– А потому, мой восточный друг, что с 9 утра у меня на полигоне начнет работу комиссия из Москвы.
Рашидов, тут же стряхнув дрему, напряженным голосом спросил:
– Что за комиссия? Ни ты, ни Константин ранее об этом ничего не говорили; а уж Аладьев должен был знать о ней...
– Не преувеличивай его возможности. Тем более что комиссия направлена в испытательный центр внезапно, по решению одного из вице-премьеров.
– Но... почему, Эдуард?
– Да откуда я знаю? Меня собственное начальство в известность о прибытии комиссии только что поставило. Хорошо хоть, что мы успели загрузить борт и подготовить его к вылету...
– Мне надо связаться с Чаранди, узнать, смогут ли в Дерхане принять борт раньше срока.
– Связывайся, узнавай. В любом случае, я через час отправлю борт в Самарканд. Хотя, конечно, могу сдать его, а заодно и тебя с Аладьевым, председателю государственной комиссии... Шутка! Но ты поторопись, Юлдаш. Ситуация складывается рискованная. Черт его знает, когда в действительности прибудет эта комиссия; может, она уже на подъезде к внешнему КПП...
– Я понял тебя. Перезвоню!
– Давай!
Кардопольский вернул трубку спутниковой станции Феофанову:
– Ну как? Я сделал все как нужно?
– Посмотрим...
– Рашидов наверняка перед тем, как связываться с Пакистаном, позвонит Аладьеву.
– Пусть звонит.
– Вы уже взяли его?
– Нет. Да и не наше это дело.
– А если Аладьев по своим каналам пробьет информацию по комиссии?
– Ты-то о чем беспокоишься? Делай свое дело, об остальном не думай.
– Как скажете...
Рашидов, действительно, недолго подумав, набрал номер Аладьева. И ему ответил заспанный, недовольный голос высокопоставленного предателя:
– Юлдаш! Ты иногда на часы смотришь?
– Смотрю, Константин.
– Что-то случилось?
– Я только что разговаривал с Кардопольским.
– Ну, и?..
– Эдуард сказал, что отправит борт с грузом через час. Мол, в 9-00 к нему должна прибыть какая-то высокая московская комиссия.
– Дальше-то что?
– Я хочу знать, что это за комиссия. И существует ли она вообще...
– Существует. Эта комиссия сформирована правительством, ее задача – ревизия всех секретных военных объектов. Возглавляет работу комиссии один из вице-премьеров. Ну, а то, что она начинает работу с полигона Кардопольского, вполне объяснимо – именно там сейчас проходят испытания модернизированных ПЗРК. Или ты забыл об этом?
– Значит, ты считаешь, что у Кардопольского все в порядке?
– В полном. Но если ты не встретишь борт и не отправишь его дальше по назначению, то у нас у всех возникнут серьезные проблемы...
– Понял тебя! Досыпай.
– Теперь уж не усну... Ну и ладно. Как у нас говорится, кто раньше встает, тому бог подает. Еще вопросы ко мне есть?.. Все, пока!
Аладьев положил трубку спутникового телефона на тумбочку. Его молодая супруга, в недалеком прошлом манекенщица престижного салона, разбросав длинные ноги на скомканном одеяле, спросила:
– Кто это звонил тебе по спутнику, дорогой?
Вид обнаженного женского тела разбудил в чиновнике сильное желание.
– Один мой восточный друг. И знаешь, что он сказал?
– Что?
– Он сказал, дорогуша, что утренний секс доставляет самое сильное наслаждение.
Потягиваясь, молодая красотка-жена Аладьева проговорила:
– Восточные мужчины знают толк в сексе... Иди ко мне, дорогой!
* * *Рашидов же, сбросив номер Аладьева, набрал номер Чаранди. Торговец оружием в Дерхане ответил тут же – он вставал рано.
– Юлдаш? Салам!
– Ва аллейкум, Али! Не разбудил?
– Странный вопрос. Почему звонишь?
Рашидов передал Чаранди информацию, полученную от продажного генерала.
