вопросам. Само собой, все, кто стоял на пути Гавриила к Мальдивам, поверили ему без сомнений.
Мефодий собрался было задать Гавриилу в самолете вопрос, что говорит по поводу подобных акций смотритель Джейкоб, но Гавриил, как обычно, перехватил мысленный сигнал новобранца на полдороге:
– А ты думаешь, он в таких случаях по-другому поступает? Да будет тебе известно – но только это между нами! – что смотритель Джейкоб вообще персональный самолет для себя заказывает. Так что наши с тобой маленькие шалости по сравнению с его – сущая чепуха.
До Дели летели шикарным лайнером, а там пересели на двухмоторный самолет поскромнее. На нем уже и достигли Мальдивского архипелага, рассыпавшегося на добрые полторы тысячи километров с юга на север этаким океанским Млечным Путем из разновеликих островков и подковообразных коралловых атоллов. Самолет приземлился на неширокую взлетную полосу местного аэропорта, расположенного на островке рядом с центральным островом Мале, на котором и находилась одноименная столица Мальдивской Республики.
Прокатившись от аэропорта до Мале на катере в компании неугомонных туристов, Мефодий слегка позавидовал этой беззаботной публике. Туристы приехали сюда развлекаться на полную катушку, даже несмотря на царившие здесь многочисленные мусульманские ограничения, в то время как его приволокли в это экзотическое местечко силком и неизвестно с какими целями. Но тем не менее, насколько это было возможно, Мефодий все-таки постарался снять с себя напряжение и получил от окружающей его радикально новой обстановки максимум удовольствия.
Имея статус столицы, Мале представлял собой небольшой, подчеркнуто аккуратный городок с чистыми улицами и выбеленными стенами лепящихся друг к другу домов с плоскими крышами и минимумом архитектурных излишеств. Под ногами похрустывало что-то непонятное, но не гравий. Как выяснилось впоследствии, то была сухая коралловая крошка, чего здесь, на коралловых атоллах, имелось в избытке, как на родине Мефодия – обычной грязи. А в атмосфере витал непривычный для уроженца Сибири запах океана, нагретой земли, приготавливаемой на открытом огне пищи и еще чего-то неизвестного, но тем не менее довольно приятного.
Торговый квартал миновали чуть ли не с рукопашной – обитающие там навязчивые лавочники и прилипчивые лоточники рвали на части угодивших к ним европейцев. По мнению торговцев, туристы были приговорены увезти с Мальдив, помимо загара и хорошего настроения, также уйму вырезанных из черного коралла фигурок животных, километр коралловых бус, контейнер черепаховых гребней и батарею покрытой цветным лаком красивой, но совершенно бесполезной в современном хозяйстве глиняной утвари. Гавриил приказал Исполнителям изображать из себя слоняющихся тут косяками германских туристов, а сам протискивался первым сквозь толпы атакующих их торговцев и, не переставая, отбивался от них лаконично-вежливым «Nein, danke schön!»[2].
Смотритель и Исполнители проследовали мимо самого респектабельного по здешним меркам правительственного отеля «Сосунг», из чего волочащий, помимо своего, также и чемодан Гавриила Мефодий сделал вывод, что квартироваться они будут в другом месте. Можно было прибыть и вовсе без багажа, но зачем вызывать лишние подозрения у местных служб правопорядка?
Так и оказалось.
Покинув городскую суету, вскоре они вышли на побережье, а затем, проковыляв по жаре еще порядка трех часов, добрались-таки до кемпинга возле небольшой лагуны. Там за Гавриилом уже было забронировано стилизованное под тропическую хижину бунгало: глинобитные стены, оплетенная лианами беседка и крытая пальмовыми листьями крыша. Изнутри, правда, бунгало оказалось обставлено в духе времени, вплоть до замаскированной в пальмовых зарослях тарелки спутникового телевидения.
