Она понимала, что его состояние «после вчерашнего» оставляет желать лучшего. Поэтому окружила его мягкой, исцеляющей заботой. Весь вечер нежила его и лелеяла, натирала ароматными маслами, своими ласками закачивала в тело волнующую энергию. И в сексе она была такой же мягкой и ласковой, не позволяя ему перегреваться. Подводила его к финишу медленно и плавно. Финал не был таким бурным и взрывным, как вчера. Но все же Борис поднялся на самую вершину удовольствия, а спускался с нее на удивление медленно на пышном облаке блаженства. Но на землю он так и не спустился – плавно затухающий экстаз перешел в сладкий радужный сон…
Утром он проснулся полным сил и рабочей энергии. И – никакого желания прогонять Аиду, хотя, по идее, именно так он и должен был поступить. Она осталась у него. И вечером он спешил домой как на праздник.
Аида его не разочаровала. Взрывной секс, одуряющие ласки, нежные слова… И утром она снова осталась у него. Правда, вечером он уже не очень спешил домой. При всех своих достоинствах Аида все же обладала одним, присущим всем его женщинам, недостатком. Она начинала надоедать…
Она задержалась у него дома еще на один день. А затем произошел неприятный, но уже привычный для него разговор.
– Ты говорила, что работаешь в газете, – утром, собираясь на работу, напомнил ей Борис.
– Да, работаю, газета «Вечерний звон». А что?
– Если бы не ты, я бы и не знал о такой газете. Хочешь, я помогу тебе устроиться в более солидное издательство.
– В какое?
– Пока не знаю. У меня есть один хороший знакомый в Министерстве печати. Я ему позвоню, он что-нибудь придумает…
– Спасибо.
– Ты вечером будешь у себя?
Это был ключевой вопрос. Аиду он поставил в тупик. Но что делать?
– А разве не у тебя? – помрачнела она.
– Мне почему-то кажется, что тебе здесь скучно.
– Нет, мне у тебя нравится…
– Но ведь дома лучше?
– Да, в гостях хорошо, – непривычно жестко сверкнула она взглядом. – А дома лучше… Есть еще одна сентенция – пора и честь знать, да?.. Ну, раз от ворот поворот, тогда я пошла…
Она стала собираться, и все же в ее поведении ощущалась надежда, что Борис остановит ее, попросит остаться. Но, увы, решение уже принято.
– Ты можешь не торопиться, – сказал он и посмотрел на часы. – За тобой заедут… э-э… в половине одиннадцатого. Куда тебя отвезти: в Битово или в редакцию?
– Не волнуйся, я сама доберусь, – тускло улыбнулась она.
– Да я и не волнуюсь, – пожал он плечами.
– Когда мы встретимся? – чуть ли не в отчаянии посмотрела на него Аида.
– Видишь ли… – замялся он.
– Понятно, никогда…
– Ну почему же, ты же бываешь у Ники.
– А ты у нее будешь?
– Да, она просила…
– Она тебя просила. Как будто я тебя не прошу… А ведь говорил, что любишь меня.
– Аида, ты же взрослая девушка, ты должна понимать, что мужчина должен говорить то, что хочет слышать женщина.
– Да, я хотела, чтобы ты меня любил… Видно, не судьба…
– Не судьба…
– Ты не пожалеешь? – Взгляд ее наполнился какой-то пугающей хмарью.
– О чем?
– О том, что мы расстаемся…
– Жалеть я, конечно, буду. Ты даже не представляешь, как мне было с тобой хорошо…
– Он тоже так говорил.
– Кто он?
– Мужчина. Мой первый мужчина… Он тоже предал меня…
– Я тебя не предавал.
– Не знаю… Ну все, счастливо оставаться. Только не уверена, что будет тебе счастье…
Перед тем как уйти, Аида попросила его не утруждать себя звонком в Министерство печати. Что ж, такую просьбу он готов был удовлетворить. А саму Аиду он удовлетворять больше не хочет. Скучно читать уже прочитанную книгу, даже если она очень интересная.