– Поэтому, Али, Кардопольский отправит «Ил-76» в Самарканд часов в шесть.
– Ты с Аладьевым консультировался по поводу комиссии? – спросил Чаранди.
– Естественно! Константин подтвердил наличие такой комиссии, равно как и то, что она приступила к ревизии всех секретных военных объектов России.
– Если «Ил-76» вылетит с аэродрома полигона в 6 утра по местному времени, то когда он прибудет в Самарканд?
– Где-то в 9-20 – 9-30.
– Значит, отправить борт к нам ты сможешь не раньше 10-30?
– Да, примерно так, если не упрощать порядок проверки груза.
– Ни в коем случае! Все проверить, как обычно.
– Хоп, Али, проверим.
– Так... Если из Самарканда «Ил-76» вылетит в 10-30, то к нам он прибудет ориентировочно часа в 3?
– Да!
– Хорошо. Встречай борт, проверяй груз, а я доложу об изменении обстановки Темирзаю. При необходимости ты сможешь задержать вылет самолета в Самарканде? Нам же необходимо тоже согласовать перенос времени пролета российского борта с «гуманитарным» грузом через воздушное пространство Пакистана...
– Я сделаю все, что в моих силах.
– Ты должен сделать все, что надо, а не то, что в твоих силах. Не забывай это, Юлдаш! Связь держим как всегда.
– Понял!
– Да поможет тебе Всевышний!
– Да поможет он всем нам! Аллах акбар!
Рашидов отключил станцию. За время разговоров с Кардопольским, Аладьевым и Чаранди он постоянно смотрел на датчики сканера. Тот показывал, что ни внешней, ни внутренней прослушки его номера люкс не велось. И это обстоятельство успокоило Рашидова. На самом деле, подумал он, если Кардопольским заинтересовалась российская ФСБ, то, во-первых, об этом сразу же узнал бы Аладьев и немедленно принял бы меры по устранению генерала; во-вторых, разве российские спецслужбы выпустили бы с полигона самолет, набитый вооружением? Они и пустой борт не выпустили бы. В-третьих, если бы российские и узбекские спецслужбы работали вместе по пресечению незаконной продажи оружия талибам, то он также узнал бы об этом. Но никто ни о чем не предупреждал. Значит, и волноваться не о чем.
Узбекский торговец оружием по внутреннему телефону отеля разбудил двух своих надежных помощников – Эргаша Хаджиева и Рустама Исмаилова, приказал быстро привести себя в порядок и явиться к нему в номер. После чего заказал в ресторане завтрак на три персоны и пошел в душ.
* * *В это же время в кабинет Кардопольского вошел офицер ФСБ, майор Серов, и доложил Потапову:
– Товарищ генерал, из Москвы и Самарканда поступили сообщения о переговорах Рашидова с Аладьевым и Чаранди.
– А я что говорил? – усмехнулся «оборотень». – Рашидов – хитрый лис...
– Не хитрее нас! Ну и что у нас, Володя, по этим переговорам?
– Все нормально, товарищ генерал. И Аладьев, и Чаранди успокоили узбекского подельника. Единственно, Чаранди спросил, может ли Рашидов в случае необходимости задержать вылет «Ил-76» из Самарканда – мол, в Пакистане тоже надо провести работу по согласованию перегона пролета российского борта.
– Это Чаранди действительно необходимо сделать... Ну, что ж, пока все идет по плану. Кардопольский, связь мне с командиром экипажа «Ил-76»!
Продажный генерал вызвал майора Горбуна:
– Борт 035! Ответьте «Вышке»!
– Я – Борт 035!
Начальник ГУБТ забрал радиостанцию у Кардопольского:
– Это генерал Феофанов, как слышите?
– Слышу хорошо!
– К вылету готовы?
– Так точно!
– Тогда вперед, майор!
– Разрешите взлет?
– Разрешаю!
Ровно в 6-00, ревя четырьмя реактивными двигателями, «Ил-76» прошел над штабом испытательного центра и, набирая высоту и одновременно разворачиваясь, взял курс на юг с небольшим отклонением к востоку.