Гавриил приказал отдыхать до послезавтра и постараться выспаться, поскольку неизвестно, предстоит ли им вообще отдыхать всю последующую неделю. Что же произойдет на Мальдивах в эти дни, смотритель так и не объяснил.
– …Хочу дать тебе примету на будущее, – проговорил Роберто, откидываясь в кресле и провожая глазами щеголяющую подчеркнутыми бикини прелестями официантку с вплетенными в волосы яркими цветами. – Чем позже сообщают тебе цель твоего задания, тем больше можешь быть уверенным, что смотрители сами не знают, какое у них намечается веселье. А тут что-то и вовсе интересное – до ежегодного заседания Совета еще далеко, а смотрителей собирается уйма…
– Может быть, из-за нашего Титана? – высказал предположение Мефодий.
– Не думаю. Титан – явление хоть и редкостное, но не настолько, чтобы общественность так всполошилась. Чутье подсказывает мне, что угроза исходит из лагеря Юпитера. Видишь, кругом вода! А юпитерианцы на Земле уж больно к ней привязаны…
Не обремененный оружием Гавриил показался на пороге бунгало, переодетый в аляповатую гавайскую рубаху, широкие до колен шорты и легкие сандалии-шлепанцы. Вид у смотрителя после расставания с мешковатым костюмом был просто сногсшибательный.
– Нечего на меня пялиться и хохотать про себя, как невоспитанные землекопы! – бросил Гавриил в ответ на критические взгляды Исполнителей, после чего пояснил: – Как стемнеет, слетаю к нашим, узнаю информацию и расписание. Все, что требуется, доведу до вас завтра. А пока меня не будет, можете по очереди искупаться, а то малыш вон весь уже слюной изошел…
И засунув пальцы за пояс шорт, Гавриил шаркающей походкой побрел вдоль пляжа. Смотритель делал вид, что прогуливается, на самом же деле он подыскивал укромное местечко, откуда можно было незаметно подняться в воздух.
Вода в лагуне была прогрета настолько, что ее температура почти равнялась температуре человеческого тела. Мефодий не спеша плавал туда-сюда и, казалось, парил в невесомости, поскольку не ощущал привычную, присущую купанию в водоемах северных широт прохладу. Звезды над головой являлись знакомыми и незнакомыми одновременно. На севере небосклона они складывались вроде бы в привычные конфигурации, но плавно переходя ближе к центру и далее к югу – в совершенно неузнаваемые скопления. Приятно было следить за ними телескопическим зрением, к тому же зная название и характеристики каждой из наблюдаемых звезд. Где-то среди них кипят сейчас страсти, по сравнению с которыми все земные проблемы такой мизер, что и замечать неохота. И вообще неохота было ни о чем думать, а хотелось просто плыть вперед, не спеша и ни за кем не гонясь, плыть себе в свое удовольствие, тем более что исполнительских сил при таком темпе хватит, наверное, до самой Австралии.
– Переговоры с юпитерианцами? – удивленно присвистнул Роберто, услыхав от Гавриила сногсшибательную новость. – А о чем вообще с ними можно вести переговоры? Мы знаем их требования, они знают наши ответы на них. По-моему, и так все ясно.
– Это правда, – согласился Гавриил. – И ни на какие компромиссы мы, разумеется, не пойдем, но они настаивают и обещают, что с их стороны будет присутствовать только один представитель, в то время как мы можем выставить хоть целую армию. В любом случае мы ничего не теряем, и смотритель Джейкоб принял решение в пользу переговоров. Узнаем получше нашего противника и прощупаем тактику его поведения на ближайшее будущее.
– Они, видимо, преследуют те же цели, – предположил Роберто. – Тоже понаблюдают за нами и сделают свой анализ нашего поведения.