Впрочем, есть одна «книга», которую хочется читать и читать. Это Ника. И, наверное, в ближайшее время он наведается к ней. А чтобы не напороться на Аиду, он встретится с ней где-нибудь в ночном клубе, благо что Битово славится по этой части. А потом уже можно будет отправиться в номера, то бишь к ней домой…
Глава пятая
1Розыск предполагаемых террористов ничего не дал. Милиция и ФСБ перевернули весь город, но, увы, никакого результата. Да так оно и должно было быть. Чеченские боевики – народ жестокий, но не глупый. Если они ушли из Битова, то навсегда. К тому же миссию они свою исполнили. Вернее, сделали все для того, чтобы она осуществилась. А то, что бомба под химическим складом не взорвалась, так это просто невезение. Зато как лихо расправились они с представителями местного криминалитета.
По идее, после всего случившегося Сафрон должен был рвать и метать, включать все свои каналы, чтобы найти убийц. Но он только раздувал жабры и блестел чешуей, не более того. Реальных попыток найти и наказать чеченцев он не предпринимал. Во-первых, это бесполезно. А во-вторых, опасно. При всей своей отмороженности боевики представляли собой мощную силу. Боевой дух, кровожадность, беспощадность, реальный опыт войны, и, наконец, они были отлично вооружены. В «Реверсе» боевики стреляли из «АК-74У» с прибором бесшумной стрельбы вместо дульного тормоза-компенсатора. Не очень удачный автомат для «поля», но в ближнем бою – то, что надо. Возможно, в арсенале боевиков имелось и другое, более мощное оружие. Короче говоря, братва не имела никакого желания встречаться с ними на узкой дорожке.
Зато Степан был не прочь схлестнуться с ними, проверить себя и своих подчиненных. Но поскольку боевики покинули город, их розыском он больше не занимался. Своих дел хватало.
Сегодня он решал достаточно важную проблему. Не сложную, но важную. Позавчера в отдел прибыл на службу новый офицер на должность оперуполномоченного уголовного розыска. Сегодня он «вливался» в коллектив.
Ранее Давыд Шмелев служил в ОВД «Восточное Измайлово». Степан познакомился с ним год назад – было у них одно совместное дело. Парень ему понравился. Высокий, рослый, спортсмен, мастер спорта по самбо, пытливый ум, отличные характеристики. Словом, Степан выразил желание, чтобы Давыд служил под его началом. А тот совсем не возражал против того, чтобы перейти к нему: наслышан он был о Степане Круче, да и само Битово его привлекало. В общем, в результате кадровых перестановок Давыд Шмелев прибыл в распоряжение полковника Хлебова и, соответственно, подполковника Кручи.
Давыд проставлялся без всяких напоминаний. Понятное дело, парень уже пять лет служит в милиции, порядки знает не понаслышке. Стол накрыл в кафе недалеко от здания ОВД. Особо не шиковал, средства не позволяли. Но угодил всем – и Хлебову, и его замам, и всем офицерам отдела. Только напрасно он думал, что отделается только этим.
Первым, откушав, домой отправился Хлебов, за ним потянулись и остальные. Остались только Степан, Федот со своими операми, Рома Лозовой.
– Так, со стола уберут, – кивком головы показал на официантов Федот. – А мы с тобой, Давыд, отправляемся дальше.
– Куда?
– Да есть места. Где шумно и весело… – загадочно улыбнулся Рома.
– В «ночное» поедем, – пояснил Эдик.
– В ночной клуб, что ли? – озадачился Давыд. – Ну, как скажете…
Он всерьез размышлял, хватит ли ему наличности, чтобы оплатить еще и ночной клуб.