– Твой очередной выход на сцену, Эдуард Максимович, – взглянул на Кардопольского Феофанов.
Предатель взял трубку спутниковой станции и набрал номер Рашидова.
– Да, Эдуард Максимович! – ответил тот.
– Борт 035 пошел к тебе!
– Точное время вылета?
– 6-00.
– Понял. Встречаю. Желаю удачно отделаться от комиссии!
– Благодарю! Жду подтверждения прибытия борта в Самарканд.
– Я сообщу тебе о прилете «Ил-76», как только проведем проверку экипажа и груза. Да, изменений в составе экипажа нет?
– Нет.
– Тогда до связи, генерал!
...Приняв доклад Кардопольского, Рашидов взглянул на своих помощников:
– Борт пошел к нам. Сейчас выезжаем в аэропорт, там осмотримся на всякий случай, в ресторане позавтракаем. «Ил-76» должен прилететь где-то полдесятого. Проверяем экипаж и груз в обычном режиме.
– Экипаж тот же? – спросил Хаджиев.
– Да.
– Яхши! Проверим, как надо.
– Ты, Эрдаш, – обратился Рашидов к Хаджиеву, – ступай в гараж, забирай машину и подгоняй ее к центральному входу отеля.
– Слушаюсь, босс!
– Не забудь проверить автомобиль сканером.
– Думаете, кто-то мог в подземном гараже установить нам маяки?
– У нас много врагов, Эргаш. Или ты забыл об этом?
...«Ил-76» приземлился в аэропорту Самарканда в 9-20. Бойцы группы «Орион» видели из иллюминаторов «Ми-8», как десантный самолет, пройдя взлетно-посадочную полосу, остановился недалеко от ангара. Видели они и черный «Мерседес», подъехавший к самолету со стороны здания аэропорта. Посмотреть на дальнейшее развитие событий им не пришлось, так как в 9-40 майор Родионов поднял «вертушку» с группой спецназа на борту в воздух и повел ее на юго-запад.
Из «Мерседеса» же вышли Эргаш Хаджиев и Рустам Исмаилов. Они поднялись на борт через открытую рампу. Внутри десантного отсека их встретил командир экипажа майор Горбун:
– Салам, Эргаш, салам, Рустам!
– Салам, Матвей! Как долетели? Без происшествий?
– Нормально долетели, как обычно. Было непривычно садиться на незнакомую полосу, но диспетчер свое дело хорошо знает.
– Яхши! Работаем как всегда. – Хаджиев взглянул на подельника: – Ты, Рустам, ступай в кабину пилотов, посмотри там, все ли на месте. Затем проверь груз в начале отсека, а мы с Матвеем поглядим товар тут.
Исмаилов ушел. Хаджиев осмотрел четыре больших контейнера, проверил пломбы, указал на два отдельно закрепленных ящика:
– Эти вскрываем. Что в них, известно?
– Пулеметы.
– Давай ломик!
Командир экипажа передал Хаджиеву принесенный с собой небольшой лом. Тот вскрыл ящики, поцокал языком:
– Хороший товар, новый! Пулеметы в смазке, только с завода?
– Это мне неизвестно, да и неинтересно, – пожал плечами командир экипажа.
– Правильно говоришь, брат, – меньше знаешь, лучше спишь. Ай, хороший товар!
Забив крышки, он отдал лом командиру экипажа.
К ним подошел Исмаилов:
– Все в порядке, Эргаш, экипаж тот же, что и всегда, новых людей нет, тара с грузом опломбирована и закреплена.
– Яхши! – Хаджиев достал портативную рацию: – Босс! Это Эргаш. На борту порядок!
– Это хорошо, – ответил Рашидов, сидевший в «Мерседесе» и смотревший за подходами к самолету. – Передай рацию Горбуну... Здравствуй, дорогой Матвей!
– Салам аллейкум, господин Рашидов.
– Скажи, пожалуйста, Матвей, а почему тебя отправили к нам раньше договоренного времени?
– Разве генерал не объяснил вам, почему мы вылетели раньше?