– Не исключено. Но нового им это ничего не даст, потому что наше поведение напрямую зависит от их поведения и предсказать его они могут и безо всяких разведок под личиной переговоров. Здесь тревожит другое. «Не доверять никому из них!» – предупреждал Хозяин. Может оказаться, что сами эти переговоры лишь отвлекающий маневр либо предлог для какой-либо гадости. Но парламентер будет один, и это несколько утешает.
– Кто прибудет? – спросил Роберто.
– Афродита.
– Интересный выбор Юпитера! – прокомментировал Роберто. – По логике, на переговоры надо было направить Гермеса или Диониса – их изворотливость делает их превосходными дипломатами. А Афродита известна лишь тем, что одна из первых научилась копировать человеческое поведение… И вообще: послать парламентером Афродиту – похоже на издевку!..
Мефодий понял, о чем шла речь: Афродиту и Хозяина некогда связывали отношения, которые на Земле назвали бы супружескими. И не было бы в появлении на переговорах Афродиты ничего особенного, если бы не тот факт, что незадолго до бегства Хозяина между ней и им произошло нечто в духе кульминации шекспировского «Отелло», правда, без тонких намеков типа «молилась ли ты на ночь?..» и последующих процедур насильственной асфиксии. Хозяин не распространялся по этому поводу; доподлинно было известно лишь то, что Афродита унизила его перед остальными юпитерианцами, Хозяин был раздавлен морально, что привело его в конечном итоге к потере бдительности, которой и воспользовался жаждущий власти Прометей.
– Хотите мое мнение, смотритель? Нечисто тут! – подытожил свои умозаключения Роберто. – Уж коли переговоры ведут не дипломаты, а разведчики – жди подвоха.
– А ты считаешь, Исполнитель, что смотритель Джейкоб не догадывается об этом? – заметил Гавриил. – Он в курсе! И у него, безусловно, существует некая стратегия, которую вам пока знать не положено. Ваше дело – патрулировать побережье и бдеть на случай появления здесь не оговоренных протоколом встречи небожителей… Вернее, не ваше, а твое и прочих Исполнителей; новобранец отправляется со мной на переговоры. Для него смотритель Джейкоб определил отдельную работенку…
Точное количество входящих в Мальдивский архипелаг островов и атоллов не указывает ни один атлас. Английские колониальные карты утверждают, что их около тысячи ста. Проводимые властями Мальдивской Республики официальные исследования выявили таковых где-то в пределах тысячи двухсот. Туристические справочники гораздо щедрее – более двух тысяч.
Трудности с доскональным подсчетом обуславливаются тем, что едва ли не ежемесячно часть островов просто-напросто исчезает, смываемая океаном, что захлестывает эти невысокие, всего около двух метров над уровнем моря, естественные природные образования целиком. Часть же, наоборот, возрождается заново благодаря скрытым под поверхностью воды коралловым рифам. Более или менее постоянно заселено чуть более двухсот островов – самых крупных и самых незыблемых с геологической точки зрения. Так что, если по каким-либо причинам кому-то требовалось затеряться, Мальдивы являлись для этой цели превосходным местом. А сегодня их островные лабиринты скрывали даже не одно, а целую группу лиц, не желавших популярности.
Тридцать смотрителей с Джейкобом во главе против одного небожителя – гарантированный перевес сил складывался в пользу людей, что и должно было успокаивать их на переговорах. Неизвестно, насколько был спокоен Джейкоб, по крайней мере, внешне он смотрелся твердым и уверенным в себе. Впрочем, как всегда.
Место для проведения встречи тоже было выбрано смотрителями: маленький уединенный отель с подходящим названием – «Приют Робинзона Крузо». Отель располагался на одном из самых неприметных коралловых атоллов к югу от Мале и, соответственно, еще ближе к экватору. С прибытием туда первых смотрителей четверо остановившихся в «Приюте…» туристов вдруг ощутили острое желание перебраться на другие острова, причем желание острое настолько, что буквально за час собрали чемоданы и на том же катере отбыли восвояси.