– А ты не напрягайся, – хлопнул его по плечу Саня. – Поляну ты уже накрыл, а все остальное – наши заботы…
Ночной клуб «Эдельвейс» встретил ментов угодливой улыбкой распорядителя и объемной, но не оглушающей кислотной музыкой. К столику в момент подскочил официант, но Федот лишь мельком глянул на него. Заказ он сделал распорядителю.
– Давай по среднему, Семеныч!.. Только смотри, чтобы никакого барахла в коктейль!
– Ну что вы, что вы! – фальшиво ужаснулся мужик.
– А что за барахло? – как бы невзначай спросил Давыд, когда распорядитель исчез.
– Да бывает, что для куража в пойло всякую дрянь мешают, – ответил Эдик. – И эта хрень так бабцов заводит, что они прямо на столах колбаситься начинают. Народ такие заморочки любит, вот халдеи и стараются… Да ты не боись, у нас с этим клубом ну очень дружественные отношения…
Иначе говоря, «Эдельвейс» был одной из коммерческих структур, хозяева которых всерьез рассчитывали в случае чего на поддержку Степана и его оперов. Ну, не безвозмездно, разумеется. Только Давыду пока что не обязательно знать всех тонкостей подобных отношений. Для того чтобы стать своим в команде Степана, нужно было выдержать проверку временем.
Впрочем, Давыд догадывался, что да как. Но догадки догадками, а факты фактами.
– Но ты не думай, мы этими отношениями не злоупотребляем, – продолжал Эдик. – Так, иногда заглядываем, в таких вот, как сейчас, случаях…
– А скоро еще один такой случай намечается, – сказал Степан. – Скоро еще один приказ будет. Эдик на повышение идет…
Вообще-то, начальником милиции общественной безопасности ОВД «Битово» должен был стать майор Комов, но Федот наотрез отказался уходить с должности начальника уголовного розыска, так что замом Хлебова будет майор Савельев. Степана такой вариант устраивал вполне.
– И тебя, Давыд Батькович, приказом отдадим. Если покажешь себя. Старшим опером будешь…
– Старшим опером, да под началом подполковника Кручи – класс! – довольно улыбнулся Шмелев.
– Во соловья заливает! – усмехнулся Федот.
– Себя показывает, – без всякого ехидства добавил Эдик. И дружески подмигнул Давыду. – Сечешь фишку, братан. Степаныч для всех нас – отец родной.
– Я ж на правах отца и всыпать могу, – в шутку пригрозил ему Степан. – А то раскудахтались тут…
– Не то место, – хмыкнул Лозовой. – Здесь не всыпают, здесь наливают…
Наливать не пришлось, потому что официант принес уже разлитый по бокалам фирменный коктейль «Эдельвейс». Степан очень надеялся, что после этого напитка у него не возникнет желания лезть высоко в горы за одноименным цветком…
В зале в мельтешении лазерных зарниц на круглой сцене извивалась красотка в блестящем купальнике и сапогах-ботфортах на высоченном каблуке. В принципе сексуальная заводная куколка исполняла стриптиз, но стаскивать с себя купальник она не будет – не та программа. Но, видно, кто-то из гостей мужского пола после фирменного коктейля возомнил себя офицером горной дивизии «Эдельвейс» и на правах оккупанта полез на сцену, чтобы сорвать с танцовщицы штандарт в виде лифчика. Правда, из этого у него ничего не получилось. Два амбала из службы охраны тут же взяли его под руки и вежливо возвратили на место.
– Мужика уже плющит, – прокомментировал ситуацию Рома. – Это еще только начало, вот когда бабы начнут втыкаться, тогда сливай воду. На сцену полезут, рвать на себе все будут…
Но его пророчество не сбылось, во всяком случае, в течение часа после первого взбрыка все было спокойно.
Зато появилась новая тема для разговора. Среди толпы Степан выхватил взглядом знакомое лицо. Это была Вероника Дробышева с каким-то мужчиной. Эдик Савельев тоже их заметил.