– Я хочу получить ответ на свой вопрос от тебя, майор.
– Хорошо. В 9 утра на полигон должна была прибыть какая-то высокая комиссия, поэтому шеф приказал лететь раньше.
– А что за комиссия, Матвей?
– Вот об этом спросите у Кардопольского. Мне о ней ничего не известно. Да и не мое это дело.
– Хорошо! Готовь борт к продолжению полета.
– Во сколько службы аэропорта выпустят нас отсюда?
– Свяжись с диспетчером, он тебе все объяснит.
– Значит, все как всегда?
– Конечно, дорогой! Счастливого полета и счастливого возвращения.
– Благодарю!
Горбун вернул радиостанцию Хаджиеву. Тот кивнул подельнику, и они, также пожелав Горбуну счастливого полета, покинули борт.
В 10-40 «Ил-76» поднялся в воздух.
– Ну вот, кажется, на этот раз все! – облегченно вздохнул Рашидов.
– В Ташкент, босс? – обернулся с места водителя Хаджиев.
– Погоди, мне еще с Дерханом поговорить надо и Кардопольского успокоить.
Он открыл лежавший на коже заднего сиденья автомобиля чемодан со спутниковой системой связи. Набрал на трубке длинный номер. Ему тут же ответили:
– Да, Юлдаш?
– Борт 035 пошел к вам, Али!
– Проверка борта не выявила ничего подозрительного?
– Нет. Экипаж тот же, как и всегда, груз в отсеке, пломбы на месте, во вскрытых контейнерах новый товар. Посторонних лиц во время проверки ни у борта, ни у ангаров, ни в здании аэропорта не замечено. Так что все в порядке, Али!
– Мы сегодня же переведем твою долю на счет в банке.
– Приятно слышать. Готовьтесь встречать груз.
– Мы готовы. До связи, Юлдаш!
Рашидов набрал номер станции Кардопольского. Тот ответил не сразу:
– Да, Юлдаш? Говори по существу, машины с комиссией уже на территории центра.
– Борт отправлен в Дерхан.
– Рад слышать. Все?
– Все.
– Меня больше не вызывай; позже, как буду свободен, сам свяжусь с тобой.
– Хоп, Эдуард! Удачи тебе!
Кардопольский отключил станцию.
– По голосу нашего друга-чиновника слышно, что он обеспокоен приездом комиссии, – проговорил Рашидов. – И это хорошо. А теперь, Эргаш, – обратился он к Хаджиеву, – выезжай с территории аэропорта – и домой. Мы свое дело сделали.
Хаджиев повел престижную иномарку к воротам служебного выезда. Из контрольно-пропускного пункта выбежал служащий охраны аэропорта, нажал на кнопку у входа в КПП, но ворота не тронулись с места. Хаджиев опустил стекло:
– Эй, служивый, в чем дело?
– Да вот, автоматика не работает. Я сейчас...
Полного ответа преступники услышать не успели. Со стороны КПП раздался хлопок, и в открытое окно водителя влетел небольшой цилиндр, который разорвался у рычага автоматической коробки передач автомобиля, мгновенно заполнив салон светлым дымом и так же мгновенно усыпив находившихся в нем Рашидова и его сообщников. Из помещения КПП вышли представитель Администрации президента Узбекистана Усманов, заместитель начальника российского ГУБТ генерал-майор Потапов, а также четверо спецназовцев службы безопасности. Один из них держал в руках ружье с широким коротким стволом.
– Прекрасный выстрел, офицер, – сказал ему Потапов, – точно в цель.
– Мы тоже кое-что умеем, господин генерал, – ответил, улыбаясь, спецназовец.
– Вижу! Ну, что, давайте перенесем клиентов на КПП?
Усманов отдал команду, и трое спецназовцев перенесли тела Рашидова, Хаджиева и Исмаилова в комнату отдыха контрольно-пропускного пункта. Преступников положили на топчаны, обыскали, изъяв рации, мобильные телефоны, часы. Проверили сканером одежду. Старший группы захвата доложил:
– Никаких радиоэлектронных приборов не зафиксировано.