– Ника нарисовалась, – сказал он. – Со своим ненаглядным Борисом.
Про ее «женихов» Эдик знал больше всех, как-никак квартирная кража висела на нем.
Ника блистала красотой и элегантностью. Облегающее вечернее платье – глубокое декольте, обнаженные плечи, полностью открытая спина. На шее бриллиантовое колье, на запястьях тонкие изящные браслеты – явно не дешевая бижутерия. Роскошная прическа, косметики на лице как у дивы с обложки глянцевого журнала. Стильная красавица с повышенной сексуальной энергетикой.
Борис Брайнин одет был, казалось бы, без особого изыска. Джинсы, рубаха, летние туфли. Но эти вещи смотрелись на нем дорого и стильно. Даже небрежность в прическе была плодом фантазий толкового стилиста. Симпатичный малый. И пара красивая. Чуточку легкомысленная, но для раскованной атмосферы ночного клуба самое то.
– Я пробивал этого мэна, – продолжал Эдик. – Денег у него завались. Банк один из самых сильных в России…
– Так еврей потому что, – сказал Кулик. – У евреев по части финансов особый талант.
– Понятное дело, – усмехнулся Лозовой. – Евреи, евреи, везде одни евреи… У них даже мировая валюта своя есть…
– Шекели, что ли?
– А не угадал, евро у них валюта. Чисто еврейский вариант. Шутка, конечно. Но шутка, максимально приближенная к реальности…
– А я лично против евреев ничего не имею, – сказал Федот. – Безобидный в принципе народ.
– Ну, это смотря с какой стороны посмотреть, – покачал головой Рома. – Если на них по отдельности смотреть, нормальные люди, умные к тому же. А если в глобальном плане… Их масонские ложи по всему миру как те щупальца. Полмира, считай, под себя подмяли… Но я вам так скажу: «Бей жидов – спасай Россию!» – этот лозунг для даунов. А вот насчет чурок…
– Достали эти чурки, – кивнул Эдик. – Куда ни кинь – всюду они. У меня друг, Гена Любимов, ну, вы его знаете, он в ОМОНе служит. Так им во взвод чурку определили. Они куда-то ехали, а ему молиться приспичило, так он свой намаз прямо в автобусе мутить стал. Так мужики его чуть не прибили…
– Это все из-за чеченов и арабов, – авторитетно заявил Федот. – Религия-то у них в принципе правильная, добру учит, все такое. А из-за этих недобитков славяне всех чурок возненавидели. Если чечены дальше наших взрывать будут, скины совсем озвереют… Я лично как думаю: скинхедов ловить надо и сажать безо всякого. Потому что зверье. А с другой стороны, скажи, что они не правы…
Эдик тоже хотел что-то сказать на эту тему. Но в это время в его поле зрения попала высокая симпатичная девушка, которая возникла откуда-то из сияющей темноты и стремительно подошла к Нике. Степан тоже видел, как она без всяких слов протянула руки к тонким бретелькам, на которых держалось ее платье. Дернула за них. И платье упало к ногам Ники. Девчонка осталась в одних стрингах и туфлях на высоком каблуке.
Девушка тут же исчезла, как будто ее не было. Другая бы на месте Ники забилась в истерике, а этой хоть бы хны. Растерянность была секундной. Ника задорно улыбнулась, переступила через платье и устремилась на сцену. Как будто так и надо. Как будто ее раздели согласно заранее продуманному сценарию. Хотя на самом деле это было не так. Нику хотели оскорбить и унизить. Но ее потрясающая выдержка оставила ее на высоте положения.
Танцевала она не очень умело. И не долго. Но зал поставила на уши. Даже нашлись желающие повторить ее подвиг. Две мосластые молодухи залезли на сцену, стали скидывать с себя одежду. Только народ что-то не очень пялился на них. Зато Нику вызывали на бис. Но ее уже и след простыл. Забралась обратно в свое платье, и поминай как звали.
– Да, весело тут у вас, – усмехнулся Давыд.
– А у вас? – подмигнул ему Кулик.
– А у нас в квартире газ… Я вспомнил эту девку, которая смуту подняла. Аделаида, Аделаида… Фамилию забыл.
– Еловских, – подсказал Эдик.
Он тоже узнал в хулиганке Аделаиду, подругу Вероники Дробышевой. Что на нее нашло, зачем она сорвала платье с Ники? Коктейль мозги задурманил?
– Ты тоже ее знаешь? – спросил Давыд. – Она что, и у вас по какому-то делу проходит?
– Проходила. В качестве подозреваемой. Но подозрения уже отпали… Хотя… Что-то с этой Аидой не то, если она такие безобразия вытворяет… А ты ее откуда знаешь?
– Так она и у нас по одному делу проходила.
– Что за дело? – заинтересовался Степан.
– Да был один случай. Жена мужа зарезала, а затем отравилась…
– Было, было такое, Ника рассказывала… Так это по вашему отделу проходило?
– Ну да, мужик на Первомайской жил, а это наш район. Я этим делом занимался…
– А Еловских в качестве подозреваемой проходила?
– Ну, не то чтобы мы ее всерьез подозревали. Но мотив для убийства у нее был. Пока она в институте своем училась, этот Катышев мозги ей пудрил. Представьте себе, он позвоночник повредил, жена бросила, а Аида его выходила. Так он ее отблагодарил – на другой бабе женился. Говорят, Аида жить не хотела…
– На алиби проверяли?
– Да, проверяли. Она в тот вечер в гостях у одного парня была…
– Ну правильно, – усмехнулся Рома. – Если есть раздражитель, должен быть утешитель.
– Ну, я не знаю, утешал он ее или нет, но сам он сказал, что у них с Аидой ничего не было, ну, в плане секса. В смысле, он-то хотел, а она не в себе была, Петю своего забыть все не могла… А этот Петя, тьфу, сморчок недоделанный. Такая баба за него убивалась, а он, гад, куражился… Докуражился…
– Так кто же его все-таки убил? – спросил Степан.
– Ну, согласно официальной версии, жена это сделала. Но по-любому много неясностей. Жена у этого Пети слабая, тихая, домашняя. А удар ножом был достаточно сильный… А вот Аида спортом всерьез занималась. Ей бы силы для такого удара хватило. И еще. В квартире было натоптано, как будто в квартире помимо потерпевших еще кто-то был. Один или даже два человека. Но посторонних отпечатков пальцев мы не нашли. Или не было совсем или их просто-напросто стерли… Я справки наводил насчет Аделаиды. Все характеризовали ее как нормальную девчонку, характер мягкий, выдержанный, склонности к насилию никто не замечал, увлекалась спортом. Ну, еще этого Катышева очень любила. Типа тихая девичья любовь. А у меня, когда я с ней разговаривал, совсем другое мнение про нее сложилось. Такое впечатление, что она весь мир возненавидела. И всех мужиков в частности. На меня как Ленин на буржуазию смотрела. И при этом такая спокойная, как будто вымерзла изнутри. Ей бы нож в руки, так она бы меня в пять секунд порешила…
– А что за парень с ней был?
– Да я сейчас и не помню. Анатолием, кажется, звали. Он откуда-то из-под Смоленска. Квартиру в Подмосковье снимал, а где работал… Да я уже и не помню, где он работал, может, на рынке…
– Рэкетиром? – усмехнулся Рома.
– Да вроде нет. Ни в каких группировках не состоял. Но рожа у него бандитская… Кстати, после того случая он куда-то пропал. И Аида вместе с ним… Искать мы ее не искали. Зачем? Дело-то, может, и темное, но для прокуратуры ясное. Жена убила мужа, а сама затем отравилась. Эта версия всех устраивала, а искать черную кошку в темной комнате – какой в том резон?