– Хорошо, – сказал Усманов, – позовите медика.
На КПП вошел мужчина в военной форме с медицинской сумкой.
– Приведите этих типов в порядок, майор, – приказал Усманов. – Остальным – покинуть помещение.
Врач склонился над торговцами оружием. Спецназовцы отошли к воротам. Потапов прошел в соседнюю комнату, разложил на пульте спутниковую станцию и вызвал Феофанова.
– Да, Владимир Дмитриевич? – отозвался генерал-лейтенант.
– «Ил-76» пошел к Термезу.
– Рашидова взяли?
– Так точно, Сергей Леонидович!
– Вопрос с возвращением в Самарканд специалистов по установке системы «Фантом» решен?
– Пока я не поднимал его. Занимались захватом Рашидова с подельниками.
– Реши обязательно. И возвращайся на «Ту-134» с торговцами оружия и группой специалистов.
– Понятно!
– Действуй, Владимир Дмитриевич.
Отключив станцию и уложив ее обратно в чемодан, Потапов вернулся в комнату отдыха. Рашидов, Хаджиев и Исмаилов медленно приходили в себя благодаря врачу, который ввел им препарат, нейтрализующий действие усыпляющего газа «Мгла». На руки бандитам были надеты наручники.
– Еще минут пять, и с ними можно будет беседовать, – повернулся к Потапову Усманов.
– А какой смысл? Поговорим с господином Рашидовым в Москве... Мне с вами, Батир Нигматович, надо один вопрос решить.
– Слушаю вас.
– У нас в Термезе после вылета «Ил-76» в Пакистан остается спецгруппа. Как бы перебросить ее сюда, в Самарканд? Мне приказано доставить и Рашидова, и спецов рейсом «Ту-134».
– Не вижу никаких проблем! Одну минуту...
Высокопоставленный узбекский чиновник достал мобильный телефон и набрал чей-то номер. Разговаривал он с абонентом на узбекском языке. После нескольких фраз взглянул на Потапова:
– В 12-20 ваши люди могут вернуться в Самарканд рейсовым самолетом «Ан-24».
– Прекрасно!
Поговорив еще примерно минуту, Усманов отключил телефон.
– Я проинструктировал начальника Термезского аэропорта. Он обеспечит посадку ваших специалистов на полуденный рейс Термез – Самарканд.
– Благодарю, Батир Нигматович.
– Не за что! Наши клиенты, по-моему, очухались. Смотрят трусливо, как паршивые шакалы... Что, Рашидов? – нагнулся Усманов к торговцу оружием. – Не понимаешь, что произошло?
– Голова болит...
– Пройдет... Ты узнаешь меня?
– Да, конечно, кто же в Узбекистане не знает вас ...
– А не догадываешься, почему я здесь?
– Нет...
– Зря ты так, Рашидов. Ты соображаешь, что я говорю?
– Да... Только голова болит.
Усманов повернулся к доктору:
– Майор, избавьте этого ублюдка от боли.
– Есть! – И врач сделал торговцу оружием еще один укол.
– Ну что, – продолжил Усманов, – прошла голова?
– Легче стало!
– Так ты не догадываешься, почему я здесь?
– Нет.
– И к российскому «Ил-76», что недавно проверяли твои люди, конечно, никакого отношения не имеешь?
– Нет!
– Глупо! Ты считал, что тебе позволено все? Что твои друзья и родственники, занявшие высокие посты в МВД, в судах, в парламенте, всегда прикроют тебя? Ошибся... Впрочем, ты уже не наша проблема. Родственники, друзья, подельники – наша, а ты лично – нет.
– О чем это вы?
Усманов указал на Потапова:
– Перед тобой заместитель начальника Главного управления Российской Федерации по борьбе с терроризмом генерал-майор Потапов. Президент Узбекистана и Верховный суд приняли решение о передаче тебя России, где к тебе имеются серьезные претензии.
– России? – испуганно воскликнул Рашидов. – Но почему? Я... я не желаю!